Огонь в твоём сердце

- В общем, план простой, - сообщил Сеян. Привычный гул Котла не дал бы кому-либо подслушать разговор. - Тюремная охрана сменяется каждые четыре часа. Я подмешаю снотворное в сладости, которые прислала ма, и угощу караульных снаружи. У меня осталось лекарство, прописанное капитолийским доктором, оно вырубает на раз-два. - Он щёлкнул пальцами и продолжил. - Заберу у них автоматы. Охрана внутри не вооружена, так что отведу ее под прицелом в комнату для допроса. Стены там со звукоизоляцией, криков никто не услышит. Потом выпущу Лил. Ее брат поможет нам перебраться через забор, и мы сразу отправимся на место встречи. Пока сообразят, что нас нет, мы будем уже далеко. Никто не пострадает. Его старательно продуманный план был встречен удивлённой улыбкой и решительным "нет". На базе полно солдат, и каждый может стать потенциальным свидетелем. Слишком рискованно. Да, повстанцам все ещё нужна была помощь Сеяна, но несколько иного рода. Дело не менее опасное, но хотя бы не нужно угрожать кому-то оружием. Взяв себе побольше смен на прачечной ввиду того, что к тестам на офицера он все равно готовиться не собирался, Сеяну за последние недели удалось под страхом смерти вынести с базы восемь тёмно-серых форменных костюмов для своих новых друзей-мятежников. Тогда это казалось ему безобидной вещью. С их помощью повстанцы могли остановить тюремный транспорт в каком-нибудь богом забытом переулке по дороге на казнь, вызволить Лил и скрыться прежде, чем кто-то ее хватится... Боясь пошевелиться и привлечь к себе внимание, Сеян всем телом вжимался в деревянный помост. Сквозь несмолкающие крики и звуки стрельбы, доносившиеся теперь уже издалека, было сложно сосредоточиться, но все же в голове родилась безумная догадка. Сколько там было миротворцев позади виселицы? Кажется, шесть или восемь. Могли ли повстанцы пробраться на базу, сменить украденные им повседневные костюмы на комплекты новенькой светло-серой форменной экипировки? Нет, наверное, это просто совпадение. Эти люди скрываются в тени, а не бросают вызов властям дистрикта, развязывая перестрелку посреди города на глазах у всех. По какой-то причине Лил им спасти не удалось, а значит, они просто сбегут сами. Или залягут на дно. Так твердил тоненький внутренний голосок, заглушаемый мольбами о том, чтобы повстанцев, которых вообще здесь быть не должно, не перебили одного за другим. Поспешные шаги по помосту смолкли совсем близко. Может притвориться мертвым? Он старался не дышать, несмотря на панику. Вот и всё. Повстанцы обезврежены. Сейчас и его застрелят. Или затащат обратно в автозак и бросят в клетку. Возможно, ему даже удастся встретиться там с выжившими мятежниками. Он вздрогнул, когда чья-то рука вцепилась в рубашку на его плече и с силой дёрнула, как если бы его пытались разбудить. Хотя нет, в казарме обычно будили оглушающими ударами чем-то тяжёлым по огромной алюминиевой кастрюле с кухни. Стоило Сеяну приподнять ве́ки, присевшая над ним фигура в сером с шумом выдохнула и опустила голову ему на плечо, ещё крепче сжимая в пальцах ткань его грязной рубашки. Послышалось хлюпанье носа, и человек резко отстранился, вновь появившись перед глазами. Узкий лоб под форменным шлемом миротворцев облеплен вернушками, как щеки и нос. В карих глазах промелькнул испуг, смешанный с радостью. - Живой! - сквозь улыбку горячо прошептал знакомый голос. - Эйви? - нахмурился Сеян. Нет, нет, что она здесь делает. Мысли сами собой вернулись к прошлому разу, когда он видел девушку. Тогда Сеян позвал ее точно так же, только на душе у него было хорошо и спокойно. Они медленно покачивались, едва ли попадая в такт музыки. Где-то рядом кружились другие парочки, так близко и в то же время очень далеко. - М-м? - тихо отозвалась девушка, прильнув щекой к его ключице. Это был последний вечер перед арестом, когда удалось выбраться в Котел. Тогда Спрус ещё был на свободе, и план, о котором парень знал так мало, казался выполнимым. "Но я скучаю по тебе по утрам, когда вижу солнце", поет тощий музыкант с мягким юношеским голосом. Одна рука Эйвери лежит на плече Сеяна, другую он аккуратно сжимает в своей ладони. - Я буду скучать по этой атмосфере, - слова слетают с губ сразу же, стоило этим мыслям прийти ему в голову. До чего же приятно общаться с человеком, с которым можно не притворяться, не отвечать колкостью на неприкрытые оскорбления, как часто бывало со сверстниками в Капитолии. Длинноногая и бесстрашная, Эйвери напоминала тех девчонок из Второго, которые всегда бегали быстрее и неизменно широко улыбались, ничуть не стесняясь дыр на месте только что выпавших молочных зубов. - Если кто-то и будет скучать по дистрикту по-настоящему, то это я. Хоть и провела половину жизни в лесах с отцом, Двенадцатый навсегда останется моим домом. Не думала, что ты так быстро успел привязаться к нашим краям. Да, успел. Сеян собирался уточнить, что вообще-то имел ввиду эти вечера в Котле, которых он ждал наверное не меньше, чем Кориолан, но промолчал. Выходит, не все мысли он готов вот так с лёгкостью озвучить. Со стороны бара послышалась брань. Одна из стеклянных банок, которые в дистриктах часто используют вместо стаканов, разбилась об пол, и хрупкая фигурка девушки в его объятиях вздрогнула. Она настороженно повернула голову на звук и убедившись, что это всего лишь очередной бушующий пьяница, чуть заметно выдохнула. Сеяну было знакомо это ощущение, сам в последнее время был постоянно на нервах. Если их поймают, всё сорвётся и тогда Лил казнят... Будто прочитав беспокойные мысли Сеяна (да-да, похоже это она тоже умела), Эйвери высвободила ладонь, и та скользнула ему на плечо. Прохладные пальцы сомкнулись на затылке. - Всё будет хорошо, - отстранившись достаточно, чтобы заглянуть в темные глаза напротив, заверила девушка. Её рыжие волосы, заплетённые у головы, струились до самой талии. Сеян верил ей. Иначе и быть не могло. Гулко бьющееся сердце согревала мысль, что, каким бы ни был план повстанцев по вызволению Лил, Эйви - обыкновенная связная - не будет принимать в нем никакого участия. А значит, будет в безопасности. И вот она здесь. В эпицентре событий. Задев локтем его сломанные ребра, девушка перегнулась через его торс, дотянулась до связанных за спиной рук и ловко рассекла верёвку лезвием ножа. Помогла подняться. Затекшие плечи закололо от резкого прилива крови. Выстрелы к этому времени стихли. Люди разбежались. - Убрали всех, - доложил подбежавший ближе резвый парень в серой форме. - Из местных вроде никто серьезно не пострадал. Парень скрылся так же внезапно, как появился. - Выводите их! - коротко скомандовала Эйвери с какой-то несвойственной ей твердостью в голосе, и Сеян краем глаза заметил движение слева. Два мятежника, тоже одетые как миротворцы, пригнувшись, помогали Спрусу и Лил спуститься по ступеням. На запястьях брата и сестры болтались концы наспех разрезанной веревки. От пережитого потрясения они едва волочили ноги. Наверное, он и сам чувствовал бы себя так же, если бы Эйви не привела его в чувства своим появлением здесь. - Думал, их застрелили, - тихо признался Сеян. - Я слышал грохот и решил.. - Олли успел перебить веревки, чтоб ребят случайно не задели, - объяснила девушка. Будто опомнившись, она нервно отвела взгляд и ловко соскочила с помоста. Сеян тоже не стал пользоваться лестницей и кое-как спустился следом, стараясь не смотреть на распростертых на земле бывших товарищей. Он понятия не имел, кто такой Олли. Площадь напоминала место бойни. Не только у помоста, который он только что покинул, но и на противоположной стороне лежали расстрелянные тела миротворцев. Находясь в толпе, они явно защищались, лишь каким-то чудом не убив гражданских. Дверцы стоявших в дальнем углу площади трёх грузовиков распахнуты. Одного водителя застрелили, пока он даже не успел выбраться наружу. Стоило ли это двух спасённых жизней? Думая об этом, Сеян почему-то вспомнил лишь Лил и Спруса. Значит, себя он в расчет не брал. С окровавленных тел взгляд перебирается на фигурку Эйви впереди. Большеватый серый костюм сидит на ней немного нескладно, рыжие волосы спрятаны под шлемом. На хрупком девичьем плече винтовка с глушителем. Шагает уверенно, как бывалый вояка. Подумать только, он впервые видит ее за пределами Котла. Вспоминая о девушке, он неизменно представлял ее только в том шумном месте. Он заметил, как двое ее товарищей обогнали остальных и отделились. Сеян хочет спросить что-то. Да в его голове роится миллион вопросов, но он без понятия с чего начать. Ему было сказано, что в процессе операции по спасению все конвоиры выживут, хотя и должен был сообразить, что оставлять свидетелей было бы глупо. После учиненного ими здесь, Сеяну казалось невероятным, чтобы они правда собирались сохранить миротворцам жизнь. Соврала Эйви или им пришлось изменить план в последний момент, не имеет значения. Даже несмотря на весь этот хаос, наверное, сперва стоило бы поблагодарить за спасение его жизни. Если бы он не был так поглощен своими мыслями и посмотрел по сторонам, заметил бы, что за ним наблюдают. Эйвери до сих пор трясло. Когда запихиваешь страх и переживания подальше, чтобы собрать всю волю в кулак, потом тебя накрывает гораздо сильнее. Ей нужно поговорить со своими ребятами, убедиться, что они в порядке. Поговорить с Сеяном. Только вот времени на это нет. Замешательство на его разбитом в кровь лице было ожидаемо. Ради его же безопасности, он не знал, для чего в действительности нужны были костюмы. На конвой напали бы люди в гражданском. Расстреляли бы офицеров внутри. Естественно, ни о поджёге базы, ни об украденном оружии он не знал. И тем более о последней версии плана - убийстве четырех десятков миротворцев прямо на площади средь бела дня. Эйвери достаточно хорошо знала Сеяна, чтобы понимать - юноша скорее всего не одобрит столь жестокие меры, и даже откажется помогать, а без этой самой помощи они не справились бы. Она правда надеялась, что сможет это объяснить. Гораздо сложнее будет объяснить тело его лучшего друга с простреленным черепом, через которое она едва ли не споткнулась, пробираясь к помосту, когда всё кончилось. Половина лица залита кровью, но это точно был он. Девушка никак не могла знать, что он будет там. Сеяна она проинструктировала, что в день казни нужно сказаться больным или под любым другим предлогом остаться в казармах, чтобы не очутиться в транспорте с заключёнными, на который планировалось нападение. Она считала, что и Кориолана он никуда не пустит. Теперь Сеян навсегда её возненавидит. Наверное, и сама Эйвери поступила бы так же на его месте. Она убила его лучшего друга. И его не вернуть никакими словами о благих намерениях. - Отпусти! - сзади послышался испуганный голосок. Эйвери обернулась, понимая что останавливаться, когда они даже ещё не скрылись с места преступления - плохая идея, которая может стоить им жизней. Хейзел вышел из-за угла старой давно закрытой лавчонки, волоча за руку темноволосую девушку. Она дрожала, как осиновый лист, но голову держала высоко. Эйвери сразу узнала это заплаканное смуглое лицо. - Гляньте-ка, это же подружка Билли Бурого! - сообщил Хейзел, являя друзьям свою находку. - Шпионила за нами. Интересно получается, да? Ошарашенная Люси Грей надеялась, что ее всё же не застрелят за один лишь косо брошенный взгляд. Из всей группы ей была смутно знакома только девушка. Вроде та была дочкой местного лесоруба, на два или три года старше. Она никак не могла припомнить, где видела ее не так давно. Странно, никто из этих людей и не думает угрожать ей. Спокойствия это как-то не придало́. - Оставь ее, - велела Эйвери, но реакции не дождалась. Товарищ всё ещё держал победительницу Десятых Голодных игр за руку, тем самым задерживая их отход к безопасному месту. - Хейзел, черт возьми! - Я просто выполняю свою работу и слежу за периметром. Тебе решать, что с ней делать, Эйв, - с вызовом бросил мужчина и рывком подтащил Люси Грей поближе. Та вздрогнула, но не стала сопротивляться. И не думая вступать в конфликт, Сеян покосился на обоих мятежников. Казалось, это далеко не первый их спор. Этот Хейзел был гораздо старше и должно быть опытнее остальных. Но судя по не без упрёка брошенным словам, именно Эйви возглавляет эту операцию. А быть может и весь отряд... И ему это явно не нравится. Казалось безумием, как легко беззаботная девчушка из Котла уступила место сильной волевой личности, способной не просто убить миротворца, но и вести за собой людей. Выходит, он был не так уж далёк от истины, называя ее бесстрашной. - В каком смысле что делать? Пусть идёт, - безразлично ответила девушка. Она прекрасно понимала, чего он добивается. Хочет вывести из себя и снова на глазах у всех ставит под сомнение ее авторитет. Может пытаться сколько влезет. Как только они покинут город, ее людям больше не понадобится лидер. - Она не моя проблема. А мы уже были бы в двух кварталах отсюда, если б тебе не приспичило ее сюда притащить. - Да, да! - благоразумно подтвердил Рори. - Уходим, давайте же. Хейзел демонстративно отпустил руку Люси Грей и ничего не ответил. Повстанцы двинулись вперёд и быстро свернули в узкий проулок, куда практически не попадали солнечные лучи. Оказавшись на воле, девушка поразмыслила секунду и, едва поспевая, осторожно подкралась к Сеяну, который замыкал группу. Вцепившись в его локоть, она быстро прошептала: - Стой! Куда ты идешь с этими людьми? - на глазах опять показались непрошенные слёзы. Девушка всхлипнула. - Они ведь застрелили Кориолана. Я видела. - Знаю. Сказал бы, что мне жаль, но... это из-за него меня арестовали и отправили на виселицу, - так же тихо отозвался Сеян. Боль в его голосе была почти осязаема. - Мы покидаем дистрикт, - сухо добавил он, как будто до сих пор не отойдя от пережитых потрясений. - Наконец Капитолий больше не сможет мною управлять. Прощай, Люси Грей. Береги себя. Девушка отпустила его руку и застыла на месте, глядя на удаляющиеся фигуры мятежников.