Будь моим Солнцем

*** Однажды у меня была возможность поцеловать Ли Феликса, но я её упустил. Это было в восьмом классе на дне рождения у Чана. Девочки предложили сыграть в бутылочку. Это была дурацкая игра. Уверен, они затеяли это, потому что Наён нравился Чанбин. Это было так давно, что почти все детали стёрлись. Сейчас я помню только, что было весело, и тебя, Ли Феликс. Твои волосы тогда ещё были тёмными, ты сидел справа от дивана между Чаном и Черён и улыбался. Твоей настоящей улыбкой, той, что только для друзей и мерча Гарри Поттера. Первый раз выпала пара мальчик и девочка, и второй, кажется, тоже. А потом крутил я, и горлышко бутылки остановилось прямо напротив твоих колен. Я помню, как ты посмотрел на меня. Шум и лица вокруг смазались, и я видел только твоё лицо. Я ждал, что ты скажешь, что это глупо и так нельзя, но ты просто смотрел. Без страха или отвращения, прямо в глаза. Я мог поцеловать тебя тогда. Я хотел поцеловать тебя уже тогда. Видимо, я думал слишком долго. Десяти секунд было достаточно, чтобы остальные засмеялись и перевели это в шутку. Десяти секунд было достаточно, чтобы потерять тебя. Если бы мы снова оказались в этом кругу сейчас, я бы поцеловал тебя сразу. *** – Осень наступила, а это значит, что Хёнджин будет больше драма квин, чем обычно, – Чанбин допивал свой сок, стоя у парты друга. – О чём задумался, хён? Выглядишь уставшим, а год только начался, – Чонин только перевёлся в их школу, поэтому везде таскался с двоюродным братом Чанбином. Он был на год младше, и его аудитория была в другом конце коридора, но ему нравилось видеть знакомые лица брата и Хвана. Хёнджин не услышал его вопроса. – Имя печали нашего друга, Йенни, неизменно вот уже долгие годы. Ли Феликс, вторая парта у окна. – Я его уже видел. Он проводил меня до кабинета директора утром. Вы встречаетесь? – Только в мечтах нашего Ромео. – Почему? Он уже занят? – Нет. Очень даже свободен, просто Хёнджин тупой. – Эй, я всё слышу. Я не тупой, просто … Это сложно. Посмотрите на него, он, кажется, так близко, но на самом деле он далеко. Между нами будто стена, мы друзья, но незнакомцы. Он улыбается мне, когда идёт по коридору, но он всем улыбается. Он со всеми добр, всем нравится. Он, как Солнце, светит всем одинаково, но никому не принадлежит. А я хочу его себе. – Чанбин - хён прав, ты тупой. – Айщ, мелкий. Я вообще– то старше. Сейчас как затискаю. – Ой-ой, мне пора бежать. Пока, хён. *** Литература была обязательной для всех. И Хёнджину в целом нравилось. Он не то чтобы любил читать, но был не глупым. Вывозил на хорошую среднюю оценку, прочитав краткое содержание и не парился. А потом случилась она – Ли Сон Джи – новая учительница, вернувшаяся в родной город из Австралии. Она была хороша. Споры, шантаж, угрозы и провокации – она знала, как завлечь скучающих подростков. На её уроки хотелось приходить. Но, для Хёнджина это была изощрённая, особо жестокая, сорока пяти минутная пытка, потому что она заставляла его говорить. Просто говорить. Она смотрела прямо в глаза. Хёнджину было почти физически больно. Он просто не мог говорить о том, что для него настоящая любовь или простил бы он измену любимого человека. У него, конечно, было своё мнение, как отмечала Мисс Ли, весьма необычное, но думать и говорить вслух это не одно и тоже. А ещё на литературе был Феликс. И он был лучшим. Феликс много читал и умел выразить сложные мысли просто. Это всегда впечатляло. Когда Феликс читал вслух, все замирали. Даже время переставало идти. Хёнджин готов был продать душу кому угодно, лишь бы этот голос всегда звучал поблизости. – «Почему продавец антиквариата покинул город?» Что это значит? Это ваше домашнее задание на следующую неделю. Вам нужно написать, почему продавец антиквариата покинул город. Человеческая фантазия безгранична, поэтому двух одинаковых версий не потерплю. Не меньше двухсот слов, на среду. Хёнджин лежал на парте, повернув голову к окну, точнее к окну, где сидел Феликс. Это просто чёрная водолазка, она не должна выглядеть так хорошо. Так, хватит пялиться, возьми себя в руки. Так и с ума сойти можно. *** «Продавец антиквариата покинул город. Почему? У него были на то причины. Это был четверг. Такой же как и всегда, прекрасный в своём постоянстве. Продавец антикварных товаров только что перевернул вывеску с надписью открыто на двери своего небольшого магазинчика. Он, как и каждое утро, протирал стеклянную витрину, которую было видно с улицы. День был тёплым, и солнечного света было достаточно, чтобы считать это утро отличным. А потом взгляд антиквара упал на другую сторону улицы». Хёнджин не знал, может ли написать «это был он», ведь очевидно, что продавец антиквариата мужчина. Мисс Ли, конечно, ничего не скажет. Да, это Мисс Ли, можно писать всё, что думаешь. «Это был он. Такой же красивый, как много лет назад. Антиквар не видел лицо достаточно чётко, но этого было и не нужно. Его поза, жесты, походка, эта улыбка. Сомнений не было. Первым порывом было выбежать, выкрикнуть имя, прижать к себе. Вторым – выдохнуть и успокоиться. Кофейня через дорогу. – Добрый день, мужчина с веснушками, только что был у вас. Вероятно, заказал холодный латте с ореховым сиропом. Он часто бывает здесь? – Старый друг? Он сказал, что вернулся в родной город только на этой неделе. – Спасибо, хорошего дня. Воспоминания возвращались без спроса. Сейчас это было больно. Его любовь была такой же, как вещи, что он продавал. Покрытая пылью, но от этого ещё более ценная. Она была раритетной, любовь редко доживает до такого возраста, и к тому же совершенно уникальная, она была в единственном экземпляре. Она должна была остаться такой. Навсегда. Сегодня, завтра и вчера, такая же, как тридцать лет назад, когда мы впервые встретились. Когда я смотрел на тебя в последний раз. Не может быть два последних раза, и наш уже прошёл. Пришло время собирать чемодан. Сегодня продавец антиквариата уехал из города». *** – Мисс Ли, вот моё эссе. Я очень старался для вас. – Мне приятно, что ты стараешься, Чанбин, но делай это для себя. Как всегда сдаёшь в последний момент. – Чтобы вы думали обо мне подольше. – Чанбин, я говорила тебе раньше и повторю снова, я преподаватель, ты ученик, наши отношения останутся в этих рамках. – В таком случае, не планируйте ничего на 26 июля. Я заберу вас в 18 вечера. Я уже не буду вашим учеником, и мне будет достаточно лет, чтобы называть вас «любимая». – Я позвоню твоей маме. – Хотите познакомиться с тёщей? Понял, ухожу. *** – Хёнджин, останься, пожалуйста, на минутку. (Всё-таки будет затирать про гетеросексуальность.) – Твоё эссе. – Вам не понравилось? – Нет, я в восторге и не довольна. Ты прятал от меня писательские способности весь прошлый год. Почему из тебя клещами слова не вытянешь, а тут такой подарок? – Мне тяжело говорить. – Я заметила. – Могу идти? – Ещё нет. Что, если бы продавец антиквариата и его любимый встретились снова. Может, вышло бы что-то хорошее. Ты рассматривал такой вариант концовки? – Ну, я … даже не знаю. – Хорошо, иди. Просто подумай об этом позже. Любить никогда не поздно. – Ммм, до свидания. *** – Работа в парах. Распределю сама, поменяться нельзя, ныть и проявлять недовольство запрещено. Да, у нас тоталитаризм с элементами анархии. Задание и список пар отправит староста. Всё понятно? – Так точно, Мисс Ли. – Всегда бы так. *** – Я женюсь на ней. – Чанбин, ты не исправим. Сколько ей? 25? – Моей Сон Джи всего 23 годика. – Фу, никогда так больше не говори. Ты с кем в паре? – Я с Черён. Она умная, повезло. – Посмотри, кто у меня. – Ты ахуеешь? – Что? – Ты с Феликсом. – Что, блять? Дай посмотреть. – Ты разве не должен радоваться? Задание по сонетам Шекспира, звучит романтично. – Я откинусь. *** – Мисс Ли, можно поменяться парами. Это важно. – И тебе доброе утро, Хёнджин. Конечно, без проблем. – Правда? Я думал, будет сложнее. – Давай сюда справку, сейчас поменяю. – Какую справку? – Не знаю, какая у тебя есть. Что у тебя проблемы с головой, наверное? – Не смешно. – Нет справки, нет замены. Хорошего дня, мне нужно идти на урок. Надеюсь, Чанбин женится на тебе, и ты будешь страдать. *** Задание в парах было не сложное, но отбирало много времени. Нужно было трансформировать один из сонетов Шекспира в современную форму. Сонеты, как и пары распределяла Мисс Ли, а форму презентации можно было выбрать любую. Легче всего было переписать сонет в современном контексте или снять видео по теме стихотворения. Но, мисс Ли поощряла инициативу, поэтому любая идея приветствуется. Чанбину и Черён тоже достался сонет о любви. Бинни настоял на репе. Умница Черён переписала большую часть текста, а Со отвечал за исполнение. Чанбин посвятил своё выступление Мисс Ли, не забыв добавить в текст несколько деталей о том, какая она крутая, и что они обязательно поженятся. Все посмеялись от души. Минхо и Джисон подготовили перфоманс о скоротечности жизни с драматичным отыгрышем смерти в конце. Сана и Наён сами написали и исполнили песню о тоске по дому. В общем, все по-своему постарались. Мисс Ли была очень довольна, не говоря уже о самих учениках. Феликса и Хёнджина оставили на десерт. Хван честно не знает, что натворил в прошлой жизни, раз так страдает в этой. Мисс Ли точно издевается. Хёнджин нервничал. Он не мог понять, почему именно, просто паниковал. Они седели рядом, и Феликс взял его за руку, чтобы успокоить. Стало лучше. Видео включили и все замерли. Это было так красиво. Феликс хорошо поработал над образом Хвана в их мини фильме. Его голос звучал даже глубже обычного. Никто не решался первым нарушить тишину после просмотра. Это чувство хотелось сохранить ещё немного дольше. Мисс Ли первая похвалила работу. Остальные хлопали стоя. Хван смущался, ему было неловко и хотелось провалиться под землю. Но, Феликс сжал его руку под столом и сказал, что всё в порядке. Литература была последним уроком, и можно было сбежать. *** – У тебя есть идеи? Что хочешь сделать? Феликс сам позвал Хёнджина в библиотеку обдумать задание. – Я, не знаю даже. Может, перепишем сонет под наше время. – Давай попробуем. – Прошло 10 лет, меня уже тошнит от текста. Я его буквально ненавижу. Это оказалось сложнее, чем я думал. – Сонет вроде актуальный, но все слова. – Да, я понимаю. Нельзя добавить в сонет 16 века слова «челик» и «вписка», чтобы это звучало не тупо. – Может, тогда оставим сонет как есть. – Что ты имеешь в виду. – Сделаем видео. Типо, как трейлер к Эйфории. Сверху кинем музыку, что– то вроде минусовки Дрейка, и сам сонет зачитаем. – Мне нравится, отличная идея, Феликс. Ты молодец. И у тебя красивый голос. – Спасибо. Феликса дёрнуло. Точнее его дёргало каждый раз, когда Хёнджин делал что-то такое. Он сказал, что у Феликса красивый голос и посмотрел прямо в глаза. Хван кажется не замечал, что как-то влияет на Ли. А потом он погладил светлые волосы Феликса в качестве похвалы. Как будто он был каким-то щеночком. Это было приятно, даже очень. Феликс даже уверен, что хотел бы, чтобы Хёнджин сделал так ещё. Вообще Феликс думал, что Хван милый. Они знакомы со средней школы. С годами Хван стал тише, но горячее. Он сильно вырос, набрал мышц, отрастил волосы, и выглядел, по меньшей мере, ахуенно. И голова Феликса упорно не понимала, почему у него всё ещё нет пары. – Хёнджин, а можно личный вопрос? – Давай? – Тебе нравятся девушки? – Да, нравятся. А что? – Да так. Просто ты один, сколько я тебя знаю. – Это странно? – Нет, но вообще-то да. Ты высокий, красивый, не тупой и не мудак. Такие обычно на дороге не валяются. Вот я и подумал, может, тебе девушки не нравятся. – На самом деле парни мне тоже нравятся. Я склоняюсь к тому, что я би. – Тогда тем более не понятно, почему ты ещё один. – А тебе? Нравятся девушки? – Я не знаю. Феликс выдохнул. Нет, это неправда. Я знаю, что они мне не нравятся в этом плане. Меня не часто спрашивают о таком, я растерялся. – Парни? – Да. За два часа они почти ничего не сделали. Было решено разойтись до следующего раза. Хван подобрал несколько треков, чтобы Феликс выбрал, какой лучше. Ли записал сверху минусовки свой чертовски соблазнительный голос. Аудио получилось классным. Последним этапом было видео. Феликс настоял, чтобы он снимал и монтировал. А это значило, что в главных ролях будет Хван Хёнджин. Обдумывание задания заняло миллион лет. Эта идея была достаточно сложной в воплощении, но результат должен был превзойти все ожидания. Было решено снимать в пятницу после уроков. Дом Феликса был ближе и свободен до вечера, поэтому выбрали его. *** Феликс в порядке. На самом деле в порядке. У него есть семья и друзья. О нём заботятся. Вот только родители. Отец редко хвалил, его одобрение всегда было чем-то особенным. Он много работал, чтобы дети ни в чём не нуждались. С его мнением нельзя было спорить. Состоявшийся мужчина, поднявший свой бизнес с нуля, умный, очаровывающий своей решительностью. Феликс всегда хотел его похвалы. Она была такой ценной. Но, соответствовать становилось сложнее. Быть хорошим ребёнком всегда легче, чем хорошим взрослым. А Феликс взрослел, и этого нельзя было избежать. Он набрался смелости сказать, что хочет всерьёз заниматься литературой и стать журналистом. Это было не просто. Феликс любил отца, поэтому его слова делали так больно. «Профессия для высокомерных барышень, жаждущих внимания. И это выбрал мой сын?». Феликс всем нравится. Он добрый, отзывчивый, умный. Один из лучших учеников школы, хорош во всём, за что берется, ослепительно привлекательный. Разве можно быть недовольным ангелом? Отец не жалел тяжёлых слов. Феликсу не хватало сил ответить. Он забирал себе каждое слово, уносил в себе в свою комнату, где они оседали комом в горле. А потом он плакал, потому что он старался. Так чертовски сильно, как мог. И он всё равно не справлялся. Эта боль, конечно, сделала его сильнее, но это всё ещё была боль. А потом Феликс понял, что ему нравятся парни. Он думал об этом и раньше, просто не осознавал окончательно. Девушки были красивыми, так было принято. И Феликс думал, что девушки ему нравятся. Но позже он понял, что девушки нравятся ему не так. Он считал длинные волосы привлекательными, ему нравились юбки, топы и туфли. Девушки определённо были красивыми в понимании Феликса, но скорее в смысле искусства. Феликсу считал девушек красивыми, как природа. А потом он стал обращать чуть больше внимания на мальчиков вокруг. И это было иначе. К ним хотелось прикоснуться, хотелось чувствовать тепло рядом, хотелось быть под защитой. Феликс ещё не знал, что он по мальчикам, когда был в восьмом классе. Но, ему было совсем не противно от мысли, что Хенджин мог поцеловать его тогда на дне рождения. Феликс не обращал на него внимания в этом плане, но рядом с Хваном никогда не было страшно. Это хорошее чувство. Прошло время. Феликс вырос. И вот теперь мог с уверенностью сказать, что Хёнджин секси. Однажды Феликс просто был зол. День выдался тяжёлым, и усталость превращалась в злость. Он просто зашёл в магазин, чтобы купить что-то сладкое и немного успокоиться. А потом увидел самую отвратительно розовую, ужасно короткую юбку. Желание купить её было необъяснимым. Он сказал что-то про подарок для сестрёнки. Консультанту, к счастью было плевать. Потом он повернул замок в своей комнате. Он был один дома, просто на всякий случай. Юбка с белой рубашкой выглядели так странно. Красиво. Первое, что подумал Феликс. Ему действительно шло. Ноги были прямыми и стройными, розовый хорошо подходил к светлым волосам. Не правильно. Было второй мыслью. Это был бунт, очень приятный, секретный бунт за закрытой дверью. Потом Феликс заказал ещё топ. Это уже нельзя было остановить. Его коллекция отвратительно милашно не правильной одежды становилась всё больше. Это был его шкаф, его маленький мир, где он мог носить, что хотел. *** – Наконец-то пришли. Я кое-что уже посмотрел. Сейчас покажу, чтобы был референс для съёмки. Твоя главная задача выглядеть секси и не смеяться. – Звучит достаточно сложно, но я буду стараться. Феликс снимал на винтажную камеру. Видео должно было длиться меньше минуты, но они снимали четыре часа. Феликс хотел получить настоящий шедевр, а Хван просто не хотел мешать ему. Хёнджин переодевался четыре раза, драматично смотрел на солнце, пока глаза не начали слезиться, поправлял волосы во всех возможных ракурсах и двадцать четыре раза падал спиной на кровать, потому что, Феликс считал, что им очень нужен этот кадр. В общем оба заебались. – Давай последний раз часть с зеркалом переснимем. Найди что-нибудь красное в шкафу. В кадре красиво будет. Пока Феликс пытался поправить свет, Хёнджин исследовал шкаф. – Что это? Юбка? Хван был удивлён. Он никогда не видел Феликса в чём-то спорном. Но воображение быстро подкинуло несколько соблазнительных образов. Феликс подлетел за миллисекунду. – Не говори никому. Понял? Феликс схватил его за руку достаточно больно, но Хёнджин сразу переключился с этого чувства на беспокойство, когда заметил страх в глазах. Хван никогда не слышал, чтобы Феликс говорил в таком тоне. – Ты в порядке? Феликс сжался на корточках у стены. Казалось, он пытался исчезнуть, вдавив колени себе в грудь. – Нет, пожалуйста, нет. Он немного покачивался, чтобы успокоиться. – Эй, всё в порядке. Я никому не скажу. – Думаешь, что это отвратительно, да? – Нет, по-моему, юбка миленькая. Какая разница вообще. Это твоё дело. – Не говори никому. – Обещаю. Я протянул ему мизинец. Тебя так пугает, что кто-то узнает, что у тебя есть юбка. – Да. Не все одобряют такое. – Это просто юбка. В наше время всем всё равно, что ты носишь. Тебе ведь нравится? – Нет. – Тогда я заберу её себе. – Нет, – Эта малышка стоила 50 долларов. К тому же это винтаж. – Она ведь тебе не нравится. – Иди на хуй. Она моя. – Я думаю, тебе идёт такое. Ты милый. – Хочешь посмотреть? Феликс точно не собирался говорить это. Может, эмоций было слишком много или хотелось получить одобрение хотя бы от одного человека в этом огромном мире. Феликс сначала сказал, а потом понял, что сказал. Но, Хёнджин ответил быстро. – Да, давай, – Ли Феликс предлагает посмотреть на него в юбке. Конечно, Хёнджин хочет. – Отвернись и сядь туда, – Феликс оттолкал Хвана в угол комнаты, – Не смотри, пока не скажу, – Феликс скрылся в шкафу. Раздались звуки падения, какие-то маты. Прошла самая долгая в жизни Хвана минута, – Можешь повернуться. Феликсу было почти не страшно. Хёнджин умер. Он точно не дышал. Белый топ до середины рёбер, розовая мини, гольфы. – Тебе не нравиться? Прости, не стоило мне, – Он был готов заплакать прямо сейчас. Конечно, этого и стоило ожидать. – Ты выглядишь охуенно. Посмотри на меня, – Хёнджин подошёл ближе и поднял подбородок Ли, чтобы тот смотрел на него, – Эй, незачем плакать. Ты выглядишь замечательно. Я дышать не могу, – Слова тяжело давались сейчас, но Хёнджин должен был их сказать, потому что Феликс имеет права знать, и никто другой не сделает это за него. – Я в жизни не видел кого-то как ты. Я каждый раз залипаю на тебя. Ты отвлекаешь меня и даже не замечаешь. Я ненавижу это. Ненавижу, что не могу контролировать себя. Мне плохо рядом с тобой. Я хочу забрать тебя себе, но это так не правильно. Я хочу тебя себе, – Феликс приоткрыл губы в желании спросить что-то. – Замолчи. Просто послушай. Если я не скажу это сейчас, потом не найду смелости. Ты сводишь меня с ума. Каждый раз, когда ты улыбаешься мне в коридоре, я хочу поцеловать тебя. Я ревную, когда другие смотрят на тебя. Я злюсь, когда ты улыбаешься не мне. Ты ведь даже не мой, но я ничего не могу с этим поделать. Я заставляю себя не думать о тебе. Я хочу схватить тебя и прижать к себе. Хочу гладить твои волосы. Я хочу смотреть на тебя. Потому что это ты. А сейчас. Если я закрою глаза, то увижу тебя в этой юбке. Я хочу трахнуть тебя прямо в ней. Господи. Я не должен это говорить, прости меня. Я уйду, если хочешь, – Хёнджин выдохнул. Воздух был сладкой наградой. Они стояли очень близко. Феликс опустил голову и смотрел куда-то в пол. – Я не хочу, чтобы ты уходил, – Феликс обнял его. Хёнджин прижал Ли ближе. – Постоим так, пожалуйста. – Хорошо, – Феликс плакал. Это был тяжёлый день. Хёнджин просто был рядом. Он поглаживал спину и старался дышать ровно, чтобы успокоить Феликса. Прошло время, и Ли перестал всхлипывать и притих. – Как ты? – Нормально, – Феликс говорил куда– то в шею. Хёнджин? – Да? – Ты мне нравишься. Я бы поцеловал тебя, но сегодня дурацкий день. – Тшш. Маленький. Я сам поцелую тебя, когда будет подходящее время. Хорошо? – Хорошо. Только не жди слишком долго. *** Пятница была выматывающей для Феликса, поэтому в эту субботу он планировал хорошенько потюлениться. Психика была истощена, и вылечить её могли только очень тупые реалити-шоу и огромное количество еды. Он бы хотел провести несколько часов в позе амёбы с младшей сестрой. Она всегда успокаивала просто своим присутствием. Но, мелкая с утра уехала на какую-то сраную олимпиаду в другой город. Феликс открыт глаза около одиннадцати. Хёнджин. Воспоминания о нём были приятными и волнующими. Постойте, он сказал, что хочет трахнуть его в юбке. Да, точно сказал. Ли достал телефон. Доброе утро, солнце. Как ты сегодня? Феликс подумал, что это розовые сопли, фууу. Он улыбался, как дурак, смотря в экран. Было приятно, что он беспокоиться. Доброе, сегодня намного лучше. Феликс хотел написать ещё что– то, но не успел придумать. Могу я пригласить тебя на наше первое свидание? Феликс прочитал дважды. Отложил телефон и поорал в подушку, дёргаясь на кровати. Да. Я согласен. Я зайду за тобой в 18? Подойдёт? Да. Оденься тепло. Я не маленький. Ты малюсенький. Не зли меня. Разве цыплята могут злиться? Скоро узнаешь (злобные смайлики с ножом) Феликс встал перед зеркалом. – Ты взрослый парень. Ты не будешь вести себя как впечатлительная девчонка перед первым свиданием. Ясно? – Конечно, он будет. Первое свидание один раз бывает. Феликс померил половину шкафа. Чёрт, сестра уехала так не вовремя, а спрашивать маму как-то странно, хотя… – Мам, мне нужна твоя помощь. Поднимись, пожалуйста. – Феликс не ори на весь дом. Что? – У меня сегодня важная встреча. Что мне надеть? – У тебя свидание? – Откуда она знает? Впрочем, она ведь мама. – Мам, нет. Это важно. Помоги мне. – Чёрная водолазка и джинсы, если хочешь казаться загадочным, или красный свитер и чёрные брюки, если планируешь её поцеловать. – Ты лучше всех. Феликс поцеловал маму в щёку. *** Я у твоего дома. Мне зайти? Не надо. Я спускаюсь. Феликс надел куртку. Не для спокойствия Хёнджина, он и сам не дурак. Хёнджин выглядел, как бы сказать. Феликс бы назвал это «я снимаю трусы». Хван всегда выглядел хорошо, но сегодня было заметно, что он старался. Тяжёлая кожаная куртка, белый свитер, чёрные джинсы. На нём был красный шарф. Феликс чувствовал, что это плохо. Он не выдержит. – Привет. Прекрасно выглядишь. – Привет. Ты тоже. Такой красивый, – От Хвана пахло чистотой, кондиционером для белья, уютом, высушенным на солнце льном. Так пахнет спокойствие. Воздух вокруг стал гуще, нужно было прилагать больше усилий, чтобы дышать. – Куда мы идём? – Мы сначала поедим. А потом секрет. – Хорошо. Я нервничаю. – Я тоже нервничаю. Я целый день думал, как увижу тебя. – Я оправдал ожидания? – Ты всегда намного лучше того, что я могу представить. Хёнджин отвёл Ли в маленький, уютный ресторанчик итальянской кухни. Они улыбались, как дураки весь вечер. С Феликсом было легко. Он сам много говорил, а Хёнджин не перебивал. Оба были довольны, как котята. – Попросим счёт? – Я уже оплатил. – Я мог и сам. – Да, я знаю. Но, сегодня, я тебя пригласил. Считай, что я настаиваю. – Я заплачу в следующий раз, – Следующий раз. Это хорошо. – Я с радостью приму это. *** – Ты замёрз? Руки холодные. – Совсем немного. Я в порядке. Хёнджин растёр руки Феликса и подышал на них горячим воздухом. Он положил одну руку себе в карман. – Мы уже пришли. – Это библиотека? – Что-то вроде книжного музея. Идём. – Это выставка по Гарри Поттеру? – Да. Я видел стикеры у тебя в тетради. – Я в восторге. Даже не знал, что у нас в городе есть такое. – Она должна открыться в понедельник, но моя тётя её оформляла. Так что ты увидишь раньше остальных. Феликс обнял Хёнджина. – Спасибо, – Разряд тока прошёл по обоим. Это было странно. Приятно, но будто опасно. Не привычно и от этого страшно. Феликс убежал смотреть коллекцию воссозданных волшебных палочек всех героев книги, а Хёнджин просто смотрел на такого Феликса. Ему на самом деле тоже нравился Гарри Поттер, и выставка была увлекательной. Но Феликс был куда интереснее. Через сорок минут они уже высмотрели всё что могли. – Уже поздно. Хочешь, поедем домой? – Давай пройдёмся? – Хорошо. Я провожу тебя. – Они шли по тёмной улице наполовину замороженные. Обоим давно стоило пойти домой, но никому не хотелось. – Это был очень хороший вечер, спасибо. – Я рад, что тебе сегодня лучше. – Я в порядке. – Я не хочу, чтобы ты уходил. – Я не хочу уходить. Подожди, – Феликс открыл музыку на телефоне. Сложно представить более подходящее время для keshi. Хёнджин обнял его. От него исходило тепло. Феликс потянулся к губам. – Подожди. Извини, я … – Слишком быстро? Я всё испортил, да? – Нет, просто. Чёрт. Помнишь в восьмом классе на дне рождения Чана, мы играли в бутылочку. Когда была моя очередь, мне выпало поцеловать тебя. – Ты ещё думаешь об этом? – Я не поцеловал тебя тогда. Если ты не против, я поцелую тебя сейчас. – Ты странный. Но, я не против, – Хёнджин вдохнул. Приблизился. Коснулся тёплых губ совсем нежно. – Это за восьмой класс. А это за сейчас, – Хёнджин снова приблизился. Он положил руку на шею Феликса, а второй придерживал его за талию, прижимая ближе к себе. Этот поцелуй был не таким робким, но нежным и сладким. Ли обнимал за плечи. Они отстранились перевести дыхание. – Это было… классно. Теперь моя очередь, – Феликс притянул Хвана за шарф, взял его лицо обеими руками. Он был нетерпеливым. – Ли Феликс, ты сводишь меня с ума. Давай встречаться? – Не отвлекайся, – Феликсу нравилось, как Хёнджин не мог дышать из-за него. – Доброй ночи, Феликс, – Они попрощались у дома Ли. – Доброй ночи, Хёнджин. *** Было четыре минуты одиннадцатого. Феликс как можно тише прошёл в дом. Он хотел проскочить в свою комнату незамеченным, чтобы не перебивать впечатление от прекрасного вечера. Но, когда ты подросток, родительский контроль сильнее желаний. – Кто пришёл? – Это я, мам. – Я не ждала тебя так рано. – Можно было прийти позже? – Конечно, нет. Ну, как прошло? Целовались? – Мам, я устал. Иду в свою комнату. – У тебя на лице всё написано. Не сиди долго. Спокойной ночи, – Мама поцеловала Феликса на ночь в щёку и пошла спать. *** Хёнджин был счастлив. Он вернулся домой, напевая и пританцовывая от переполняющей его энергии. Мама Хёнджина иногда работала сверхурочно, как сегодня, поэтому сама вернулась недавно. Хёнджин бросил ключи на тумбочку в прихожей. – Мам, я дома. Будешь чай, – Было ещё не так поздно, и он знал, что мисс Хван ещё не спит. – Где ты был? – Мам, я же предупредил, что приду позже. – Я не ругаюсь. Мне любопытно. Выглядишь счастливым. – Потому что я счастлив. Мама, я люблю тебя, ты ведь знаешь? – Хёнджин крепко обнял маму. – Я знаю? Я тоже тебя люблю. – Я буду петь, и танцевать, и пить чай. – Что с тобой? Ты был таким довольным последний раз лет в одиннадцать. Неужели из-за девушки? – Нет. Это парень, – Хёнджин уже говорил маме, что мальчики ему тоже нравятся. Для Хван Соён это было не просто. Это было большим потрясением, но, в конечном счёте, что это меняет? Хёнджин её единственный сын, в их семье были только они вдвоём. Раньше у них были сложные времена, а сейчас хорошие, и они любят друг друга и поддерживают, потому что так поступают в семье. Хван Соён было всё равно, но в глубине души она надеялась, что Хёнджин выберет девушку. Так было бы намного проще. Но, если нет, пусть Хёнджин просто будет счастлив. – Я его знаю? Приводи домой. – Ты его знаешь. Как-нибудь потом, – Сюпнул чая. – Мам, я, наверное, схожу с ума. Я не знаю, это возможно? – Ребёнок, ты влюблён. Пей чай и иди спать – Хёнджин пожелал Феликсу спокойной ночи в мессенджере и уснул, как только голова коснулась подушки. *** В воскресенье оба вспомнили о существовании домашки. Почему в свои лучшие годы люди должны беспокоиться о такой ерунде? Бесит. Хочу увидеть тебя, – Хёнджин проснулся раньше и написал первым. Я тоже. Можно я приду? Тогда я не смогу учиться. Да, я тоже. Завтра? У меня допы по английскому. Но потом я свободен. Хочешь зайти ко мне после школы? Давай. *** Оливия была дома, поэтому с утра Феликс пошёл выплеснуть эмоции к младшей сестре. – Меня не было один день, Ли Феликс. Господи, Хван? Я думала он по девочкам. – Сказал, что би. – Так он тебе нравится? – Феликс кивнул. – Да. – Значит ли это, что вы будете сосаться на каждом углу? – Нет, – Идея о том, что они действительно могли бы, была такой приятной. – Я ещё не знаю, что мы будем делать. В смысле, он спросил, хочу ли я быть его парнем. И я хочу, но это сложно. – Нет. Совсем нет. – Я имею в виду, родители и школа. И мама думает, что у меня появилась девушка. – Успокойся. Иногда я думаю, что это ты младший. Просто наслаждайся. Можешь никому не рассказывать, пока не будешь готов. Я прикрою тебя перед родителями, если будет нужно. – Ты лучше всех. – Я знаю. *** В понедельник они встретились в школьном коридоре. – Привет. – Привет. – Я чувствую себя странно. – Я тоже. Стоит ли нам поговорить об этом? – Читаешь мои мысли. После уроков. – Я подожду тебя, и пойдём вместе. Ты не против? – Я не против, – Мама рассказывала, что отец Хёнджина часто писал ей записки, когда они учились в колледже. Он незаметно клал их ей в карман или сумку, и это было так приятно находить их. – О? Что это? – Феликс просто доставал пенал из рюкзака. – Записка? Это слишком, я знаю. Но, когда ты улыбаешься мне, я могу думать только об этом. Твои веснушки такие красивые. Хочу рассмотреть их поближе. Ты мне позволишь? Что– то внутри Феликса запищало. Он по-дурацки улыбнулся.