Зима сблизила нас...

      «Хорошо, когда белые хлопья снега падают на реснички, а тебе есть кого повалить в сугроб, вывалять в снегу, а потом согреть горячим чаем…»       Так начались наши отношения с Пруссией. В тот день был лютый мороз, реяли белые и пушистые хлопья, в парке Санкт-Петербурга на деревьях был серебряный иний, а под ногами хрустящий, белый снег... Нам было все ровно на мороз, нам главное было - провести время вместе...       Гуляли мы с Пруссией около трёх с половиной часов, за это время мы успели походить по просторам волшебного и снежного парка, побросать друг друга в глубокие, белоснежные сугробы, слепить снеговика и прикоснуться к теплым губам друг друга. Все что я сейчас описал выглядит как жизнь влюблённого подростка, но мы с Пруссией молодые мужчины и единственное объяснение это - мы сильно влюбились в друг друга, поэтому вели себя как подростки...       Перестали мы гулять потому что замёрзли. Пришли мы ко мне во дворец, полностью мокрые и замёрзшие до нитки. Быстро переодевшись мы пошли в гостиную. Вокруг нас суетились слуги, каждый выполняя свою работу. Эта обстановка вызывала у меня слабый румянец и смущение.       Как только мы сели на мягкий диван к нам подошла одна из служанок и спросила:       – Вам что-то нужно? – тихо спросила она. – Да, можешь принести 2 чашки черного чая, – ответил ей я.       – Хорошо.       После служанка ушла оставив меня и Пруссию одних. И пока мы были одни воспользовались моментом - поцеловались. Поцелуй был страстный, горячий и самое главное таким желанным. Казалось бы нас не кто не мог отвлечь, но мы услышали шаги в сторону комнаты в которой мы находились и быстро отстранились, но румянец на лицах остался. Когда дверь отворилась, мы в проёме увидели моего сына - РСФСР(Союза).       – Пап, можно погулять, просто я уже книгу дочитал, – тихо спросил мальчик смотря своими оранжевыми глазами на отца.       – Сынок, конечно иди. Только тепло оденься на улице холодно и возьми с собой личного дворецкого, – ответил заботливо я.       – Хорошо, спасибо пап.–поблагодарил мальчишка папу.       После маленький СССР удалился в свою комнату. И сразу же после ухода Союза, служанка вошла с подносом на котором были две чашки на блюдечках, две чайных ложки, стеклянная баночка меда и заварочный чайник. Поставив поднос на столик из темного дуба, девушка покинула комнату, не решившись тревожить меня и моего "союзника". Налив себе чая, каждый сделал глоток черного, крепкого и горячего чая.       Наше сердце грело - присутствие друг друга, наша любовь и черный чай в наших руках.       Этот день я навсегда запомнил, день когда мы вели себя как влюбленные подростки, и когда ты сказал эти слова:       – Я прольюсь малиновым сиропом на твоё бархатное сердце, оставив на нём шёлковый привкус сахарной зимы… – нежно ответил Пруссия, поглаживая плечо своего любимого.