Огонь в твоём сердце

Шрам на черепе блестит уродливым розовым цветом. Если бы можно было избавиться от него по щелчку пальца. Теперь это его позор до конца жизни. Какие-то дикари обставили его. Покушались на его жизнь. На основанный Капитолием уклад. Да как они посмели? Но ничего. Сноу всегда ложится сверху. Восстановление было долгим и болезненным, и в особенно тяжёлые дни не сдаться позволяла лишь жгучая ненависть. Кажется, даже доктор Галл уже косится с подозрением. Другие вообще и слушать не хотят. Сколько можно повторять, чтобы эти пустоголовые идиоты наконец поняли. Не миротворцы развернули стрельбу в Двенадцатом. Это были мятежники. Те самые, что погубили его отца. Те самые, которые оставили на его безупречном лице противную отметину, напоминающую всем о его слабости. О страхе и беспомощности, которые сковали его тело, когда началась перестрелка. Он-то считал, что оружие и форма придают силы. Но на тот момент он впервые в жизни завидовал голодным и запуганным местным, которые могли просто сбежать. Перед ними не стоял долг защищать Капитолий. Вновь и вновь прокручивая в памяти утро казни, он сумел прийти к выводу - всё это было спланировано, от начала до конца. Кориолана попытались убить сразу после того, как этих грязных подонков собрались повесить. Новый командир доложил, мол, по его версии (ха! вы только послушайте), трое повстанцев были захвачены беглыми миротворцами и вскоре убиты где-то в лесу. Смешно! Этот тучный блондин с сальным лицом долго не продержится на своем посту, с такими-то ограниченными мозгами. Мятежники живы. Покинули дистрикт, как и планировали. Вот только их поисками никто не хочет заниматься. Тру́сы. Решили замять эту историю - пожалуйста. Не разглашайте на весь Панем, но сделайте всё возможное, чтобы добиться правосудия. Мятежники должны заплатить за содеянное! И один из них должен лично ему гораздо больше, чем все эти мелкие безвестные крысы. Сеян Плинт. Этот предатель со своими фальшивыми речами о дружбе. Если бы он правда был Кориолану другом, не переметнулся бы к мятежникам. Сколько раз он представлял, что имеет куда больше власти, как всегда пророчила ему Мисс-Бабушка. По его распоряжению этого предателя отлавливают и привозят сюда, в Капитолий. Конечно же, в тайне. Или лучше казнить его публично, чтобы все видели, как Сноу расправляются со своими обидчиками? Но тогда о благосклонности бедных Страбона и "ма" Плинт можно будет позабыть. Впрочем, когда он станет президентом, их покровительство и деньги ему больше не понадобятся. Иногда Кориолан вспоминает Люси Грей - своенравную и излишне свободолюбивую любительницу змей. По правде говоря, мысли возвращаются к ней довольно часто. С ней было хорошо. Примерной первой леди из нее никогда не вышло бы, да она и не поехала бы за ним в Капитолий. Зря. Сама не понимает, что теряет. Власть. Богатство. Его, Кориолана. Теперь, увы, он больше ее не увидит. Однажды он уже попался в ловушку в Двенадцатом, прямо как его отец когда-то, и больше этого не повторится. Собственную жизнь он ценит куда выше каких-то иллюзий о счастливом будущем с этой певчей птичкой. Что-то во всей этой ситуации не давало покоя, но Кориолану никак не удавалось ухватить суть. Сеян тогда сказал, что в обмен на помощь мятежники пообещали взять его с собой. Ограничилась ли эта помощь лишь деньгами на покупку оружия? И как они могли посвятить Сеяна в свои планы, если Кориолан намеренно не упускал его из виду. Кроме того дня на озере и первого вечера в Котле, где у барной стойки он заговорил с незнакомцем. В памяти начали всплывать другие моменты и картинка понемногу сложилась во что-то осязаемое. Сеян ведь познакомился в Котле с той рыжеволосой нескладной девицей по имени Эйвери. Едва уловимая насмешка в ее взгляде не понравилась Кориолану, когда Сеян, по-хозяйски положив руку на тощую талию девушки, наконец удосужился их познакомить. Было в ней что-то такое, будто она совсем не боялась Кориолана. Хотя с чего бы ей бояться... А ведь эти двое достаточно много времени проводили вместе. Стоило переступить порог Котла, Сеян бежал к ней. То она тянула его танцевать, то они пили что-то, то сидели в обнимку на неудобном диванчике в углу. Слишком уж простая и невзрачная была эта девица, а эти отвратительные пятна на лице... В общем согласимся, красавицей Эйвери не была, сам он на такую даже не взглянул бы. Не то, чтобы Кориолан одобрял выбор товарища. По правде говоря, ему было попросту плевать. Главное, чтоб Сеян не лез в неприятности. Стоило Кориолану упомянуть девчонку в том разговоре, прямо перед тем, как сделать запись планов повстанцев, Сеян отреагировал мгновенно. - А как же Эйви? - бросил тогда Кориолан в надежде хоть как-то образумить запутавшегося Плинта. Он нарочно использовал короткую форму имени, как называл ее Сеян. - Её сюда не приплетай, - с этими словами тот решительно шагнул к нему, так что пришлось чуть отстраниться. Тут Кориолан воспользовался моментом и незаметно включил устройство записи голоса. - Никто не пострадает. Их лидер Спрус всего лишь хочет вытащить свою сестру Лил из тюрьмы. Прокручивая в памяти воспоминание, Кориолан недоумевал, как мог не понять этого раньше. Он упомянул девушку, чтоб надавить на то, как Сеян посмеет уйти куда-то в леса, или где там он собирался жить, оставив Эйвери здесь. Но возможно, он не боялся ее бросить, потому что девушка собиралась уйти с ним. Вот как он узнал обо всех планах мятежников - их передала Эйвери. Она была с ними заодно. Эти дикари спасли Сеяна от виселицы и теперь он знает об изобличающей записи. Захочет ли наш вечно добродушный Сеян отомстить? Плевать, пусть приходит! Гнев переполняет и его некуда выплеснуть. Кориолан проводит пальцами по отвратительно стянутой коже шрама. И не могли доктора постараться получше? Эх, если бы только можно было разыскать сторонников Сеяна и казнить каждого. За то, что их беспрецедентная выходка пошатнула власть миротворцев в дистрикте. А значит, и власть Капитолия. Если бы весть разошлась, в других дистриктах могли бы начаться бунты. Пятьдесят два человека, включая командира, застрелены на оживлённой площади города. А нападение на базу? Каждый раз стоя в карауле, он считал это пустой тратой времени. Все равно ничего не произойдёт. Не мешало бы в будущем снабдить миротворцев нормальной формой с пуленепробиваемыми шлемами. И ещё лучше, чтобы лиц было не рассмотреть, для пущего устрашения. Почему бы нет, это легко можно исправить. А дистрикты огородить забором, скажем, под напряжением, чтобы люди больше не тешили себя надеждами, что могут так просто скрыться от Капитолия. Нет, здесь Сеяну его не достать. Никому не отобрать его вновь приобретенное величие. Сноу будет процветать. Голодные игры будут процветать. Власть Капитолия будет процветать. И ни один мятежник, вооруженный винтовкой - да что там, хоть луком и стрелами - не переступит порог его дома. Никогда.