Ноктюрн на позвонках

⠀Каждый день Солнце подменяет Луну. Это не его прихоть, не его воля, но это — его обязанность. И каждому известно, что за свои обязанности нужно нести ответственность. ⠀Альбедо очень похож на Солнце; его мягкая, ласковая и такая редкая улыбка напоминает теплые лучи света, которые заставляют расходиться густые тучи, висящие на мрачном небосклоне. ⠀Скарамучча, каждый раз немного наклоняя голову, наблюдает, как чужие ноги медленно уносят тело из коридора в кабинеты; как акварельные морские глаза скользят по учебникам и выбирают, какой взять; как руки прижимают рюкзак ближе к груди, словно пытаясь что-то спрятать. ⠀Каждый проходящий день Луна смотрит на Солнце. И каждый раз мальчишка понимает, что Солнце, которое еще не принадлежит ему, слишком далекое и тихое. ⠀Видя Альбедо, Скарамучча невольно слышит отдаленную мелодию, и она кажется ему знакомой, родной, но он ее не знает. Виолончель, чьи плотные струны похожи на почти растворившиеся кости, неспешно протягивает низкие ноты; воздуха в маленьком коридоре становится больше, а в голове стоит оглушительно молчаливое эхо. ⠀Рука сжимается в кулак. Уста тянет. Они словно скреплены самой холодной металлической скобой, но их хочется разомкнуть и произнести: ⠀“прошу, будь рядом со мной”. ⠀Рядом с ним у Скарамуччи бьется Сердце. ⠀Рядом с Солнцем у Луны оно действительно есть. ⠀Мальчишка в очередной раз наблюдает за другим и смотрит, как тот зарывается носом в свои колени, как безмолвно содрогаются его плечи, как он хнычет и что-то шепчет, а слова, не звучащие в пустом зале, разбиваются в воздухе, запах которого так похож на дождевой озон. ⠀Но Альбедо сильный. ⠀Но Альбедо утирает свои слезы. ⠀Но Альбедо поднимается и снова прижимает сумку к туловищу. ⠀А Луна, даже не зная, что же он там прячет, испуганно делает несколько беззвучных шагов назад, после чего и вовсе скрывается, даже не перейдя через порог спортзала. ⠀А Луна, даже не зная, что он сказал “я должен бороться”, утыкается в экран телефона и включает самую любимую песню, чтобы перестать волноваться. ⠀А Луна, даже не зная, что уже вечером он будет трястись от страха, думает, что гулять сегодня будет допоздна. ⠀Смычок тянет струну. Крепкие кости не поддаются и лишь издают что-то похожее на скрип. ⠀Знаете ли, будь Солнце Паганини, его игра бы продолжалась вечно; и виолончель все еще звучит, прилежная и старательная. ⠀Знаете ли; если бы Скарамучча не решил перелезть через забор из металлических прутьев, то не увидел бы кусок черной ткани и разбитые белые линзы. ⠀Бледное тело напоминает перемолотый в пургу снег. ⠀Рука дрогнула, и смычок заставил кость треснуть. Струна отлетела к грифу. Мелодия затихла. ⠀Солнце погасло. ⠀Падая на колени, мальчишка понимает, что его тело колотит. ⠀Потускневшие глаза не закрыты. Небо в них померкшее, по-прежнему полное спокойствия и тишины, но звуки отсутствуют по другой причине. Бордовая кровь засыхает у носа, губ и открытых ран. Ткань в некоторых местах вспорота, подобно неудачно вышитому пледу из лоскутов. Изящные пальцы крепко сжимают маску, и кажется, что они вот-вот дрогнут, однако движений нет. ⠀Переулок забит пылью и чем-то непомерно тяжелым, словно труп далеко не один. ⠀На чужой груди впечатался рисунок паука. ⠀Луна видит, как хрустальные глаза безжизненно вглядываются в пустоту, ⠀и начинает безудержно рыдать, потому что Солнце не услышало ⠀те самые три слова. ⠀Потому что ⠀он не знал ⠀ни о чем.