Закон запретного

Гермиона подскочила от неожиданности. Резкая кочка. Она взглянула на Рона, область вокруг его рта была измазана шоколадом. С его носом явно были какие-то проблемы, он храпел ненормально громко для юного парня. Она нахмурилась, ей не хотелось прикасаться к нему. — Проснись, Рон, мы приехали. — Она пнула его по левой ноге. Их поезд уже прибыл. — Че? — промямлил Рон. — Ты сейчас похож на грязную летающую свинью, одну из зверушек Хагрида. — Гермиона сказала это с такой же интонацией, как говорила с ним при первой их встрече. Не забыв конечно же, задрать подбородок. — Мне насрать. — Сказав это, кончики его испачканных губ приподнялись, заляпав его щеки. Гермиона никогда не сможет привыкнуть к этому свинству. — Пошли, вставай быстрее. — Сказала Гермиона ещё более раздраженно. — Я догоню. — Выплюнул Рон и повернулся на правый бок. — Как знаешь. — Гермиона подняла подбородок выше и вышла из купе. Она и не думала пытаться отыскать Гарри: «Сам дойдет, ну либо же его фанатки доведут». Гарри в первый раз отказался ехать с ними, решил провести всю поездку с восхищенной публикой тринадцатилетних фанаток, которые желали похвастаться своим подружкам о разговоре с героем войны. По всему вагону была жуткая толкучка, первокурсники с самого конца вагона, хотели быстрее увидеть Хогвартс, и как кучка кентавров сбивали всех на своём пути. Какой-то мальчик чуть не свалил Грейнджер с ног. — Глаза раскрой, дура. — Выкрикнул он, не прекращая бежать. На вид ему было лет 12, кожа его была смуглая, а волосы угольно-черные. Конечно Гермиона успела разглядеть на нём зеленый галстук. «Паршивцы слизеринцы» Наконец, Гермионе удалось выбраться из поезда. Она вдохнула воздух на станции полной грудью. Запах шпал всегда манил её, он напоминал о поездках на поезде в одну английскую деревню, к её бабушке. Со смерти своей любимой бабули, Гермионе ни разу не приходилось ещё раз побывать в той деревушке. «Ещё есть время, нужно купить новую мантию, эта уже слишком маленькая, слишком сковывает» Гермиона шла по переулкам Хогсмида, она не отводила взгляд от разбитой серой плитки. Как ни странно, но народа почти не было, многие родители отказались от обучения их детей в Хогвартсе, даже после победы над Тёмным Лордом. Министерство магии предложило всем студентам, участвовавшим в битве за Хогвартс, пройти курс переподготовки. Гермиона долго обдумывала, но всё же согласилась. Тут Гермиона почувствовала сладкий запах какой-то выпечки, она приподняла голову. Она не заметила источник запаха, но увидела витрину магазина платьев, с название «Хествор». Черное пышное платье стояло ближе всех к стеклу, при виде его, у Гермионы даже сердце забилось чаще, как это обычно бывает, когда мы смотрим на красивые для нас вещи. Черная пышная юбка с фатином и кружевом ближе к талии, полупрозрачный вверх с небольшим темным топом. Длинные фатиновые рукава, с оборками на конце. Гермионе никогда не нравился черный цвет и такой фасон, но это платье было явным исключением. Она не могла оторвать взгляд от него, она даже не услышала, как её окликнули. — Эй, Грейнджер — Твою мать, Грейнджер, у вас в магглов не принято чистить уши? Гермиона обернулась, за её спиной стояла Пэнси Паркинсон с подметкой в виде сестер Гринграсс, явно довольных от «остроумия» Пэнси. Гермиона попыталась быстро их разглядеть. Пэнси снова отстригла волосы, а глаза её будто стали ещё голоднее, да и всё её лицо выглядело болезненным. На ней был черный топ с очень глубоким вырезом в зоне декольте, короткая черная кожаная юбка, с туфлями на платформе и высоким каблуком, добавляли в её образ дерзости и пошлости. Взгляд Астории будто стал более рассудительным, но так лишь показалось, выбор подруги был явно неудачен. Но её лицо вытянулось, появились статные скулы, как и полагается человеку с её фамилией. Но можно было заметить придурковатое поведение Астории, это рушило образ богатой сучки. Была она в синем и явно дорогом костюме. Золотая заколка держала её чёлку, но можно было заметить, что волосы она не уложила. Её красные туфли на тонком каблуке отражали переулок Хогсмида. Дафна выглядела разумнее всех их, она ни капли не изменилась за лето. Её волосы, цвета чуть желтее волос Малфоя, сдерживал черный ободок. Ярко-красная помада прибавляла какой-то кокетливости. Белое короткое платье шло в разрез с ней самой. Оно было слишком милым, она отлично бы смотрелась в платье с вырезом на ноге. Зайчик от золотых часов, с её тонкой руки попал в глаз Гермионы. Она даже удивилась их возвращению в Хогвартс. — Ты что пытаешься разглядеть? Ты нас пожираешь взглядом. Тебе не хватает Уизли, Грейнджер? Хотя после него явно можно и ориентацию сменить — После этих слов, сама Пэнси и Астория залились смехом, Дафна лишь ехидно улыбнулась. Гермионе и самой понравилась эта шутка, но она ни в коем случае не могла показать им одобрение со своей стороны. — Я вижу, твой юмор, Пэнси, так и не вышел из стадий пубертатного второкурсника. — Грейнджер была горда собой. Паркинсон чуть нахмурила лицо, и чуть не отвела взгляд в левый верхний угол, выдав то, что она пытается быстро придумать ответ на слова Гермионы. Так и не придумав, Пэнси резко двинулась вперед, заставив этим Дафну и Асторию догонять её. Проходя мимо Гермионы она попыталась максимально оскорбительно сказать: — С кошельком Уизли, невозможно позволить такое платье, Грейнджер. После этого разговора, первое о чём подумала Гермиона это то, почему они не в школьной форме. Не став раздумывать об этом, она снова взглянула на платье. «Почему я не могу его позволить, денег и у меня самой достаточно», после войны, она не мало прославилась, поэтому кошелек её не худ. Дело было не в деньгах, просто это платье не подходило Гермионе, её принципам, её взглядам. Она взглянула на свои, самые обычные часы, купленные в простом Лондонском магазинчике. Уже пора торопиться, глупые мечты о платье и встреча со слизеринками отвлекли её. Она зашла в магазин, где обычно все покупали свою форму, но её размера не оказалось. Она расстроилась, портной взял мерки и назначил две недели для пошива новой мантии. Гермиону смущал настолько маленький размер её мантии, она излишне подчеркивала её фигуру. Забежав ещё за несколькими школьными принадлежностями Грейнджер отправилась в Хогвартс. — КОГТЕВРАН — как обычно противно выкрикнула распределяющая шляпа. Гермиона, улыбаясь, рассматривала новоиспеченных первокурсников. Они и не представляли, чего только они не переживут в этой школе. Гарри сидел рядом и не обращал внимания на распределение, его лицо было нахмурено, а глаза будто говорили, что он выше всего этого. Рон сидел напротив их и уплетал уже шестую кукурузу. — Гарри, с таким лицом тебе надо было идти на Слизерин. — Это была дружеская шутка, Гермиона не имела ввиду ничего плохого, просто хотела разрядить обстановку. — Знаешь, Гермиона, возможно. Ведь ты бы никогда туда не попала, соответственно не доставала бы меня — Сказав это, Гарри даже не взглянул на неё, он посмотрел куда-то вдаль, на своих фанаток с Пуффендуя. Гермиона вздрогнула, она никак не ожидала таких слов от своего друга. Она поникла и взглянула, на выцарапанное слово на своем запястье. «Грязнокровка». — Ну, а сейчас, перейдем к знакомству с нашими новыми старостами. — После этих слов, Минерва посмотрела на свиток в своих руках и заулыбалась почти незаметно. Она стала хорошим директором, она восстановила весь Хогвартс и территорию рядом с ним. Даже в гостиных был сделан ремонт. — Старостой всех мальчиков объявляется… Драко Малфой! Поздравляем, это очень почетное право. — Минерва отложила свиток и начала хлопать. — Не будем тянуть, старостой девочек становится — Гермиона Грейнджер! Мои поздравления! — Директор продолжила объявлять старост факультетов. — Староста факультета Гриффиндор… Гермиона успела расслышать только своё имя, она всё думала о словах Гарри. — Герми, поздравляю! — Джинни улыбнулась как умела, и крепко обняла Гермиону. — С чем? — Озадаченно спросила Гермиона. — Как с чем? Гермиона, что с тобой? Тебя назначали старостой девочек! Тебя, и Малфоя — старостой мальчиков. — говоря последнюю часть, Джинни посмотрела как-то жалостливо. Конечно она уже представляла с чем придется столкнуться её подруге. — Меня?! Старостой? С Малфоем? Ни за что! — Гермиона подскочила, в таком состоянии она была готова даже на драку. Она пошла крайне быстрым шагом к учительскому столу. — Директор Макгонагалл, я отказываюсь от должности старосты, я даже не хотела возвращаться в Хогвартс. — Гермиона протараторила словно заученную скороговорку. — Мисс Грейнджер, я выбрала Вас на эту должность, потому что знаю, Вы достойны и точно справитесь. Пожалуйста, мне итак хватает забот, не досаждайте мне, в последний раз помогите этой школе. — Минерва была готова к возмущению Гермионы, поэтому была очень спокойна. — Как Вы себе представляете нашу совместную работу с Малфоем? — Мисс Грейнджер, я ничего не представляю, я просто жду от вас двоих отдачи, ведь знаю, что вы способны на намного большее. Гермиона, я знаю, что ты справишься с ним, поэтому и выбрала тебя. Гермиона глубоко вдохнула и закрыла глаза. «Почему нельзя было избрать старостой мальчиков кого-нибудь другого? Хотя бы нашего мальчика-который-выжил.» Её лицо нахмурилось. — Хорошо, директор Макгонагал, я попытаюсь. Но не ждите от меня чего-то потрясающего. — Гермиона уверенно сказала это и пошла на своё место. Как только Гермиона начала отходить, Минерва улыбнулась краем губ и преподнесла серебряный бокал с красным вином к губам. — Что она сказала? — Хотелось побыстрее узнать Джинни. — Ничего, я согласилась. — Ты… что?! Ты не будешь жить с Малфоем! Я сам пойду к ней и договорюсь. — Лицо Рона стало бордовым, а руки впали в тремор, настолько он был зол. — Рон, всё будет хорошо, будто ты не знаешь меня, в худшем случае я брошу в него одно из непростительных заклинаний. — Гермиона сказала это улыбаясь, что чуть успокоило Рона. Джинни залилась смехом. После войны, такие шутки казались смешными. — Гарри, а что ты думаешь об этом? — Обратился Рон к Поттеру. — О чём? — Гарри улыбался и махал какой-то когтевранке, которая очень заметно строила ему глазки, он совсем не следил за разговором и не обращал внимания на своих друзей. — О Гермионе. — Проговорил Рон очень недовольным тоном. — А что с ней? Вот она. — Он махнул пальцем в сторону Гермионы, сразу же после этого резко встал и сел за стол Когтеврана, там сразу все переключили своё внимание на него. Он везде был своим. — Почему он так ведёт себя, я же его девушка, разве это нормально? — Джинни прошептала это, но Гермионе было нечего ответить. Она не знала ответ, возможно Гарри слишком волновало чужое мнение, но он забывал о настоящих друзьях. Все мысли в голове Гермионы путались, она взглянула на стол Слизерина. Малфой что-то бурно обсуждал с Блейзом, а Пэнси громко смеялась с какой-то шутки Нотта. Сестры Гринграсс сидели напротив этой четверки и явно были лишними. Гермиона заметила, что Малфой сильно изменился. Он походил на труп, бледное лицо, даже с небольшой синевой, впалые глаза, синяки под глазами, ещё более выраженные скулы. Зеленый галстук идеально подходил под такое полумертвое лицо. Блейз Забини тоже поменялся, теперь он вёл себя намного увереннее и… грубее. Взгляд его был безумный, может его просто раззадорил спор с Малфоем, но выглядел он, как психопат, даже улыбка его была безумная, острые уголки рта и белые острые клыки. Он выглядел, как хищник. Теодор Нотт практически не изменился, но выглядел он поникшим. Пэнси вступила в спор с Блейзом, после этого Тео о чём-то задумался, было видно, что его что-то тревожит. Пэнси что-то спросила у Тео, он сразу сменил выражение лица на более позитивное и ответил ей, что снова рассмешило её и сестер Гринграсс. Вновь он поник, но тут Пэнси дернула его и показала пальцем прямо на… Гермиону. Грейнджер сразу опомнилась, и пришла в ужас от того, что её подглядывание обнаружили. Как она могла настолько задуматься? Паркинсон встала, показав пальцем на Гермиону. — Она снова пялится на меня, сегодня она не могла сначала оторваться от витрины, потом от нас с Асторией и Дафной, и вот снова она смотрит! Уизли, уделяй больше времени своей невесте. — После этого, весь зал смотрел только на Гермиону. Она потеряла дар речи. На помощь пришел Рон. — Не бери на себя много, Пэнси. — Выкрикнул Рон так, чтобы точно все услышали. — Что за поведение за столом, где вашим манеры! Минус 5 баллов Слизерину и Гриффиндору! — Выкрикнула в ответ всему этому Минерва. — Отлично, Рональд Уизли! — Пэнси сказала это в последний раз и села за стол. Через минуту все продолжили трапезу, будто ничего и не было. Гермиона не могла отойти от шока, Джинни положила руку ей на плечо. — Всё нормально, Гермиона. — Д… да, да, так и есть. — она проговорила это заикаясь. — Спасибо, Рон. — Она была очень взволнованна. — Герми, что с тобой. Я не мог поступить иначе. Не думай об этих идиотах. — Он тепло улыбнулся ей. — Прошу внимания. Ужин окончен. Старосты, сопроводите учеников своего факультета в гостиные. Ах, да, Малфой и Грейнджер, прошу вас задержаться. — Минерва говорила так непринужденно, будто это было уже сотни раз. Староста Гриффиндора — Невилл Долгопупс, построил всех по парам и начал выводить из большого зала. — Заходи перед сном к нам, Гермиона. — Да, зайди обязательно! — Поддержал Рон Джинни. — Постараюсь. — Ответила, не посмотрев на них Гермиона. — С ней точно что-то происходит, надо разобраться, Рон. — Прошептала Джинни так, чтобы точно никто кроме Рона не услышал. — Разберемся. — Ответил Рон. Когда все вышли из зала, Гермиона и Малфой одновременно встали и подошли к директору. — Мистер Малфой, мисс Грейнджер, прошу пройти за мной. Прогулка до их гостиной была напряженная. Конечно, Малфой не позволил себе никак оскорбить Грейнджер при Минерве, но даже пока он шел, он пытался стиснуть её ближе к стене, перерезая ей путь. «Просто бесит» — Вот мы и дошли. Скользкий котёл. — После этих слов картина отодвинулась, открыв проход в гостиную. Стены в гостиной были красного цвета, по размеру она была намного меньше гриффиндорской, что было и логично. С левой стороны от входа стоял камин, напротив него небольшой столик и диван. В дальнем левом углу стоял большой письменный стол. У правой стены стояли две тумбочки, над ними висела картина, на которой был изображен мальчик лет четырнадцати, убегающий после какой-то шалости. Две лестницы вели на верх, в две разные комнаты. На первом этаже между этими лестницами была ванная комната. — Думаю, вам всё понятно, ребята. Ваши обязанности расписаны здесь. (Минерва протянула свиток Гермионе). Комнаты распределите сами. Прошу, не ссорьтесь и не стоит тревожить меня по пустяками. Доброй ночи. — Макгонагалл медленно удалилась. — Моя левая. — Сухо сказал Малфой. — Ладно. Ты прочитаешь обязанности? — Грейнджер, за кого ты меня принимаешь? Думаешь, мне настолько нехуй делать? — Раздражительно выплюнул Малфой. — Я просто спросила. Оставлю здесь. — Гермиона положила свиток на столик у камина и направилась в гостиную Гриффиндора. Только подойдя к выходу из собственной гостиной, её остановил голос Малфоя: — Куда ты собралась, Грейнджер? Тебе, как ответственной девочке следует изучить это. Я с тобой говорю, эй! Ты даже не прочитаешь обязанности?! — Чуть позже. — Она торопилась, а он только докучал ей. — Удивила. — Не старалась. — Гермиона тут же открыла дверь, и не обернувшись вышла. «Кем эта пыльная мышь себя возомнила? Думает, раз водится с вонючим Поттером и ложится под идиота-Уизли — всё дозволено? Ох, я заставлю её передумать. Удачи тебе, Грейнджер. Она тебе точно потребуется.» «Ну что, Малфой, правда удивила? Мне безразлично — всё, ты — тем более. У меня нет сил даже ненавидеть тебя. Твои забавные провокации больше не выведут меня из себя, можешь не пытаться. Я выросла и надеюсь ты тоже.» До гостиной Гриффиндора было идти минут 7. До отбоя оставалось два часа, но Гермионе нужно было отвлечься, ведь с завтрашнего дня начинался тяжелый день сурка. По пути ей встретилась парочка Когтевранцев. Она сразу вернулась за угол и наблюдала уже оттуда. Парень прижал к стене девушку, которая была явно младше него. Темноволосая когтевранка пыталась вырваться, но конечно безуспешно. Тем временем парень (явно не с благими намерениями) задрал её юбку и уже начал стягивать с неё колготки. Его темно-коричневая чёлка полностью закрыла его глаза. Слезы огромными каплями полились по щекам девушки, она попыталась запищать, но парень прикрыл ладонью её рот, но так же продолжал держать её тело локтем. — Достаточно! Отошёл от неё. — Гермиона пыталась сказать это максимально грозно, выходя из укрытия. — Иди куда шла, но если так хочешь, можешь быть следующей. Хотя чего ждать, приступлю к тебе прямо сейчас, эта какая-то бесформенная, хах. — Всё время, говорив это, он не соизволил даже взглянуть на свою следующую, предполагаемую жертву. Отбросив когтевранку влево, она камнем упала на бордовый длинный ковер и сразу прикрыла рот руками, пытаясь сдержать плачь. Взглянув на ту, которую долю секунды назад, он хотел обесчестить, его лицо побледнело. Всё его тело уже через пол минуты вспотело настолько, что вся рубашка была мокрая. Он простоял в ужасе около минуты. После, он заикаясь, начал говорить: — Гр… Грейнджер?! Герми… Гермиона… Гермиона Грейнджер?! Я… Я же не знал, что… что это Вы. — Он упал на колени прямо перед Гермионой. Когтевранка уже успела проскочить мимо них и сразу забежала за тот же угол. — Простите, умоляю простите, Гермиона, прошу Вас. — Уже с его карих глаз полились слёзы. Гермиона даже испугалась такой выходке, она просто хотела отпугнуть его. Но ведь она знает, что обычное предупреждение не поможет, не эта девушка — так какая-нибудь другая. Она поняла, что именно сейчас она может предотвратить его будущие преступления против человеческой чести и тела. Она ухмыльнулась. Раньше в ней не нашлось бы уверенности, чтобы провернуть то, что она собралась сделать сейчас. Но она полна решимости. Она оперлась правой ногой на его левое плечо, голова его была опущена в пол. Именно в тот момент, когда парень начал поднимать голову Гермиона толкнула его ногой, когда парень уже лежал на спине она достала палочку и приставила её к виску испуганного когтевранца. — Повтори, что ты хочешь со мной сделать? — Грейнджер улыбалась, её это очень позабавило. -Прошу, прошу, я больше никогда, я никогда больше, я даже не подумаю — Он был в истерике, всё его тело жутко тряслось, а на лбу выступили вены. — Что мне мешает прямо сейчас кинуть одно из непростительных? — Она улыбнулась по-доброму. — НЕТ! — Гермиона сильнее надавила палочкой на его висок, их могли услышать. — Нет, нет, нет, Господи, нет, извини прошу, прости меня, я догоню Шарлотту, ту девушку, я вымолю прощения на коленях. Я никогда себе больше не позволю, мысли не будет, только не делай этого. — Он прошептал это очень быстро, уже всё его лицо было в соплях, а глаза красные от слёз. — Резче — Гермиона убрала палочку и уже в следующую секунду выпрямилась. Как только она встала, когтевранец сначала на четвереньках, затем встав на ноги побежал по маршруту Шарлотты. Успев прокричать напоследок: — Спасибо, спасибо, я почти… Спасибо. — Он всё ещё ревел. Как только он скрылся с глаз гриффиндорки она тут же засмеялась. Недолгий злобный смех прервал какой-то шорох в дальнем углу тёмного коридора. Задрав рукав свитера, она взглянула на часы. «Возилась с ним 15 минут, нужно идти». Она быстро добралась до гостиной Гриффиндора, но не знала новый пароль. Она постучала в стену рядом с портретом полной леди. Видимо никто не услышал, она уже собралась идти обратно, как из гостиной вышел Дин Томас. — Всё таки пришла, тебя там уже давно ждут. Поторопись, уже все сонные и… синие. — Он глупо улыбнулся. — Уже бегу! — Ответила ему Гермиона и изобразила бег. После этого они оба рассмеялись, у них было отличное настроение. Зайдя в общий коридор, она обнаружила только третьекурсников, играющих в шахматы. Она поднялась в женское крыло, попыталась открыть первую дверь, но она оказалась закрытой. Она прижала ухо и начала слушать. Она расслышала два голоса — женский и мужской, но кто это и о чём они говорят, было сложно разобрать. Она полностью прижалась к двери, интерес пожирал её. «До чего ты докатилась, Гермиона? Сначала ты втихую пялишься на слизеринцев, теперь же подслушиваешь.» — В чём твоя проблема? — Я так не могу, как ты не поймёшь. — Дверь заперта, даже «Алохомора» не откроет, я потрудилась. — А если кто услышит, а если она придёт? — Ты видел время? Она уже давно почистила зубки и легла спать. Может она сама под Малфоем, ты не можешь знать этого, Рональд. «Рональд?» — Хули ты несёшь, стяни своё еблище, она не такая. Только я, я — постоянно проёбываюсь перед ней, даже сейчас, снова. Гермиона отошла от двери, она застыла. Пазл был собран, она сразу разобрала что к чему, ей это свойственно. Осталось решить, что ей сейчас делать. Молча затаить обиду и просто уйти. Или может ворваться и подраться с Лавандой Браун. Есть вариант стереть это воспоминание и жить дальше, как ни в чём не бывало. Может быть просто расплакаться? «Он предал меня, после всего, ПОСЛЕ ВСЕГО МАТЬ ТВОЮ, ЧТО МЫ ПЕРЕЖИЛИ! Скольким я пожертвовала ради него, сколько насмешок я выслушала, это всё для того, чтобы он не в первый раз изменил мне с дурочкой Браун?!» Она приняла решение. Она достала палочку. — Портоберто — Гермиона собралась с мыслями и оставалась спокойна, она импровизировала. Дверной замок задымился и через пару секунд уже выпал из двери. Войдя, перед ней встала наипошлейшая картина. Рон в одних семейниках, с телом типичного любителя выпить, лежал на кровати. Прямо на нём сидела абсолютно голая Лаванда Браун. Она явно не могла похвастаться фигурой. Лаванда продолжала тереться об выпирающий орган Рональда до тех пор, пока Уизли не скинул её с себя, заметив вошедшую Гермиону. Он был напуган, его алая нижняя губа задрожала, он смог подобрать слова лишь через секунд пятнадцать. — Гермиона, Герми, ты не так поняла, постой, постой! Давай обсудим — Рон протороторил это, он очень волновался. — Как банально, Рональд. Я абсолютно всё поняла так, как следует. Как мы выйдем из столь неприятной ситуации? Наконец-то. Она долго ждала серьезного повода, для расставания с Роном. Нет, она не злилась на него, она просто устала. Она хотела общения с ним, но на неё сваливалось много обязанностей. Она была в роли матери для него, да и дальше поцелуев у них не доходило. — Гермиона, я люблю тебя! За всю свою жизнь, я любил лишь тебя, слышишь? Только тебя! Я пьяный, я переборщил с огневиски, у нас с Браун ничего не успело случиться, понимаешь? Ничего не было! — Он вот-вот заплачет, но останавливать оправдания он не собирался. Гермиона уже не испытывала тех эмоций, что две минуты назад. Она была просто опустошена, она чувствовала только холод внутри себя, прямо в грудной клетке. Она взглянула на Лаванду, которая даже не додумалась укрыться одеялом, а всё так же, в неглиже, сидела подле Рона. Это зрелище походило на одну из картин эпохи Ренессанса. Эта не совсем сообразительная особа не отрывала взгляд от Уизли и видимо, не услышав то, что желала — перебила его: — Ты любишь? Любишь её?! Мне ты говорил другое, куда делось «Ебанная недотрога» или «Навязчивая мозгоёбка»? Не так ли, ты называл эту дрянь?! — Лаванда указала пальцем на шокированную Гермиону. Рон и Гермиона не успели ничего сказать, как Браун продолжила, уже обращаясь к Грейнджер: — А знаешь ли ты, как на самом деле тебя добился Рон? — Закрой ебало, либо я снесу его! — Уизли прорычал это. — Нет, Бон-Бон, я продолжу. — В ответ на это Рональд замахнулся на Браун. — Прекрати, Рон. — Гермиона произнесла это совершенно спокойно, она уже догадывалась о том, что хочет раскрыть Лаванда. Рон согнулся и прикрыл лицо руками, зарываясь в свои ярко-рыжие, нерасчесанные волосы. — Грейнджер, ну ты и дура, он приворожил тебя, ещё на четвертом курсе. Это было очевидно всем. Абсолютно всем, но никто не осмелился рассказать тебе, даже твоя подруга — сестрица Бон-Бона. — Закончив, Лаванда попыталась отдышаться, но только закашлялась. Конечно же, Гермиона сразу догадалась о привороте, уже через две недели она сняла чары. Но она решила попробовать полюбить. Она знала, что Рон беспомощен и не справится по жизни без неё. Тогда её зацепила его простодушие, его доброта, но сейчас от них ничего не осталось. Её ничего не держало. Вдруг, она ощутила, как огромный булыжник с именем «Рональд Уизли» падает с её плеч. Она расправила грудь, ощущая трепет по всему телу, она чувствовала свободу. Именно в этот момент, подумала она после, распалось золотое трио. Она улыбнулась. Лаванда подняла брови, показывая эмоцию какого-то раненного тюленя: — Ты дура, ты точно дура, Грейнджер! Ты больная идиотка! — Лаванда была в бешенстве, даже она, своим недалёким умом понимала, что Рон продолжит любить Гермиону. Лаванда Браун никогда не сможет стоять наравне с Гермионой Грейнджер. Тут послышались шаги на лестнице. — Ребят, всё нормально? Что за крики? — Это была Джинни. Подойдя к комнате она споткнулась об замок, дверь была открыта, она вошла. Бокал в руках младшей Уизли выскользнул и разбился. Красное вино стало разливаться по полу, походя на кровь. — Я пошла, спокойной ночи, Джин. — Гермиона улыбнулась своей подруге, обняв её, Грейнджер направилась на выход из своей бывшей гостиной. Рон также сидел, зарывшись руками в свою шевелюру. Лаванда всё пребывая в бешенстве, не могла успокоиться и решила сорваться на «своего Бон-Бона»: — Так ты всё-таки любишь её, Рональд Уизли! — Она кричала, хотя скорее орала на него. — Так почему бы тебе, тогда не трахать её? Джинни опомнилась, конечно она знала об изменах Рона, но как она могла сообщить это Гермионе. — Уйди, уходи, Лаванда. Только оденься сначала. — Первое что сказала Уизли, после ухода своей подруги. — Я?! Я останусь здесь! Со своим парнем. Уходи ты, Джинни. — Браун сказала это очень уверенно. — Съеби, съебывай отсюда, быстрее! Не попадайся мне на глаза и может, я не изувечу твоё поросячье рыло. И не смей говорить так с моей сестрой, жалкая труженица панели. — Рон был в ярости, но из-за слёз было сложно разобрать всё то, что он чувствует. — Бон-Бон, Бон-Бон, что с тобой? Забудь эту крыску. Взгляни на меня, это же я, я! — Она снова попыталась залезть на него. Она была отвратительна. Рон скинул её с кровати, она в свою очередь, лёжа на полу, как маленький ребёнок начала перекатываться с одного бока на другой. Её голое тело, её бледная кожа — измазались в красном вине, пролитым Джинни. — Прекрати, Лаванда, уходи. — Джинни не знала, как в таком состоянии можно избавиться от неё. — Лаванда, что с тобой?! Что произошло?! Лаванда! — В комнату ворвалась Парвати Патил. — Они убили, они убили меня! — Прокричала навзрыд Лаванда Браун. — Где твои вещи? Быстрее! Уходим отсюда! Уизли, вы психи, вы изверги, Азкабана вам мало! Лаванда! — Парвати помогла встать Браун. Не став тратить время на то, чтобы одеть её, Патил вывела её в таком виде, в каком и застала её. Она отвела её в комнату, где были шестикурсницы и только там начала расспрос о случившемся. — Рон, сегодня ты поднасрал всем. — Джинни сказала это с нотой разочарования. — Поговорим завтра, Рональд, у меня просто нет сил. — Уизли младшая собрала осколки разбитого бокала и направилась в свою комнату, прикрыв дверь. — Сука, сука, сука, сука — Рон бил себя по голове, он не мог поверить в произошедшее. Он правда любил её, но он не мог побороть своё желание. Лаванда была доступной, к тому же влюблена в него, вот он и пользовался. Он находился в пьяном угаре. «Сука, что мне делать?!». Его голова трещала, даже уснуть он не мог. Он открыл окно и вдохнул свежего воздуха. «Что я натворил? Гермиона… она ведь… понимающая. Она простит меня, она точно простит. Или же нет? Твою мать…». Он упал и схватился руками за колени. Всё его лицо побагровело, он уже не мог открыть глаза от боли. Чуть успокоившись, он прекратил плачь. Теперь он тихо постанывал. «Гермиона…» Как только Гермиона выбралась из гостиной Гриффиндора, она выдохнула. Она избавилась от огромного груза, тяготившего её годами. Она улыбалась, она снова что-то почувствовала — это радость. В её голове появилась надежда, надежда на будущее. Всё чувство безысходности исчезло вместе с Роном Уизли и Гарри Поттером. «Хогвартс точно школа чудес» подумала она, ухмыльнувшись. За этот день произошло слишком много неожиданностей, как от окружающих, так и от неё самой. Сейчас ей хотелось только одного — сна. Ей нужно было отдохнуть, она не привыкла к такому быстрому течению событий, но она была уверена, что теперь — она сможет всё. Она уже подходила к своей гостиной, как вдруг её окликнул шепот: — Грейнджер, эй, Грейнджер. — Незнакомый ей мужской голос. Она обернулась, но никого не заметила. — Грейнджер, я здесь, разуй глаза — Из тёмного угла ей помахала чья-то рука. — Твою мать, Грейнджер, ты герой войны, почему ты испугалась темноты? Это я — Теодор. — Он сделал шаг вперёд, и свечи осветили его лицо. Его кудрявые волосы, цвета горького шоколада, идеально сочетались с его темно-карими глазами. Неяркие веснушки добавляли ещё больший шарм. Запах дорогого одеколона донёсся до Гермионы. Несмотря на поздний час, он был одет в идеально выглаженные брюки и черную водолазку. «Отличительная черта слизеринцев — выглядеть неотразимо в любое время». Конечно он выглядел очень обаятельным, но Гермиона не из тех, кто закрывает глаза на прошлое. Она помнила все слизеринские попытки унизить её. Попытки Теодора Нотта включительно. Он мог посидеть грустным в Большом Зале, но это не обнуляло его прошлые поступки, по-крайней мере — не для Гермионы. — Во-первых, я боюсь не темноты, а того — что в ней скрывается. Во-вторых (Теодор молча, одновременно с ней, произнёс губами «во-вторых», передразнивая Гермиону), что тебе нужно? — Грейнджер крайне скептически отнеслась к этому разговору, ожидая очередной подколки. — В первую очередь, я хотел бы извиниться перед тобой, Грейнджер. — За что? — От неожиданности она подняла брови, уже который раз за день. Видимо, её жизнь делает крутые повороты. — Не тупи пожалуйста, я же на серьёзе. За прошлое, Грейнджер, за прошлые всевозможные подъебы, за моё прошлое отношение к тебе. Сейчас я максимально искренен и откровенен с тобой, мне правда очень жаль. Я был не прав, мы все были не правы, но видимо, только я это смог признать. Думаю, ты понимаешь, что мы все находились под влиянием, но сейчас всё изменилось. Сейчас, Грейнджер, мне нужна твоя помощь. Ты имеешь право меня послать, но я хочу, чтобы ты знала, ты — моя последняя надежда. Только ты в силах мне помочь. Так что, прошу, забудь прошлое. Сейчас для нас есть только настоящее, возможно, мы сумеем построить взаимоотношения основанные не на ненависти, а на чём-то более положительном. На дружбе например. Гермиона, на протяжении всей исповеди Теодора, стояла столбом. Очередная неожиданность. Слишком взбалмошный день. Хотя, его слова даже немного тронули Гермиону. Она поверила ему, она поверила тому, что он изменился. Ещё около минуты она молча смотрела на него, и обдумывала его слова. — Знаешь, Теодор… Я никогда не смогу забыть прошлое. — Начала Гермиона. — Я считаю, что мы должны помнить прошлое, чтобы не совершить тех же ошибок, что и тогда. Но помнить прошлое — не означает жить им. Взгляни на это. — Грейнджер задрала рукав и показала ему свой шрам. — Прочитай то, что здесь написано. — Грязнокровка. — Верно. Раньше я думала, что это клеймо на всю жизнь. Но на самом деле — это просто напоминание. Всегда будет кто-то, кто не способен принять меня. Неважно, кровь виновата в этом или цвет глаз. Так предрешено. Нужно быть готовой к столкновению со своими ненавистниками, но не обязательно отвечать им — той же монетой. Так что… — Я помогу тебе, Теодор Нотт. — Она протянула ему руку для рукопожатия. Тео ещё несколько секунд стоял в исступлении. Он не был готов к таким откровениям со стороны Гермионы Грейнджер. Он ожидал вежливого отказа. Поняв, что она желает рукопожатия, он оттолкнул её руку. Её глаза округлились. «Неужели это всё была очередная идиотская шутка?». Но тут, он сделал шаг вперед. Он обнял Гермиону. Закрыв глаза, и положив свою голову на её макушку, он просто наслаждался моментом. Гермиона уже не удивилась очередному сюрпризу. Она лишь тихо взвизгнула от прикосновения Тео. Через пару секунд она доверилась ему полностью, это было не похоже на неё. Но больше нет старой Гермионы. Она умерла сегодня в гостиной Гриффиндора. Грейнджер обвила руками его спину и сковала свои руки в замок так крепко, чтобы Теодор точно не выскользнул. Она чувствовала, как с этим объятьем к ней поступает всё больше сил. Она готова жить дальше. Оказывается, после войны тоже есть жизнь. Гермиона готова прожить эту жизнь счастливо. Они простояли так около трех минут. Гермиона отстранилась первая. — Теодор, я очень устала за сегодня. Сейчас мне необходимо отдохнуть. Давай завтра мы поговорим о твоей проблеме. Или с чем там мне надо помочь. — Конечно, Грейнджер. Сейчас я тоже не в состоянии. Завтра в 6 часов, в Выручай-комнате, подходит? — Договорились. — Она уже направилась к своей комнате, но тут остановилась и обернулась в сторону Нотта. — И… Можешь звать меня Гермионой. — Договорились. Спокойной ночи, Гермиона. — сказал напоследок Тео и направился в своё подземелье. В полутьме коридора, он выглядел ещё более загадочно и неотразимо. Это не могло не располагать к себе. — Спокойной. — крикнула Грейнджер ему вслед. «Наверное, на сегодня достаточно. А, точно, ещё не всё, придется делить жилплощадь с самим Драко Малфоем. Какая честь! Может, если Теодор Нотт изменился, то это коснулось и Малфоя. Ха-ха, Гермиона, не обманывай себя. Даже если Малфой изменился, то только в худшую сторону. А Нотт так притирается, потому что ему что-то нужно, скорее всего помощь с зельеварением. Ложные надежды и ожидания будут явно лишними в моём начинаний новой жизни. Всё, пора заходить, это и моя комната тоже.» Гермиона назвала пароль и медленно вошла в гостиную. Резкий запах ударил ей в нос. «Это же… Драко Малфой! Несносный мерзавец! Он курил в общей гостиной!». Пройдя чуть дальше, на диване она заметила ноги Малфоя, закинутые друг на друга. Камин грел слишком хорошо, в гостиной было невыносимо душно. — Малфой, что ты себе позволяешь?! У нас общая гостиная, поэтому ты не имеешь права здесь курить! — Она подошла к дивану так быстро, насколько это было возможно. Малфой не сильно обращал внимания на крики Грейнджер. Он подложил руку под голову, в другой руке была только что прикуренная сигарета, лежал он довольно расслабленно, но и изысканно для человека в костюме. Да, на нём был черный костюм. Пиджак создавал иллюзию огромных плеч, что выглядело бы очень пугающе, если бы Малфой не лежал на диване. Видимо он тоже устал, но Гермиону не устраивало такое положение дел. — Драко Малфой, потуши сигарету, такими темпами провоняют стены и мебель. — Гермиона была разгневанна, но это не было всерьез, на самом деле у неё было отличное настроение. — Как ты меня назвала? — Спокойно спросил Малфой, делая очередную затяжку и смотря на пламя в камине. Гермиону насторожил этот вопрос. — Драко Малфой - это твоё имя. Малфой перевернулся с бока на спину, его рука всё так же оставалась под головой. Он протянул сигарету к своим бледным губам, для очередной затяжки. Он оставил её во рту и посмотрел на Гермиону таким взглядом, каким смотрел на неё тогда, когда впервые назвал её грязнокровкой. Грейнджер парализовало, она сразу узнала этот взгляд. Столько презрения и ненависти. В его серых глазах, освещенных каминным огнем читалось, что он презирает её всем своим существом. Он не умел любить, он умел только ненавидеть. Она смотрела на него и пыталась выбраться из этой дыры презрения, но она чувствовала своё поражение. Снова, снова она ощущает ту безысходность, то самоугнетение, что следовало после таких взглядов. Она вновь почувствовала себя беззащитной. Былое чувство легкости и свободы улетучились. Она снова скована цепями презрения. Она никогда не справится с этим взглядом. Всё было напрасно. Прервал эту игру в гляделки — Малфой. Он выплюнул сигарету в сторону Гермионы. Она попала ей в щёку, оставив зудящий ожог. Она тут же схватилась за свою щёчку, ей просто хотелось расплакаться, она не могла найти сил даже на то, чтобы убежать в свою комнату. Малфой встал с дивана. — Ни одна грязнокровная шлюха, не имеет права произносить моё имя. Ты это усекла? — Он не смотрел в её сторону, он всё так же смотрел на пламя в камине. — Грейнджер, я не услышал ответ. — Малфой был совершенно спокоен, будто произошедшее было обыденностью. — Грейнджер? — Он обернулся на неё. Она смотрела в пол, всё так же державшись за щёку. Вид у неё был провинившегося ребенка. — Пошёл ты, Драко Малфой! — Она подняла на него свои заплаканные глаза, и тут же бросилась в свою комнату. Споткнувшись несколько раз на лестнице, она всё-таки забежала в «убежище» и заперла дверь. Тут можно было дать волю эмоциям и обдумать каждую деталь. Малфой через пару минут потушил камин. Он обдумывал только что произошедшее. На самом деле, он надеялся на то, что Грейнджер переросла обиды на такие глупые слова. Ведь всего три часа назад, она общалась с ним, как на равных. А тут расплакалась из-за одной обидной фразы.. «Куда она ходила? Может с этой прогулкой связанна такая быстрая смена настроения. Хотя, насрать. Это была проверка и для меня тоже. Вывод? Есть ещё порох в пороховнице». Малфой не сдержал смешок. Убрав за собой, он поднялся к себе. «Что ж, Грейнджер, это только начало. Ещё много интересного впереди, запасись терпением».