Запретная привязанность

В мире к-поп индустрии, где блеск сцены соседствует с острыми критиками, выросла горькая тень — тень зависти и необоснованных обвинений. Среди фанатов можно различить два крайних полюса: адекватных, которые поддерживают своих артистов, и неадекватных, что с легкостью готовы утопить в море слухов и грязи. Джошуа Хон, талантливый участник группы Seventeen, оказался в самом центре шквала злорадства и клеветы. Зависть некоторых людей вылилась в бездоказательные обвинения в его личной жизни, среди которых было утверждение о наличии у него романтических отношений. Эти слухи стали катализатором для волнений в онлайн-сообществе, где атмосфера насыщена трескучим звуком клавиш и эмоциональными выпадами. Кто-то писал, что он не должен был начинать серьезные отношения, зная, что его фанаты безгранично его любят. Кроме того, женская аудитория потакала его ревностью, не понимая, что за внешней маской публичной личности скрывается нежная душа. Некоторые фанаты, поддавшись необоснованным чувствам зависти, принялись поливать грязью не только Джошуа, но и всю группу Seventeen в целом. Истеричные требования об уходе артиста из группы прозвучали громко, и даже грузовик с протестами был направлен в компанию «Hybe label», требуя изменений, которые никак не подтверждались. Один за другим, слова унижения и обвинения летали в адрес Джошуа, крадущие у него последние капли уверенности в себе. Внутри росла пустота, и постепенно он начал задаваться вопросом, стоит ли продолжать борьбу, стоит ли противостоять этой вихревой стихии ненависти. Однако в этой буре негодования важно помнить, что настоящие Караты остаются непоколебимыми в своей поддержке. Они всеми силами стремятся поддерживать своего кумира в трудные моменты. Как истинные поклонники, они осознают, что человеческая сторона заслуживает уважения, и что никто не должен быть предметом массового хейта. Сейчас, выйдя в свет после долгих мучительных недель, он чувствовал, что готов идти дальше. Джошуа сидел на интервью, отвечая на вопросы с уверенностью и спокойствием. Он не позволял нервам взять верх. Вопросы начались обычно, и молодой артист отвечал на них с легкостью, демонстрируя свою профессиональность и глубокое понимание своей работы. Он сиял энергией и харизмой, захватывая внимание всей аудитории. — Какое самое большое достижение в вашей жизни? — начал журналист, на секунду опустив глаза в блокнот, чтобы считать вопрос. — Раньше я был сосредоточен на цифрах и на том, что нужно больше работать, но... — Джошуа немного отвёл взгляд, стараясь подобрать правильные слова. — Но теперь я думаю, что ощущение счастья является мерилом успеха, поэтому я думаю, что ты успешен, когда чувствуешь себя счастливым на работе. — Какая на данный момент у вас заветная мечта? — интервьюер заинтересованно кивал, слушая ответ на свой вопрос, и сразу после задал следующий. — Прежде всего, я хотел бы добиться большего. — уже более уверенно продолжил Джису, сложив ноги крестом, и сцепил на коленях ладони в замок. — Не смотря на то, что SEVENTEEN уже хорошо известны, я надеюсь, что наше имя будут знать в любой точке мира. Надеюсь, что люди, переживающие проблемы, смогут получить от нас и нашей музыки много позитивной энергии и поддержки. — В связи с последними новостями, многие фанаты находятся в замешательстве из-за слухов о ваших отношениях. — на этом вопросе молодой человек стал выглядеть еще более заинтригованным, потому что эта тема сейчас находится на первом месте в индустрии развлечений. — Насколько правдива эта информация? Он сделал глубокий вдох, пытаясь собраться с мыслями, и взглянул на журналиста, задавшего вопрос. Джошуа почувствовал, как его руки слегка дрожат, но он решил не позволить этому влиять на свою реакцию. Он снова взял себя в руки и ответил сдержанно и уверенно. — Нужно было сразу опровергнуть эти слухи, как только они появились, но я переживал нелегкие времена и, наверное, немного запоздал с ответом. — Шуа пытается держаться сильно, скрывая свой легкий тремор, перешедший уже на нервно покачивающуюся ногу. — Я не состою в отношениях, поэтому вся эта информация является ложью. — он немного запнулся и посмотрел в камеру, облизав пересохшие губы. — Я хочу быть максимально честным с вами, поэтому если скажу, что мое сердце свободно — совру. В течение семи лет я был безответно влюблен, но сегодня я хочу поставить жирную точку в этих невзаимных чувствах и посвятить всю свою любовь нашим Каратам. До этого времени никто не знал о его долголетней влюбленности, даже его близкие друзья и мемберы группы Севентин. Джису знал, что мир разделяется на разные мнения и реакции, и он не мог предсказать, как его признание будет воспринято. Шуа мог и дальше продолжать скрывать это, в конечном итоге похоронить вместе с собой в гробу, но страдать всю оставшуюся жизнь с грузом в душе он не мог. Семь лет тайной влюбленности оставили в его душе глубокий след. Это был секрет, который он не осмеливался раскрывать никому. Его чувства были как сокровище, хранимое в самом глубоком уголке сердца. Да, рискованный шаг был сделан, назад пути нет. Впереди его ожидает куча вопросов как от фанатов, так и от мемберов. Хон больше волнуется за реакцией последних, ведь они самые близкие ему люди, с которыми он прошел через огонь и воду. Джошуа почувствовал, как страх и тревога охватывают его. Он боялся, что эта информация может разрушить отношения с мемберами группы и навредить карьере. Тем не менее, Джошуа решил поставить точку над этим. Он осознал, что важно быть открытым и честным с самим собой и окружающими. Несмотря на страх и неопределенность, он решил не скрывать свои чувства и идти вперед с чистым сердцем. После интервью Джошуа, все мемберы, ошеломлённые от услышанной новости, собрались вместе, чтобы обсудить всё. Их любопытство, удивление было неподдельным, ведь они никогда не подозревали о независимой любви Джошуа к кому-то. Парни задавали ему вопросы, пытаясь понять, кто был объектом его чувств, и как он справлялся с этим в течение стольких лет. — Шуа, что это было на интервью? — первыми поднял эту тему Сунён, тут же поднявшийся на ноги с дивана, когда увидел немного сконфуженного Джошуа. Ребята правда не собирались так нападать на друга, но ничего с собой поделать не могли. В группе, где все тринадцать братьев никогда и ничего друг от друга не скрывали, один молчал о своей главной проблеме уже много лет. — Хён, ты влюблен? — присоединился к Хоши Мингю, выглядящий еще более обеспокоенным, чем первый. — Почему ничего не сказал нам? Однако, Джошуа был решительным в своем решении не поднимать эту тему. Он понимал, что это сложный и личный вопрос, и не хотел делиться деталями. С этой мыслью в голове, Джошуа решил уйти к себе домой, максимально игнорируя все вопросы со стороны участников. Он нуждался во времени для размышлений и самоанализа. Джису понимал, что мемберы группы, будучи его близкими друзьями, хотели помочь и понять его, но он чувствовал, что не готов открывать эту часть своей жизни перед ними, ведь главная его проблема заключается не в том, что он просто влюблён, а в нечто более неправильным по мнению Хона. Внезапно, в тишину его квартиры проник звук стука в дверь, прерывая его погружение в глубины собственных мыслей. Неожиданное появление гостей не позволяло ему остаться в одиночестве и избегать общения. Сынчоль и Джонхан, его лучшие друзья, переступили порог его жилища. Войдя в помещение, Джонхан сразу же пошёл на кухню, словно хозяин, и спустя пару минут устроил вечер откровений. Все трое собрались за столом, наливая себе рюмки с благородным виски. Спустя некоторое время алкоголь начал развязывать язык. Все стены и маскирующие улыбки рухнули, и слова стали выливаться из них, словно бурный поток эмоций. — Джошуджи, пожалуйста, поделись тем, что у тебя на душе. — тихо начинает Джонхан, стараясь не давить и не настаивать, но без ответа он сегодня точно не уйдет. — Я, честно сказать, очень сильно устал все время скрывать. — Джошуа мягко, но явно натянуто улыбается и с шумным вздохом отпивает глоток горького напитка, согревающего грудь и желудок. — Человек, в которого я влюблен, не знает о моих чувствах, потому что я точно знаю, что он во мне не заинтересован. — он поднимает на друзей грустный и полный боли взгляд, скрывающий в себе еще и нежность по отношению к тому, о ком идет речь. — Каждый день, встречая этого человека, мое сердце бьется в разы сильнее, а на языке крутятся миллионы слов, которые мне так хочется ему сказать, но я боюсь разрушить то, что имею сейчас. Каждый раз я смотрю на него с надеждой перехватить его взгляд хотя бы с малейшим намеком на взаимность. Парни слушали очень внимательно, даже не желая перебить или вставить какую-нибудь шутку, как делали это обычно. Сейчас тема более серьезная, и она очень тяжела для их друга, который с трудом позволяет себе открыть дверь в его душу, который выворачивает себя наизнанку, чтобы показать то, что происходит в его мыслях. — Тайная влюбленность была, как двойная жизнь. С одной стороны — ты продолжаешь вести обыденную жизнь, скрывая свои истинные чувства от окружающих, а с другой — каждый вечер мечтаешь о том, что, быть может, однажды сможешь рассказать о них и поделиться ими. Сынчоль мягко уложил руку на плечо Хона и негромко все же вмешался: — Наш контракт о запрете на отношения уже закончился, так почему бы тебе все же не попробовать? Возможно, твои чувства вовсе не безответны. — Мои чувства были сильными и глубокими, но одновременно с ними меня сковывал страх. — Шуа сделал очередной глоток спиртного и провел подушечкой пальца по краю стакана. — Я боюсь потерять дружбу, выстроенную годами и тяжелым трудом, боюсь быть отвергнутым, боюсь потерять этого человека раз и навсегда. К тому же, из-за меня и моих чувств я могу принести много бед, из-за которых вы меня возненавидите. — О чем ты говоришь? — недовольно воскликнул Джонхан и для большего проявления своей легкой злобы стукнул дном стакана о каменную столешницу. — Как мы можем тебя ненавидеть за то, что ты любишь? — Я бы так сильно не переживал, будь это девушка. — Шуа опустил голову немного виновато. — Человек, в которого я влюблен, это парень. — Джису, это не повод тебя осуждать, и уж тем более ненавидеть. — подтверждая слова Юна, сказал Сынчоль и немного приобнял младшего за плечи. — Нет ничего плохого в однополой любви, мы всегда будем рядом и всегда за тебя! — Купс прав на все сто процентов, Джошуджи-я. — потрепав Хона по волосам, с широкой улыбкой пропел Джонхан. — Только вот скажи... этот человек, он кто-то из мемберов? — Это настолько очевидно? — едва слышно усмехнувшись, ответил вопросом на вопрос Шуа и тут же перевел тему, бросая свой взгляд на Чхве. — Кстати говоря, напомнить тебе о противопоказании в алкоголе на время твоей реабилитации? — Я же всего пару глотков. — начал было оправдываться Сынчоль, но Хон тут же остановил его, отрицательно качая головой и тем самым показывая, что даже слушать его не собирается. — Давай-ка тащи свой зад домой и отдыхай, а то с такой реабилитацией фанаты тебя ждать еще полгода будут. — Джошуа поднялся с места и, сунув старшему его костыли, повел его в сторону двери, даже не слушая ни единого его слова. — Завтра все равно встретимся на работе, а сейчас тебе нужно отлежаться. Не засиживайся допоздна. После уходя лидера, наблюдавший за всем происходящим Джонхан, вдруг каким-то странным и изучающим взглядом осмотрел тонсена и прищурился. Джису даже дыхание задержал, пытаясь понять, чем так сильно заинтересовал Юна, который тут же своим очередным вопросом выбил его из колеи: — Ты влюблен в Сынчоля? Сердце Джошуа билось сильнее, когда Джонхан наконец задал вопрос, на который он так долго ждал ответа. Шуа медленно кивнул, не в силах произнести имя своей тайной любви. В его глазах промелькнула смесь страха и нежности, а Джонхан почувствовал, как его сердце сжимается от сострадания к другу. Без слов, Джонхан обнял Шуа, поддерживая его в этот момент слабости. Они стояли там, в объятиях, словно две души, которые нашли друг друга в океане боли и неопределенности. В тишине, которая окутывала их, они ощутили дух поддержки и понимания.