И помните, потомки, чья кровь питает вас

Проводив всех кроме профессора, который поспешил ретироваться, Юта бросилась на шею Арману. Тот недовольно повел плечами, но обнял жену. — Я все время боялся, что ты кинешься сама в дорогу. — Но как ты это сделал?! Арман вздохнул. В том, как он это сделал, не было большого подвига. Такими делами едва ли гордился бы первый владелец металлического шлема. — Юта, я сказал им, что ты мне плешь проешь, если они не придут. Лучше пойдем что-нибудь съедим, — Арман сделал несколько шагов по лестнице и оглянулся, — Ты довольна? — Я счастлива Арман, — горячо воскликнула Юта. Дракон улыбнулся. Ему и самому грело душу, что он сохранил жизнь всем этим перепуганным людям. А может, ведь никто не святой, Арману польстило признание его победителем морского чудовища. Но он снова напустил на себя недовольный вид. — Теперь ты должна мне, не так ли? Не волнуйся, я многого не попрошу. Юта вскинула руки, готовая исполнить любое требование. Арман снова подошёл к ней, привлёк к себе и прошептал в самое ухо: — С сегодняшнего дня и до рождения нашего ребёнка ты не подходишь к волшебному зеркалу. Ни при каких условиях. И не думай меня обмануть. — Арман, я никогда тебя не обманывала! — запротестовала Юта. Дракон развел руками, а потом спросил обеспокоенно: — Ты устала, милая? Нельзя тебе переутомляться. — Немного, — призналась Юта, — Пойдём ужинать. Арман хотел сказать, что из нее бы получилась прекрасная королева, будь их страна не такой маленькой, словно игрушечной. Но он неожиданно понял, что из Юты уже получилась королева. … Предчувствуя, что скоро у неё станет не в пример меньше свободного времени, Юта изучала последние страницы книги с выкройками. Однажды исследовательнице попалась просьба поливать растения в оранжерее и туманные указания, где эту самую оранжерею найти. Юта немедленно отправилась на поиски, чувствуя небывалый азарт. Кто бы мог подумать, что в этом замке когда-то выращивали цветы! Или, быть может, целебные травы? Искомая комната нашлась не сразу, а потому любопытная Юта два вечера тайком бродила по отдалённым переходам в поисках её. Бывшей принцессе не хотелось рассказывать о цели своих поисков Арману, ведь тогда пришлось бы выдать секрет книги с выкройками. Тот, застав её в пыльном платье, с паутиной в волосах и знакомым блеском в глазах, начал кое о чём догадываться. А потому, когда на третий день оранжерея всё-таки была найдена, он сразу же оказался тут как тут. Юта испытала удивительное чувство, словно ей удалось поговорить с кем-то отстоящим от неё на сотни, а может, и на тысячи лет. Подумать только, её попросили полить цветы, а она пришла это сделать. Ряды больших и маленьких керамических горшков теснились на полу, на поставцах и полках. В углу были аккуратно сложены порядком проржавевшие инструменты для ухода за растениями. Прежняя хозяйка, вероятно, очень бы огорчилась, увидев, что все её питомцы засохли и истлели, а многие горшки рассыпались на мелкие черепки. Над ними, словно огромный мутный глаз, возвышался надтреснутый полупрозрачный купол, пропускавший свет. В комнате было душно, влажно и жарко. Юта два часа провела в бывшей оранжерее, рассматривая причудливые рисунки на глиняных черепках: изображения осьминогов, быков, змей. На особенно крупном горшке, стоявшим под самой вершиной купола, некогда была черным лаком искусно начертана сюжетная сцена: пятеро мужчин с тщательно выписанными кудрявыми бородами в диковинных шлемах стояли на борту корабля, а над ними реяла женщина-птица с крыльями вместо рук. Древний художник придал лицам путешественников отважные и решительные черты, а в глазах их крылатой спутницы застыла одухотворённая радость. В руках мужчины держали тонкие копья. До мельчайших подробностей были выписаны паруса и корабельные снасти, длинные вёсла, сундуки, диковинные сосуды и даже живой барашек на корме. Юта словно паззл составила осколки вместе и долго разглядывала, поражаясь таланту мастера и гадая, что бы могла означать изображённая сцена. Арман, заглянувший в приоткрытую дверь, деликатно кашлянул. Скрестил руки на груди, предлагая супруге объясниться, но глядя в плутовские глаза с трудом смог сдержать улыбку. — Тут когда-то была оранжерея? — спросила Юта самым невинным тоном. Арман только пожал плечами. — Куда горгулья не успевает, туда она посылает тебя, Юта. Так? — невесело прокомментировал он. Ведь обещала не ходить в незнакомые места без его ведома! Разумеется, бывшая принцесса помнила о данном обещании, но ей показалось, что в таким безобидном месте, как оранжерея, ей не может угрожать опасность. — Посмотри, какая удивительная картина, — хитрая Юта решила сгладить неловкость, приобщив Армана к своим изысканиям. Он взглянул на собранное из осколков полотно, а потом нарочито небрежно взял сидящую на полу Юту за руку и поднял на ноги. — Идём, — велел он настойчиво, но захваченная своим новым открытием Юта не расслышала в его голосе настороженной нотки. Арман потянул её к выходу. — Подожди, можно я возьму немного черепков и склею? — попросила она, оборачиваясь. И замерла, как вкопанная. Багряный луч заходящего солнца, проникнув через мутный хрустальный купол, осветил дальний угол комнаты. Весёлые солнечные зайчики густо забегали по стенам и лицам первых за сотни лет посетителей оранжереи. Источником их было… Была… Юта увидела три коротких серых веточки, унизанные золотыми кольцами. Мгновение — и до неё дошло, что это останки человеческой руки. Проследив взглядом дальше, она увидела распростёртый на полу скелет. Кости уже почти полностью истлели, поэтому она не заметила его сразу же. Среди праха то тут, то там сверкали золотые украшения, браслеты, медальоны, одна серёжка в виде спиральной морской раковины. Череп уже рассыпался, но взбудораженному воображению Юты почудился взгляд пустых глазниц. Она громко вскрикнула от ужаса и вцепилась в Армана обеими руками. — Пойдём, пойдём, пожалуйста! — зашептала она в страхе, позволяя вывести себя из ещё недавно такого светлого и удивительного места, оказавшегося склепом. Арман вывел её в коридор, молча повлек прочь. Он был очень рассержен. Видя, как Юта коснулась живота — ребёнок внутри пинался, взбудораженный испугом матери — Арман совсем разозлился. Да как она посмела искать неприятности сейчас, когда со дня на день они ждут рождения ребёнка?! Уж как он берёг её от лишних волнений! — Один из моих предков советовал держать жену в сухом колодце в подземелье, — бросил он сквозь зубы. Юта изо всех сил сдерживала слёзы. Арман продолжал, желая отвадить её от неблагоразумных исследований. — Без света до того, как родит первенца. Приходить к ней сама понимаешь для чего, а кормить, срыгивая сырое мясо. Не хочешь попробовать, дорогуша? Юта судорожно вздохнула, а Арман добавил с кривой усмешкой: — Так полезнее для ребёнка. Он ведь дракон, и жить в тёмной пещере для нас естественно. Показать тебе этот колодец? — Один из твоих предков убил её… — прошептала Юта, вздрагивая всем телом. Сначала Юте подумалось, что перед ней похищенная столетия назад принцесса, которой посчастливилось выбраться из башни, не удалось найти выход. Именно так она когда-то, отчаявшись, представляла своё будущее: истлевший скелет, примостившийся в укромном уголке. Но безжалостная логика подсказала: перед ней не пленница замка, а хозяйка. Вспоминая записки своих предшественниц и то, в какое возбуждение пришёл Арман в сокровищнице, она уже не сомневалась, что унизанная драгоценными кольцами длань несомненно принадлежала жене одного из драконов прошлого. Как… Какое ужасное преступление совершилось когда-то в стенах этого замка, и едва ли виновник был наказан! Арман фыркнул. В словах Юты ему померещился упрёк. — Значит, она это заслужила, — холодно процедил он в защиту своего предка и тут же пожалел о сказанном. Понимая, что безнадёжно перегнул палку, Арман принялся успокаивать плачущую Юту. Получив от неё новое обещание относиться к своему положению ответственнее, подкрепленное крупными каплями слёз, он окончательно оттаял. Долго ещё перед глазами Юты стояли солнечные зайчики, отражённые золотыми кольцами на мертвой руке. Что же сделала та далёкая женщина, чем заслужила такую смерть? Какое предательство не простил ей супруг и почему оставил непогребенное тело среди выращенных ею цветов? Размышлял и Арман. Он не пошутил насчёт колодца: это место действительно существовало и использовалось некогда именно как темница для женщин, от которых происходили потомки. Большинство их гибло в нечеловеческих условиях, но самые крепкие выживали и становились матерями. Разумеется, он ни на одно мгновение не мог себе представить, что совершит подобное зверство над Ютой. Традицию забросили приблизительно во времена двадцатого поколения. Кто-то из славных предков понял, что живёт уже не в пещере, и можно сделать процесс продолжения рода не таким суровым. Несмотря на сгоряча брошенные угрозы и обвинения, супруги помирились ещё до наступления темноты. Юта знала, что Арман просто беспокоится о ней и ребёнке, а потому и наговорил лишнего сгоряча. В конце концов, он не может отвечать за преступления твоих предков! И главное, самое главное… Он любит её. … Повивальная бабка исполнила обещание. Спустя ровно две недели ее фигура замаячила у начисто снесенного лавиной подвесного моста. Вместе с ней пришла жена старосты, вызвавшаяся пособить в родах. Обеих женщин провожало несколько крестьян и двое пиратов. Делегация несла подарки: целый воз детских игрушек, наскоро, но с любовью изготовленных благодарными подданными. Обычных продуктов можно было не ждать еще долго. Под лавиной уцелели некоторые запасы зерна и овощей, хранившиеся в подполах. Весь скот погиб. Деревенские дома смело потоком камней, и некоторые жители не нашли даже места, где накануне еще жили. Пригодились созданные Ютой запасы на случай голодного года. Корабль Большого Робера, точнее то, что от него осталось, разметало по мелководью. Пираты устроили недолгие, но совершенно серьёзные похороны, словно прощались со старым товарищем. Как Юта ни звала, как ни приглашала храбрецов в замок, они предпочли вырыть несколько землянок и дождаться тепла у моря. Две кумушки или, как назвал их профессор, дамы, устроились в башне. Армана они боялись, а потому, когда рядом не было Юты, держались очень настороженно. — Ну точно парнишка, живот топориком, — неизменно соглашались они друг с другом. Дракон не показывался в замке, хотя из окон женщины часто его видели. Их так и подмывало расспросить королеву, каков же ящер как мужчина, но она в ответ только улыбалась и не давала поводов для сплетен. Теперь пятеро ужинало за массивным столом в зале с камином. Иногда заглядывал в гости Большой Робер, которому добрая королева уже присвоила чин адмирала. Приходил и бургомистр — деревенский староста всё-таки не выдержал и проведал жену и повитуху. Словом, потихоньку жизнь просачивалась даже в самые гиблые места. Арман, хоть и был главным противником каждой затеи, все же потихоньку привыкал. Лучше всего его примирили с новыми порядками румяные, жирные и горячие блины, которые пекла старостина жена. Глядя, как он уплетает их, она смеялась, обращаясь к Юте: — Ой, мужа уведу! Ой, уведу! Держи крепче, королева!