Здравствуйте, я ваш дядя.

Война приучила нас действовать почти не размышляя, ибо каждая минута промедления чревата была смертью. Поэтому жизнь здесь кажется нам очень уж медлительной. Мы берем ее наскоком, но прежде, чем она откликнется и зазвучит, мы отворачиваемся от нее. Слишком долго была нашим неизменным спутником смерть; она была лихим игроком и ежесекундно на карту ставилась высшая ставка. Это выработало в нас какую-то напряженность, лихорадочность, научило жить лишь настоящим мгновением, и теперь мы чувствуем себя опустошенными, потому что здесь это все не нужно. А пустота родит тревогу: мы чувствуем, что нас не понимают и что даже любовь не может нам помочь. Между солдатами и не солдатами разверзлась непроходимая пропасть.

Эрнст. «Возвращение» Эрик Мария Ремарк. … Война, война была … окончена. После сотен лет бесконечных сражений, битв, смертей, боли и пустоты в это почти не верилось. Не верилось, что больше не придётся вставать рано утром и радоваться, что проснулся живым. Не верилось что больше не нужно было убивать. Не верилось в мирное небо над головой. Не верилось в землю, в которой не лежали враги и боевые товарищи. Во все это просто не верилось, после стольких лет. Просто осознать что это закончилось, уже требовало невероятных усилий. А впереди ещё адаптация к мирной жизни, впереди понимание о том через что все они прошли и понимание того что все это было… даже не ради них. Что всех их друзья и братья которых они нашли на поле боя, там и остались. Многие остались «там» в одном строю, на веки вечные. Все эти столетия они делали одно, убивали. А теперь им говорят «вы молодцы, война закончилась, а теперь сложите оружие и идите по домам, живите мирной жизнью». Но они уже никогда не смогут забыть то что прошли, никогда им не забыть мертвые лица друзей, кровь что они проливали на полях битвы. И за что? Чем это все кончилось? Кроме гор трупов, рек слез и моря отчаяния? Люцифер мертв, бог мертв. Легиона ада на половину разбиты, войско небес пострадало не меньше, а армия падших чуть не была уничтожена. Про мир нечисти, ёкаев и прочих говорить не стоит. Война не дала ничего, ничегошеньки. И осознать это была даже труднее, чем факт её окончания. Осознать, что все за что они сражались, за что проливали кровь, то за что гибли их друзья и братья по оружию оказалось… пустышкой? Может и к лучшем что они этого не понимали, ведь иначе они бы потребовали ответа. А в случаи его отсутствия…даже думать страшно чтобы случилось в этом случаи. Наверное, война или массовое убийство всех, кто хоть как-то связан с началом этой войны. Отправляя их на бой они обещали славу, богатство и признание. Они обещали это! Клятвенно клялись об этом. Чуть не брызжа слюной со своих трибун. А сейчас? Сейчас они засунули свои языки и мысли куда по глубже, ведь иначе их вырвут с корнем те, кому они обещали и сулили все эти блага. Так или иначе наступил мир, и им предстояло «жить» дальше. … Зерус возвращался домой он отказался от дорогой кареты и сопровождения от штаба. Всё-таки он аристократ. Но Зерус в первую очередь солдат, и он был в состоянии позаботиться о себе. Шагая по улицам города к своему родному дому он даже и не знал, как реагировать. Вроде ничего не изменилось, вон лавки, вон рынок, дома обычных жителей. А там в дали пышные и зеленые леса. Озера и красивые горы и безмятежность. Но все это казалось таким…таким чужим. Он просто чувствовал себя лишним здесь. Среди всех этих жителей, они вели себя так… спокойно. Словно войны и не было. Словно не было этих сотен лет страданий и лишений, все было в точности таким же когда он уезжал от сюда. Это вызывало огромный дискомфорт, он чувствовал себя чужим. Лишним на этом празднике жизни, словно в спокойную речку кинули злобную акулу. — П-п-простите меня — С Зерусом столкнулся старичок, совсем маленький и хилый на его фоне. В бедной одежде. Гремори узнал его, это был старик Ливс. Бедный ремесленник, занимающийся тем что, шил одежду. Приносило это не шибко много денег, но жить можно было. Зерус вспомнил как перед отъездом Ливс столкнулся с одним из его стражников. «-Высечь это ничтожество! — Велел молодой аристократ. — Нет прошу! УМОЛЯЮ ГОСПОДИН — Вопил старик, когда его уводили.» Молодой Гремори с упоением наблюдал как бедного старика высекли. И только спустя много лет, когда уже сам Зерус дважды подвергся этому наказанию ему стало так… стыдно. Первый раз его высек лично Люцифер за самоуправство и длинный язык. А во второй раз он принял наказание за своего подчинённого. «- Зная вас, он не выдержит. Вы убьете его! — Чуть ли не рычал Зерус. На что палач лишь усмехнулся. — Можешь отвернуться и не смотреть. Был дан приказ, и я его исполню. Или ты готов идти против него. — Солдаты Зеруса за его спиной бесновались. — ЛОРД ЗЕРУС ОТДАЙТЕ ПРИКАЗ! МЫ ЭТИХ УБЛЮДКОВ ЗА КИШКИ ПОДВЕСИМ! — Кричал кто-то из толпы. — ОТДАЙТЕ ПРИКАЗ! — Кричала уже толпа. Зерус понимал, чем будет чревато нападение на палача и посланника. Велев роте замолчать, Гремори снял верхнюю одежду. — Вас ведь все равно кого высекать? Как его командир я несу прямую ответственность за его проступок. Поэтому наказание должен быть подвергнут я. — Палач и посланник опешили. Но противиться не стали. Его били со всем мастерством, снимая кожу и мясо со спины. И каждый удар сопровождался приливом ярости в рядах «отверженных». Каждый удар приближал взрыв. Солдаты были готовы рвать и метать, было достаточно одного слова, да что говорить. Одного взгляда Зеруса и они бы голыми руками порвали всю делегацию. Но к счастью наказание окончилось раньше, чем взрыв успел случиться. Зерус с трудом встал. С его спины свисала кожа и капал кровь. Но он стоял. Стоял не сломленный. И подобрав одежду командир роты «Отверженных» сказал. — Наказание приведено в исполнение. А теперь ПРОЧЬ ИЗ МОЕГО ЛАГЕРЯ! — Делегация подчинилась. И только тогда когда они ушли, Зерус упал без сил. И последние что он увидел лица его ребят. Что тащили его в лазарет.» — Здравствуй Ливс. — Поздоровался Гремори быстро вернувшись из своих воспоминаний. — Лорд Зурван? — Он перепутал Зеруса с его покойным отцом, не страшно. — Нет Ливс, это я Зерус Гремори. — На лице старика проскочил шок, а затем понимание, узнавание и затем страх. Он упал на колени. — ПРОШУ ПРОСТИТЕ МЕНЯ ГОСПОДИН! — Он помнил, конечно помнил. Зерус поспешил поднять его и отряхнув Ливса от пыли сказал. — Это я должен сейчас валяться на земле и молить о прощении. Ливс, прости если сможешь. — Зерус низко поклонился, как и положено поклоняться старшим. А затем он достал их сумки мешочек золота и отдал его. — Вот, этого мало для извинений. Но ты все равно возьми. Прости, но мне пора, до встречи Ливс — Вновь поклонившись Зерус направился дальше. Старик Ливс был с в состоянии шока, не такого он ожидал от Зеруса Гремори, когда-то избалованного, злого и эгоистичного юнца. Посмотрев в спину Гремори, Ливс опустил взгляд на мешочек. — Он вырос, хоть что-то хорошее из этой мясорубки. — Прошептал Ливс. … Старший сын рода Гремори подбирался все ближе и ближе к дворцу. Вот он, дворец дома Гремори ни капельки не изменился. Чем замок был ближе, тем сложнее было идти. Каждый шаг становился все труднее и труднее. А когда до ворот замка оставалось все ничего Зерус встал как вкопанный. Он не понимал почему, вот он дом! Только руку протяни! Но после стольких лет, Зерус уже не верил что его дом. Его домом была палатка в лагере «отверженных», его дом был там. В окружении третей роты, его парней, его бойцов и названых сыновей. А не здесь, уже не здесь. Гремори пересилил себя и с помощью печати открыл ворота. Стража уже ждала его, те встали по струнке. Гремори перекинул сумку по удобнее и дал отмашку «вольно». Стража расслабилась и к нему тут же подскочили слуги, они было хотели забрать сумку и мечи. Но Зерус не дал им это сделать. — Проведите меня к матери и брату. — Слуги подчинились и повели его по коридорам. Вот он «дом» где он родился. Ничего не поменялось, вообще ничего. Даже та проклятая ваза стоит на месте. — Госпожа Хизис и молодой Господин Зиотикус ждут вас. — Провозгласил дворецкий. — Спасибо Шилс, можете быть свободны. — Слуги незаметно ушли, Зерус вздохнул, а затем открыл дверь в зал. Мама и младший брат были там. Малыш Зио и мама ожидали его, перед ними был накрыт богатый стол. И как только Зерус зашел в зал его сразу же заметили. — БРАТ! — Малыш Зио побежал к нему, мальчик чуть не уронил Зеруса когда сокрушительно обнял его. И только сейчас он заметил, что и Зио и мама, плакали. Слезы ручьями текли по лицу матери, а плечи Зио вздрагивали от слабых рыданий. — Ну что ж вы — Тихо сказал Зерус, мама присоединилась к объятиям. — Не нужно плакать, ведь я вернулся. Не зачем зря лить слезы. — Зерус сглотнул, когда почувствовал во рту соленый вкус, коснувшись лица он понял, что рыдал, рыдал, как и его семья. … Казалось, что прошла целая вечность, а на деле всего неделя. Время для Зеруса текло очень медленно, он не знал, что делать, не знал, чем заняться. Ему предстояло встать во главе дома, но он сразу же сказал, «идиот у власти куда хуже диктатора». Место главы займет Зиотикус когда стань совершеннолетним, до этого главой будет мама. Зио не смотря на юный возраст видел в каком состоянии прибывал его брат. Пусть и пока он не мог понять всего через что прошел его брат, но Зио стремился помочь ему. Он очень хотел, чтобы его брат наконец-то улыбнулся. Он хотел счастье для него и искренне пытался «вернуть» его в поток мирной жизни и вот Зиотикус решил устроить ужин в честь конца войны и ветеранов. … — Зи! — Зиотикус подскочил к брату, тот был одет в свой китель. Настоящий красавиц и боец. Хизис Гремори тихо хихикала, наблюдая за братьями. — Не нужно было так утруждаться малыш. — Немного натянуто улыбнулся Зерус, сейчас ему хотелось посидеть в своей комнате и просто наслаждаться тишиной. А не одевать этот китель и быть украшением на этом ужине. Он не любил подобные мероприятия ещё во время войны, но тогда рядом с ним были его товарищи, а сейчас. — Нужно было, кончилась война и сейчас мы просто обязаны провести этот ужин. — Серьезно заявил Зио. Оглядевшись Зерус грустно вздохнул, все казалось таким… таким бесполезным. Все эти дорогие наряды, вычурные украшения и золото. Много золота. Все это было таким хрупким, как что-то настолько бесполезное может быть настолько ценным. Одного взмаха меча или копья хватить чтобы уничтожить это, «там» простая чистая тряпка была куда ценнее этих дорогих тонких шелков, им хотя бы можно рану перевязать. А эти шелка только для подтирания задницы пригодиться. Гремори попивая шампанское увидел в толпе девушку, красивую милую девушку. В былые времена он бы подошел к ней и начал бы заигрывать. Но сейчас, сейчас он и не знал, о чем с ней говорить. Ей просто хотелось любоваться, смотреть на эту чистую и девственную красоту. Касаться её уже казалось грешным делом, касаться этой красоты руками по локоть в крови. Руками, которыми он убивал, руками которыми он калечил. Девушка тем временем почувствовала его взгляд на себе, Зерус не отвернулся даже поняв, что его раскрыли. Девушка и её подруги начали перешёптываться и хихикать. Стала так… противно, весь этот фасад, который он сам построил разрушился в миг. Стоило только увидеть её взгляд, такой гнилой и лживый. Допив бокал Зерус направился к столу с едой. Надо хотя бы поесть спокойно. Набрав себе мясо и овощей он принялся есть. И вскоре Гремори понял, что все в зале смотрели на него. Что не так? Он ведь всегда так… ах да. Годы, проведённые на передовой, выбили из него знания этикета, «там» главное было наесться, а то как ты ел значение не особо имело. Отложив еду Зерус взял салфетки и отошел от толпы. Те шушукались у него за спиной, хихикали и смеялись. До чего же это было противно. Эти лживые лица и улыбки, вежливо и добродушно они улыбались в лицо. Но стоило отвернуться, и они начинали шушукаться. «Там» они были грубы, порой даже жестоки, но они были честны по отношению к друг другу. А здесь, здесь все было так лживо. — Зио, я к себе спасибо за вечер. — Заявил Зерус и направился прочь. Зиотикус было хотел отговорить брата, но Хизис остановила его. — Дай ему время. — Тихо сказала мама. Сейчас её старшему сыну нужен был покой. А не шумные праздник, жаль, что она так поздно это поняла.