At the bottom

***

      Проведенное время с Ванцзи в кафе, пролетело незаметно и в скором времени они решили вернуться обратно, но никак не ожидали, что братья будут сидеть напротив друг друга и общаться о своём маленьком племяннике, который стал всё больше походить на "павлина". Абсолютно не подавая вид о сложном моменте их жизни, Вэй Ин широко улыбнулся, встречая своего мужа, а Сичэнь слегка улыбнулся психологу, дабы скрыть своё смущение от проявления открытой привязанности со стороны брата и господина Вэя.       — Присаживайтесь, нужно ещё кое-что обсудить.       Трое мужчин одновременно кивнули словно по команде, а психолог, голова которого раскалывалась на части, потирает виски и кидает очки на стол.       — Как прошёл разговор?       — Всё хорошо, спасибо вам. — Ванцзи слегка улыбается ему, а Ваньинь отмахивается. — Сичэнь будет пока жить у меня, мы думаем, что вести компанию дяди будем вместе. Так будет правильно. Сичэнь пока будет работать из дома, чтобы встать на ноги, а я буду руководить офисом и ждать, когда директор сможет вернуться.       — Сичэнь?       — Ванцзи прав. Компания была основана нашим дядей, нельзя так просто бросать её из-за моего душевного равновесия, думаю пора браться за работу.       — Лань Сичэнь, если у тебя будут трудности, то мой номер есть у Лань Ванцзи или Вэй Ина, можешь обратиться и записаться на сеанс. Что касается вас, Ванцзи — если чувствуете, что нужна помощь, это предложение также распространяется и в вашу сторону. — Ваньинь посмотрел на выжидающего Вэй Ина. — Ты тоже можешь приходить, гремлин, но клянусь — лишнее слово и ты полетишь через окно. Усек?       — Конечно, Чэн-Чэн. — Мужчина подмигнул. — Ты будешь на семейном ужине в четверг? Или мне подключать А-Ли?       Вэй Ин смотрит на него пронзительным взглядом и кажется ни один Лань Ванцзи почувствовал напряжение в этот момент, Сичэнь смотрит на него и в его взгляде читается немой вопрос, но Ваньинь лишь кивает, словно любое произнесённое слово может стать для него смертельным. В его глазах можно было прочитать обвинение в чистом предательстве, но вида особого не подавал.       — Конечно буду.       Ваньинь улыбается, но от этой улыбки Сичэнь почувствовал стекающий холодный пот по спине. Вэй Ин кажется не обращает особого внимание на завуалированную угрозу и поднимается, дабы взять своё пальто.       — В семь вечера будем ждать тебя. Постарайся не опаздывать и отмени все свои сеансы, чтобы ты не смог отмазаться работой.       — Перегибаешь. — Шипит Ваньинь.       — И я тебя люблю, Чэн-Чэн. — Мужчина закатил глаза.       — Брат, ты поедешь?       — Если Ваньинь не будет против, то я хотел бы остаться у него до четверга.       — Оставайся.       Выражение лиц семьи Лань-Вэй нужно было видеть в этот момент. Вэй Ин шокировано уставился на брата, который предпочитал игнорировать его взгляд, а Ванцзи удивился такому напору, ведь они обсудили, что Сичэнь может переехать уже сегодня вечером, но кажется, брат решил совсем по-другому. Ванцзи предполагал, что Ваньинь нравится Сичэню и оказался прав. Взяв своего мужа за руку, кивая мужчинам, Ванцзи прощается и покидает кабинет, чтобы не создавать лишнюю неловкость.

***

      — Что это сейчас было? — Спрашивает Вэй Ин.       — Ты узнаешь позже, пока у меня только догадки.       — Думаешь..?       — Сичэнь не хочет пока об этом говорить, но кажется ему нравится господин Цзян. Он боится, что получится также как в прошлый раз.       — Не волнуйся. Цзян Чэн не обидит его, поверь. Он очень заботится о нём, хоть и пытается это скрыть. Возможно Сичэнь ему нравится, но ты же знаешь, он никогда не признается нам. — Вэй Ин остановился у машины и бросил взгляд на открытие окно кабинета брата, широко улыбаясь. — Думаю, они были бы хорошей парой. А ты?       — Брат выглядел счастливым рядом с ним, да и господин Цзян очень помог. Не знаю, чтобы случилось, не будь Ваньиня в тот вечер на мосту. — Ванцзи отмахнулся от этой мысли. — Он хороший человек, даже не смотря на то, что было между вами. Может, Сичэнь поможет ему исцелиться?       — Я чертовски на это надеюсь, Лань Чжань. Цзян Чэн, он.. Сейчас ему не легко, просто я хочу, чтобы мой брат вернулся, также как это сделал твой. Я боюсь, что когда-то он не выдержит этого давления и сломается. Он ведь даже не поделится тем, что всё хреново.       — Вэй Ин.       — Лань Чжань, если вдруг у них получится, не смей ничего рассказывать Сичэню. Я понимаю — он твой брат, но я хочу позаботиться о Цзян Чэне также, как и ты о своём. Я не хочу видеть то, что было три года назад.       Ванцзи смолк, увидев настрой своего мужа, поэтому кивнул. Ему хочется спросить что случилось между братьями и почему Вэй Ин такой напряжённый, но упрямо молчит, понимая, что Вэй Ин расскажет сам, если посчитает нужным.       — Хорошо. Поехали домой.

***

      Ваньинь не подал вида своего удивления на желание Сичэня остаться у него ещё на пару дней. Это было приятным сюрпризом, да и мужчина сам не против компании перед тем, как останется один в квартире. Они добираются до дома в абсолютной тишине. Сичэнь сидит рядом и, кажется, очень счастлив, судя по лёгкой улыбке на лице, а Ваньинь позволит себе небольшую слабость и будет украдкой смотреть на него.       — Хочешь есть? — Спрашивает Ваньинь, когда Сичэнь растянулся на диване и пытался поиграть с Графом, который лениво лежал на широкой груди мужчины.       — Мы с Ванцзи уже поели, поэтому нет, спасибо большое. Но могу составить тебе компанию за столом.       — Я не голоден.       Ваньинь присаживается на соседний диван, прижав ногу к груди, пока чёрный комок шерсти оставляет Сичэня одного и прыгает к другому мужчине, облизывая лицо. Этот маленький засранец хорошо чувствует своего хозяина, поэтому Ваньинь кладёт руку на пушистую макушку, слегка приласкав кота, который начал громко мурчать. Сичэнь напротив улыбнулся такой картине, ложась на бок и подпирая голову рукой.       — Ваньинь?       — М?       — Думаешь я заслужил второй шанс?       — Каждый заслужил второй шанс, Сичэнь. Вопрос в том : сможешь ли ты дать себе его. Лань Ванцзи скучал по тебе, простил и принял обратно. Ты должен простить себя, понимаешь? Пока ты этого не сделаешь, тот камень, что ты повязал себе на ногу, будет тянуть тебя на дно жизни, пока ты снова не загонишь себя в ловушку.       — Спасибо, что остановился тогда. Я не думал, что мой брат хочет снова меня видеть. Не думал, что он всё ещё считает меня братом. Я сделал столько ошибок, но он всё ещё принимает меня за семью.       — Семья всегда будет тебя принимать.       Задушенно изрёк Ваньинь, глотая ком в горле. Правда он не мог простить себя, не мог дать себе второй шанс как это сделал Вэй Ин, Ванцзи и Сичэнь. Ваньинь не сможет никогда простить себе тот день и всё, что было после него.       — Кем ты хотел стать в детстве?       — Детективом. Ловить преступников, выезжать на задание, возможно, даже завёл бы собаку.       — Почему передумал?       — Хотел помогать людям по другому. А ты? Кем хотел стать в детстве? — Перевёл тему мужчина, не собираясь копаться за закрытой дверью прошлого.       — Я хотел стать президентом, потом космонавтом. — Сичэнь усмехнулся, прикрывая лицо. — Но я всегда мечтал выступать на большой сцене. Дядя учил нас играть на музыкальных инструментах, Ванцзи умеет играть на гуцине, а я на сяо. Но я понял, что это не моё со временем.       — Думаю, что игра на сяо — отличное занятие. Ты можешь заниматься этим, например как хобби. Наверняка ты потрясающе играешь.       — Я давно не играл, уже отвык.       — Ты должен обязательно сыграть мне. Я почти всё детство слушал, как мой брат тренируется играть на флейте. Какая-то пара фальшивых нот меня не напугает.       Сичэнь ярко улыбнулся ему в ответ и Ваньинь почувствовал давление в груди, но оно не приносило боли, скорее, чувство лёгкости и умиротворение. Он все-таки был близок к влюблённости и уже жалел о том, что разрешил Сичэню остаться. Проговорив так почти всю ночь, Ваньинь даже не заметил как его начало клонить в сон от просмотра какого-то фильма. Они решили, что если не хотят спать, то определённо было бы неплохо продолжить вечер в уединённой обстановке. Возможно он назвал бы это романтическим вечером, но не мог позволить себе этого. Сичэнь давно уснул на его плече, поэтому мужчина заботливо накрыл его одеялом и уложил свою голову поверх головы Сичэня, ведь вставать нельзя — потревожит сон. Он выглядел так мило и беззаботно, что Ваньинь осторожно прижался поцелуем к макушке, вдыхая приятный аромат собственного шампуня. На Сичэне он пахнет потрясающе. Ресницы едва подрагивают, а губы слегка приоткрыты — он бы поцеловал, но не хочет чувствовать вину за свою вольность, да и не был уверен, что Сичэнь оценил бы такой жест.       Он просто одинокий дурак, что начал влюбляться в своего пациента, который только вышел из тяжёлых отношений, Ваньинь не был уверен, что сможет стать хоть чуточку лучше Цзинь Гуаньяо, он вообще не думал, что сможет быть достойным партнёром.       — Что же ты делаешь, Лань Сичэнь..

***

      В четверг, когда только намечался семейный ужин, который Цзян Ваньинь ненавидел всей душой, мужчина смотрел на молчаливого Сичэня, чей взгляд задержался на чемодане в багажнике машины. Его губы плотно сжаты, а взгляд задумчив, словно он не хочет уезжать. Ваньинь заметил как он прощался с маленьким пушистым комком шерсти на кухне, сам чуть слезу не пустил, но Сичэню нужно домой, там где ему смогут дать то, чего не может дать Ваньинь.       Они едут в напряжённой тишине, пока Сичэнь несмело говорит, что хочет видеться чаще, если, конечно, Ваньинь позволит и хочет этого. Как сдержанный психолог Ваньинь просто кивнул, а внутри чувствовал вулкан эмоций. Сичэнь плохо на него влияет. Слишком плохо, а ещё эти понимающие взгляды Вэй Ина и смеющиеся глаза Яньли, когда они зашли вместе, чуть ли не под ручку. Ванцзи конечно оказал неоценимую услугу, когда перебил Вэй Ина с его пламенной речью, но куда деться от заботливого взгляда сестры, которая тянется обниматься и потрепать по голове, в который раз говоря, что Ваньинь стал слишком редко появляться дома. Ещё получил вопросительный взгляд Сичэня, но от этого можно было быстро отмахнуться, списав на дела в работе.       Ужин проходил тихо и мирно. Лань Сичэнь поближе познакомился с маленьким Юанем, а Цзинь Лин закатил истерику, ведь его новый дядя уделял слишком мало времени ему. Ваньинь буквально спас его, подхватив маленькое бедствие на руки, доставая конфету и получая выговор от старшей сестры, ведь "А-Лину нельзя много сладкого, А-Чэн. ". Ваньинь конечно извинился, но не стал лишать своего племянника радости жизни.       Грустно кинув взгляд на настенные часы, Ваньинь поднимается с места, уже готовый покинуть дом, ведь чувствовал себя слишком лишним. Яньли говорила с Вэй Ином, Цзысюань таскался с маленькими детьми, которые повисли на нём, а Ванцзи о чём-то говорил с Сичэнем, а тот в ответ скромно улыбался ему. Он лишний здесь, но стоило только Вэй Ину искоса глянуть на него, Ваньинь покачал головой, выходя из дома.       — Может хватит? — Ваньинь зажимает зубами сигарету, желая поколотить брата, но вместо этого выдыхает дым в его лицо. Он стоит слишком близко, когда только успел?       — Ты обещал.       — Я не могу.       — Не можешь или не хочешь?       — Я устал. У меня был трудный рабочий день, завтра..       — Завтра у тебя тоже много работы, как и всю следующую неделю. Я слышу это каждый раз, Ваньинь. Каждый, блядский, раз и знаешь что? Мне надоело, что ты убегаешь.       Ваньинь делает вид, что не слышит разочарованного вдоха брата, упрямо дожидаясь пока Вэй Ин зайдёт обратно домой, где ему и место, но брат осторожно хлопает его по плечу и уходит.       — Пожалуйста, Цзян Чэн. Подумай о том, что я сказал.       Когда Вэй Ин возвращается домой, без Ваньиня — это замечают все. Только вот, Ванцзи отводит взгляд в сторону, Яньли грустно качает головой и слегка улыбается, но эта улыбка выглядит слишком фальшиво, чтобы скрыть эмоции. Цзысюань обнимает её за плечи, а Лань Сичэнь чувствует себя беспомощным в этот момент. Ему хочется спросить почему так происходит, но эту тему никто не поднимает, а он лишь наблюдает как чужая машина выезжает с территории дома.       Сичэнь уже чувствовал себя беспомощным, но не думал, что это повторится так скоро.

***

      Чем больше проходило времени, тем больше Сичэнь вливался в жизнь. Он понимал, что больше нельзя убегать от своих обязанностей, поэтому начал с малого. Учился снова общаться с братом, узнал много нового о своей семье. Например: Цзинь Цзысюань сводный брат Цзинь Гуаньяо, но это имя никогда, почти, не упоминалось в разговоре, Цзинь Лин очень избалованный ребёнок, а Вэй Ин просыпается позже двенадцати часов, под любящий взгляд брата, который всячески помогал Сичэню влиться в жизнь. Цзян Ваньинь — который разрешил ему звать себя Цзян Чэн, под удивлённые взгляды семьи — был слишком редким гостем на семейных ужинах, где чаще всего общался либо с младшим поколением, либо с Сичэнем, интересуясь его достижениями. Сичэнь тогда улыбнулся ему, смущённо отвёл взгляд в сторону и попросил называть его Лань Хуань, раз Ваньинь позволил называть себя домашним именем. Он не хотел признавать, что скучает, но далеко убежать от себя не мог.       — Я все-таки скучаю по тому времени, когда мог видеть тебя чаще. — Признается Сичэнь, а после Яньли пришлось принести стакан воды брату, который подавился ужином.       Ему стало неловко, но Сичэнь не стал забирать свои слова обратно, потихоньку делая шаги навстречу, чтобы узнать психолога. Раз он не появляется чаще, значит Сичэнь будет брать максимум от его присутствия.

***

      В понедельник Сичэнь попросил Ванцзи привезти ему телефон и под пронзительный взгляд Вэй Ина смотрел на пустой экран, включая и выключая его. Ему следовало бы попросить номер Ваньиня, но его щеки обдает небольшой, едва заметный румянец, ведь Ванцзи догадывался о его симпатии к психологу, а тут он напрямую просит номер. Сичэнь не хотел чувствовать себя неловко в момент просьбы, поэтому продолжал сверлить взглядом телефон, словно заветные цифры сами появятся там. Возможно так продолжалось бы ещё каких-то пару часов, если бы не Вэй Ин, который молча протянул ему свой телефон, где на экране было чётко выражено "Демон". Сичэнь был готов броситься ему в объятия, но лишь неловко улыбнулся под широкую ухмылку Вэй Ина и записал номер. Слава богу Ванцзи давно уехал на работу.       Когда Ванцзи вечером приехал домой, он встал в ступор. Брат счастливо улыбался, глядя в экран телефона и что-то увлечённо писал, даже не заметив его присутствия, пока сам Ванцзи не поздоровался.       — А.. Да, привет, Ванцзи. Как дела на работе?       — Всё в порядке, сегодня расторгли контракт с Цзинями, Гуаншань был в бешенстве и угрожал судом, но дядя отлично составлял договор, когда шёл на сделку. Мы ничего не теряем.       — Это замечательно. — Сичэнь расслабленно улыбнулся и взял телефон в руки, когда пришло новое сообщение. — Я завтра должен буду отъехать на пару часов, сможешь подвести меня?       — Конечно, куда?       — К Ваньиню. Ну, понимаешь, он же сказал, что я могу обращаться к нему.       — Что-то случилось?       — Нет-нет, что ты? Я просто думал поговорить с ним о Минцзюэ.       Брат нагло врёт ему, отводя взгляд в сторону, но Ванцзи просто хочет позаботиться о нём, поэтому кивает.       — Хорошо.       — Спасибо! — Сичэнь ярко улыбнулся ему и все-таки открыл чат, когда пришло новое сообщение.       Ванцзи хотел ещё задать несколько вопросов, но ушёл в комнату, где нашёл Вэй Ина, сидящего за работой. Оставляя поцелуй на виске, Ванцзи снял пиджак, присев на кровать.       — Всё было хорошо?       — О чем ты?       — Сичэнь не заметил моего присутствия. А ещё я сказал Сичэню, что разорвал контракт с Цзинями, а он только улыбнулся. Завтра попросил отвезти его к Ваньиню. Я переживаю, вдруг у него снова проблемы, а он молчит.       — Ох, Лань Чжань, Лань Чжань, он просто переписывается с Цзян Чэном. Он буквально пару часов сверлил телефон взглядом, пока я не дал ему номер. Тебе нужно было это видеть. Он был счастлив, хоть и пытался это скрыть. Теперь понятно почему он даже не заметил тебя.

***

      Когда Сичэнь посетил сеанс — хотя он больше отвлекался на красивый голос психолога — то выпалил своё желание поговорить о Не Минцзюэ, когда Ваньинь задал ему компрометирующий вопрос. Лучше он скажет, что задумался о бывшем лучшем друге, чем признается, что тупо пялится на психолога и готов был слушать его голос постоянно. Ему было стыдно за враньё и Ваньинь конечно это понял, но лишь слегка улыбнулся ему, говоря, что всё утроит, главное чтобы Сичэнь был уверен в своих словах.       — Я бы хотел этого.       — Хорошо, дай мне знать когда ты будешь готов встретиться с ним, я напишу Хуайсану и организую вам встречу.       — Ты много делаешь для меня. Спасибо.       — Всё в порядке — это моя обязанность.       — У тебя не было бы обязательств, если бы не я.       — Сичэнь. — Ваньинь кинул на него взгляд, от которого Сичэнь ощутил себя донельзя маленьким или ощутил желание раздеться, он ещё не определился.. — Я тоже человек, я не мог просто бросить тебя там. Это было моё решение помогать, а не обязанность, понимаешь? Поэтому хватит, черт возьми, винить себя за то, чего ты не сделал и расскажи мне как ты решил прийти к мысли о Не Минцзюэ или я прибью тебя.       Быстро переводя тему, Ваньинь смотрел как Лань Сичэнь улыбается и делится с ним важными моментами из жизни. Он эгоистично считал себя особенным, ведь Сичэнь рассказывал моменты, которые даже Ванцзи не знал. Он простит себе этот день, но не будет забываться слишком сильно.

***

      Ваньинь вздохнул с облегчением, когда Сичэнь уехал, на прощанье сказав, что очень ждёт следующей встречи и надеется увидеться на ужине. Он кивнул, не обещая, что сможет приехать, дабы не теплить чужие надежды, но вот он, Цзян Ваньинь, который предпочитал находиться в тени и не высовываться, звонит Вэй Ину и осторожно спрашивает где будет встреча, ведь в прошлый раз он вообще не пришёл.       Вэй Ин приехал спустя пол часа, сказав что всё скажет только при личной встрече. Ваньинь уже было хотел накричать на брата, но на другой стороне телефонной линии уже звучали гудки. Позвонить Яньли он не может, Цзысюаню тем более, Ванцзи вместе с Сичэнем уехали полчаса назад. Остался только его глупый брат, который строит из себя миротворца, но Ваньинь не может избавиться от теплоты в груди от мысли, что Вэй Ин всё ещё любит его и принимает.       Ваньинь даже не понял как они перешли с его кабинета в бар, где расслабленно выпивали вдвоём. Откуда взялся Хуайсан пьяный мозг уже не соображал, но Ваньинь помнил как его снова лучший друг тряс за плечи, кричал, рыдал и вытирал об него сопли, взяв обещание, что мужчина больше не исчезнет из жизни. Ваньинь задавался вопросом : прекратят когда-нибудь об его плечо вытирать сопли, но потом понял, что нет, не прекратят. Да и он тоже скучал.       Как самый ответственный и в меру пьяный человек — Ваньинь всё ещё сомневался в своих суждениях, ведь едва стоял на ногах — он позвонил Лань Ванцзи и пытался доходчиво объяснить где они находятся и что вообще происходит. Спустя, почти час приехал Не Минцзюэ и Лань Ванцзи, хотя Ваньинь точно еще помнил, что не звонил старшему Не. Не Минцзюэ рвал и метал, общая уложить святую троицу на больничную койку, но когда Хуайсан громко ругался на него, обещая вызвать полицию, старший брат знатно ахренел.       —Ты хоть знаешь кто мой брат?! А мой лучший друг?! Он уложит тебя одной рукой, когда протрезвеет! — Хуайсан ещё громко пинался и ругался, пока старшему брату не надоело и он не закинул пьяного младшего на плечо.       — Он настолько напился, что не помнит меня?       Ванцзи растерянно пожал плечами, пытаясь найти взглядом Вэй Ина и Цзян Чэна. Он нашёл их, ну как нашёл.. Увидел.. Цзян Ваньинь всегда представлял собой образ воспитанного и сурового человека, который не может поддаваться атмосфере веселья, но вот он.. Бросает куда-то свою рубашку и позволяет своему старшему брату лапать себя. Хотя Вэй Ин тоже был порядком пьяный, судя по его поведению. Лань Ванцзи был зол, а ещё жалел, что не взял с собой Сичэня, чтобы он посмотрел на бесплатный стриптиз с участием психолога и его мужа. И так слишком много глаз смотрели на его Вэй Ина, а Цзян Ваньинь такой счастливый и пьяный, что тошнит.       Потянув мужа на себя, закинув на плечо, Ванцзи оставляет Цзян Ваньиня на Не Минцзюэ и уезжает.       На обеспокоенные слова Сичэня, Ванцзи только больше злится, но понимает, что брат не виноват.       — Они выпили. Всё в порядке.       — Ваньинь цел?       — Он уже дома.       Ванцзи прощается с братом и относит своё пьяное создание в кровать.

***

      Ваньинь никогда не думал, что почти в тридцать лет будет чувствовать себя маленьким ребёнком, которого ругает чужой старший брат. Не Минцзюэ смотрел на него сверху и Ваньинь чувствовал головную боль от удушающей ауры. Хуайсан спал в своей комнате и слава богу не видел как он поджав хвост сидит с опущенной головой.       — Я думал ты самый отвественный, Цзян Ваньинь, а оказалось ещё хуже. Ты вообще видел, что вытворял? Ладно, я бы понял, если бы всё прошло адекватно, но Хуайсан даже не узнал меня, когда я приехал.       — Какого хрена произошло, что ты кричишь с утра пораньше? Хуайсан не маленький ребёнок, может контролировать сколько пьёт.       Не Минцзюэ кинул телефон на стол, где было отчётливо видно его пьяное, счастливое лицо и Вэй Ина, который буквально облапал его грудь. Лань Ванцзи выглядел так, словно готов был убить их или достать кошелёк и заплатить. Так или иначе, он был премного благодарен, что Ванцзи пришла голову звонить Минцзюэ, а не брать с собой Сичэня. Он никогда бы не смог посмотреть в его красивые глаза. Ваньинь пристыженно опустил голову вниз и Минцзюэ понял, что он дал себе обещание либо больше не пить, либо прекратить общаться с Вэй Ином.       — Хуайсан скучал по тебе, придурок. Рад, что вы помирились. — Минцзюэ снисходительно улыбается, протягивая ему стакан воды, когда молчание между ними становится слишкои длинным.       — Он не изменился. Всё также жалуется на жизнь и вытирает сопли моим плечом. Я благодарен, что он не в обиде из-за моего..ну, сам понимаешь.       — Я горжусь тем, что ты вернулся. Хуайсан вчера собрался буквально за секунду, когда позвонил твой паршивый старший брат. Я уже начал беспокоиться, что началась всемирная распродажа. Он даже забрал мою карточку.       — В этом весь Хуайсан. Беззаботный и весёлый.       — Рад, что вы снова в сборе.       — Я тоже. — Ваньинь устало потер лицо, жалея, что не надел линзы и не взял очки. Он почти нихрена не видит. — Я хотел спросить.       — М?       — Лань Сичэнь.       Все-таки стоили ожидать того, что Не Минцзюэ вышвырнет его за дверь за попытку залезть в душу.

***

      Ваньинь никогда не замечал за собой тяги сделать что-то для человека. Ему ведь никто не нравился, а тут Лань Сичэнь свалился прям на голову и заставлял его вылезать из тени, дабы что-то сделать и вызвать улыбку. Она была искренняя рядом с ним, его радужка глаз переливалась с карего, на цвет виски, а в лучах зимнего солнца затмевала диск в небе, словно это была простая лампочка в его квартире. Это было волшебно, и пусть сегодня должен был быть сеанс, а Сичэнь потащил его гулять, Ваньинь ловит себя на мысли, что готов буквально свернуть горы, или пару голов с плеч, чтобы видеть такую яркую улыбку, которая вызывает давно умерших бабочек в животе.       И так, Ваньинь не был влюблённым придурком и не желал строить из себя сентиментального идиота, коим не является по жизни от слова совсем, но как объяснить то, что Ваньинь не смотря на разные габариты себя и Не Минцзюэ, уже третий раз за неделю приходит к ним в дом, пытаясь осторожно намекнуть на Лань Сичэня и поговорить с ним. Не Минцзюэ попытку оценил, но вышвырнул Ваньиня из дома, словно маленького котёнка. Это начало бесить, даже очень, а Ваньинь особым терпением не отличался, поэтому в последний раз ударил кулаком по столу, находясь в чужом доме естественно, и навис над сидячим Не Минцзюэ.       — Чего ты хочешь?       Вэй Ин и Хуайсан посмотрели на своего лучшего друга, по совместительству брата детства, как на идиота, но вмешиваться не стали. Хуайсан осторожно достал телефон, включая камеру и ухмыльнулся Вэй Ину, который вместо того, чтобы как адекватный и рассудительный человек, остановить возможную драку, улыбнулся ему в ответ, одобрительно кивая и попросив, чтобы Хуайсан скинул ему потом видео.       — О чем ты?       — О Лань Сичэне.       Вэй Ин выгнул бровь, молчаливо спрашивая Хуайсана какого чёрта происходит, но друг обещал рассказать всё позже.       — Я хочу, чтобы он понял, что сделал и за него не пришла договариваться мамочка.       — Он хочет помириться. И часто бывает у меня на сеансах. Он говорит о тебе, всё ещё считает тебя братом.       Не Минцзюэ выразительно посмотрел на него и Ваньинь реально почувствовал себя мамой с проблемным ребёнком, но не дал слабины, сложив руки на груди.       — Я спрашиваю : чего ты хочешь взамен на сеанс и разговор с Сичэнем?       — Спарринг.       — С Лань Сичэнем? Пойми, ему сейчас не до того, чтобы набивать кому-то..       — С тобой.       Вэй Ин и Хуайсан переглянулись между собой, обещая как-нибудь поставить за Не Минцзюэ свечку в церкви. Хуайсан конечно знал, что его брат силён и даже боялся его, но Цзян Ваньиня в гневе и ледяной решительности боялся больше. Теперь Хуайсану стало интересно почему его лучший друг так печется о Лань Сичэне. Правда брат тоже кривит душой, хотел же написать Сичэню, обещал прийти и выломать дверь, если всё не нормализуется, но не сделал этого, когда Лань Сичэнь пропал. Возможно он принял это как предательство, но Хуайсан прекрасно видел как Не Минцзюэ долго смотрел в телефон, когда узнал о заключении Цзинь Гуаньяо за решётку.       — Хорошо. — Ваньинь ухмыльнулся и друзья содрогнулись. — Когда?       — Завтра я свободен. Приезжай в наш спортзал к пяти часам. Если передумаешь, так уж и быть, я пойму.       — Не переживай, если ты не придёшь, я тоже пойму.       Ваньинь увернулся от полетевшей в него кружки и вышел из дома под шокированные взгляды Хуайсана и Вэй Ина. Наскоро отменяя все свои встречи на следующий день, чтобы не пропустить грандиозное событие, Вэй Ин напугал дома абсолютно всех своим возбуждённым состоянием. Сичэнь грустно посмотрел в телефон, где висело сообщение Ваньиня. Он отменил сеанс, но обещал сюрприз. Что-ж, Сичэнь ждал следующей встречи, даже не замечая переглядывания Ванцзи и Вэй Ина.

***

      Не Минцзюэ никогда и ничего не боялся, но страх появился, когда Лань Сичэнь закрутил роман с Цзиньским ублюдком. Когда Сичэнь пришёл к нему и сказал, что либо Минцзюэ меняет своё отношение к его партнёру, либо он уходит, Минцзюэ почувствовал разочарование в друге. Горькое и болезненное, словно яд, а потом наблюдал с каким ликованием Цзинь Гуаньяо уводил Сичэня с похорон Лань Цижэня, обещая начистить ему морду. Тогда Лань Сичэнь выглядел как белое полотно, но Минцзюэ остановил себя и свои ноги, которые пошли искать Сичэня.       Он множество раз хотел помириться, но понял, что это бесполезно, пока рядом Цзинь Гуаньяо. Не Минцзюэ злился, а потом эта злость стала пустым звуком, уступая место тоске. Он скучал по тому Лань Сичэню, которого знал всё детство. Скучал по яркой улыбке и бреду в пьяном состоянии, когда Минцзюэ становилось скучно и он подливал алкоголь в стакан названного брата.       Когда Цзян Ваньинь начал говорить за него, Минцзюэ чувствовал головную боль, а когда на третий раз вышвырнутого за дверь Ваньиня накрыла агрессия, ему стало интересно. Стало интересно почему Цзян Ваньинь буквально из кожи вон лезет, чтобы организовать эту встречу. Ему нравилось, что рядом с бывшим другом появился такой человек, который яро защищает, но ему хотелось проверить не струсит ли Ваньинь.       Оказалось, тот милый малыш, которого Не Минцзюэ знал когда-то во времена совершеннолетия, стал совсем другим человеком. Он больше не боялся и не прятался за старшего брата, если Не Минцзюэ посмотрит на него. Он больше не говорил так робко, отпуская голову, когда защищал Хуайсана, беря на себя вину. Теперь Цзян Ваньинь ухмылялся, смотря прямо ему в глаза, даже не обращая внимание на разницу в росте и весе.       — Уверен?       — Слышь, малец, я отделаю тебя как отбивную. Разве эта встреча стоит твоих сломанных костей?       Ваньинь лишь холодно усмехнулся, стягивая пиджак, рубашку, оставаясь только в брюках. Минцзюэ бы присвистнул, будь он геем, но только оценил, что Цзян Ваньинь выглядит хорошо для человека с затяжной депрессией.       — Проколоты соски?       — Хочешь потрогать? — Усмехнулся Ваньинь, наматывая кумпур на запястья. Ему не хотелось оставлять следы побоев перед встречей с Сичэнем.       — Будь геем, то не отказался бы.       Вэй Ин все-таки присвистнул Цзян Чэну, обещая проколоть себе тоже, но чуть попозже, главное, чтобы Лань Чжань оценил. Хуайсан рядом чуть ли не пускал слюни, снимая всё на камеру, хотя замужний человек, семейный, а разводит тут слюни на лучшего друга.       — Ещё не поздно отказаться.       — Три часа, господин Не. Надеюсь на ваше примирение с Лань Сичэнем. — Смиренно говорит Ваньинь, подзывая его к себе. — Пусть победит сильнейший.       Решительность Ваньиня никуда не подевалась, когда Минцзюэ чуть не прижал его к полу, но кто же знал, что Цзян Ваньинь слишком ловкий и пыткий, отскочит в сторону, словно загоняя животное. В попытке нанести хоть небольшой удар или урон своему противнику, Минцзюэ потихоньку начал выдыхаться, а Ваньинь с удовольствием наносил удары по ногам, предпочитая выводить противника из себя, чтобы сражаться в полную силу. Где-то Вэй Ин заботливо вытирал пот, стекающий со лба Хуайсана, а после и вовсе забрал телефон, чтобы заснять все моменты.       Когда ему удалось пробить удар и разбить мужчине нос и оставить пару синяков на теле, которые появятся чуть позже, Минцзюэ увидел лишь ухмылку на болезненном выражении лица Ваньиня, словно данная боль приносила ему удовольствие. Он тяжело дышал и слишком высокомерно смотрел на него снизу вверх, словно чувствовал уже себя победителем. Решив сбить спесь с этого наглеца Минцзюэ попался в отлично расставленную ловушку.       В итоге Не Минцзюэ позорно бил по полу здоровой рукой, когда Ваньинь взял его на удушающий ногами, сложив руки на груди, словно его совсем не трогает момент, что он вывихнул кому-то руку и этот кто-то, является человеком, которого Ваньинь в детстве боялся.       — Три часа, господин Не. В пятницу, думаю у вас будет время оклематься.       Протянув мужчине руку, добродушно улыбаясь, Ваньинь остаётся довольным, отправляя Сичэню сообщение:       В пятницу. В моём кабинете. В час дня, жду тебя. Ответ пришел почти моментально:

Что-то случилось?

Только хорошее, Сичэнь, всё только хорошее.       Ваньинь посмотрел в сторону Минцзюэ и ухмыльнулся, когда старший закатил глаза, но поднял большой палец верх.       — В час дня будьте на месте! Я скину адрес Хуайсану!

***

      Когда Ваньинь сказал, что для него есть сюрприз, то Сичэнь ожидал приглашение на свидание, пусть оно даже проходило бы в кабинете психолога, но Сичэнь был бы рад даже этому. Чего Сичэнь не ожидал, так это Не Минцзюэ, который спустя пятнадцать минут после его прихода, войдёт в кабинет и присядет напротив с непроницаемым лицом. Сичэнь сжался от страха и ужаса, бросил взгляд на Цзян Ваньиня, который кивнул ему в ответ и указал на друга.       Сичэнь несмело посмотрел на Минцзюэ и слегка улыбнулся ему, на что старый друг нахмурил брови и закатил глаза. Другого конечно Сичэнь не ожидал, ведь прошёл почти год, а ещё он поставил выбор, бросил, оставил одного. Чем больше Сичэнь думал, тем больше сгибался и прятал взгляд. Он поднялся с места, извиняясь за себя и был готов выбежать из кабинета, но его остановила сильная, здоровая рука и потянула на себя.       — Я рад, что ты в порядке, тупица.       Сичэнь почувствовал как глаза стремительно стали намокать, смотря на свою руку, которую сжимает Минцзюэ. Он не отпускает, но и не держит слишком сильно, чтобы не навредить.       — Прости..       — За что? За выбор? За то, что ушёл? За то, что выбрал Цзиньского ублюдка и оставил меня? Или за то, что ты выбросил почти двадцать пять лет дружбы в мусорное ведро без сожалений?       — Господин Не. — Предупреждающе прошипел Ваньинь.       — Не надо, Ваньинь. Он прав. — Сичэнь улыбнулся ему, хотя по щекам уже стекали слезы. — Я виноват перед тобой, я предал тебя и не подумал о последствиях. Я не думал, что всё будет так..       — Ты вообще не умеешь думать. Мог бы прийти ко мне и поговорить. Я понимаю, что ты любил, но я видел этого ублюдка насквозь и пытался обезопасить тебя, кто же знал, что так получится.       — Прости.       — Хватит извиняться, я сейчас сам разрыдаюсь как сентиментальный придурок.        А Сичэнь всё таки разрыдался в тот день и пытался понять почему его приняли обратно, но когда Не Минцзюэ обнял и потрепал по голове, то Сичэнь отложил эти мысли на потом. Минцзюэ простил его, но попросил пообещать, что Сичэнь больше не будет так поступать. Любовь любовью, но бросать своих братьев и семью очень глупо. Долго читал нотации и даже Цзян Ваньинь молча смотрел в окно, предпочитая не участвовать в их разговоре. Когда Минцзюэ ушёл, Сичэнь улыбался, понимая, что теперь они могут встретиться в любой момент.       — Теперь ты понимаешь о чем я говорил? Ты просто должен дать себе второй шанс, Сичэнь. Твоя семья тебя любит, а твой друг, хоть и отчитал тебя по всем фронтам, но принял обратно.       — Больше не делай такие сюрпризы, пожалуйста.       — Хорошо. — Ваньинь слегка улыбнулся. — Хочешь прогуляться?       Сичэнь вернулся домой слишком поздно вечером. Ванцзи обеспокоенно смотрел на него, сидя на кухне, но Сичэнь только улыбался ему и рассказал, что помирился с Минцзюэ и он, конечно, отчитал его, но больше не злится. Рассказал, что гулял с Ваньинем, упуская множество моментов этой прогулки. Он сохранит их в памяти, но теперь у него есть совместное фото с психологом, который полностью изменил его жизнь.

***

      После примирения с Минцзюэ, Сичэнь полностью пересмотрел всю свою жизнь. Он больше не вспоминал Цзинь Гуаньяо, приходил на кладбище, долго стоя у могилы дяди, извиняясь за свои ошибки и слепоту. Он вернулся домой со слезами на глазах и упал в руки младшего брата, сжимая футболку на спине.       — Я люблю тебя, Ванцзи. Спасибо большое, за всё.       Ванцзи обнял его в ответ, не спрашивая что случилось, а просто стоя так, посреди гостинной, прижимая старшего брата к груди. Он ненавидел Цзинь Гуаньяо и то, что он с ним сделал, но чувствовал уважение к Цзян Ваньиню, которые во время оказался на мосту и вытащил его.       Вэй Ин жевал сендвич на кухне, отправляя фото братьев Лань Цзян Чэну:       Спасибо, Цзян Чэн.. Я надеюсь, что когда-нибудь ты тоже поймёшь, что тебя любят.       Это сообщение осталось просмотренным, но без ответа. Цзян Чэн не отвечал ему вторые сутки и Вэй Ин чувствовал смятение. Он даже завидовал братьям Лань, которые смогли помириться и хотел таких-же отношений со своим братом.       Но он понимал, что Ваньинь не сделает этот шаг, пока не простит себя.

***

      Ваньинь ещё долго смотрел на отправленное сообщение Вэй Ином и закрыл лицо ладонями, устало потирая его. Граф лениво лежал на его коленях, пока Ваньинь в одиночестве пытался расправиться с бутылкой виски. Чем ближе было дно, тем больше Ваньинь пытался побороть желание написать брату. Он отказывался показывать свою слабость в любом виде, но увидев счастливое, но залитое слезами лицо Сичэня, Ваньинь почувствовал боль. Вэй Ин когда-то пытался помириться с ним, но Ваньинь безжалостно сломал ему руку и выставил за дверь. Когда Ваньинь пытался снова стать частью семьи, то никогда не мог избавиться от мысли, что именно из-за него семья стала меньше.       Он не справился.       Он был слеп.       Он был слишком жалок, чтобы простить себе ошибки.       Он был человеком, который ошибался множество раз и ошибся в очередной, когда подпустил Сичэня близко. Он не собирался влюбляться, не собирался привязываться к нему и разрушать своим гневом, невежеством и едкими словами то, что было. Пройдёт время и Лань Сичэнь поймёт кто он такой. Он не хотел видеть ещё одно разочарование в этих красивых глазах, поэтому старался держаться на расстоянии.       Но он не мог побороть желание ответить Сичэню, когда приходило новое сообщение.       Он старался не улыбаться, не тянуться в очередной раз за телефоном, когда приходило новое сообщение от него. Он правда старался не отвечать на завуалированный флирт, но пальцы тянулись без его согласия. Игнорировать Сичэня получалось не больше получаса.       Ваньинь оказался в собственной ловушке. В попытке не влюбиться в человека, понимая, что может сломать больше, чем Цзинь Гуаньяо, Ваньинь безбожно проиграл. Сичэнь улыбался ему, его глаза сияли счастливым блеском и он слишком ласково говорил с ним, признавался, что скучает, делая больно. Ваньиню было больно от мысли, что никогда не сможет найти в себе силы, чтобы признаться в симпатии.       Красивый и понимающий Лань Сичэнь, который старался сбежать от всего, оказался перед ним, плачущим и разбитым. Ваньинь пытался собрать всё по кусочкам. Старался поставить Сичэня на ноги, понимая, что начинает проявлять заботу, даже чрезмерную опеку, но Сичэнь лишь несмело улыбался ему, а Ваньинь с замиранием сердца наблюдал за этой улыбкой. Он помог ему помириться с братом, помогать стать снова частью семьи и найти общий язык со своим названным братом, которого Ваньинь отделал, но он не чувствовал победы. Сичэнь подарил ему улыбку, когда Ваньинь в очередной раз наблюдал за его слабостью и примирением с близкими людьми, но Ваньинь даже завидовал силе этого человека.       Пусть с рокового дня прошло почти две недели, Ваньинь поражался тому как человек может быстро встать на ноги. Конечно он немного приложил силы к этому, но даже будь у него такая поддержка, Ваньинь никогда не смог бы отпустить прошлое. Сичэнь смог. Он завидовал его примирению с братом, завидовал, когда Лань Сичэнь начал вливаться в семью и общаться со всеми.       Он эгоистично желал занять место рядом с Сичэнем, но перестал стараться, когда понял кем является, забыл, что никогда не сможет быть достойным этого человека. Не то, чтобы Ваньинь это забывал кто он такой, но осознание ударило отрезвляющей болью в голове. Он сломает Лань Сичэня, если позволит себе приблизиться ещё ближе, поэтому будет держаться как можно дальше, чтобы не стало ещё хуже.

— Не хочешь завтра прогуляться?

      Пишет ему Сичэнь и Ваньинь уже тянется за телефоном, чтобы согласиться на заманчивое предложение, но отправляет сухое "Завтра много работы, прости. "       Он будет держаться как можно дальше от Лань Сичэня, чтобы не запятнать его собой.       Он должен, но не был уверен, что сможет потом выбраться.

***

      Проходит почти неделя с того момента, как Лань Сичэнь предложил прогуляться. Он не оставлял попытки разузнать чем занимается психолог, но ответ был слишком кратким и по делу, не более. Ваньинь не появлялся на семейных ужинах, ссылаясь на проблемы с работой, избегал его сообщений о самочувствии и предложениями о прогулках, встречах, говоря, что забитый график и есть пациент с большими сложностями.       Правда Сичэню не нужно было знать, что этим пациентом являлся сам Ваньинь.       Когда Ванцзи заметил его настроение, то естественно поинтересовался, но Сичэнь смахнул всё на усталость от работы и улыбнулся. Брат как правило не поверил, но спрашивать ничего не стал. Он и сам всё видел. Вэй Ин тоже в последнее время стал слишком задумчив, всё время кивая взгляд на календарь, словно там должен был появиться ответ.       Только спустя пару часов для Ванцзи дошёл смысл всего. Ваньинь не появлялся на ужинах — не то, чтобы это было чем-то новым, но стоило Сичэню войти в их жизнь снова, то Ваньинь старался приходить чаще. Как хороший брат и муж, Ванцзи записался на сеанс, сказав, что у него проблемы, но какое было удивление Ванцзи, когда Ваньинь сказал, что в данный момент это невозможно. Он ответил быстро, словно ждал его сообщения. Ванцзи почувствовал что-то неладное и решил поехать и узнать в чем дело.       Ему пришлось четыре часа стоять у дома Ваньиня, чтобы дождаться хозяина, который так и не появился за это время. Ему хотелось поговорить, спросить в чем дело, но когда Ваньинь показался в поле зрения, абсолютно в состоянии нестояния, Ванцзи заботливо подхватил его, чтобы зять не разбил нос об асфальт. Выглядит он хреново.. Ванцзи бы оценил его состояние куда хуже, но решил не использовать слова Вэй Ина. От него разит алкоголем, глаза опухшие и одежда грязная, если бы Ванцзи не знал любовь Ваньиня к чистоте, то обязательно бы сделал замечание, но не сейчас, когда Ваньинь выглядел так, словно пережил ад.       — Что происходит?       — Уходи, Ванцзи. Мне не до этого. — Отмахнулся Ваньинь, но Ванцзи лишь крепче сжал его руки.       — Где ты был?       — Это не твоё дело, свали я сказал.       — Цзян Ваньинь. — Ванцзи открыл дверь в дом, заходя без разрешения и таща на себе Цзян Чэна, который едва передвигал ногами.       — Отлично, а теперь можешь свалить отсюда.       Цзян Ваньинь отвернулся от него, забыв снять обувь, заворачиваясь в плед, предпочитая игнорировать зятя.       — Я не уйду, пока ты не расскажешь, что происходит. Вэй Ин сам не свой, а Сичэнь..       — Ты приехал из-за них? — Ваньинь холодно усмехнулся. — Скажи, что всё в порядке. Я в норме.       — Я приехал из-за тебя. Ты мой зять, брат моего мужа и дядя, по которому скучает твоя семья.       — Читаешь мне нотации? Ты знаешь где выход, Ванцзи. Закрой за собой дверь.       Мужчина поднялся с места, желая пойти в комнату, но Лань Ванцзи лишь крепче натянул маленький плед, который начал трещать по швам и связал концы, лишая Ваньиня движения. Пихая мужчину на диван, Ванцзи садится на ноги и давит на грудь, чтобы Ваньинь лежал смирно. Ему очень играет на руку то, что Ваньинь пьян, иначе получил бы пару синяков.       — Где ты был? И что произошло?       — Да блять, отъебись от меня!       — Цзян Ваньинь.       — Двадцать семь лет Цзян Ваньинь и что с того? Это не меняет сути.       — Хорошо, я позвоню Вэй Ину и госпоже Цзян.       — Не смей так поступать, Лань Ванцзи. Ты не имеешь право. Ты получил, что хотел, что тебе нужно?       — Брат сам не свой, когда ты стал игнорировать его и избегать. Ты перестал появляться на семейных ужинах, хотя раньше приходил раз в неделю. Ты кидаешь отмазки о работе, вместо того, чтобы поговорить, а на самом деле напиваешься. Да что происходит?       — Ты не понимаешь...       — Да, но и ты не понимаешь, что тебя любят, Цзян Ваньинь. Позволь мне узнать что происходит.       — Я был на кладбище. Доволен? Я был у родителей, которых убил своими руками, ты это хотел услышать, Ванцзи? — Ваньинь оставил попытки столкнуть затя с себя, смотря в потолок. —Ты думаешь я не хочу вернуться обратно? Ты, блять, думаешь, что я не хочу простить себе этого? Так знай: я до сих пор не могу принять факта, что сделал своего брата и сестру несчастными.       — Ты продолжаешь это делать.       — О, как же благородно, что ты напомнил мне об этом. — Ваньинь усмехается, но это выглядит куда более жалко, чем Ванцзи себе представлял.       — Ты поэтому не приходишь?       —Я не прихожу, потому что понимаю, что когда-то лишил их семьи. Потому что сломал Вэй Ину руку и выставил за дверь, но даже после всего, этот придурок принял меня. Ты хоть можешь представить какого это: приходить туда, где тебя могут принять, но ты не можешь себя простить?       — Не можешь или не хочешь?       — Я хочу, но не могу. Этот крысючий выблядок сломал мне жизнь, а я этого не увидел. Ты хоть можешь представить, что я чувствую? Я семь лет пытался простить себя, а Цзинь Гуаньяо перечеркнул все мои старания одним предложением. Я ненавижу свою жизнь, Лань Ванцзи, и будь я более эгоистичным, то оказался бы на месте Сичэня.       — Цзян Ваньинь, я прошу тебя не делай то, о чем ты будешь жалеть. Дай себе блядский шанс, я прошу тебя.       — О, ты даже ругаешься. Вэй Ин всё таки плохо на тебя влияет.       — Цзян Ваньинь.       — Я устал, Ванцзи. Я устал приходить домой и ловить понимающие взгляды, словно они пытаются жалеть меня. Я не хотел жалости, не хотел всего того, что случилось. Я всегда думал, если бы я умер в той машине — была бы жизнь моей семьи лучше? Были бы мои родители живы, будь я сильнее? Я никогда не узнаю ответ на этот вопрос.       — Ты не рассказывал о том дне. Что тогда случилось?       — Мы должны были приехать на выпускной Вэй Ина. Мы хотели сделать сюрприз, но матушка всегда упрекала отца за то, что ему сын чужой женщины ближе, чем родной. Я старался не думать об этом. Прекрасно видел сам, что мой отец предпочитал игнорировать, думал, что мать будет снисходительнее в этом случае, но всегда получал упрёки, что делаю недостаточно. Мы поругались и я не справился с управлением, тормоза отказали и мы съехали с трассы. Дальше я ничего не помню.       — Помнишь.       — Да. Но хотел забыть. — Ваньинь осторожно поднялся с помощью Ванцзи, который великодушно решил отпустить его. — Я помню какой холодной была вода, помню как отец кричал на меня и сказал убираться вон, попросил позаботиться об А-Ли и Вэй Ине. Сказал разбить окно и выбираться, оставить их там. Я оставил. Я оставил их умирать и ты думаешь, что я заслужил прощение?       — Что было потом?       — Я очнулся в больнице. — Ваньинь стирал тыльной стороной ладони слезы. — Яньли и Вэй Ин были рядом, но я не могу простить себе то, что сделал.       — Ты не мог помочь, Ваньинь. Если бы ты выбирал кого спасти, то умер бы.       — Лучше бы остался.       — Я не могу знать, что ты чувствуешь, Ваньинь. Этого не могут знать ни госпожа Цзян, ни Вэй Ин. Но подумай, что было бы, если бы они потеряли ещё и брата? Им пришлось бы закапывать три гроба. Ты хотел бы этого?       — Я ничего не хотел, только умереть в тот день. Я лишил их семьи, лишил их всего.       — А теперь лишаешь себя. Цзинь Гуаньяо, что сделал он?       — Этот ублюдок хорошо общался с моей семьёй и был моей единственной поддержкой в тот момент, но вся его поддержка заключалась в том, чтобы уничтожить меня. Осторожно намекал, что я виноват. Говорил, что моя семья ненавидит меня, а Вэй Ин предпочитал не знать вообще. Это продолжалось три года, Ванцзи. — Ваньинь усмехнулся. — Я три года просыпался с мыслью о смерти, пока Вэй Ин не приехал. Цзинь Гуаньяо обманул меня, за что поплатился своими ногами, но я не чувствовал победы.       — Почему?       — В субботу я был у него. Я пытался разузнать о Сичэне. Почему он так поступил с ним, а потом узнал, что Цзинь Гуаньяо ненавидел таких как мы всей душой. Богатых, удачно родившихся в благородной семье, с любовью от родителей, правда он не знал какой ад творился в этих семьях. Я избил его, когда узнал, что именно он подправил мне тормоза.       — Для чего ты поехал туда? Зачем позволил?       — Твой брат.— Отвечает с нежностью Ваньинь. — Когда я увидел его, то видел себя. Сломанного, разбитого и желающего оказаться где-нибудь, только не в реальности. Я хотел сломать Цзинь Гуаньяо за то, что он сделал, хотел использовать Лань Сичэня, чтобы сделать это.       — Зачем?       — Он на самом деле любил Сичэня, правда он больше хотел, чтобы Лань Сичэнь принадлежал ему всецело. Я подумал, что если смогу использовать упоминание о том, что Сичэнь чувствовал себя отлично после его заключения, то это раздавит Цзинь Гуаньяо. Я оказался прав. Я хотел защитить Сичэня, не более.       — Он знает?       — Когда-нибудь я расскажу ему это сам, а до этих пор, держи это в секрете. Не хочу, чтобы он возненавидел меня.       — Он тебе нравится?       Ваньинь едва заметно кивнул в ответ и опустил голову, желая выдрать себе волосы.       — Я ненавижу себя за то, что позволил себе такое. Я не смогу дать ему то, что нужно.       — На самом деле, будь ты избранником моего брата, я был бы счастлив. Я впервые за год увидел его и всё только благодаря тебе. Если бы не ты, то я бы закапывал последнего родного для меня человека. Не игнорируй его, Ваньинь. Сичэнь скучает по тебе, Вэй Ин и госпожа Цзян, я тоже скучаю по тебе. Ты интересный собеседник и не боишься чужого мнения в свою сторону, ты прямой и открытый, не способный на интриги и очень проницательный.       — Хотел бы я быть тем, кем ты меня считаешь.       — Я тебя таким вижу и знаю, Цзян Ваньинь. Дай себе шанс снова вернуться в семью.       — Думаешь я достоин?       — Я бы хотел погулять на вышей свадьбе с Сичэнем.       Признается Ванцзи и Ваньинь смеётся. Это куда лучше, чем видеть слезы на лице сильного человека.       — Спасибо, Ванцзи.       Говорит Ваньинь, когда Ванцзи более-менее убедился в стабильности эмоционального состояния Цзян Чэна и собирался уходить. Его взгляд ясный, словно он успел протрезветь за пару часов, которые Ванцзи провёл здесь.       — Я должен говорить это тебе. Доброй ночи, Цзян Ваньинь.       — Спасибо.

***

      Когда Лань Ванцзи вернулся домой, Вэй Ин всё ещё сидел на кухне, постукивая пальцами по кружке с кофе — как понял Ванцзи, оставляя поцелуй на виске мужа — и смотрел в пустоту. Заметив присутствие Ванцзи только после поцелуя, Вэй Ин виновато улыбнулся.       — Где Сичэнь?       — Пришлось гнать его спать. Он выглядел таким потерянным, что мне стало больно смотреть на него. — Вэй Ин потер лицо ладонями. — Тебя не было почти семь часов.       — Прости. Я бы у Ваньиня.       — С ним всё хорошо?       — Я думаю, что ему нужно ещё немного времени, Вэй Ин. Потерпи пожалуйста.