Ястреб и дракон

      Лица близнецов выражали искренние непонимание, а младший из них так и вовсе в открытую протестовал.       — Ты серьёзно собираешься это сделать?! Да это же верная смерть! — Кричал Арата.       — Впервые с ним соглашусь. Это слишком опасно. У тебя всего тридцать человек. — Подтверждал Риота.       — Тридцать человек нам даже не понадобятся. Хватит троих. Я и вы двое.       — Что?! — Закричали близнецы одновременно.       — Повторяю для глухих. Три человека хватит.       — Как ты собрался идти против двухсот человек втроём?! Тем более мы с ним, считай, вообще не умеем драться! — Указывал на своего брата Риота.       — Куплю вам биты и в бой. — Шутил Ханагаки. — Вы мне нужны не для драки. С этим я и сам прекрасно могу справиться.       — Тогда зачем нужны мы? — Спросил Арата.       — Вы же у нас воры. Выкрадите детей. С их папашей я справлюсь сам.       — Как ты хочешь, чтобы мы это сделали?       — Объясню на месте.       Близнецы, можно сказать, жили у Ханагаки уже вторую неделю. По началу они приходили только ночевать, но позже и вовсе обжились, начиная проводить здесь и дневное время тоже.       Они выполняли разные мелкие поручения, вроде припугнуть или проучить зазнавшихся школьников. Воровали у них вещи в качестве маленьких трофеев. Так они обзавелись неплохими телефонами и были вполне давольны тем, что присоединились к Ханагаки.       Парень, как и обещал, дал им нормальные условия для жизни. Они, хоть и не каждый день, но посещали школу. В общем теперь у братьев была возможность жить, как нормальнве подростки, не шляясь по переулкам и не цепляясь за каждую маленькую сумму, что удавалось выкрасть.       На счёт плана Такемичи же было несколько шагов. Первый из них — выкрасть детей. У Хайтани был только отец, связанный с группировками. Мать, судя по добытой Ханагаки информации, скинула детей на отца, сразу после их рождения. Рана она, по началу, пыталась воспитать, но когда забеременела Риндо, поняла, что детей она вытянет, да и не особо хочет с ними мучаться.       Про эту женщину Такемичи узнал немного. Она была низкосортной шлюхой. Залетела и узнала о второй беременности слишком поздно, чтобы делать аборт.       Выносила, а потом разыскала Хайтани и скинула нежеланных детей на него.       Мужчина тоже не горел желанием заботиться о младенцах, но, по настоянию главы, оставил. Тот видел в детях будущих помощников. Слуг, что будут делать всё по щелчку пальцев.       Только вот Ханагаки знал, что это будет совсем не так. Дети вырастут безжалостными, а их отец потеряет своё высокое положение в группировке. Сдохнет от передоза дешёвой шмали.       В девяносто седьмом место главы займёт поколение моложе. Убьют нынешнего главу и подомнут под себя группировку. Братья Хайтани уже не будут связаны с бандой, но вернутся через семь лет, забравшись на верхушку.       Такемичи планировал убить старшего Хайтани и просто забрать себе детей. Сейчас драться он не хотел. Мало ли, какие за собой последствия понесёт преждевременное свержение главы. Время и так слишком шаткое. Проблема была лишь в том, что их отец был значимым лицом в Роппонги, а значит, глава просто так смерть подчинённого не оставит. Ханагаки нужно будет окончательно залечь на дно, чтобы не возникло лишних проблем.

***

      — Быстрее двигайте! — Суровым тоном Приказал мужчина, вышедший из многоэтажки. Прямо за ним, держась за руки, как можно быстрее шли двое мальчиков: тот что повыше — брюнет, пониже — блондин.       Ханагаки стоял в тени дерева и просто наблюдал. Он не знал во сколько этот человек вообще выйдет и не знал, в квартире ли он. Парень стоял здесь уже часа два и, наконец, тот, кто нужен.       Братья-близнецы стояли рядом с Ханагаки. Они уже заранее обговорили план. Семья Кондоне должна действовать до того момента, пока Ханагаки не обезвредит цель.       Такемичи выждал момента, пока Хайтани зайдут в тень на парковке, и вышел из своего укрытия. Парень посильнее сжал рукоять ножа и резко двинулся в их сторону. Он преградил дорогу старшему Хайтани.       — Денег не раздаю, уёба. Съеби с дороги. — Начинал злиться мужчина.       Такемичи ничего не ответил. Он сделал резкий выпад и, вынув нож из кармана, всадил остриё в бок мужчины. Ханагаки сразу вынул нож, и кровь хлынула рекой, падая крупными каплями на асфальт. Мужчина достал пистолет и уже собирался выстрелить, но Такемичи выбил его сильным ударом ноги. Незамедлительно парень схватил мужчину и резким движением ножа оставил глабокую рану на его шее. Кровь хлынула фонтаном, запачкав руки Ханагаки и его лицо. Мужчина свалился на асфальт.       Дети уже хотели бежать, но Риота их поймал и отпускать не собирался.       — Я не собираюсь причинять вам вред. Этот человек был плохим, вот и поплатился. — Спокойным тоном говорил Ханагаки, вытерая кровь с лица рукавом толстовки. — Детям не место в приступном мире.       — Зачем мы тебе? — Спросил Ран. Ребёнок явно умный не по годам. Он паниковал, это было видно по его глазам, что метались с одной фигуры на другую. Ран также старался прикрыть собой младшего брата.       — Приют — скверное место. Такое же северное, как и место, в котором вы жили. Он, — Ханагаки указал на труп, — Мне задолжал, но я не настолько безжалостен, чтобы трогать детей. — Ран, кажется, поверил подобной истории. Всё таки, даже несмотря на поведение, он всё ещё ребёнок. Они всего лишь дети. Риота отпустил детей и забрал нож с пистолетом. Они уже не собирались бежать.       — Ну что, пойдёте со мной? — Такемичи присел на корточки и протянул руки детям.       Хоть Ханагаки и сторонился Шиничиро, он всегда наблюдал за ним. Старший Сано просто прекрасно ладил с детьми и умел привлечь их внимание. Если честно, Такемичи завидовал этой его способности.       Братья колебалиль с минуту, а потом все-таки потянули руки к Такемичи.       — Вот и отлично. — Ханагаки улыбнулся и встал с корточек, направляясь к машине старшего Хайтани. — Риота. — Скомандовал парень.       Старший из близнецов забрал выпавшие из руки бандита ключи от автомобиля и нажатием на кнопку открыл его.       Кто-то мог бы подумать, что рискованно ехать на машине бандита, но все эти риски не были оправданы. Банда всё равно не смогла бы разыскать их, если оставить автомобиль в нескольких километрах от места, где орудовала его банда. Доступа к тем немногочисленным камерам у группировки не будет. Полицейские просто не дадут им его, даже если те рискнут сунуться на их территорию под чужими именами.       У правоохранительных органов было куча материалов на отца Хайтани. Они давно хотели избавиться от него, но не осмеливались. Боялись начать масштабную перестрелку. А тут его убил кто-то другой. Они даже, скорее всего, не стали бы разыскивать Ханагаки. Он не делал ничего в отношении обычных граждан. Только убил одну гигантскую занозу в занице отделения полиции.       Такемичи плохо водил даже мотоцикл, об автомобиле речи и не шло. Так что за руль сел Риота. Они с братом, не смотря на юный возраст уже не единожды угоняли транспорт. Прав, естественно, ни у кого из них не было, да никто и не выдал бы их семнадцатилеткам, которые нарушали правила. Ханагаки было всё равно на нарушения, главное, что они могли довести их до нужного места, а как они это сделают, его никак не интересовало.       Всю дорогу до дома дети вели себя тихо. Не говорили и старались вообще не шевелиться, только переглядывались между собой. Машину оставили на территории заброшеного здания, около кучи строительного мусора. До дома пришлось идти ещё пол часа.       В квартире, к счастью, ещё осталась хотя бы какая-то еда. Братьев будет чем накормить, хотя Ханагаки искренне сомневался, что они станут есть. Дети вели себя тихо. Нет, не зашугано, они скорее наблюдали, пытались понять несёт ли угрозу человек, который их забрал. Они не боялись Ханагаки, скорее опасались. Это стало понятно ещё тогда, когда они безразлично смотрели как их отец истекает кровью. Было видно, что они и до этого уже сталкивались со смертью.       Такемичи включил свет в коридоре и прошёл на кухню, а затем развернувшись и посмотрев на двух мальчиков, которых заводили в квартиру близнецы.       — Есть хотите? — Спросил он у братьев.       В ответ не послышалось ни звука. Дети даже не кивнули. Хотя по тому, как Риндо сжал руку старшего брата, можно было понять, что не будут. Скорее всего они опасались, что им подсунут какую-нибудь отраву, но в этом даже смысла не было. Зачем Такемичи их травить? Если бы он хотел убить детей, то сделал бы это сразу.       — Тогда постелю вам. — Парень не стал настаивать и просто ушёл в гостинную, чтобы растелить футон.       О хозяйке квартиры можно было не переживать. Она вообще не заглядывала сюда. Не интересовалась тем, что делает Ханагаки. Он высылал ей деньги каждый месяц, а значит и заглядывать к парню не было необходимости.       В однокомнатной квартире с небольшим диваном и одним футоном не было места для пятерых человек. Ханагаки уже начал продумывать о том, чтобы расширяться. Планировал снять квартиру побольше.       Дети маленькие для своего возраста, так что должны уместиться в футоне, а близнецы на диване. Чтож, похоже, Ханагаки снова прийдётся поспать на кухне, ну или вообще не спать.       Попытки уложить детей спать всё же оказались успешными. Взаправду лёг только Риндо.       — Отойди от нас. — Каждый раз, когда Такемичи подходил к футону, шипел Ран, прикрывая брата.       — Если бы я хотел причинить вам вред, убил бы ещё тогда вместе с вашим отцом. Посмотри на них. — Указал он на уже спящих близнецов. — Они — оборванцы, ни семьи, ни друзей. Жили мелким воровством. Я решил их подобрать. И что теперь? У них есть крыша над головой и стабильной доход. Лучше тебе об этом подумать.       Такемичи говорил с ребёноком, как со взрослым. Да и не назовёшь Хайтани детьми. Они выросли в среде преступности, привыкли к жестокости. Стоит только вспомнить какими гадюками они стали в будущем. Они безпринципные. Дрались только потому что это их забавляло. Такемичи уже предчувствовал сколько проблем они ему принесут. Правда, он не думал, что эти проблемы начнутся так скоро.

***

      Проснулся Ханагаки на рассвете, от неописуемо громкого шума.       — Вот же поганцы! — Доносилось откуда то далеко до сознания Такемичи.       — Отпусти, мудак! — Доносилось ещё громче.       Разлепить веки было тяжело, они будто свинцом налились. Окончательно Такемичи проснулся, когда из гостинной послышался крик одного из близнецов.       — Откуда у мелочи взялся нож?! — Кричал Арата.       Такемичи будто ошпареный взкочил с насиженного места и оказался в гостинной. Парень уснул примерно час назад прямо за кухонным столом.       — Что вы творите мать вашу?! — Перекричал он всех.       У Такемичи ушло не более двух секунд, чтобы переварить ситуацию и остановить Рана. Мальчишка разыскал его нож и кинулся на Риоту, что схватил его младшего брата. Риндо пытался удержать пачку купюр, пока её пытались отобрать у него близнецы. Похоже, дети решили порыться дома, чтобы найти деньги и сбежать. Умно, если бы в кравтире не было ещё три человека, которые привышали их по силе.       Ханагаки схватил лезвие ножа одной рукой, а вторую положил на плечо Рана. Так было менее травмоопасно для мальчика. Кровь рекой хлынула на старый деревянный пол, а Ран выпустил нож из рук.       — Ножи детям не игрушки. Надо будет купить вам что-нибудь по безопаснее. — Спокойно проговорил Ханагаки, будто это не его ладонь сейчас раскромсали. В такой ситуации главное не поддаваться эмоциям.       — Отвали! — Кричал Ран, пытаясь вырваться. Он бил и пинал Такемичи.       — Отпустите ребёнка. — Скомандовал он близнеца, когда те, наконец, отобрали у мальчика деньги.       Риота поставил мальчика на ноги, тот сразу же подбежал к своему брату.       — Риндо, ты не поранился? — Сразу же спросил Ран. В ответ получил отрицательный кивок головой.       — Кто вас учил так с детьми обращаются? — Такемичи с лёгкостью отобрал нож у отвлёкшегося ребёнка и сел на корточки перед детьми, отдав окровавленое лезвие одному из близнецов.       Такемичи аккуратно приложил руку к щеке испуганого Риндо. Мальчик сразу же ударил по руке.       — Всё хорошо. Здесь никто вам не причинит вред. В отличии от других. — Такемичи показал мальчику ладонь, из которой струйками вытекала кровь. — Это — ничтожная часть того, что с вами могут сделать. Вы двое и сами это прекрасно понимаете. Никакими деньгами мира вы не сможете отплатить свою безопасность. Этого, — Он указал на пачку купюр, — Вам не хватит даже на месяц. Если у двух детей заметят деньги, то сразу отберут. Возможно уже сегодня. Пользуйтесь шансом. Вы сможете жить у меня, сколько захотите, пока не окрепнете и не сможете встать на ноги.       Такемичи молчаливо ждал ответа. Мальчики постоянно переглядывались, по всей видимости, принимая решение, которое точно повлияет на их жизнь.       — Мы остаёмся. — Ответил Ран и выпутался из хватки Ханагаки       — Разогрейте завтрак. — Обратился он к близнецам, кивнув.       — Сделайте то, сделайте это. Мы, по твоему, кто? Прислуга? — Арата возникал, но всё равно ушёл на кухню.       — Я принесу бинты. — Сказал Риота перед тем, как покинуть гостинную.       — Ну, а у вас, бойцов, раны есть? — С усмешкой спросил Такемичи.       Ран без слов взял Риндо за руку и показал ладонь младшего брата Ханагаки. На детской ладошке было несколько порезов. Видимо, он порезался о бумагу, когда старательно пытался удержать у себя пачку купюр.       — Понадобится помощь? — Спросил Риота, протянув Ханагаки бинты и перекись.       — Нет, спасибо. — Такемичи взял перекись, а бинт кинул на небольшой столик перед диваном. — Начнём с тебя. Протяни мне руку, пожалуйста. — Попросил он Риндо.       — Мы и сами стравимся, отъебись. — Ран забрал у Ханагаки обеззараживающее средство.       — Ну, сами, так сами. — Такемичи усмехнулся.       Было забавно наблюдать за такими братьями Хайтани. Они ещё дети, у них нет и капли того влияния, которого они смогли добиться в будущем. Братья подмяли под себя весь Роппонги. Многие мелкие банды даже не решались заходить на их территорию. Такемичи и сам когда то их боялся, позже, когда у них с Майки почти получилось создать нормальное будущее, Ханагаки наконец понял. Братья были просто беспринципными подростками. Влезали в драки только потому что это их забавляло.       — Почему ты смеёшься? — Задал вопрос Риндо, пока его брат лил перекись на царапины.       Крайне безэмоциональный мальчик. Обычный ребёнок его возраста бы уже плакал или жаловался, а на лице Риндо ни единой эмоции. Они были такими и в будущем.       — Потому что вы кажитесь мне забавными, уверен, что вы выростете и станите сильными. Возможно даже создадите свою банду. В вас двоих есть потенциал. Держитесь друг за друга. — Ханагаки ярко, насколько это было возможно в этой ситуации, улыбнулся.       — Ты странный. — Отозвался Ран, кинув Такемичи перекись.       — Не страннее, чем вы двое. — Такемичи дотянулся до бинта и заранее размотал немного. — Идите не кухню, близнецы наверняка уже разогрели всем поесть, а потом надо будет решить проблему со школой для Рана.       — Зачем мне в школу?       — Всем нужно туда ходить. Даже глава Роппонги, тобишь ваш отец, когда-то ходил в неё. Без каких-либо знаний никто не сможет стать достойным боссом. В следующем году отправим туда и Риндо. У меня нет времени, чтобы нанчиться с вами двоими. Я сам руковожу группировкой.       — Ты хочешь, чтобы мы стали частью твоей группировки? — Поинтересовался Ран.       — Вот подростёте и сами решите, к какой группировке присоединиться. Присоединитесь к моей, или к чьей-либо другой, а возможно создадите свою.       — И какая тебе выгода, если мы присоединился к другой группировке. Хочешь, чтобы мы шпионили? — Не унимался с подозрениями старший Хайтани.       — Никакой. Для шпионства у меня уже есть люди. — Легко ответил Ханагаки. — Просто я ненавижу, когда кто-то жестоко обращается с детьми. Дети — те, кто не смогут дать сдачи. Если уж и направлять агрессию на кого-то, то только на равных себе по силе.       — Ты слишком правильный для того, кто только вчера убил человека на глазах детей. — Подметил Ран.       — Здесь другое дело. Я далеко не хороший человек. Мои руки по локоть в крови, но я не люблю, когда бандитские дела затрагивают детей или обычных гражданских. — Такемичи залил порез обеззараживающим средством и зашипел. — Все эти кровавые разборки для взрослых. Детям нечего делать в такой опасной среде, только вот не все это понимают.       — Говоришь так, будто сам не ребёнок. Сколько тебе?       — Шестнадцать. Я бросил школу, чтобы хоть как-то себя обеспечить.       — У тебя нет семьи? — Спросил до этого молчаливый Риндо.       — Нет. Мои родители давно погибли. Оказались не в том месте, не в то время. Обоих застрелили. Бабушка умерла год назад. Я предоставлен сам себе, и это далеко не сладкая жизнь. — Ханагаки оторвал немного бинта и обмотал им порез. — Лучше бы я жил, как все нормальные подростки. Закончил бы школу, потом паступил бы в какой нибудь вуз, ну или сразу пошёл бы работать. Сейчас у меня такой возможности нет. На моих плечах лежит огромная ответственность за судьбы всех тех людей, что состоят в моей группировке. Так что я надеюсь, что хотя бы вы сможете прожить эту жизнь не погрязнув в куче дерьма, как это случилось со мной.       Такемичи потрепал волосы мальчиков и улыбнулся. Своей тёплой фирменной улыбкой. На лицо впервые лезла такая улыбка. Парень не притворялся.       — Идите есть. Наверняка голодные. — Усмехнулся Ханагаки.       Братьев, кажется, смутил этот жест, как и слова Такемичи. На по-детски круглых щеках Риндо проступил яркий румянец, а Ран в свою очень ударил Ханагаки по руке и, взяв брата за руку, убежал на кухню.       Такемичи остался в гостиной, чтобы убрать беспорядок, который они натворили с утра пораньше.       — Нужно подыскать квартиру побольше. Тесновато в однушке впятером. — Сказал Ханагаки, услышав шорох за своей спиной.       — Мамору, зачем ты это всё делаешь? — Задал вопрос Арата. — Эти дети нам только проблем принесут.       — Если ничего не сделать, они в будущем пойдут по наклонной. Не хочу, чтобы они потом мешали мне.       — Говоришь так, будто знаешь, что будет. Ты прикидываешься шизофреником или ты и вправду тако…! — Продолжал младший близнец, но его поспешил заткнуть его подошедший брат.       — Ничего страшного, если ты так думаешь про меня. — Спокойным голосом ответил Ханагаки, развернувшись к близнецам. — В этом есть доля правды. Я видел много смертей. Не мудрено, что я в какой-то день свихнусь. Но сейчас мой рассудок чист. Хочешь верь, не хочешь — не верь.