Вернисаж

Саша никогда не думал, что можно столько пахать ради концерта. Он вообще впервые с далёкого детства взялся за вокал. Ярик его не щадил. Притащил педагогов со своей стороны, каждый день названивал ему и требовал с него сет-лист. Саша не вылезал из-за своего компьютера. «Рехнуться же можно столько работать.» — Ярослав, поимей совесть, мне не хватает времени на личную жизнь. Сколько можно работать?! — сообщение улетает в диалог с Яриком, когда Саша из-за возложенной на него нагрузки не успевает даже спуститься поесть. — Пусть совесть имеет тебя. Пройдет концерт и наладиться личная. — прилетает ему наглый ответ. — Зачем я только на это согласился…—вздыхает Саша и упрямо тащиться снова за мониторы. Следующий этап — репетиции и честно, он не знает, как он будет совмещать релиз новой программы и это все. «Дерьмо.» К нему заглядывает Настя. Смотрит на изможденного Сашу. — Молчи. Просто молчи. — говорит он, положив голову на стол. — Может, в этом его рвении так загрузить тебя работой есть какая-то причина? — она подходит к его столу, берет в руки бумажку. — Я не знаю. Я просто хочу на улицу. Настя заливисто смеётся. Саша не понимающе на нее смотрит. — Ого, да он тебя уже меняет. Быстро он. Раньше ты стремился сидеть дома. — она усмехается, чуть разминает кисть, гремя браслетами на руке. Саша в очередной раз ищет именно нужное исполнение, потому что пятнадцать предыдущих его господин продюсер забраковал. Почему Саша не наорал на него, как он любит и умеет, он сам старался не думать. Просто не мог… Плюс, в обычное время, когда удавалось задать вопрос, не касающийся работы, Ярик разливался соловьём. И Саша не мог его не слушать. Для остальных это был сильный мачо, который не выглядел как мачо, а Саша видел его мальчишкой. Мальчишкой, в котором шла борьба. Он не знал, верны ли его домыслы, но он отчаянно желал, чтобы победил свет. Саша блять не знал, что можно вот так. Что может быть вот так. Саша понимал, что кажется, все-таки, сделал самую неразумную в своей жизни вещь. Он влюбился. Влюбился… Пиздец. Они много репетировали, когда ставили концерт. И на каждой репетиции он не мог перестать смотреть. Не мог не вкладывать в свой взгляд столько чувств, потому что они рвались из него, словно ураган. Ярик таскал ему чай в термосочке, конфеты с апельсином… Как же догадался… Ярик, удивительно, по первой встрече он бы не подумал, что за маской цинизма скрывается это. Друг дорогой. Что ты сделал с собой? Был худой, молодой Ел сердца… Ярик очень хотел ласки. Он ждал этого от Саши. И Саша давал. Он брал за руку Ярика, сжимая пальцы под удивленные, а потом радостные взгляды музыкантов. Кажется, Яриков план по розыгрыванию романа удался на 200%. Обратной стороной… Повернулась мечта…