Агентство "КР"

      Киллиан, скрестив руки на груди и насупившись, глядел вниз с тридцатиметрового обрыва на то, что когда-то было роскошной машиной Генри Ли. Под демократичной окраской цвета «мокрый асфальт» еще недавно прятался зверь-мотор, хренова гора лошадиных сил и люксовый кожаный салон. Сейчас же эта каша выглядела просто жалко.       — Уж если падение с тридцатиметровой высоты делает такое с железом, – задумчиво проговорил Уайатт, — боюсь представить, что оно сотворит с человеком.       — Ничего такого, о чем этот человек сам потом будет жалеть, – отозвался Киллиан. — Жалеть ему уже будет попросту нечем.       — Ну да. Там мозги же в гоголь-моголь превращаются.       — Взболтать, но не смешивать, – ухмыльнулся Лайтвуд.       Первое время Уайатта передергивало от чернушных шуток агентов «КР». Но он быстро привык и даже сам стал перенимать эту манеру.       — А мы уверены, что это машина Ли? – уточнил он. — Разве эту груду металлолома вообще можно опознать?..       — Об этом можно судить уже хотя бы потому, – пояснил Киллиан, — что кто-то очень сильно заморочился, чтобы избавиться от нее.       Видя, что парень нуждается в пояснениях, Лайтвуд снисходительно хмыкнул.       — Что видишь вокруг? – спросил он.       Уайатт стал озираться, пытаясь найти какую-то яркую, но неочевидную деталь. Наконец он по-прежнему непонимающе взглянул на своего старшего коллегу.       — На машинах передвигаются по дорогам, верно? – подсказал тот, а Уайатт кивнул. — Но разве тут есть дорога?       Уайатт снова стал вертеть головой. Ничего кроме густого голого леса, каменистого обрыва и низкого налитого свинцом неба, он не видел. На противоположной стороне пропасти никакой колеи тоже не было.       — Но как же… – он еще не успел сформулировать до конца свой вопрос, как ответ сам родился в его блондинистой голове. — По воздуху?       — Точно, – одобрительно кивнул Киллиан. — При чем не вертолет, а дроны.       — Как ты понял?       — Вертолет слишком шумный и большой, привлекает лишнее внимание. А дроны намного более маневренные, да еще и доступные. Чтобы поднять такую тачку, – он кивнул на обрыв, — нужно всего четыре-шесть хороших дронов. Плевое дело.       — И что мы делаем дальше? – спросил Уайатт.       — Машину все-таки надо идентифицировать. Пока этим занимаются наши криминалисты, мы с тобой перекусим.       По дороге к своим машинам Киллиан и Уайатт встретили вызванную ими команду экспертов. Ребята в спецкостюмах и с альпинистским снаряжением заверили Киллиана, что будут сразу докладывать ему обо всех находках. Провожая их восхищенным взглядом, Уайатт спросил:       — Сколько еще в «КР» разных отделов?       — Наверняка об этом знает только директор самого агентства, – усмехнулся Киллиан. — Даже Баретти, как шеф одного из отделов, не знает ничего неположенного ему должностной инструкцией.       — Наверное, даже в распоряжении полиции нет такого количества всяких разных спецов, как у нас. Поэтому нам и поручают самые сложные задачи.       — Дело не в сложности, а в деликатности. Нас привлекают к делу тогда, когда важны скрытность, оперативность и умение пользоваться нестандартными методами. Пока полиция будет оббивать пороги чиновников, чтобы получить разрешения и ордера, мы уже придем и все сделаем. Наш правовой статус находится вне юрисдикции страны, поэтому и к ответственности нас привлечь почти невозможно. Это развязывает нам руки.       — А правда, что никто точно не знает, что означает «КР» в названии агентства?       — Думаю, правда. Но мы обычно трактуем это как «компетентность и репутация».       — Вполне совпадает с нашими принципами.       Они расселись по машинам и направились в город. В небольшом индийском ресторанчике, где Киллиан с Амалой были постоянными посетителями, и для них всегда был свободен столик, мужчины заказали себе обед и напитки. В ожидании еды Уайатт засыпал Киллиана вопросами о сегодняшних находках.       — …это можно определить по следам протектора от шин на асфальте, – объяснял ему Киллиан, когда его телефон зазвонил.       Он долго слушал собеседника на том конце провода, и с каждым секундой его лицо становилось все мрачнее. В конце он даже прикрыл глаза и сжал пальцами переносицу. Уайатт весь обратился в слух, пытаясь различить слова звонившего, но тщетно.       — Принял, – коротко отрапортовал Киллиан и отключился.       — Что там? – Уайатт даже не обратил внимания на возникшую перед ним порцию зеленого карри.       — В машине обнаружен труп. Его состояние ты сам можешь себе представить.       Парень в ответ только шумно сглотнул.       — Это мужчина, комплекцией примерно походящий на Ли. По телу и лицу опознать невозможно.       — Ты думаешь, что это может быть он сам?       Киллиан отрицательно покачал головой.       — Нет, это определенно «кукла». Ли - значимая фигура в Конгрессе, его круглосуточно "пасет" их же служба безопасности, и для этой цели машина напичкана маячками. Такое изощренное уничтожение машины и труп внутри призваны сбить со следа и потянуть время. Пока будут опознавать тело, настоящего Ли увезут подальше.       Киллиан откинулся на спинку стула, буравя взглядом стол перед собой. Он так глубоко погрузился в свои мысли, что вздрогнул, когда в кармане зажужжал телефон. Один из криминалистов отправил ему фотографию тела. Увидев ее, закаленный, видавший виды Лайтвуд выдохнул «Охренеть!» и положил телефон экраном вверх на середину стола.       На растянутом черном полиэтилене лежала бесформенная кровавая масса, в которой угадывались очертания неестественно вывернутых конечностей. Сложно было сказать наверняка, лежит тело на спине или животе: то, что когда-то было лицом, могло с таким же успехом оказаться и размозженным затылком.       Уайатта взглянул лишь мельком и поспешил отвернуться, чтобы сдержать рвотный позыв. Он мысленно порадовался, что еще не успел приступить к своему карри, и теперь был уверен, еда останется нетронутой.       — Такие травмы невозможно получить, упав с высоты в машине. Его изувечили еще при жизни.       Пришло еще несколько фото, сдвигая первое шокирующее за пределы экрана. Киллиан увеличил изображение, и его губы искривились в усмешке.       — Любопытно, – проговорил он, пристально рассматривая что-то на экране, — у мистера Ли, кажется, есть альтер эго.       На фото были запечатлены водительские права на имя мистера Джонатана Бентли, но с фотографии на них смотрел мужчина, как две капли воды похожий на Ли. Остальные найденные в машине документы тоже принадлежали этому Бентли. Среди них была банковская карта, договор на оказание медицинских услуг в частной клинике «Премиум» и даже старый посадочный талон на самолет, полгода назад летавший в Марракеш.       — Хитрый сукин сын, – проговорил Киллиан, набирая сообщение Камалу с просьбой найти в сети все, что можно, о мистере Бентли. — Жил двойной жизнью, значит.       — А какова вероятность, – робко предположил Уайатт, — что тело, найденное в машине, окажется близнецом Ли, и документы принадлежат ему? Такое ведь бывает, когда в мире есть абсолютно похожие друг на друга люди, не являющиеся родственниками.       — Машина-то самого Ли, – парировал Киллиан. — Так что твоя теория хоть и занимательна, но несостоятельна. Скорее всего, он просто сделал себе второй комплект документов, чтобы не светить своим настоящим именем там, где не нужно.       Они прервали обсуждение, когда на столе появился весь заказа. Киллиан уплетал с аппетитом, а Уайатт вяло ковырялся вилкой в своей тарелке. Увиденное пока не шло у него из головы. Заметив настроение коллеги, Киллиан строго на него посмотрел.       — Это наша работа, Уайатт. Мы имеем дело с разными, иногда вот такими отвратительными явлениями. Но все это творят обычные люди, которых можно изловить и наказать. С какими бы ужасами ты не столкнулся на службе, не позволяй им выбить себя из колеи. Научись абстрагироваться. И жить станет легче.       — Неужели ты видел вещи хуже? – тихо спросил парень.       Киллиан пожал плечами, но лицо его помрачнело.       — Как-то меня командировали в Индию расследовать под прикрытием посольства исчезновение английского дипломата. Выяснилось, что он стал жертвой местного религиозного культа. И то, в каком состоянии было его тело и тела остальных найденных нами жертв, нас шокировало. Пожалуй, по уровню жести та ситуация и сегодняшняя чем-то похожи. Только в индийской жаре был еще и запах…       Уайатт поморщился и отодвинул от себя тарелку.       — Избавляйся от своей брезгливости, парень, – ухмыльнулся Киллиан. — Она иногда здорово мешает.       Желая перевести беседу подальше от трупов, Уайатт спросил:       — Это в той командировке в Индию ты познакомился со своей женой?       Губы Киллиана чуть дрогнули от попытки сдержать улыбку.       — Точно. Она тоже была в составе следственной группы. И, пожалуй, знакомство с ней было единственным положительным фактором той командировки. В остальном это был сущий ад. Но с тех пор Амала со мной. Мы даже ездили вместе в пару других рабочих поездок за границу.       — Ты брал ее с собой на операции? – округлил глаза Уайатт. — Но это же опасно. Я слышал, что, когда кто-то из агентства едет с заданием в другую страну, он подписывает какую-то бумагу о том, что в случае чего из передряги он выбирается сам и на помощь агентства может не рассчитывать.       — Так и есть. Но я бы не стал брать ее с собой туда, где не смог бы обеспечить ее безопасность. К тому же, попробуй остановить эту женщину, если ей что-то взбрело в голову. Ей тоже захотелось побыть «агентом «КР».       Киллиан изобразил кавычки на последнем слове.       — Это уже потом она остепенилась, занялась своим делом, оставив спасение мира мне. И меня это устраивает. Я знаю, что Амала может быть одинаково хорошей и надежной и женой, и боевой подругой.       Уайатт слушал с интересом. Из всех прочих знакомых ему агентов «КР» своим наставником и примером для подражания он выбрал Лайтвуда. Ему хотелось равняться на него не только в работе, но и во всем остальном. Парня искренне восхищала способность старшего коллеги совмещать счастливый брак с успехами на службе, а ведь Киллиан был одним из лучших агентов.       — Ну, а как насчет тебя? – спросил его Киллиан. — Есть на примете кто-то особенный?       Щеки парня вспыхнули, он потупился.       — Ее зовут Эллаира, мы дружим с самого детства. Она замечательная, но то, что в последнее время я вижу в ней не только подругу, кажется мне неправильным…       — Почему это?       — Мы ведь столько лет знакомы, и я никогда не воспринимал ее иначе, чем младшую сестру, которую нужно защищать, заботиться. А в последнее время смотрю на нее и вижу в ней красивую женщину. О Боже, – он уронил лицо на руки, — это отдает инцестом…       Киллиан вдруг рассмеялся.       — Ничего подобного. За столько лет вы узнали друг друга как облупленные, понимаете, чего друг от друга можно ожидать. Так почему бы не попробовать? Главное, чтобы она тоже относилась к тебе не как к брату.       — Похоже, что она и не относится, – задумчиво проговорил Уайатт. — Считаешь, стоит попытаться?       — Лучше жалеть о том, что сделал, чем об упущенной возможности.       Он отсалютовал ему стаканом воды, и в этот момент снова зазвонил телефон. На экране высветилось имя Камала.       — Нашел что-нибудь? – сразу перешел к делу Лайтвуд.       — Есть кое-что занимательное, – по голосу было слышно, что Камал улыбается. — Наш мистер Бентли регулярно летал на отдых в Марокко. Раз в полгода он приезжал в один и тот же отель, снимал там отдельную уединенную виллу и проводил на отдыхе пару недель. Иногда приезжал с женщинами, иногда один. Перед каждой поездкой наведывался в клинику «Премиум», чтобы сделать прививку от малярии, тифа, гепатита А и Б и желтой лихорадки. Короче, классический набор тех, кто обычно ездит на сафари в центральную Африку, но никак не в туристический Марокко.       — И не надоедает же ему каждые полгода кататься в одну и ту же страну, – саркастически фыркнул Лайтвуд. — Чем же он там занимается?       — Снимает крупную сумму в банкомате в первый день приезда, а потом безвылазно сидит в отеле. Даже обслуживание в номер не заказывает.       — И персонал отеля это ни разу не насторожило?       — Думаю, что цена их «настороженности» не так уж велика.       — Ясно. От Ли можно было ожидать, что свои бизнес-процессы в Африке он сам будет контролировать.       — Ну, он все-таки не игрушками там торгует…       — «Игрушками» для местных «молодых демократий», – добавил Киллиан. — А что-то, что помогло бы нам определить его нынешнее местоположение, ты нашел?       — Не уверен, – веселость пропала из голоса Камала. — Даже ничего компрометирующего не обнаружил. Но продолжаю искать.       — Отлично, держи в курсе, – попросил Лайтвуд и положил трубку.

***

      Камал снял очки и прикрыл веки, но это не помогло ему избавиться от мелькающих перед глазами бесконечных рядов цифр. Он перелопатил невероятную гору информации, составил поминутное расписание Ли за последние сутки, но не нашел ничего, что могло бы дать хоть крохотную подсказку о его местонахождении. При этом он был уверен, что зацепка где-то здесь, у него перед глазами. Просто он пропустил ее.       Он нуждался в смене деятельности. Старая добрая убийственная тренировка – вот, что его взбодрит и поможет перегруженному мозгу восстановить работоспособность. Он подхватил спортивную сумку и спустился вниз к машине. Его серо-зеленая Махиндра приветственно мигнула фарами.       Заводя мотор старенькой, но надежной машины, Камал бросил быстрый взгляд на панорамные окна студии йоги, где работала Деви. Во время практик она опускала жалюзи, чтобы оградить своих клиентов от любопытных взглядов прохожих, и чтобы ничего не отвлекало и не смущало их. Видимо, сейчас у нее как раз проходило занятие. В душе Камала разочарование от того, что он не увидел ее, со скоростью света сменилось предвкушением сегодняшнего ужина.       Спортивный зал, принадлежащий агентству, располагался недалеко от офиса, и представлял собой небольшое трехэтажное здание, похожее на склад, и полностью оборудованное всем необходимым: от скамей для жима до зала EMS-тренировок. К счастью, никого, кроме Камала там в это время не было.       Он любил заниматься в одиночестве. Только он, железо и Skillet в наушниках. Из узких окон под потолком лился слабый свет, в котором танцевали пылинки. Камалу было этого достаточно, и он не стал включать лампы, давая глазам дополнительную возможность отдохнуть.

I feel it deep within.

      Руки намертво вцепляются в холодную штангу с навешанными на нее ста двадцатью килограммами железа.

It just beneath the skin.

      Ноги упираются в пол, спина выгнута мостом, вся сила сосредоточена в руках и груди.

I must confess that I feel like a monster.

      Резкий выдох, толчок вверх, плавное возвращение штанги на грудь, прикосновение холодной стали к уже разгоряченной коже.

I hate what I’ve become.

      Снова и снова. Десять, пятнадцать, двадцать повторений.

The nightmare’s just begun.

      Из груди вырывается рык. Он сам его не слышит, но вибрация внутри придает сил для последнего рывка.

I must confess that I feel like a monster.

      Штанга с грохотом падает на упоры, скамья сотрясается от этого. По мышцам разливается блаженное тепло и нега.       Сколько себя помнил, Камал всегда знал, кем будет – защитником, бойцом, воином. Вся его семья из поколения в поколение служила в индийской армии, достигая значительных высот. И у него самого не было сомнений насчет собственного жизненного пути. Ощущать себя частью второй по величине армии мира – разве не мечта?       С молодых ногтей отец тренировал его и закалял. А едва закончив школу, Камал пошел добровольцем в армию. Там ему не было равных, и он совсем скоро получил офицерское звание.       За десять лет службы в армии он успел поучаствовать в нескольких военных операциях. Там он понял, что сила не только в численности, физической подготовке и оружии. Победу одерживает тот, кто умеет пользоваться информацией.       Год самоподготовки, бессонные ночи, отказ от всего кроме службы и учебы – и вступительные экзамены в университет информационных технологий были сданы блестяще. В свои почти тридцать Камала стал студентом самого престижного в мире учебного заведения, готовящего лучших айтишников.       Известие о том, что сын собирается кардинально сменить род деятельности, поразило стариков семьи Рай. Отец даже в сердцах грозился отречься от сына, но мать с присущей ей мягкостью и дипломатичностью быстро примирила их.       За время учебы Камала заприметило агентство «КР». Им нужен был как раз такой: дисциплинированный, целеустремленный, с военной подготовкой и уверенными навыками айтишника. Так он оказался на этом месте.       Кроме поиска цифровых следов Камал занимался подготовкой новых агентов, которые раньше не служили в армии и полиции. В основном он учил их разным техникам борьбы, так как за огневую подготовку отвечал Лайтвуд. После тренировок с Камалом все выползали на четвереньках, проклиная и благословляя день, когда в их жизни появился мистер Рай.       Камал переходил от упражнения к упражнению, чувствуя, как с каждым новым подходом мышцы все больше утомляются, а голова, занятая только подсчетом повторений, становится легче и яснее. Наконец, выжав себя до последней капли, он сполз по стенке на пол, тяжело дыша.       В этот момент боковым зрением он заметил фигуру, стоящую в дверном проеме. Свет с улицы мешал Камалу рассмотреть пришедшего. Но рост и пропорции тела намекали на мужчину.       Окинув пространство вокруг себя быстрым взглядом и приметив, что он сможет использовать в качестве оружия, если до этого дойдет, Камал крикнул:       — Кто вы и что хотите?       Мужчина сделал шаг внутрь помещения, закрыл за собой дверь. Теперь-то Камал узнал его.       — Какого черта, Амен? Долго ты там стоишь и пялишься на меня?       — Ждал, пока ты закончишь, – Амен вальяжной походкой направился к Раю. — Не хотел отвлекать от тренировки. Судя по нагрузке, у тебя какие-то проблемы.       — Просто устал работать головой и решил переключиться. Ты что здесь делаешь?       — Проезжал мимо, увидел твою машину, решил заскочить.       Камал тяжело поднялся с пола.       — Опрос уже закончил?       — Да, – мрачно ответил Амен. — Пусто. Ничего такого, за что можно было бы зацепиться. А как у тебя?       — Примерно так же. Только не пусто, а наоборот, ворох каких-то мелочей. И среди них боюсь упустить что-то важное.       — Раз здесь ты закончил, тогда поехали в офис.       Камал кивнул.       — Дай мне десять минут.       Когда они вместе выходили из спортзала, Амен ощутил на себе чей-то пристальный взгляд. Он стал медленно сканировать окружающую обстановку: близлежащие дома, дворы, припаркованные машины. Ничего, все спокойно.       — Ты чего? – окликнул его Камал, уже подойдя к своей Махиндре.       В ответ Амен только махнул рукой. Чувство слежки не покидало его до тех пор, пока он не закрыл за собой дверь своего спорткара. Выезжая с парковки, он замедлился возле желтого Мини. Автомобиль показался ему знакомым, но и только. Наконец решив, что таких машинок по городу бегает видимо-невидимо, и все они, в сущности, похожи, Амен поддал газу и уехал.       На этот раз жалюзи на окнах студии йоги были подняты, и Камал смог рассмотреть Деви. Когда она занималась в студии одна, то не опускала жалюзи, а была живой рекламой, демонстрируя прохожим, чему они могут научиться, если придут к ней на практику.       Маленькая и изящная, похожая на бронзовую статуэтку, она стояла в уттанасане. Перехватив восхищенный взгляд коллеги, Амен ухмыльнулся.       — Что вытворяет, а? – он по-дружески толкнул Камала в плечо. — Представляю, какова она в…       — Еще одно слово, – без тени агрессии в голосе прервал его Камал, — и я сверну твою шею.       — Но тогда мне придется идти к маленькой мисс Шарма, чтобы она поправила мне вывих.       — Поверь, тебе уже никакая йога не поможет.