Гастрономический Художник Смерти

Через несколько дней,  Кэйт проснулась в бодром настроении, заварив себе чашку кофе, она принялась читать книгу. Не успев прочитать пару страниц, она услышала стук. Взяв пистолет, она направилась к входу в квартиру. Открыв замок, она ожидала увидеть убийцу или, как минимум, ещё один жёлтый конверт. Приоткрыв входную дверь ногой, она уже была, нацелилась, но увидела стоявшего с поднятыми руками агента Чэйза. На лбу неё выступил пот, а глаз медленно дёрнулся. — Прошу прощения, я не хотел вас напугать. — Всё ещё стоя с поднятыми руками, сказал он. — Вот скажите мне, пожалуйста, вы хоть подумали головой? У меня в районе разгуливает маньяк-художник, а вы стучите мне в дверь? — раздраженно сказала она, пряча пистолет в кобуру. — Я вам питался, дозвониться, но ваш телефон был не в зоне доступа, — сказал он, отпуская руки. — И вы решили, раз я не взяла трубку, нужно завалиться ко мне домой? — подняв бровь в вопросительном жесте, сказала Кэйт. — Агент Грей попросил передать вам записи из камер видеонаблюдения. А я как раз был в вашем квартале. — оправдался он. — Я же вас уже просила вас не проявлять самодеятельность. — Я рискнул, но впредь заверяю, я буду более бдительным. — Хочется верить, — сказала Кэйт, протягивая руку за записями. — Если что-то найдёте и вам нужно будет это обсудить, вы знаете мой номер. — Да, да, да, если у меня наступит приступ шизофрении, я обязательно наберу вам, доктор Чэйз. — Хмыкнув, сказала она. — Ну и так тоже можно, — сказал Чэйз подигрывая.  Захлопнув дверь, она села за стол, вставив флешку в ноутбук. Конечно, все записи были обрезаны, оставлены только важные для экономии времени. Но если Грей переслал её файл, то там, вероятно, было что-то важное. Просмотрев записи, она поняла, что был один человек, который иногда оказывался там, где и она. Он был одет крайне обыденно, так что не вызывал подозрения. Но возникал вопрос, почему он появлялся только после того, как агент Чэйз уходил от неё. Взяв телефон, она набрала номер начальника. — Доброе утро, я просмотрела записи, которые вы любезно передали мистеру Чэйзу. — С сарказмом сказала Кэйт. — Мужчину, что был на видео, зовут Джозеф Уокер. Он закончил художественную школу. Также часто появляется в галереях. Опросив работников «Музея Современного Искусства», узнал, что тот является там частым посетителем. Если конкретнее, его интересует только одна работа — «Звёздная ночь». — За Грея договорила Кэйтрин. — Именно. Я думаю, что он имеет связь с «Ван-Гогом». — Мне нужно его допросить. — Могу дать его адрес. Но как вы понимаете, одни вы тут не поедете. — Догадываюсь, кого вы мне навяжете. — Да, вы совершенно правы, агент Чэйз составит вам компанию. — Насколько я понимаю, теперь он будет по пятам ходить за мной. —Нервно сказала Кэйт. — Мы уже обсуждали эту тему, менять свое мнение я не собираюсь. Подобные меры пойдут вам на пользу. — Строго сказал Дилан. — Касательно мистера Чэйза, вам известно, что Джозеф Уокер появился лишь после ухода вашего агента? Не подозрительно ли это? — Не выдержав, сорвалась Кэйт. — Я этого не знал, но вы можете быть уверены, что никакого отношения к этому делу он не имеет. Возможно, даже наоборот, Уокер не хочет приближаться к вам, когда с вами Чэйз, — раздумывая, сказал Грей. — И как обычно у меня нет выбора. Пропадет желание вообще работать в ФБР. Частный детектив звучит лучше, чем «Ищейка мистера Грея». — Прошипела Кэйт. — Вы не имеете ничего общего с ищейкой. Без вас нам будет крайне тяжело. Поэтому я крайне дорожу вами, а мистер Чэйз не желает вам ничего плохого, как бы вам не казалось. — Вздохнув, сказал Дилан. — Всё ясно. — Пробормотала та в ответ. — Тем более квартира Джозефа находится на другом конце Нью-Йорка, а автомобиля у вас нет. — При много благодарна, но поеду я завтра. Мне нужно время все обдумать. — Сказала Кэйт, посмотрев на наручные часы. — Не имею ничего против. — После сказанного он бросил трубку.  И вот зачем мне все это?! — Сказала Кэйтрин сама себе. Поглядывая в окно, она понимала, что выбора у неё немного, так как она горела желанием раскрыть эту серию убийств, и с каждым днём интерес только рос.