Таң

…Светлый деревянный стол, чёрная пластмассовая подставка для карандашей и ручек, серо-белый компьютер, пара стульев с мягкой обивкой и самая обычная лампа, старавшаяся заполнить своим желтоватым светом всё доступное пространство — так выглядело рабочее место майора милиции Ильдара Юнусовича. Лицо мужчины выглядело раздражённым, уставшим. Тёмные и густые брови сведены ближе к носу, очки чуть сползли вниз, а крупная кисть руки, прикрывая нижнюю губу, придерживала подбородок, локтем упираясь в стол. — Вырожденцы они, Миша… — с тяжёлым вздохом обратился к подчинённому майор, — Так, ладно, давай, принеси мне, что у нас там есть на «Универсам» и «Дом быта», потом ещё калек этих в больнице допрашивать… — Так точно, — кратко ответил милиционер и вышел из кабинета, оставив старшего по званию наедине с мыслями. К сожалению, сегодня днём уединение Ильдара оказалось недолгим. Уверенными, но медленными и тихими шагами в его сторону по коридору направлялась женщина, вся красно-бледная. По всей видимости, она недавно была в истерике, по всей видимости от испуга. Она крепко вцепилась в руку девочки, идущей позади в школьном сарафане. Дойдя до нужной двери, они остановились. Женщина, обернувшись в сторону ребёнка, нервно и тихо сказала, смотря ей в глаза: «Сейчас всё будет хорошо, доченька, один разговор и всё, не переживай только». Раздался стук и дверь осторожно приоткрылась, а майор, дёрнувшись, отошёл от размышлений. — Д-да, входите. — Здравствуйте, — начала мать, заходя в кабинет. Мужчина, внимательно всматриваясь в лицо школьницы, пригласил их жестом на стулья, — с моей доченькой горе произошло пару дней назад… Она… Понимаете, она сегодня спрыгнуть с окна пыталась, — слёзы начали снова подступать, женщина прикрыла лицо рукой, стараясь заглушить признаки начинающегося снова приступа плача. Ильдар продолжал смотреть на девочку. Он явно уже видел её, но никак не мог вспомнить, когда и при каких обстоятельствах. Переведя взгляд на мать, он начал спокойным, но настороженным голосом: — Так, не переживайте, сейчас во всём разберёмся, Вы только расскажите подробнее. Что с ребёнком случилось? Всё, что сможете вспомнить, будет полезно для расследования. —Айгуль пару дней назад после школы гулять пошла, а вечером мне дочку привёл домой тот бандит чёртов, сам весь перебитый, а доченька… — слова давались ей тяжело, последовал всхлип. Майор сориентировался и налил из графина воды в стакан. — Держите, можете прерываться. Я понимаю, что тяжело рассказывать, но постарайтесь, пожалуйста, взять себя в руки, — протянутый стакан женщина приняла и нервно сделала глоток. — А Айгуль на меня смотрела тогда такими пустыми глазами, вся растрепанная, с фартучком этим в руках, а потом как заплакала… Я сразу всё поняла, что урод этот малолетний или дружки его какие-то над ребёнком поиздевались… — Марат мне ничего не сделал, он только домой проводил… — тихо прервала мать школьница. Женщина лишь ещё отпила воды, явно подавляя желание ответить. Дверь снова отворилась, но на этот раз без стука. Вернулся подчинённый с несколькими папками в руках. — Ильдар Юнусович, мне документы куда положить? — Миш, положи на свой стол и сядь уже, без стука в следующий раз выгоню самостоятельно, — нахмуренный майор грозно глянул на коллегу, отчего тот, смутившись, опустил голову и прошептал какое-то невнятное извинение. Ильдар обратился к женщине, — Вы сейчас в коридоре подождите пожалуйста, я с девочкой поговорю, всё выясним, не переживайте. Та послушно поднялась и перед уходом аккуратно погладила Айгуль по плечу, притом аккуратно поцеловав в лоб. «Расскажи всё, как было, доченька. Потом мы вещи соберём и поедем. Я тебе обещаю!» — заверила её мать и вышла. — Айгуль, значит? — девушка чуть заметно кивнула, — Упомянутый тобой Марат — не Суворов случаем? — призадумавшись, она всё же снова кивнула и перевела взгляд с пола на майора. Тот, в свою очередь, хмыкнул, а левая его бровь непроизвольно приподнялась на секунду, — Так, ладно, расскажи всё, как помнишь, бояться ничего не надо точно, кого надо найдём, кого не надо, — он сделал мирную паузу, а затем продолжил, — трогать не станем. — Я… В тот день после школы я пошла помочь с продажей билетов в видеосалон, Марат попросил, он не смог прийти из-за праздника у отца. — Одна там была? — Нет, там был мальчик и парень взрослый, они сначала плакат клеили, а потом… Там пришли какие-то другие бандиты, несколько человек, они сначала разговаривали, а потом… Напали, хотели забрать видеомагнитофон, но я его схватила первой… — Разговор был агрессивным? Они спорили сначала? — Нет, нет… Спора не было, но они как-то оглядывали комнату, мне это подозрительным показалось. Потом они меня с собой схватили, потому что я не отдавала… — Ильдар тяжело вздохнул и снял очки. Тем не менее, его это заинтриговало. Ведь тут явно имеются признаки разбойного нападения с похищением человека, да ещё несовершеннолетнего, да ещё в группе… Выяснить бы только, кто это всё совершил — и можно будет пересажать хотя бы часть этих группировщиков. Но для этого потребуется максимально бережно и аккуратно обращаться с этой девочкой, чтобы она доверилась и всё рассказала. — Так, хорошо… Сейчас мне нужны от тебя показания о дальнейшем, если сможешь рассказать подробно — отлично, если нет, то ничего страшного. Может тебе потребуется брать перерывы, тогда не стесняйся и останавливайся, тебя тут никто не осуждает и никаких обвинений не предъявят, перебивать я тебя не буду, рассказывай в своём темпе. — Меня затащили в машину, потом поехали в какое-то кафе… Называется «Снежинка», насколько помню, там вывеска была, светлая такая. Внутри там сидел их авторитет, он мое имя спросил, сказал, что я в безопасности… Ещё сказал сесть и ждать, видеомагнитофон я в руках держала, его отбирать не стали, потом ему позвонил кто-то из универсамовских и он забрал с собой всех, кроме одного… — Айгуль прервала рассказ и аккуратно выдохнула, опустив голову. Руки упёрлись в колени, пальцы чуть стиснули кожу. Через пару минут она подняла голову и продолжила, — Я его уже видела, ещё до похищения, он мне предлагал на машине покататься, я ответила, что мы с Маратом уже вместе, он не отстал и мне бежать домой пришлось. На следующий день он ко входу школы встал на этой машине и ждал, мне тогда Марат помог от него отвязаться, — Ильдар кивнул. Всё это время он записывал что-то, поглядывая на девушку. — Сможешь описать внешность преступника? — Д-да… Волосы тёмные, короткие, в кепке был чёрной, брови густые, немного изогнутые, цвет куртки я не очень запомнила… — Рост и цвет глаз сможешь припомнить? — Он выше меня, я ему головой по плечо где-то… А глаза карие, вроде бы. — Так, хорошо, при составлении заявления всё повторим, фоторобот сделаем… Продолжай, пожалуйста. Остановились на том, что тебя с ним в кафе оставили. — Он мне дал слово пацана, что ничего со мной не будет и забрал видеомагнитофон. Сначала всё нормально было, я даже успокоилась немного, он принёс мороженое и включил мультфильм. А потом… Потом он переставил кассету и там было всякое… — Девушка закрыла глаза и нахмурилась, пальцы впились в кожу на коленях сильнее, от напряжения выступили вены на руках, — Я сказала ему выключить это, но он проигнорировал и сел поближе, я начала думать, когда мне можно будет сбежать, потом резко побежала к двери, там совсем не далеко, оставалось дверь открыть, но он со спины схватил… Тащил к комнате, там… Там уже и произошло это, — Лицо Айгуль покраснело, а слёзы неизбежно выступили, отчего рука дёрнулась к лицу и принялась их вытирать. Но это не помогло, и через время послышались всхлипы, а тело начало трястись. Майор заметно напрягся, а офицер Михаил за своим столом вглядывался в документы, пытаясь сконцентрироваться, но тяжелый воздух в помещении душил, забирая все силы. С опытом приходит и умение сохранять концентрацию и хладнокровие, что было видно по старшему милиционеру. — Миша, чай девушке принеси, не делай вид бурной деятельности, — подчинённый с облегчением покинул кабинет, а Ильдар покинул своё место и присел на корточки перед плачущей Айгуль, — Всё уже хорошо, мы этого урода найдём, он понесёт наказание. Чай сейчас попьёшь горячий, могу тебе конфеты свои предложить, батончики такие двухцветные будешь? Вкусные очень, я постоянно с ними кофе пью, — шепотом проговорил мужчина, глядя на девочку. *** Когда Айгуль успокоилась и выпила чай, предложенный Ильдаром, под вопросы последнего об увлечениях, любимых предметах в школе и прочих мелочах, пришлось продолжить разговор, но уже для написания заявления. Затронули и интересующее его дело об убийстве в том самом кафе. Девушка всё это время вспоминала об одном — всего пару часов назад она стояла на подоконнике, на балконе, чувствовала себя обречённой и опустошённой. Все близкие сердцу люди от неё отказались: любимый Марат не побежал за ней после этого публичного унижения, матери было противно даже от нетронутого супа… Отец и вовсе сразу дал знать — такая «грязная» девочка — «малолетняя шалава», как он её охарактеризовал — ему больше не дочь. Школьные «подруги» поверили чужой клевете. Никакой нормальной жизни быть не может, как тогда подумала Айгуль. Но всё же её остановил в последний момент самый близкий человек. *** Марату тоже было очень интересно, что же случилось с его любимой, что она оказалась в Москве вместо могилы. И тут он совершил, наверное, самый опрометчивый ход в данной ситуации — спросил у неё об этом «в лоб». Айгуль попыталась рассказать о случившемся — но, дойдя до балкона, она не смогла сдержать истерики. Девочка начала плакать, даже реветь, уткнувшись в подушку. Парень быстро сообразил, что нужно сказать и сделать, чтобы успокоить её — хотя бы попытаться. Он прижал её к себе, крепко обнял её и принялся шептать на ухо: — Я всегда буду с тобой… Больше тебя не брошу… Не выпущу… Не позволю никому издеваться над тобой… Прости… — на этих словах он склонился к её плечу. Немного успокоившись, Айгуль обхватила его своими руками и, слабо улыбнувшись, сказала: — Пацаны же не извиняются. — А я больше не пацан, — выдавая некоторое удовольствие своими поступками, ответил он. — А почему… так? — девочка удивилась. Суворов кратко пересказал то, что происходило с ним после того злосчастного дня. — …и вот я нашёл тебя. И больше не отпущу от себя. Никогда. Айгуль в ответ лишь обняла и поцеловала его. Марат ответил ей тем же. Он всерьёз собирался впредь всегда быть с ней — что бы ни случилось…