Пузырь разложения

Всё было бы хорошо, если бы не закончившаяся еда. Можно подумать, что её всю съел Честер, но нет. К сожалению, кондитерские изделия, так же как и овощи с фруктами, имеют свойство портиться. Не привыкшие к масштабным проблемам жители Эквестрии, по крайней мере жители городка Старр, так как обычно все невзгоды обходили их стороной, не запасались какой-нибудь едой с длительным сроком хранения. Нет, конечно, имеющиеся карамельки могли пролежать хоть год, если не больше, но питаться одним сахаром долго не получится. Обречённая Мэнди и, ничуть не обречённый Честер, приняли решение, что им придётся выйти на улицу. Конечно, пегасу-то хорошо, чуть что и на облако взлетит, а там и шансов спастись куда больше, если монстры летать не умеют, но вот что делать единорогу...? Прежде чем отправится на не слишком безопасную улицу, как самопровозглашённый лидер, Мэнди собирает всё необходимое для их вылазки. А еще находит, чем можно закутать тело, возможно это хоть как-то поможет защититься от укусов, пусть и маловероятно.

***

Затхлый воздух дома сменяется на не менее противный запах улицы. Он буквально пропитан гнилью и остатками жизнедеятельности огромных туш, которые передвигаются по городу. Но тем не менее, было прохладно и хоть что-то давало ощущения радости при выходе на улицу. На небе видно полосу, стык дня и ночи, который проходит ровно над городом. Тогда понятно, почему сейчас всё такое тёмное, сутки не сменяются. И вообще, в таком случае, можно ли сказать, что время идет? Весь мир буквально застыл... – Я предлагаю не разделяться, –тихим голосом говорит Мэнди. Ей не хотелось разделяться, потому что в таком случае ей постоянно придётся думать о том, как сейчас себя чувствует Честер. А вдруг на него нападут, а она даже не сможет попытаться ему помочь? – Боишься, сахарок? –будто бы с лёгкой издёвкой говорит Чес. Вопросов о том, действительно ли он физически здоров и быть не может, но вот насчет его психического благополучия стоит задуматься. Какой нормальный пони в такой ситуации может быть настолько спокойным и даже пытаться шутить и издеваться? – Очень боюсь, –выдыхает единорожка делая первые шаги от их укрытия. Честера, возможно, такой ответ и не устроил, но сказать "Нет" своей сахарной королеве он не мог, по этому молча последовал за ней, как та хотела. Было тихо. Нет ни шума ветра, ни пения птиц, будто бы всё действительно вымерло. Ступая по улочкам города, Мэнди постоянного оглядывалась по сторонам, иногда останавливалась и прислушиваясь к окружению, но всё по прежнему было тихо, ну, за исключением шагов Честера рядом. Если смотреть на дороги, то теперь они кажутся бесформенными. Конечно, единорожка видела лишь нескольких заражённых, вот только они не отличались очень большим размером тела и такие следы они просто не могли оставить. Было ощущение, что по стоптанной за долгие годы дороге раз за разом проходили плугом, размягчая ее, будто для посадок пшеницы, а может быть даже и молодых саженцев яблонь. Когда единорожка подошла ближе к этой траншее, она чуть ли не упала от отвращения. По дну ползали тысячи шевелящихся белых червей, которые живой кашей извивались и пытались выбраться из западни. Сделав несколько шагов назад и повернувшись на своего напарника, она никого не обнаружила. К горлу резко подступил ком. На самом деле меньше всего сейчас хотелось оказаться одной. Точнее, не одной, а с неизвестностью наедине. Воспоминания о прошедших днях промелькнули в голове страшной картиной. Только в этот раз в качестве корма для монстра был не обычный жеребенок, чьего имени Мэнди даже и не знала, а Честер. Наполовину обглоданный труп лежит где-то между домами, именно там монстр и поджидал бедолагу пегаса, будто бы специально устраивая засаду. Всё его тело раздавлено в лепёшку под весом существа, которое безжалостно ломало кости тогда ещё живому пони, а ещё не успевшая засохнуть кровь впиталась в землю, заставляя ту потемнеть от влаги. Остатки того, что раньше можно было называть по имени и считать живым, доедаются крысами и те ми же белыми червями, которые раньше безнадёжно сидели в ловушке, но будто бы именно сейчас, почувствовав запах плоти, им хватило сил выбраться и преступить к трапезе. Эти мелкие твари копошатся в оставшихся углублениях глазниц, ползают между зубов сломанной челюсти, в вытекших кишках, пожирают всё, что не доели... От таких мыслей показалось, что они пробрались под ткань, которой Мэнди укутала себя с копыт до головы, хотя, нет. Они были не под импровизированной одеждой, а под ее собственной кожей. Ползая и щекоча своими лапками нервные окончания, они заставляли мышцы невольно сокращаться. Хотелось сорвать с себя всё. Оставить голое кровоточащее мясо, свалиться на землю и кататься по ней, лишь бы избавиться от назойливого чувства тысячи маленьких существ, прогрызающих мышечную ткань и соединения. Это было сравнимо с пыткой... – Мэ-э-энди! –тормошит свою подругу Честер, возвращая ту на землю.– У нас гости! Очнись, дура! Услышав знакомый голос, единорожка несколько раз моргает, тупящим взглядом смотря на раздражитель. Хотелось что-то сказать, но Чес её подтолкнул, призывая к действию. – Шевели копытами, если прямо сейчас не хочешь стать чужим обедом, или ужином, или что вообще сейчас?! Не знаю! –это была очередная попытка пошутить даже в самый неподходящий момент. Настолько неподходящий, что голос пегаса был непривычно нервным, он тараторил слова, продолжая попытки заставить единорожку сорваться с места и наконец бороться за свою жизнь, пусть и используя для этого побег. В момент, когда Честер поворачивает её мордочку в сторону приближающегося монстра, в голове что-то щелкает, что наконец заставляет тело двигаться. Мэнди срывается с места, а за ней и пегас. Ну, отличие лишь в том, что он использовал крылья. Сердце бешено колотится от прилива адреналина, а горло щиплет из-за отвратительной сухости. Жаль, что единорожка не уделяла достаточное количество времени физической подготовке своего тела. Парочка скрылась от монстра, который, кстати, был не слишком расторопный из-за своих размеров, в одном из домов, который был на удивление открыт. Честер захлопнул дверь, а Мэнди завалилась на пол, прикрывая голову копытами и пыталась успокоиться и отдышаться. Ей было страшно. Ужасно страшно. Из глаз потекли слёзы, а по тёмной комнате раздались тихие всхлипы. Пегас тут же подскакивает к своей подружке, укладываясь рядом. Он аккуратно прикрывает крылом её спину. – Ну же, сахарок, мы спаслись, не волнуйся, –убаюкивающе тихо говорит Чес, в надежде успокоить напарницу.– Всё будет хорошо. Я обещаю. Утирая слёзы и шмыгая носом, единорожка аккуратно подняла взгляд на Чеса, а потом отвела в сторону, тяжело вздохнув. Она угадывает голу на копытца, прикрывая глаза. – Я устала... –ее голос был подавленным и чуть хриплым. Мэнди хотела было сказать что-то ещё, но резко подняла голову. Её ушки чуть дернулись. Слышится цоканье маленьких копыт, хозяин которых, будто бы подкрадывался к ним. В проёме показалась невысокая фигура, а потом прозвучал детский голосок. – Привет?