Здравствуйте, я ваш дядя.

Как с утра набежали тучи,

А теперь светит месяц ясный.

Горько плачет краса-Маруся,

Только это теперь напрасно.

Парень статный, хмельное лето,

Да под осень пришла повестка,

Сколько песен об этом спето,

Нахрена же такая песня?

Звезды светят, девчонка плачет,

А парнишке другое снится:

Автомат, да вагон удачи,

Чтобы бой, чтобы ветер в лица,

Чтобы он да удар пропустит

Не бывало еще ни разу.

Завтра встанет, да песню в зубы,

Мать обнимет, да прыгнет в газик.

И вместо прощанья махнув из окна загорелой рукой

Рванется туда, где в дыму и слезах начинается бой,

Где звезды горят вместе с небом, от дыма не видно ни зги,

Где за лесом речка, за речкою фронт, а за фронтом враги.

…

Коль однажды врагом назвался,

Будь хотя бы врагом-героем.

И вместо проклятий ему посвящая живые стихи

Смеешься о том, что не смерть бы, а водку из этой руки.

Дрожит в амбразуре закат, и ухмылка ползет по щекам,

Как славно бы выпить сейчас по сто грамм таким лютым врагам…

… Мир людей оказался гораздо интереснее чем Габриэль думал изначально. Честно говоря, Архангел подозревал что люди окажутся тупыми и жалкими. Но… сбылась лишь часть его подозрений. Хорошо это или плохо он пока не решил. — Извините. — С ним столкнулись, сбив с мысли. Габриэль даже ничего сказать не успел, как эта дамочка убежала. Он даже её лица не увидел. — «Для дамы на каблуках она бегает довольно быстро» — Про себя усмехнулся Архангел. Эх люди, Ангел…. Завидовал им. Отец и вправду любил их больше ангелов, он дал людям то, чего они были лишены. Свободу воли и свободу выбора. Они исключительно солдаты, воины или помощники не более. Им никто не давал выбор, кем становиться. Люцифера этому воспротивился, а затем и падшие. Сначала Габриэль думал, что их изгнание было верным решением. Но после войны. Неужели отец не предвидел это? Именно так думал Габриэль, смотря на поля, заваленные телами его погибших братьев и сестёр. А если отец это предвидел. Неужели он все это допустил? Все эти смерти, всю эту боль. Габриэль похоронил тысячи своих братьев и сестёр, закрыл сотни глаз погибших, держал множество рук тех, из кого вытекала жизнь. Война заставила его о многом задуматься. И человечество помогло ему в этом. В лице многих личностей, с некоторыми он общался лично. Конфуций, Сунь-Цзы, Наполеон Бонапарт, Михаил Васильевич Ломоносов. Но были те, кого Габриэль мог назвать не просто собеседником, но и другом. Первым шел Владимир Ильич Ленин. Когда он узнал кто такой Габриэль, Владимир усмехнулся и сказал: «Даже на небесах, властвуют людские пороки». Только после его смерти он понял, что Ленин имел ввиду. Великий был философ, который во многом открыл глаза ему. Взгляд со стороны иногда очень полезен. Вторым был Толстой Лев Николаевич. Хороший, пусть и очень своеобразный человек. Забавно что, когда Ангел рассказал и показал кто он такой. Лев немного скривился и сказал: «Если это попытка обратить меня в веру, она тщетна. Я разочаровался в церковной вере. Ты зря спустился с небес». Не этого ожидал Габриэль, обычно люди либо падали в обморок, либо отрицали и думали, что им что-то посыпали, ну или начинали креститься. А Толстой насупился и выдал речь, да так что Габриэль пришло в небольшую оторопь. Но зато потом он угостил его чаем с мёдом, и они хорошо побеседовали. Лев ему даже книжку подарил и подписал. «Записки сумасшедшего» любимейшая книга Габриэля. Она идеально описывала его отношение к политике и некоторым фракциям. Габриэль иногда думал, что закончит также как и герой книги. Смотря на все что происходит на небесах и среди падших. И самым важным из его знакомств был Эрих Мария Ремарк, человек очень похожий на него. Также прошедший ад войны, также увидевший её лицемерие и лицемерие тех, кто отправляет на неё. Что говорить, Ангел косвенно помог ему бежать из Германии, когда на него начались гонения. А его смерть стала для Габриэля большим ударом. Эрих перед смертью сказал то, что Архангел запомнит на всю оставшуюся жизнь. «Габриэль, я вижу то, что ты хочешь сделать. Ясно вижу это. Если ты все же решишься что-либо сделать, никогда не спрашивай о последствиях. Иначе ты ничего не изменишь». В тот день он потерял друга, он потерял того, кого мог называть своим братом. И, к сожалению, Габриэль не смог найти его на небесах. Учитывая, что там были сотни миллиардов душ и это только людей. Но он не опускал руки и до сих пор пытался найти его. — Ладно, хватит думать о плохом. — Габриэль вздохнул и зашел в кафе. Ему нужно немного расслабиться. Кафешка была вполне обычной, только вот его немного выбило из колеи множество плюшевых игрушек. А на входе его встретила милая девушка. Она поклонилась и тепло улыбнулась. — Приветствуем вас в нашем муми-кафе. — Габриэль кивнул и вежливо попросил. — Проводите меня к столику, пожалуйста. — Вновь поклонившись она провела его к столику и дав меню, покинула его. Заказав себе чай и пару сладостей, он принялся ждать и играть в гляделки с плюшевой игрушки. Милая игрушка похожая на бегемота, только милого, белого и с хвостиком, который оканчивался помпончиком. Мысли Габриэля вновь вернулись к Эриху, «Мы с тобой потерянное поколение. Поколение, которое унесла буря под названием война, но мы с тобой пережили эту бурю». А многие другие нет. Габриэль вновь вздохнул, ангел понимал, что война трех фракции не окончена. Она была поставлена на паузу. И сейчас, сейчас была прелюдия к войне. Архангел с грустью понимал, что идет буря. Новая война, последняя война. Которая покончить со всеми воинами, и со всем остальным тоже. Архангел смеялся над попытками заключить мирный догов, он не поможет. Фракция падших начала свою жестокую фашизацию и ультра-национализацию. Они не хотят мира, они хотят реванша. Ёкаи и прочая нечисть жаждала мести за попытку геноцида во времена войны трех фракций. Многие дома ада также желали войны и власти. Но были и те, кто пытался остановить бурю. Сазекс Люцифер, его падший брат Азазель, его старший брат Михаил и Зерус Гремори со своим отрядом. И это только самые активные. А вот Габриэль не знал, что ему делать. Он воин, солдат. Но не политик, а тут нужны именно политика, тонкий скальпель, а не кувалда. Уж лучше он в стороне постоит, чем будет как слон в посудной лавке. — Ваш заказ. — Габриэль вздрогнул и приняв заказ, расплатился. Попивая чай, он смотрел на игрушку перед собой. «Надо будет купить себе такую же». Думал Габи.