Благословение

Вечером я укладывала сына спать, и пока помогала ему расчесать лохматые волосы, заметила, что он был довольно вялый и уставший. Он закашлялся, тогда я потрогала его лоб и щёчки. — Ты горишь весь. — растерялась я. — Так ты заболел, сладенький? — Да. — Фис кашлянул и повалился на меня. — Мама, у меня горло болит. — Мой бедняжка. — я поцеловала его в лоб и уложила на кровать. — Полежи, сыночек, я доктора позову. Он кивнул и улёгся набок, обнимая плюшевого кота. Тяжело вздохнул и взялся за голову, держа руки между ушек. — Мам, ещё голова болит. — Снова? — Фис кивнул. Голова у него в последнее время очень часто болит. Я наклонилась, поцеловала его в макушку, и ушла к Чарли, попросить её вызвать врача. Она говорила, что самые лучшие врачи находятся в кольце лени, к ним меня и Ал водил, когда я была беременна. Только его сейчас дома не было, он ушёл за чайным сервизом. Чарли мигом призвала сюда врача, который занялся ребёнком, цокая копытцами вокруг кровати. Он оставил несколько пузырьков с лекарствами, сказав, что и когда давать Фису, и успокоив меня тем, что это обычная простуда. Врач дал сыну выпить сироп, от которого он заснул. — К утру должно стать лучше. — удовлетворённо сказал бесёнок-врач. — Дайте мальчику таблетки, которые я вам оставил, и уже вечером он будет абсолютно здоров. — Благодарю покорно. — с облегчением улыбнулась я. — Может, чаю? — Нет-нет, я тороплюсь. Всего доброго. И он скрылся за дверью. Я напоследок поцеловала сына, пригладив его рыжие волосы, и вышла из комнаты. В коридоре стояла Чарли. — Ну как? — спросила она участливо. — Всё хорошо, Фис простудился, но ему уже лучше. Спасибо тебе большое. — Да не за что. — улыбнулась принцесса. — Слушай, Соф, он ведь не знает, что ты ангел? — Да. — помялась я. — Фис вообще ещё не особо различает мою магию и магию Ала. Только то, что моя светлее. — Знаешь… прости, что лезу, но ты каждое истребление очень грустная, и ещё ты вздрагиваешь при слове «Адам». Даже сейчас. — К чему ты ведешь? — Я… я понимаю, каково это, когда проблемы с отцом. Но Фис наполовину ангел, как ты, как Адам. Ему нужно знать это. — Я не могу просто взять и выложить ему, что он внук полководца небесной армии, который ненавидит демонов, включая его отца. Адам не принимал меня только из-за того, что я женщина, не примет Аластора, и Мефистофеля тоже. Я могу быть сколько угодно чистокровным архангелом, но то, что мой сын демон с долькой моих сил его не спасёт. И если вдруг Фис захочет познакомиться с Адамом поближе, и если он убьёт моего сына, я просто не выдержу. Я не хочу грузить его, Чарли. Я лишь хочу для него нормального детства. Она кивнула. — Но когда-нибудь он всё равно спросит. — Тогда и буду думать. Не обижайся, Чарли, но пожалуйста давай больше не будем трогать эту тему? — Конечно. — она неловко улыбнулась и раскинула руки в стороны. — Извинительные обнимашки? — Да, давай. Мы обнялись. Стало полегче. Через полчаса уже вернулся Аластор, узнав о болезни Фиса он пошёл его проведать. Жар спал к тому моменту, он поцеловал спавшего сына в лоб, а затем пришёл в нашу спальню. Муж помог мне расстегнуть платье и потянулся меня пожамкать. — Чего такая грустная? — спросил он. — Да так, задумалась. Диалог с Чарли не шёл из головы. Я каждую зачистку думаю о том, что будет, если Фис всё узнает, и как ему вообще об этом рассказать. Ал чмокнул мои губы. — Знаешь, если тебе станет легче, мы можем пойти к психологу. — Думаешь, поможет? — вздохнула я, поглаживая его оленьи ушки. Мягкие, шелковистые, тёпленькие. — Я предполагаю. — он довольно улыбнулся, когда я начала легонько массировать края ушек. — Ты каждую зачистку переживаешь о своих проблемах с отцом сильнее обычного. Знаю, ты боишься за Фиса, но нельзя столько волноваться. В конце концов, я тебя всегда выслушаю, Соф. — Я не знаю, как об этом говорить. Ал, — я взяла его лицо в руки. — спасибо за всё, правда. Я всё расскажу, когда буду готова. — Договорились. — он поцеловал меня и потянул к кровати. Заснули мы быстро. Мне ничего не снилось в ту ночь. Утром я проспала дольше обычного. И проснулась только около часа. Я быстро умылась и вышла в коридор. Чарли с Вэгги были на кухне, Энджел валялся на диване в гостиной, Пентиус ковырялся в каком-то своём изобретении, а Аластора нигде не было. Что? Но сейчас зачистка, куда он делся? Может, с Фисом сидит? Я прошла немного по коридору и вошла в комнату сына. И обомлела. Руки стали дрожать. Мефистофеля в комнате не было, было лишь открытое настежь окно. Он на улицу выбежал? В такой-то день?! Задыхаясь от паники я выскочила на улицу и полетела искать сына. — Фис! — выкрикивала я, проносясь вдоль дороги и над дворами. — Мефистофель! Сыночек, где ты? Глаза застилали слёзы от ветра и страха. Зачем он вышел? Почему я так долго спала и не проведала его, пока он не убежал? Так, секунду… он же вчера в «Мир Лу-лу» просился. Неужели он туда ушёл? Я развернулась и бросилась в сторону парка. Господи, пожалуйста, пусть мой сыночек будет жив. Я летела низко, чтобы меня не заметили, и когда добралась до колеса обозрения увидела жуткую картину. Несколько экзорцистов во главе с отцом окружили Аластора, который пошатываясь стоял и защищался, напоминая раненого загнанного зверя. Отец замахнулся мечом, чтобы снести ему голову. Я с криком ужаса домчалась до мужа и, окутав нас магией, перенесла в отель. Там Ал принял свой обычный облик, рядом с которым из кокона тьмы возник Мефистофель. Сын лежал без сознания, а муж сильно закашлял и повалился на пол. Из его бока и плеча рекой текла кровь. — Аластор! — я прижала руки к его ранам. — Господи, Ал, т-только не умирай, ладно? Й-я сейчас помогу, только потерпи чуточку, прошу! Он не ответил, слабо коснувшись меня ладонью и потеряв сознание. Глотая слёзы я начала колдовать. Архангелы — солдаты, и в детстве их учат заживлять открытые раны и переломы. Но это бы помогло, будь Ал ангелом, и к своему ужасу я не знаю, выживет ли он после ран оставленных священным оружием. Я не такой хороший целитель, но я себе не прощу, если он умрёт. Кровь остановилась, и прижимая к его ране одну ладонь, второй я потрогала шею сына, ища пульс. Живой, только спит. На мои всхлипы сбрелись все в отеле. Аластора перенесли на постель, Фиса я уложила рядом с отцом. Чарли магией призвала врача, чтобы он осмотрел их обоих. В итоге раны Ала он залечить не смог. Это и не удивительно, он демон, а раны оставил ангел. Врач сказал, что организм Аластора сможет справиться сам, ведь я своей магией предотвратила потерю крови. Главное обеспечить уход и заботу. Насчёт Мефистофеля он сказал, что сын в порядке, просто его усыпили, и он проснётся ближе к вечеру. А мне остаётся только ждать. К моменту, когда сын проснулся, уже стемнело. Фис вскочил на кровати с криком: — Мама! — Я здесь, милый. — сказала я, держа за руку Аластора и потянувшись к сыну. — Как ты себя чувствуешь? — Мамочка. — пискнул Фис, ползя ко мне и утыкаясь мне в грудь лицом. — Мамочка, прости! — Что случилось? Почему ты был на улице? — Й-я утром хотел пойти в «Мир Лу-лу», а н-на улицах совсем никого не было, и когда я пришёл, п-появились люди в доспехах. У них были крылья, как у тебя, и ещё штуки над головой, т-только с шипами. — он всхлипнул, сжимая меня в объятиях и продолжая заикаться. — Они х-хотели… хотели м-меня убить, но пришёл папа, а потом меня спрятали тени, и я заснул. Я крепко прижала к себе Фиса, и почувствовала, как от злости краснеют щёки и сердце колотится. Если бы не Ал, моего сына бы убили солдаты отца. Я могла вытерпеть то, что Адам презирает меня, что он ненавидит расу моих любимых людей, да и их самих тоже, но покушения на их жизни я ему не прощу. Никогда. — Мама? — Мефистофель шмыгнул носом. — Мамочка, т-ты злишься на меня? — Нет. — я мягко улыбнулась, приглаживая его пушистые ушки. — Я не злюсь на тебя, сладенький. Только больше не убегай от меня. — Я никогда так больше не буду, обещаю. — плакал он, льня ко мне. — Вот и хорошо. — я поцеловала ребёнка. — Горло сегодня не болит? — Нет. — Прекрасно. На всякий случай выпьем лекарства, чтобы болезнь не вернулась, и пойдём кушать. Он закивал и повернул голову к отцу. Он лежал укрытый одеялом до подбородка, поэтому шрамов по всему телу и перевязанных ран Фис не увидел. Шрамы у Ала были всегда, и он никогда не рассказывал, откуда они. Я и не настаивала, только тихо сочувствовала ему, примерно представляя, что он пережил. — Мама, а что с папой? — шёпотом спросил Фис. — Он сильно устал, ему нужно отдохнуть. — ответила я также шёпотом, чтобы голос не дрожал. — Пойдём, Фис. Пусть папа спит. Сын подполз к Аластору и поцеловал его в щёку, а затем со мной за руку пошёл к двери. Ужинал Фис долго и жадно, и потом также долго не мог заснуть. Не удивительно, ведь целый день проспал. Я закончила петь колыбельные для него, когда близился третий час ночи. Сын крепко обнимал плюшевого кота, подёргивая сквозь сон ушком. Глаза заслезились при воспоминании о том, что если бы не Ал, то его могло бы сейчас и не быть. Я сглотнула подкативший к горлу комок, наклонилась и поцеловала сына, поглаживая пухлую щёчку. — Маленький, сладенький. Мой мальчик дорогой. — шептала я, гладя его горячее ушко. — Мой оленёночек, мой Мефистофель. Спи сладко, мой драгоценный. Я тихо вышла из комнаты. Пришла к мужу и улеглась рядом, обнимая его крыльями. У Аластора поднялась температура, во сне он тяжело дышал. Я тихо всхлипнула, тиская его уши и гладя по ранам, забирая боль. Такого не повторится, любовь моя. Не снова, не позволю. Только ты выживи, Ал. Ради нашего сына.