Профессор Лектер.

**

Я наблюдал, как её тело обмякло в моих руках. Она была такой хрупкой, будто созданной из фарфора, а её бледная кожа казалась ещё светлее в тусклом свете комнаты. Я позволил себе несколько мгновений, чтобы полюбоваться её лицом. Прекрасным, миловидный.

Я поднял её на руки с лёгкостью, словно она это пёрышко, и обернулся к Джонатану. Я взглянул на отца Алисы, сохраняя в лице беспокойства.

— Джонатан, нужно отнести её в спальню. Пойдём за мной, — сказал я, мягко поправляя положение девушки в своих руках.

Джонатан кивнул. В его голосе сквозила тревога:

— Конечно, конечно... С ней всё будет хорошо Ганнибал? —

Я едва заметно улыбнулся, успокаивая:

— Не сомневайтесь. Алиса просто переутомилась. Ей нужно немного покоя. —

Я аккуратно перенёс Алису в спальню, её тело лёгким грузом покоилось в моих руках. Я чувствовал её дыхание, слабое и прерывистое, как отражение её внутренней борьбы, неосознанной, но неизбежной. Её Отец последовал за нами, явно не зная, что делать или как реагировать. Он понимал, что доверил свою дочь в руки человека, который был не просто другом — но и очень умным человеком.

Когда Я положил Алису на кровать, я накрыл её тёплым одеялом, ещё раз убедившись, что её положение комфортно. Я спокойно повернулся к Джонатану, чьи глаза были полны тревоги.

— Она будет в порядке, — снова повторил я, давая понять, что ситуация под контролем. — Просто нужно оставить её на несколько часов. Она пройдёт через это. —

Джонатан, кажется, не был готов к подобному спокойствию с моей стороны. Он нервно прошёлся по комнате, не уверенный, на что надеяться или как себя вести.

— Я... я доверяю вам, — сказал он, наконец. — Но мне тяжело быть спокойным, зная, что она одна. —

Я мягко покачал головой.

— Она не одна. Я рядом. И теперь, когда вы уйдёте, я буду с ней. Вы можете быть спокойны, Джонатан. Всё будет как надо. —

Он кивнул, хотя беспокойство не исчезло из его глаз. Он вздохнул и, не говоря больше ни слова, вышел из комнаты, оставив меня наедине с Алисой.

"Он доверяет мне её. Это... забавно. Ещё один шаг к тому, чтобы забрать её окончательно. И убрать Джонатана с дороги."

Когда дверь закрылась, Я остался наедине с ней. Я подошёл ближе, склонился над её телом, которое теперь казалось таким уязвимым и беспомощным. Я коснулся её волос, нежно поправив их.

"Она сломлена, но это делает её ещё прекраснее. Всё, что мне нужно, — лишь правильно направить её. Помочь ей стать кем она есть*

Я нежно провёл пальцем по её щеке, изучая её черты.

"Такая утончённая красота. Взгляд, который можно утопить в глубине своей души. И в этом хрупком теле скрыт потенциал, который она пока не осознаёт. Но я вижу это. Я сделаю её сильной. Моей."

Я перевёл взгляд на её губы, слегка приоткрытые, будто в немом протесте или смирении.

"Она моя. Она всегда была моей, даже когда не знала об этом. Судьба вела её ко мне, и теперь я здесь, чтобы восполнить её пустоту. Чтобы дать ей то, что никто другой не может."

Я склонился ближе, позволив себе вдохнуть аромат её волос.

—Ты даже не представляешь, насколько ты прекрасна, моя **amor**. —

** Очнулась я от тихого шепота. Непонятные слова эхом прокатились в моей голове, вызывая странное чувство тревоги. Глаза медленно открылись, и я уставилась на потолок. Комната была мне не знакома — тёплый свет, мягкие пастельные оттенки, запах цветов и дорогого дерева. Несколько секунд понадобилось, чтобы осознать: это не моя квартира. Я резко поднялась, но тут же пожалела об этом. Голова закружилась, будто кто-то закрыл её туманом. Я застонала, схватившись за виски, и осмотрелась. Вспомнить было сложно, всё казалось размытым. Последнее, что помню, — ужин, лицо Ганнибала, голос отца. И потом… тишина. И вдруг я заметила, что я не в своём платье. Вместо него на мне была только длинная белая мужская рубашка, которая едва закрывала мои кружевные трусы. Я смутилась, чувствуя, как её ткань шуршит при каждом движении. Рубашка была великовата для меня, но необычайно мягкая и тёплая. Я посмотрела вниз и заметила, что ноги босые, а тело всё ещё ощущает остаточное головокружение. Дверь скрипнула, и я вздрогнула. В комнату тихо вошёл Ганнибал. Видно думая что я ещё сплю. Я заметила, что он был в домашней одежде — тёмном свитере и удобных брюках. Это было странно — видеть его в такой непринуждённой одежде, когда обычно он всегда был безупречно одет. Его спокойное лицо не выражало ни волнения, ни заинтересованности, будто бы всё было в порядке. — Ты проснулась, — произнёс он мягким голосом, подходя ко мне. Я молчала, не зная, что ответить. Мои мысли путались, и каждое движение давалось с трудом. — Ты потеряла сознание, — продолжил Ганнибал, как будто прочитал мои мысли. Я попыталась сесть, но всё вокруг покачивалось, и я вновь легла. Я почувствовала, как его взгляд прикован ко мне, и это ощущение было одновременно успокаивающим и тревожным. — Где отец? — наконец спросила я, ощущая, как напряжение нарастает в груди. — Он уехал, — ответил Ганнибал, его лицо оставалось непроницаемым. — Он доверил меня заботиться о тебе, пока ты восстанавливаешь силы. Ты должна немного отдохнуть.— Я молча смотрела на него, пытаясь осмыслить происходящее. Отец не сказал ни слова, только отпустил меня в его руки. И что теперь?. Ганнибал внимательно посмотрел на меня, его взгляд пробежался по моему телу. Я заметила, как он едва заметно облизнул губы, и в этот момент до меня дошло, что рубашка, в которую я была одета, откровенно открывала больше, чем должна была. Ткань едва прикрывала то, и я почувствовала, как лицо мгновенно заливает краска. Моё сердце сжалось, когда я осознала — он видел меня в белье. Ганнибал снял с меня платье. Я, покраснев, пробормотала: — А... где моё платье? Он усмехнулся, эта усмешка была почти невинной, но я знала, что за ней скрывается. — Я снял его, — спокойно ответил он. — Оно было слишком неудобным, не хотел, чтобы ты чувствовала дискомфорт. — Его голос звучал так, будто он сделал услугу, но от этой мысли мне стало только жарче. — Также Все твои вещи доставят в обед, — добавил он с лёгкой улыбкой. — Так что пока придётся подождать. — Я хотела что-то ответить, но только опустила глаза и сжала края рубашки, пытаясь закрыться больше. Ганнибал, казалось, наслаждался этим моментом. — Сколько времени?— Спросила я дабы отогнать молчание — 9 утра. Воскресенье. По этому Через 10 минут я жду тебя на кухне, — сказал он с мягким тоном. — Позавтракаем вместе. Я хотела возразить, что не голодна, что не готова, не было сил упираться. Руки тяжело тянулись вниз, а сознание всё ещё не возвращалось полностью. Я просто кивнула в знак согласия, не в силах даже вымолвить слово. Это было легче, чем спорить. Ганнибал бросил на меня последний взгляд, слегка наклонил голову, будто изучая, и мягко сказал: — Жду тебя. С этими словами он развернулся и вышел из комнаты, оставив меня одну. Как только дверь за ним закрылась, я наконец смогла вздохнуть полной грудью, чувствуя, как напряжение отпускает меня. Его присутствие будто заполняло всё пространство, и воздух. — Нужно прийти в себя, — пробормотала я себе под нос. Моё тело всё ещё было слабым, но я понимала, что нужно сделать хоть что-то, чтобы почувствовать себя лучше. Медленно поднявшись с кровати, я огляделась и заметила другую дверь в комнате. Подойдя к ней, я толкнула её, и передо мной открылась ванная комната. Белоснежная, просторная, с большими зеркалами и мягким светом, она выглядела как из дорогого журнала. Я не удивилась, ведь всё, что касалось Ганнибала, было безупречным. — Отлично, — тихо выдохнула я, чувствуя, как желание освежиться становится почти непреодолимым. Я зашла в ванную, закрыв за собой дверь, и повернула ключ. Хоть это и казалось бессмысленным в доме Лектера, где, вероятно, всё наблюдается и прослушивается, но я чувствовала себя чуть более защищённой. Ванная была оборудована всем, что только можно представить. Большая ванна с гидромассажем, душевой уголок со стеклянными стенками, множество полотенец, аккуратно сложенных на полке, и разнообразные баночки с гелями, шампунями и маслами. Я опустила взгляд на своё отражение в зеркале, и внезапно меня охватило чувство, которое я никак не могла контролировать. Щёки отдало жаром, но этот жар распространялся не только на лицо, он опустился ниже, в живот, в самый низ, заставляя меня закусить губу и отвернуться. Никогда раньше никто не видел меня в откровенной одежде, а уж тем более — в одном белье или совсем обнажённой. Эта мысль сделала меня ещё более смущённой. Лектер… он видел. Его глаза пробегали по каждому сантиметру моего тела. Даже если он делал это с «необходимостью», факт оставался фактом. Сердце гулко билось в груди. Я снова посмотрела на себя в зеркало, замечая, как растерянность смешивается с чем-то ещё — чувством, которое я старалась подавить. — Чёрт, — пробормотала я, нервно проведя пальцами по растрёпанным волосам. Меня никто не видел так раньше. Никогда. Меня даже не целовали. Просто так получилось, что в моей жизни не нашлось никого, кто бы смог завладеть моим вниманием, кто бы мне по-настоящему понравился. Я всегда считала это нормальным, просто не время. Но сейчас всё было иначе. Эта ситуация, эта странная близость с Лектером, нарушала все мои внутренние границы. Подойдя к душу, я включила воду. Тёплые капли начали стекать по стеклянной перегородке, создавая ощущение уюта. Мне нужно было смыть с себя всё: мысли о том, что произошло вчера, и этот странный осадок от его прикосновений, даже если я их не помнила. Я сняла рубашку, бросила её на пол и встала под струи воды. Тепло обволокло меня, помогая расслабиться. Я закрыла глаза, стараясь сосредоточиться только на ощущениях. Но вместо того чтобы найти покой, перед глазами возник его образ: холодные, пронзительные глаза, слегка искривлённая в полуулыбке линия губ, этот взгляд, который словно видел меня насквозь. """" Завернувшись в большое мягкое полотенце, я почувствовала, как немного отступает внутреннее напряжение. Тело расслабилось после горячего душа, но в голове всё ещё царил хаос. Мысли о произошедшем и предстоящем не давали покоя. Я подошла к зеркалу, рукой вытирая запотевшее стекло, и посмотрела на своё отражение. Вода струйками стекала с волос, а щёки всё ещё сохраняли лёгкий румянец. Я глубоко вздохнула и попыталась отогнать мысли о Лектере. Но каждый раз, как его лицо всплывало передо мной, особенно тот взгляд, которым он проводил меня, я чувствовала, как снова начинает накатывать смущение. Я вытерла волосы и быстро оделась в рубашку, которую я кинула. Мысль о том что это его рубашка, ещё больше меня сводило с ума. Как будто он пометил меня. Всё, что я могла, — это сделать вид, что меня совершенно не смущает эта ситуация. Прямо сейчас нужно было спуститься на кухню и позавтракать. Я выдохнула. Открыв дверь ванной, я вышла в коридор. Теперь предстояло встретиться с ним лицом к лицу. """ Я спустилась вниз, едва слышно ступая по лестнице. Дом был невероятно тихим, только откуда-то из кухни доносился звук движения посуды. Я шла медленно, как будто оттягивая момент, но знала, что это неизбежно. Я дошла до кухни, и встала у порога зачарованная тем, как Лектер двигался у плиты. Он стоял у плиты, непринуждённо что-то готовя. На нём всё ещё был тот же тёмный свитер, идеально сидящий на нём. Его движения были спокойными, уверенными, как у художника, создающего очередной шедевр. Казалось, он был в своём собственном мире, полностью сосредоточен на процессе. Лёгкий аромат поджаренного хлеба и свежего кофе заполнял кухню, придавая этому моменту почти нереальную интимность. Я наблюдала за его спиной, за тем, как тёплый свет падал на его кашемировый свитер, подчёркивая его широкие плечи. Я не могла оторвать глаз, позволяя себе несколько секунд тихого восхищения. Он был таким домашним и уютным.. Меня поразило, как обыденное действие могло выглядеть так элегантно в его исполнении. — Алиса, не стесняйся, проходи, — раздался его голос. Я вздрогнула, чувствуя, как лицо начинает пылать от смущения. Как он узнал? Даже не обернулся... — Доброе утро, — выдавила я из себя, медленно переступая порог. — Доброе утро, — он наконец посмотрел на меня, его взгляд был мягким. Стараясь не выдать своего волнения, я села за стол, ощущая себя неуклюжей в его присутствии. И чувствуя смущения за мой откровенный внешний вид. — Садись, завтрак уже готов. — Он указал на сервированный стол, где уже стояли тарелки со свежими фруктами и хрустящими тостами. Я села за стол, ощущая лёгкое напряжение. Лектер тем временем подошёл к столу, поставил передо мной чашку кофе и ещё тарелку с яичницей. Внимательно наблюдая за мной. — Ты хорошо спала? — поинтересовался он, словно проверяя мою реакцию. — Да, спасибо, — ответила я тихо, избегая его взгляда. Он слегка усмехнулся, но ничего не сказал и сел за стол. Я взяла вилку и начала медленно есть яичницу и ветчину, стараясь не смотреть на него, но ощущая, как его взгляд периодически останавливается на мне. — Дорогая — произнёс он, нарушая тишину, — Я рад, что ты здесь.— Я замерла, услышав его слова, и подняла взгляд на него. А он лишь улыбнулся и приступил к своему завтраку, оставив меня в полном замешательстве. Мы продолжали есть молча, но мне это начинало казаться неудобным, и напряжение постепенно нарастало. Я попыталась развеять тишину, сказав: — Спасибо за завтрак, очень вкусно... И ветчина изумительная. Ганнибал вытер рот салфеткой. И спокойно ответил: — Благодарю, Лиса. К слову, Ветчина тоже моя работа. Я предпочитаю готовить мясо сам, потому что только так можно по-настоящему почувствовать его вкус. И чтобы понять его природу и довести до совершенства.— Его слова звучали почти как философия, как будто он говорил не о приготовлении еды, а о чём-то более значимом, более личном. Я чуть приподняла брови, осознавая, что каждый его поступок, каждое его слово всегда несут некую тайну. И, возможно, его любовь к приготовлению мяса была не просто увлечением, а чем-то более глубоким. Я пыталась не думать об этом, но мысли начали терзать. Он продолжал смотреть на меня, его взгляд был настойчивым и внимательным, словно он пытался читать мои мысли. Это заставляло меня чувствовать себя неуютно, но я старалась сохранять спокойствие, не позволяя тревоге взять верх. — У меня для тебя есть сюрприз, — сказал Ганнибал, и встал из-за стола. Я почувствовала, как сердце пропустило один удар. — Сюрприз? — повторила я Он не ответил сразу. Вместо этого его улыбка стала чуть шире, и он встал, двигаясь плавно, словно хищник, который не спешит с атаками. — Ты скоро узнаешь, — произнес он, Он подошел ко мне, и, подняв взгляд, я встретилась с его глазами. — Доверься мне, дорогая, — сказал Лектер, его голос был мягким, но уверенным. — Я никогда не причиню тебе боль. Ты это знаешь. Пойдем, я покажу тебе сюрприз.— Сначала я колебалась, но его спокойствие успокаивало меня. Он протянул руку, и я не смогла отказать. Я встала, чувствуя его взгляд, который, как всегда, заставлял сердце биться быстрее. Он вел меня, не произнося больше ни слова, но каждый его шаг был полон уверенности. Мы шли по коридору и залу, мимо всех дверей, и я не могла не заметить, как тихо всё вокруг. Кажется, в этом доме была только тишина и его голос, звучащий где-то в глубине. — Куда мы идем? — наконец, не выдержала я, ощущая, как тревога снова ползет по коже. Он не ответил сразу, а только взглянул на меня с легкой улыбкой, которая не оставляла места для сомнений. — Тебе понравится. — сказал он, открывая самую дальнюю дверь в зале. Мы стояли около двери, и Ганнибал, не сказав ни слова, аккуратно потянул за ручку. Он открыл дверь, и передо мной открылся совершенно новый мир. Я задержала дыхание, наблюдая, как огромные стеклянные окна от пола до потолка раскрывают передо мной вид на лес. Зеленые ветви деревьев двигались на ветру, создавая ощущение уединения и тишины. В комнате царила атмосфера творчества и вдохновения: кругом стояли стеллажи с книгами, как в его кабинете, в центре комнаты располагались два мольберта. Вокруг них были холсты, картины, бумаги с набросками, кисти и краски — всё, что только можно было представить для художника. Я невольно замерла, восхищенная тем, что я увидела. Ганнибал заметил мой взгляд и, улыбнувшись во весь рот, легонько подтолкнул меня вперед. Его жест был как приглашение, как будто он хотел, чтобы я почувствовала себя здесь дома, исследуя это место. — Давай, посмотри, — сказал он тихо. Я, как завороженная, начала медленно ходить по комнате, вдыхая воздух, наполненный запахом старых книг и свежей краски. Высокий потолок был расписан искусными ангелами, их крылья плавно растекались по стенам. А уютные кресла и камин в углу создавали атмосферу тепла и уединения. Везде вокруг были книги — десятки, сотни книг, и каждая из них, казалось, хранила свои секреты. Но вдруг мой взгляд упал на одну из картин, стоявших на мольберте. Я подошла ближе, и сердце замерло. На холсте была изображена девушка на которой была накинута вуаль, она лежала растянувшаяся в ванне, её тело плавно изгибалось, а лицо было расслаблено, словно она находилась в состоянии полной гармонии с собой. Я чуть подалась вперед, пытаясь разглядеть детали... И тут меня поразило — это была я. Я замерла, как вкопанная, и взгляд мой не мог оторваться от этой картины. Это была я. Вдруг, Со спины я почувствовала его дыхание на моей шее. Оно было теплым, и я замерла, будто все тело вдруг утратило способность двигаться. Но, собрав в себе остатки смелости, я выдавила: — Э… это я… в… вы нарисовали меня?— В этот момент я ощутила, как Ганнибал почти полностью прижался ко мне своим телом. Его движения были плавными, он контролировал каждую секунду. Он аккуратно отодвинул мои волосы на левое плечо, и легкое прикосновение его пальцев к моей коже заставило меня вздрогнуть. Его правая рука легла на мою талию, и он мягко, но настойчиво притянул меня ближе к себе. Я невольно издала резкий выдох. Его левая рука скользнула вверх, и я почувствовала, как он накручивает мои волосы на свой кулак. Этот жест был одновременно властным и непринужденным. Он слегка наклонил мою голову на левое плечо, обнажая шею, и, прежде чем я успела что-то сказать, он склонился, почти уткнувшись лицом в мою кожу. Ганнибал сделал глубокий вдох, его дыхание коснулось моей шеи, заставляя меня ощущать каждый его вздох. Его голос прозвучал тихо, но низко, с той самой интонацией, которая пробирала до мурашек: — Тебе нравится? — Его слова висели в воздухе, как будто время остановилось. Я не могла ответить сразу — слова будто застряли в горле. Его близость, это тепло, его голос, который звучал так низко и мягко, заставляли меня одновременно цепенеть и дрожать. Я чувствовала, как его рука на моей талии сжимается чуть сильнее, притягивая меня ближе, как будто он боялся, что я могу убежать. Я чувствовала жар внизу живота, и чёртовое искушение. — Я… — мой голос сорвался, и я попыталась глубоко вдохнуть, чтобы справиться с охватившими меня эмоциями. — Отпустите...— Он не дал мне договорить. Его левая рука, все еще держащая мои волосы, чуть сильнее потянула их назад, вынуждая меня полностью обнажить шею. Я почувствовала, как его губы почти касаются моей кожи, но он не спешил. Он просто стоял, наслаждаясь этим моментом, пока я была полностью в его власти. — Каждая линия, каждое движение... Всё в тебе создано для того, чтобы быть увековеченным. Я чувствовала, как его губы скользнули по моей шее, но это было так нежно, что походило больше на иллюзию. Однако, от этого прикосновения мурашки пробежали по всему телу. А я тихо простонала. — Ты ведь понимаешь, — продолжал он, — что эта картина — лишь начало. Его слова звучали пугающе и одновременно завораживающе. Вдруг я почувствовала, как Ганнибал всё ближе наклоняется к моей шее. Его дыхание становилось горячее, обжигая кожу. Внезапно он впился своими зубами в мою шею. Резкая, но странно сладкая боль пронзила меня, и я не сдержала вскрик, который перешёл в приглушённый стон. Его хватка на моей талии стала ещё сильнее, а левая рука, всё ещё держа мои волосы, потянула их чуть выше, открывая ему доступ к моей шее. Моя голова откинулась назад, я попыталась глубоко вдохнуть, но воздуха казалось недостаточно. Его зубы медленно разжались, оставляя горячий след на моей коже. Моё сердце колотилось так сильно, что я была уверена, он это чувствовал. —Говоришь, не хочешь оставаться со мной... Но Твоё тело говорит иные выводы— прошептал он, его голос был хриплым и низким, вибрируя прямо у моего уха. Ганнибал медленно разжал пальцы, отпуская мои волосы и позволяя мне чуть отойти от него. Я стояла, тяжело дыша, будто каждая секунда требовала огромных усилий. Наконец, я повернулась к нему лицом, чтобы встретиться с его взглядом, но то, что я увидела, заставило меня замереть. На его губах была моя кровь. Это зрелище не пугало меня. Наоборот, оно возбудило. Внутри меня разгорался огонь. Не раздумывая, под властью всех эмоций, я резко подняла руку и ударила его по лицу. Громкий звон пощёчины разрезал тишину комнаты, словно время на мгновение остановилось. Осознание того, что я только что сделала, настигло меня мгновенно. Я испуганно замерла, глядя на него. Ганнибал медленно повернул голову ко мне, словно давая мне возможность прочитать каждую эмоцию в его глазах. Там был гнев, раздражение, удивление, но больше всего — холодное, пугающее спокойствие, как у хищника, который наблюдает за своей жертвой перед финальным броском. — П… простите… — заикаясь, выдохнула я и начала отступать назад. Он не дал мне уйти. Его рука выстрелила вперёд, цепко схватив меня за запястье, и одним движением он притянул меня к себе. Мы оказались так близко, что наши лица почти соприкасались. Я чувствовала его тяжёлое дыхание, его взгляд прожигал меня насквозь, пока его рука крепко держала моё запястье, не давая вырваться. — Полегчало? — прошептал он, его голос был хриплым, низким, пропитанным сдерживаемыми эмоциями. Каждое его слово отдавалось эхом в моей голове, а его глаза прожигали меня изнутри. Его пальцы сжали моё запястье ещё крепче, но это не причиняло боли — это было как предупреждение, напоминание о том, кто сейчас контролирует ситуацию. Я замерла, не в силах двинуться, мой взгляд был прикован к его глазам, в которых пылал раздражённый, почти звериный огонь. Я хотела что-то сказать, объясниться, но слова застряли в горле. —… я… я не… — начала я, но он резко перебил меня. — Шшш… Тебе не нужно говорить, — произнёс он, приближаясь ещё ближе. Его губы почти касались моих, и я почувствовала его дыхание на своей коже. — За тебя говорит твой взгляд — Его левая рука плавно скользнула вверх, оставив моё запястье, но не отпуская меня. Теперь она лежала на моей щеке, его пальцы чуть грубовато провели по коже, заставляя меня застыть под этим прикосновением. — Твой страх… — продолжил он, опуская голову ближе к моему уху, — и твоё желание… они идут рука об руку. Ты ведь это чувствуешь, не так ли? — Я сглотнула, но не могла отрицать. Он словно читал мои мысли, разбирал меня по кусочкам. — Ганнибал… — выдохнула я, чувствуя, как ноги подкашиваются. Он чуть наклонил голову, его губы коснулись края моего уха, а потом он прошептал: — Если ты играешь в эту игру, будь готова к последствиям.— Прежде чем я успела ответить, он резко притянул меня ближе, так что между нами не осталось ни миллиметра, и его глаза, такие темные, почти гипнотические, не отпускали мой взгляд. Внезапно я ощутила, как его язык мягко прошёлся с подбородка до скулы по моей щеке. Это действие застало меня врасплох, и я задохнулась от шока и возбуждение, не в силах пошевелиться. Он посмотрел на меня с почти дьявольской улыбкой и вдруг отпустил меня. Я стояла лишь мгновение, ошеломлённая, а потом инстинкты взяли верх. Я не стала ждать, пока он сделает следующий шаг, и бросилась прочь. Мои ноги сами несли меня, а сердце колотилось так сильно, что я думала, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Я бежала по коридорам, едва осознавая, куда направляюсь, но внутри я знала, что бежать некуда. Этот дом, этот лес — всё это принадлежало ему. И всё же я не могла остановиться. Добравшись до спальни, я захлопнула за собой дверь и упёрлась на неё, тяжело дыша. Тишина вокруг давила на уши, но я знала, что это ненадолго. Ганнибал никогда не оставляет начатое. Я тяжело опустилась на пол у самой двери, чувствуя, как ноги больше не держат меня. Схватившись за голову, я крепко сжала пальцами волосы, стараясь хоть немного прийти в себя. Моё тело дрожало, но это была не дрожь страха. Это было нечто другое, пугающее, но неотвратимо притягательное. Возбуждение. Я чувствовала, как оно разливается по всему телу, накрывая меня с головой, и это пугало меня больше всего. Почему я так реагирую? Что это было? Почему его прикосновения, его действия… не отпускают меня? Мои мысли метались хаотично, не находя ни логики, ни выхода. Я пыталась сосредоточиться, успокоиться, но картинка того, как он прижимал меня к себе, как его зубы впивались в мою шею, как на его губах была моя кровь, — всё это всплывало снова и снова. — Что это было? — прошептала я, сама не ожидая услышать свой голос. Моё дыхание сбивалось, руки слегка дрожали. А Низ живота ныл . Я боялась этих ощущений, этой стороны себя, которую он будто бы пробудил. В голове звучали его слова, его тихий смех, его присутствие всё ещё ощущалось рядом, даже если его здесь не было. Я закрыла глаза, надеясь сбежать хотя бы в собственных мыслях, но даже там он был повсюду. Я сидела на холодном полу, обхватив голову руками, а внутри всё громче звучали голоса. Они шептали, кричали, спорили друг с другом. Казалось, что их тысячи, они перекрывали мои собственные мысли, не давая мне сосредоточиться. — Замолчите… — прошептала я, но голоса не утихали. Мои руки задрожали сильнее, и я прижала ладони к ушам, надеясь, что это хотя бы немного поможет. Шёпот, эхом раздающийся в моей голове, стал тише, но не исчез. — Пожалуйста… просто замолчите… — повторила я, почти умоляя, чувствуя, как слёзы начинают подступать к глазам. Голова начала гудеть от напряжения, и я зажмурила глаза, пытаясь отгородиться от всего этого. Моё тело было измотано, каждая эмоция оставила свой след, и силы больше не оставалось. Медленно я осела ниже, прижимаясь спиной к двери, и позволила себе наконец отключиться. Закрыв глаза, я уснула прямо там, в тишине, которая, наконец, настала, оставив меня наедине с хаосом внутри. Спустя какое-то время — час или, возможно, два — я очнулась. Мягкость подо мной была первым, что я почувствовала, и это сразу заставило меня насторожиться. Я резко открыла глаза, ожидая увидеть дверь, холодный пол и свои дрожащие руки. Но вместо этого я была на кровати. Я быстро села, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Всё вокруг было спокойно: те же мягкие простыни, приглушённый свет из настольной лампы, слабый запах дерева и чего-то знакомого, почти убаюкивающего. Но эта спокойная обстановка только пугала меня ещё больше. Я точно помнила, что заснула у двери, сжалась в комочек, закрыв уши руками, чтобы не слышать эти голоса в голове. Но теперь я была здесь. — Ганнибал— выдохнула я, сама себе подтверждая очевидное. Лежащее на мне одеяло ещё хранило тепло моего тела, но оно казалось чужим. Я осторожно встала, чувствуя, как по спине пробегает дрожь. На шее всё ещё ощущался лёгкий след от его укуса, напоминая, что всё это не было сном. Я прошла в ванную комнату и, включив свет, посмотрела на своё отражение в зеркале. Моё дыхание сбилось, когда я увидела свою шею. Укус Лектера был глубоким. Его клыки явно прокололи кожу, и след выглядел ужасающе — фиолетово-красный, с оттенком свежей синевы, будто ожог. Я осторожно прикоснулась к нему пальцами, и кожа отозвалась лёгкой болью. — Чёрт... — прошептала я, закрывая глаза и сжимая кулаки. Я глубоко выдохнула, пытаясь успокоиться, но это было бесполезно. Голова кружилась от воспоминаний, а укус на шее только усиливал ощущение его присутствия. — Телефон… мой телефон, — внезапно промелькнуло у меня в голове. Резко выйдя из ванной, я начала лихорадочно искать его. Бросив взгляд на тумбу возле кровати, я наконец его увидела. — Блять… — произнесла я, подхватив его, но экран остался тёмным. — Сел! Я резко выдохнула, обессиленная и раздражённая. Времени у меня будто не существовало. Я не знала, который час, сколько прошло с того момента, как я уснула, и даже где я нахожусь относительно своих вещей. И тут меня осенило. — Мои вещи… может, их уже привезли, — пронеслось у меня в голове. Моя одежда, картины — всё, что напоминало мне о нормальной жизни, казалось такой далёкой. Я бросилась к шкафам, открывая их один за другим. Одежда была. Всё аккуратно сложено, почти как будто я сама всё это раскладывала. Нижнее бельё, обувь, даже мои аксессуары — всё оказалось здесь. Но картин не было. — Блять… где они? — прошептала я, чувствуя, как внутри нарастает паника. Я начала оглядываться вокруг, заглядывать в каждый угол, каждую полку, но ничего, кроме одежды, не нашла. Моё дыхание стало частым, почти рваным. — Где мои картины? — произнесла я вслух, стараясь понять, где они. Я начала беспокоиться всё сильнее. Он не должен был видеть эти картины. Там были нарисованы трупы, сцены смерти, жуткие детали, которые я выплеснула на холст, потому что видела это. Ганнибал Лектер был человеком, который умел читать людей до самой глубины, и мысль о том, что он увидел мои картины, пугала меня до дрожи. Что он подумает? Как он это интерпретирует? Решившись, я быстро переоделась. Джинсовые шорты, майка, а сверху большая кофта, которая могла скрыть мою дрожь. Это казалось глупым, но мне нужно было чувствовать хоть какую-то защиту, даже такую условную. Я вышла из комнаты. Тишина окутывала дом. Она была почти звенящей, давящей. Я стояла в коридоре, не зная, куда идти, но внутри росло ощущение, что он где-то здесь, ждёт. Или, что ещё хуже, занят изучением моего прошлого через мои картины. Я глубоко вдохнула, стараясь собраться с мыслями. Нужно было найти их. Найти и убедиться, что он ничего не видел. Я отправилась на поиски, стараясь двигаться как можно тише, но с каждым шагом страх всё сильнее сжимал меня изнутри. Я заходила в каждую комнату, медленно открывая двери и всматриваясь в полумрак. Но его нигде не было. Пустая спальня, гостевая комната, кухня — ничего. Даже та самая дальняя комната с высокими окнами и стеллажами книг, куда он раньше отвёл меня, была пустой. И никаких следов моих картин. — Где они?.. — прошептала я, чувствуя, как паника начинает брать верх. В голове вспыхнула мысль: кабинет. Если мои картины где-то и могли быть, то только там. Я сглотнула, собираясь с духом, и направилась искать его кабинет. Моё сердце билось всё громче с каждым шагом, а коридоры дома казались бесконечными. Теперь каждый звук, каждый скрип пола под моими ногами казался оглушительным. Я нервно оглянулась по сторонам, чувствуя, как дом, казалось, дышит в унисон с моим страхом. Ганнибала нигде не было, но от этого становилось только тревожнее. Он мог быть где угодно, а его отсутствие усиливало ощущение опасности. Подойдя к одной из дверей, я замерла. Она выделялась среди остальных. На ней красовались массивные рога — символично, вызывающе, будто эта дверь сама кричала о своей принадлежности. — Слишком вызывающе, — усмехнулась я, но мой голос прозвучал слишком тихо, почти шёпотом. В голове мелькнула мысль, что за этой дверью и должен быть его кабинет. Это было слишком очевидно, слишком в его стиле. Я сделала шаг ближе и замерла, прислушиваясь. Тишина. Абсолютная. — Может, его там нет, — прошептала я, стараясь успокоить себя, но сердце всё равно бешено колотилось. Я медленно протянула руку к ручке двери. Пальцы чуть дрожали, когда я дотронулась до холодного металла. Глубокий вдох. И медленно, почти бесшумно, я начала поворачивать ручку.Дверь с тихим щелчком поддалась, и я осторожно толкнула её. Она открылась мягко, без скрипа, словно пригласила меня войти. Я сделала шаг вперёд и замерла. Кабинет был точно таким, каким я представляла его: идеальный порядок, массивный деревянный стол с аккуратно разложенными бумагами, шкафы, уставленные книгами, словно стены знаний. В воздухе витал едва уловимый запах дерева и чего-то металлического. На столе стояла лампа, её свет был направлен на раскрытую книгу, словно он недавно читал её, но что-то отвлекло. Мой взгляд тут же начал метаться по комнате в поисках картин, но ничего похожего я не увидела. Я сделала ещё несколько шагов внутрь, внимательно осматривая всё вокруг. На одной из стен висела странная металлическая маска, под ней — небольшой стеклянный шкаф, но никаких следов моих картин. Я уже собиралась покинуть кабинет как... Я обернулась, и в этот момент мой взгляд упал на стены, ведущие к выходу из кабинета. Мои картины. Они висели по обеим стенам, заполнив пространство, как тени, охватывающие всё вокруг. Я стояла в оцепенении, не веря своим глазам. Все мои работы — те, что я считала скрытыми, спрятанными от всех, теперь были здесь, на этих стенах. Трупы, странные позы, сцены ужаса, которые я думала оставить в тени своего разума — всё это стало частью его мира. — Что… — мои губы едва шевелились. — Почему… — Мои пальцы подёрнулись от напряжения, и я сделала шаг вперёд, будто пыталась прикоснуться к ним, проверить, реальны ли они, или всё это игра света и теней. Внутри всё обрушилось, каждый штрих этих картин, каждый мрак, который я вложила в них, был теперь на виду. Вопросы накатывали с новой силой, и я не могла найти ответа. Почему он их вывесил? Но самое страшное было не это. Моё сердце сжалось, и я почувствовала, как холод пробегает по телу. — Прекрасные картины, дорогая, — услышала я знакомый голос, и всё внутри меня сжалось. Я взглянула на дверь и увидела его. Ганнибал Лектер стоял в дверях, его фигура идеально вписывалась в тени за ним. Он смотрел на меня с легкой улыбкой, в его глазах было что-то неуловимое, почти величественное, но одновременно и пугающее. Я замерла, не зная, что сказать. Сердце колотилось в груди, а мысли путались в голове. Я пыталась найти объяснение всему происходящему, но ничего не приходило. — Зачем...? — едва прошептала я, чувствуя, как голос предательски дрожит. Он шагнул вперёд, его взгляд отрывался от меня на картины. — Это твоё искусство, — сказал он, и его голос был тихим, но твёрдым, словно он наслаждался каждым словом. — Я не мог не оценить.— Он подошёл ко мне, и я инстинктивно сделала шаг назад. — Эти рисунки прекрасны, реальны.— его голос стал мягче, и он протянул руку, как бы приглашая меня подойти. —Если они были бы на аукционе, я бы скупил их всех.— Я не двигалась, стояла как вкопанная, чувствуя, как взгляд Ганнибала словно пронизывает меня насквозь. Его протянутая рука казалась одновременно приглашением и вызовом, и что-то в его голосе заставляло меня дрожать не от страха, а от чего-то совершенно иного. — Это сокровенное— выдохнула я, всё ещё не в силах оторваться от его взгляда Он медленно приблизился ко мне, и я инстинктивно сделала шаг назад, но стены кабинета не позволили мне уйти. — Ты боишься меня, дорогая? — тихо спросил он, приблизившись так близко, что я почувствовала его дыхание. — Нет… — прошептала я, и это было правдой. Я боялась не его, а того, что происходило внутри меня, когда он был рядом. Ганнибал слегка наклонился ко мне, его лицо оказалось рядом с моим. Он провел пальцами по моей щеке, словно успокаивая. — Хорошо, — сказал он почти шёпотом. — но всё же, бояться иногда нужно. Особенно того, у кого в руках ты.— Моё сердце бешено билось, но я не могла ни двинуться, ни отвернуться. Его слова обволакивали, а его близость окончательно стирала грань между реальностью и чем-то неизведанным. Я сделала ещё один шаг назад, и вдруг ощутила, как мои бедра упираются во что-то твёрдое. Это был его стол. Неосознанно я упёрлась на него руками, ощущая прохладную поверхность под пальцами. Ганнибал продолжал приближаться, его взгляд был таким сосредоточенным, что казалось, он мог видеть прямо сквозь меня. Я попыталась найти слова, но мой язык словно прилип к нёбу. — Падший ангел — произнёс он тихо, почти с нежностью, подходя ещё ближе. Я резко вдохнула, сердце заколотилось в груди, словно пыталось вырваться наружу. — Я не... — начала я, но моя фраза оборвалась. Его фигура теперь полностью заслоняла меня от всего остального мира, его руки легли на стол с обеих сторон, оставляя меня в ловушке. — Что с тобой, дорогая? — спросил он, склонив голову и внимательно изучая моё лицо. — Ты дрожишь. — — Я… не знаю… — выдавила я, опустив глаза, чтобы хоть на мгновение избежать его взгляда. Он мягко, но уверенно поднял мою подбородок пальцами, заставляя снова смотреть ему в глаза. — Страх, смущение, желание… — произнёс он тихо, его голос был низким и обволакивающим. — Всё это прекрасно, если его правильно направить. Он наклонился ближе, и я почувствовала, как его дыхание касается моей кожи. Мои пальцы сжали край стола сильнее, но я не могла отвести глаз. В этот момент весь мир вокруг будто исчез. Я чувствовала, как напряжение сгущается в воздухе. Его лицо было так близко, что казалось, ещё немного — и наши губы коснутся. Но вместо этого Ганнибал замер, будто давая мне возможность сделать выбор. — Ты особенная девушка — произнёс он, его голос звучал мягко, но в нём была странная твердость, которая не оставляла сомнений в его намерениях. — И ты даже не представляешь, насколько.— Мои пальцы продолжали сжимать край стола, словно это могло помочь справиться с нарастающим вихрем чувств. Я не могла понять, что именно сейчас происходит. Мой разум кричал о том, что нужно остановиться, уйти, но тело будто не слушалось. — Почему вы это делаете? — спросила я, мой голос звучал хрипло, и я не узнала его. — Зачем вы это всё говорите? — Ганнибал слегка наклонил голову, его улыбка стала шире, но в глазах зажегся тот самый хищный блеск. — Потому что ты этого заслуживаешь, — сказал он, его пальцы легко провели по моей щеке, вызывая у меня мурашки. — И потому что мне нравится видеть, как ты краснеешь— Его рука скользнула вниз, медленно обводя линию моей челюсти, затем задержалась на шее, где был след от его укуса. Я инстинктивно напряглась, но он не сдвинул руку, напротив, его пальцы слегка сжались. — Здесь, — тихо произнёс он, его голос стал почти шёпотом, — я оставил след. И это только начало. Я не могла дышать, не могла двигаться. Моя голова кружилась от близости, от его прикосновений, от всего, что он говорил. Его пальцы мягко касались моей кожи, и я чувствовала, как каждое его движение наполняет меня ощущением близости, которая не оставляла места для сомнений. Я пыталась собраться с мыслями, но всё внутри меня было спутано. Он стоял так близко, что почти не было расстояния между нами, и его взгляд, сосредоточенный и серьёзный, не покидал меня. Я чувствовала его присутствие, как тягучее напряжение, которое захватывало меня с головы до ног. Я закрыла глаза от наслаждения, и неосознанно прижалась своим лицом к его руке. — Твоё тело кричит — его голос был тихим, но уверенным. Я слегка покачнулась, не в силах ответить ему. Я открыла глаза и посмотрела на него. Он слегка наклонился, а его пальцы левой руки всё ещё оставались на моей талии, аккуратно касаясь моей кожи. — Всё будет проще, если ты перестанешь сопротивляться, — сказал он, его голос теперь звучал почти шёпотом. Я не могла отвести взгляд, не могла двинуться. Всё внутри меня было как в тумане, но вдруг его слова прорезали тишину. —Переоденься — сказал он, отступая на шаг. — Мы едем на оперу.— Это было неожиданно, и я почувствовала, боль внизу живота. В его глазах была какая-то насмешка, как будто он знал, что я ощутила. Я смотрела на него ещё несколько секунд, всё ещё переваривая его слова. Опера? После всего, что только что произошло?. — Опера? — переспросила я, всё ещё чувствуя его взгляд на себе. — Ты ведь любишь искусство, — ответил он. Его взгляд не отпускал меня, словно впиваясь в самую душу. Когда я сделала шаг вперёд от него, он резко обхватил меня за талию сильной, но мягкой рукой. Его прикосновение заставило меня замереть. Он наклонился к моему уху, и его низкий голос прозвучал так близко, что я почувствовала тепло его дыхания: — Только есть одно условие, — произнёс он тихо, почти шёпотом, но с хрипотой, — ты должна будешь надеть платье, которое я подготовил для тебя. Оно уже ждёт тебя в твоей комнате, на кровати. — Я резко выдохнула, ощущая, как внутри всё перевернулось от его слов. Неожиданность, уверенность, с которой он говорил, одновременно и сбивали меня с толку, и притягивали. — Платье? — переспросила я, чуть хрипло, всё ещё находясь слишком близко к нему. — Да, — ответил он, отстраняясь ровно настолько, чтобы я могла видеть его спокойную, но слегка довольную улыбку. — Это будет особенный вечер, дорогая.— Он убрал руку, словно давая мне возможность сделать выбор, но я знала, что выбора на самом деле нет. В его глазах читалось ожидание, и от этого мои мысли спутались ещё больше. Я коротко кивнула и молча почти что выбежала из кабинета. Идя по коридору направляясь к комнате. Когда я вошла, взгляд сразу упал на кровать, где лежало платье. Оно было из тёмного атласа, с глубоким вырезом и длинным разрезом по ноге. Платье было изысканным, элегантным и... опасно красивым. Я осторожно коснулась ткани пальцами, чувствуя, как моё сердце начинает биться быстрее. Этот вечер обещал быть чем-то большим, чем просто посещение оперы.