Chaotic crew: рекап

Темно, тихо, холодно и плохо пахнет. Вот первое, что уяснила для себя старая гоблинша когда чуть приоткрыла, поблёскивающие в свете факелов, жёлтые глаза. Комната, в которой она очутилась, была велика для подземного помещения. Её даже можно было назвать просторной, если бы не многочисленные колонны врезавшиеся в потолочные своды. Было ощущение, что находишься в чьей-то в гробнице или крипте. От этого чувства не помогал избавиться и тот факт, что вокруг было полно подозрительных звуков и резких запахов, то-ли мертвечины, то-ли испражнений. Древние стены залы, будто беззвучно нашёптывали друг-другу что-то тревожное, где-то вверху им вторили сквозняки, зловеще посвистывавшие меж каменных трещин. По неровному, затёртому полу стелился зеленоватый затхлый туман. Но основным источником смрада, являлась отнюдь не эта дымка, а что-то иное, как будто бы бывшее где-то рядом, гораздо ближе, чем хотелось бы. Старуха приподнялась на локтях, почёсывая косматую седину длинными узловатыми пальцами, и настороженно принюхалась. Оказалось, она была здесь не одна. Ещё четверо таких же изрядно озадаченных незнакомцев крутились по помещению. Осматриваясь и переговариваясь, они не замечали постороннего присутствия, поэтому старая гоблинша могла без проблем рассматривать эту пёструю компанию, почему-то вырядившуюся в белые окровавленные балахоны. Подозрительно. Не по их ли вине она сейчас здесь? И где это "здесь"? Она перевела взгляд вниз, на собственные тряпки, такая же белая с красным роба, подпоясанная истёртой бичёвкой. К счастью гоблинши, под одеждой оказалсь ещё одна старая выляневшая рубаха, вероятно, её собственная. Зеленокожая резко тряхнула головой, от всех присутствующих исходил кровавый аромат, щекотавший её хищные чуткие ноздри. Он мутил ей голову, скручивал желудок узлом, напоминало о том, как же сильно она голодна. Как давно она, вообще, ела? От мысли о пище в животе заурчало, гоблинша провела языком по острым зубам, задумчиво погладила каменную плиту, на которой сидела, свесив с края мозолистые босые ступни. Резко спрыгнув на пол, она бегло осматрелась. Каменная плита, на поверку оказалась огромным саркофагом, достойным того, чтобы хронить в нём существо поистине испалинского роста. Интересно, но ничего другого, что могло бы вызвать в старухе воодушевление в комнате не нашлось. Зато компания, в которой она оказалась, была поистине любопытной. Пока она приходила в себя, какой-то неразумный мальчик с белыми волосами бегал по комнате и с интузиазмом собирал всякий хлам, молодая синевласая девушка с кукольным личиком кривилась от боли, пока здоровенный серый полу-орк пытался выличить её раздавленную конечность в меру своих скудных возможностей. Рядом с ними лежала испещрённая рунами сфера, измазанная, по всей видимости, в крови синевласки. На всё это безобразие безразлично взирала ещё одна девушка. Её холодное лицо-маска мало что выражало, но чувствовалось, что обстоятельства их пробуждения её очень сильно не обрадывали. В задумчивости косматая облакотилась затылком о прохладный могильный камень. Под прикрытыми венозными веками заметались беспокойные мысли. Было во всём этом что-то не так, и когда орк спросил у кого-то из группы имя, она поняла что именно. Имя. Собственное имя. Она его помнила... Седовласая сползла спиной по резной стенке саркофага и вгрызлась в собственный острый ноготь, чтобы сосредоточиться. Она не помнила, чтобы засыпала здесь и вообще не помнила этого места. Старуха попыталась вспомнить, где она всё-таки вчера засыпала, но память отказывалась ей повиноваться. Тогда она попыталась припомнить другие детали собственной жизни, но и эта идея оказалась провальной. Пустота и больше ничего. Полная тьма и забвение даже на самых крайних задворках сознания. Что же произошло? Похоже никто здесь не помнил своих имён и биографий. Значит она не одна в этой беде, что слегка успокаивало. Пока синяя девочка мастерила сумку из куска собственной робы и подбирала разбросанные юродивым предметы, а полуорк безуспешно пытался приладить найденное лезвие меча к какой-нибудь гнилой деревяшке, убогий юнец нашёл дверь, ведущую вон из крипты. Все тут же преободрились и последовали за неразумным. Старуха поспешила вслед за внезапно оживившейся компанией. Она решила оставаться рядом с ними, пока не поймёт, что происходит или хотя бы пока не выберется наружу. Никто ведь не гнал её взашей, а вокруг могло быть не безопасно. В следующей зале, поменьше, тоже лежали гробы. Кажется, это было обычное захоронение. Повсюду валялись кости, факелы всё так же слабо дымили по стенам; на гробах было что-то написано, но это не сильно интересовало зеленокожую ведьму. Её спутники, тем не менее, с большей внимательностью отнеслись к помещению. Полуорк всё не мог расстаться с идеей найти себе имя, поэтому назвался первым словом, что сумел разобрать на случайном саркофаге. Синевласка последовала его примеру. "Глупый молодняк", – ворчала про себя колдунья. "Стремятся поскорее придумать себе имена, лишь бы как-то называться, хотя каждый второй, хоть немного опытный маг способен проклясть по имени, заговорить или обрести контроль над заколдованным так, что тот и не узнает" – думала про себя горбоносая с упрёком поглядывая в сторону незадачливой парочки. Но говорить ничего не стала, в няньки она им не нанималась. Новая дверь встретила их маленький отряд темнотой коридора, зловонием канализационных миазмов и развилкой. (Всегда и везде эти чёртовы развилки!) Желтоглазая недовольно поморщилась, процессия встала в попытке решить куда им теперь двигаться и стоит ли разделяться. Синевласая девушка достала из кулька книгу, подобранную за белобрысым мальчишкой и открыла, в наждежде что-то разобрать в полумраке туннеля. Естественно у неё ничего не получалось, тем временем мрачная молчунья, заглядывавшая ей через плечё явно что-то понимала, но информацией делиться не спешила. У неё, видимо, тоже было ночное зрение, потому что старуха видела, как движутся по страницам её зрачки. Немой нетерпеливо топтался на месте минуты две, а потом плюнул на всё и двинулся куда глаза глядят. Глаза его почти ничего не видели в этой кромешной тьме поэтому он почти сразу оступился и с грохотом плюхнулся лицом в грязь. Физиономии остальных путников расплылись в ехидной улыбке. Гоблинша подошла к девочке с книгой, любопытство требовало вызнать, что там написано, поэтому карга молвила своим дребезжащим ноющим голоском: – Дай мне прочесть это, девочка. – А мне с этого что? – куколка недоверчиво всматривалась в хитрые жёлтые точки, смотревшие на неё снизу вверх. Она не очень доверяла окружавшим её существам. Кроме, разве что, орка, который успел проявить к ней немного сострадания. – Я сделаю это вслух, так что ты тоже сможешь узнать, что в этой книжке. Я же вижу, что дальше своего носа ты здесь ничего не разлечаешь. – Ладно... – она с неохотой передала фаллиант в руки колдуньи, видимо не верила, что та выполнит обещание. Но туннель тут же наполнится дребезжанием её голоса. Вероятно поэтому немой прервал свои грязевые ванны и с ловкостью дворого кота выхватил чтиво из чужих рук и пронёсся вперёд по канализации. Не ясно в чём состоял его план, но закончился он тем, что неудавшийся вор впечатался в стену. Быстро подоспевший полуорк Лориан тут же схватил беглеца за шкирку и лишь снисходительно покачал головой на все попытки белобрысого выбраться из его мощных лап. Тогда-то все и услышали пронзительный писк и скрежетание когтей о каменный пол. Крысы размером со здорового пса овчарки. Злые и голодные они шипели и щёлкали острыми зубами, сочились болезненным гноем. Бешенные, словно стая волков, хотя их было всего две. И началась неразбериха. Убогий мальчишка вывернулся из балахона и побежал назад, жестами зовя остальных за собой. Маленькая Анруа схватила книгу и отошла подальше, прижавшись к стене. Серый Лориан, гоблинская старуха и мрачная девушка встали в боевые позы. Битва началась.