Комфорт

Апрель. Что представляют все люди, когда думают об этом месяце? Яркую траву, теплое солнце, плодородную почву. Они думают о весне. О праздниках, которые отмечаются в этот день. О своих близких людях — ведь с наступлением тепла появляется все больше новых возможностей. Новые шансы. Новые воспоминания. Но у Алекс этот период никогда не ассоциировался с весной. Он всегда был наполнен темнотой, оскорбительными словами и попытками выжить. Начало апреля подразумевало за собой новый поток новых людей. А значит, нужно было прилагать еще больше усилий, чтобы сохранить свою распадающуюся семью. Сохранить себя. Ещё апрель славился тем, что в этот момент Алекс появилась на этом свете. Не то чтобы она жалела о том, что осталась жива. Просто с момента переезда в Воронье гнездо этот праздник лишился для нее всякого смысла. А ещё это число служило поводом для очередных насмешек и издевательств над ней и ее братом. Алекс привыкла, а вот ее брат — нет. А еще на эту дату выпадали числа празднования конного весеннего фестиваля. Алекс всегда приходила на этот праздник, хоть и не знала, зачем. Все духовные наездницы объединялись и помогали всем, чем могли. Алекс каждый раз приходила с ними за компанию. И каждый раз заканчивался слезами и многочисленными попытками успокоиться и не разреветься на глазах у всех. Алекс никогда не говорила о своем прошлом. Она просила подруг не праздновать ее день рождения, но разве они ее слушали? Они всегда устраивали ей какой-то сюрприз на фестивале. Дарили ей милые вещицы, сделанные своими руками. У Алекс отлично получалось сохранять вид, что она в порядке. С каждым разом это становилось все сложнее, но каждый раз она справлялась. Время шло, темное ядро становилось сильнее. Ужесточались и тренировки с Рианнон. На дружеские встречи не оставалось моральных сил. Не оставалось сил поддержать хорошее настроение и сохранить улыбку на лице. Сегодня Рианнон накричала на Алекс за то, что она не успела поймать огонек за отведенное время. В ответ Алекс пыталась оправдать свое рассеянное внимание, но Рианнон не стала слушать. Она сказала, что Тёмному ядру будет все равно на ее самочувствие. И тогда Алекс просто выбежала из загона. Игнорируя слезы, ручьем бегущие по щекам, игнорируя выкрики своего имени. В какую сторону она убежала, Алека так и не поняла. В какой-то лес. Кажется, это был лес Холлов. Или т вовсе неизведанная за ними территория. Спустилась с Тин Кана и попросила его уйти домой самостоятельно. Конь долго сопротивлялся — он тонко улавливал перепады в ее настроении, но все же поддался уговорам. Ушел в Вэлдейл, не прекращая оглядываться на свою духовную наездницу. Алекс посмотрела на небо. Оно было сегодня серым и затянутым тучами. Хмурым, как и она. Интересно, если бы у природы была душа, уставала бы она от того, что выполняет свою работу? Алекс вспомнила воронье гнездо. Грустные глаза Джеймса, когда она сказала, что они переезжают на Юрвик без мамы. Пожалуй, это было единственное правильное в ее жизни решение. Она не позволила Джеймсу и дальше жить в той нездоровой среде рядом с их матерью. Алекс заменила ему мать и вырастила взрослого самостоятельного человека. Руки почувствовали легкое покалывание. Алекс сосредоточилась на ощущениях, и через пару мгновений в ее руках искрила молния. Белая, с фиолетовыми искорками. Элизабет научила ее контролировать свои способности и применять их только в нужный момент. Но существовал ли он? Вряд ли. Где ещё может пригодиться навык превращать все живое в камень? Остальным духовным наездницам жутко повезло. Линда могла видеть будущее и предотвращать беды. Лиза могла исцелять раненых. А Алекс? Что она умела делать помимо ударов молниями? Ничего. И это делало ее самое бесполезной в их сестринстве. Руки почувствовали тепло. Молния становилась ярче и больше, отдаваясь электричеством во все тело. Никто не найдет ее, если она здесь останется. Никто не поймет, что она пропала. А если и поймут, то будут только рады. Такая, как она, не нужна никому. Руки направили поток электричества в тело. Конечности начали неметь. Она посмотрела на руки, которые медленно, но верно, превращались в камень. Алекс почему-то вспомнила своего брата и улыбнулась. По крайней мере, Джеймс будет вспоминать о ней как о заботливой и чуткой сестре. Единственный раз, но она все же сделала что-то правильно. Руки замерли в той позе, в которой их оставила Алекс — повернутыми к себе ладонями. Где-то сбоку послышался шелест ветра. Алекс почувствовала, как по щекам текут слёзы, и улыбнулась. Последнее, что она увидела перед тем, как полностью превратиться в камень — маленький кусочек голубого неба, выглянувшего из-за облаков.