Жадность Гордеца

Рейнхард пережил и хорошие, и плохие времена, но обычно его жизнь представляла собой некую нечестивую смесь печали, жалкости и убогости, которую он любил называть "то, что я заслужил".  Но даже в эти мрачные моменты сквозь них пробивались крупицы света, которые находили к нему дорогу. У него была надежная дружба с двумя рыцарями, хотя они никогда не чувствовали себя рядом с ним спокойно, у него была Леди, которую он мог назвать своей и которой мог доверить свой меч, хотя она никогда не была совсем «леди»,и у него был друг, настоящий друг, который видел в нем чудовище, которым он был, и все равно поддерживал его. Даже когда его жалкое, недостойное существо отдалялось от товарищей в разных лагерях и когда его собственная Леди отвергла и бросила его, у Рейнхарда всегда был Нацуки Субару, который принимал его. Вот почему, сидя за обеденным столом напротив единственного надежного человека в его жизни, Рейнхард уже второй раз за неделю ощутил внутри себя ужасное чувство замирания, сродни тому, когда его ругал дед или когда его бросила Фельт, но гораздо хуже. Он практически чувствовал, с какой неприкрытой ненавистью его друг - нет, он больше не заслуживал называть его так даже в мыслях - его товарищ смотрит на него. Даже когда Субару изо всех сил избегал взгляда Рейнхарда - наверняка потому, что тот был просто отвратителен на вид, - рыжеволосый рыцарь заметил на лице облаченного в спортивный костюм человека гримасу, еще более суровую, чем та, что Субару когда-либо направлял на архиепископов, которых он побеждал и убивал. Воистину, Рейнхард был чудовищем, какого даже Субару видеть не хочет. И все же... Вчера он очень надеялся, что это была всего лишь случайность, что это было всего лишь одноразовое явление. Он испытывал извращенное облегчение, зная, что психическое состояние его товарища было не самым лучшим, вплоть до того, что он видел, как тот плакал во сне в столовой. Придя сегодня на ужин, он надеялся, что Нацуки Субару, собравшись с силами, снова посмотрит на него с пониманием и добротой. Но вот Рейнхард оказался напротив товарища, которого он хотел видеть своим другом, под взглядом, полным злобы. Когда великий дух, который, как знал Райнхард, всей душой ненавидела и презирала Субару, царапая его всякий раз, когда он приходил к ней, вмешался, чтобы успокоить товарища, тот был, мягко говоря, растерян. «Неужели я был настолько презренным и неразумным, что Субару получил нежный совет успокоиться от существа, которое его ненавидит? Похоже, я действительно настолько отвратителен. Я могу объединить людей только против себя. Я никогда не смогу вдохновлять, никогда не смогу командовать, никогда не смогу стать героем, как Субару...» "Бетти хотела бы извиниться вместо своего контрактора, я полагаю. Бетти Субару извиняется за то, что смотрела на вас ненавидящими глазами", - сказала похожая на девочку сущность, не только прервав весь ход мыслей Рейнхарда, но и полностью ошеломив его, так что даже его внутренние мысли на время замолчали. Он медленно и тщательно обдумывал слова духа. Он проанализировал тон и содержание всеми силами своего мозга и не заметил ни того, что Субару грубо не ответил, ни того, что он по-прежнему смотрел на него с отвращением. «Значит, Субару действительно смотрел на меня с ненавистью? Я уже знал это, но подтверждение от Великого Духа-сама все еще жжет. Наверное, это то, что я заслужил...» «Но почему она извинилась? Она ведь извинялась не ради себя, а чтобы исполнить желание своего контактора , Субару» Рейнхард смотрел на свою пустую тарелку с такой силой, что, если бы было еще сильнее, он бы буквально уничтожил ее своим взглядом. «Значит, Субару ненавидит меня, но жалеет об этом? Почему? Почему он жалеет о своей ненависти? Почему он сохраняет ее, несмотря на сожаление? Я что-то сделал? Или я чего-то не сделал? Конечно, я должен быть в чем-то виноват, но я просто не могу понять, в чем» Рейнхард закрыл глаза, не замечая, как затрясся стол и еда, которую он тоже не заметил, слегка пролилась на скатерть. Не заметил он и того, как мимо его головы пролетело тело Гарфиэля, а следом за ним - бегущий Субару. Он просто настолько погрузился в размышления, что весь ужин провел неподвижно, не обращая внимания на происходящее вокруг. Он был буквально заперт в собственной голове. Как бы он ни анализировал свои поступки, как бы ни перебирал в памяти все свои воспоминания, о чем бы ни думал, он не мог найти логическую причину того, почему Субару вдруг начал ненавидеть его вчера днем. Черт возьми, не прошло и двадцати минут, как вчера перед ужином они дружески беседовали, и Рейнхард использовал свою Божественную защиту эмпатии, чтобы увидеть, что Субару испытывает к нему только дружелюбие и чувство вины, как это было всегда. Почему он чувствует вину, Рейнхард так и не понял, но это было не главное. И вот, подведя божественную защиту и логику, Рейнхард решил нанести Субару визит либо сегодня вечером, лучше всего сразу после ужина, либо завтра утром и задать ему все эти вопросы напрямую. Он знал, что отнимает у Субару невероятно ценное время, и был ужасным человеком, но он просто... должен был спросить. «Я просто жалок» Внезапно Рейнхард почувствовал, как его слегка дернули за плечо. Оглянувшись, он увидел Петру, добродушную оранжевоволосую служанку, которой он всегда хвалил за еду, независимо от ее фактического качества, и которая изо всех сил тянула его за плечо. Заметив, что она привлекла его внимание, ее хватка на его пальто ослабла, и она начала падать на пол спиной вперед. Почти мгновенно переместившись, он подхватил ее на руки. "С вами все в порядке, Петра-сан? В чем дело?" - спросил рыцарь, обеспокоенный ее необычным поведением. Поднявшись на ноги, она посмотрела на него растерянными и обеспокоенными глазами: "Господин Рейнхард... с вами все в порядке?" Райнхард инстинктивно улыбнулся и ответил: "Конечно, почему вы спрашиваете? Вам нужна помощь в подготовке к ужину?" Служанка некоторое время молча смотрела на него, приподняв бровь, а затем медленно ответила: "Господин Райнхард... ужин уже давно закончился. Вы не шевелились и не двигались все это время... и целый час после него. Я пришла, чтобы привести в порядок комнату после случившегося, но не ожидал, что вы все еще здесь..." Улыбка Рейнхарда померкла, когда он огляделся вокруг. Действительно, уже наступила ночь, и солнце давно село. Божественная защита автоматически подтвердила ему этот факт. На секунду он взял себя в руки, а затем ответил обеспокоенной служанке, изобразив на лице самую мягкую искусственную улыбку: "Думаю... я просто сильно задумался. Вам не о чем беспокоиться, Петра-сан. Спасибо за ваше постоянное усердие. А сейчас я удаляюсь. Спокойной ночи". Он учтиво склонил голову и направился к выходу из столовой, оставив Петру в таком недоумении, что она забыла о своих манерах и поклонилась только тогда, когда он уже ушел. Повернувшись, Петра увидела, что тарелка, на которую Рейнхард смотрел все это время, даже с закрытыми глазами, и которая еще мгновение назад была в полном порядке, разлетелась на куски, а остывшая еда впиталась в скатерть. "Сначала Субару... потом Беатрис-сама и Росвааль-сама... а теперь еще и Рейнхард-сама? Что вообще сегодня происходит?" Еще до того, как сознание Рейнхарда на час или два отключилось, и сразу после разговора Беатрис с контрактором, сидя у него на коленях, вновь обретенное спокойствие Субару было нарушено громким фырканьем с места рядом с Рейнхардом. "Чертовски хороший из тебя дух. В одну секунду ты ненавидишь его всеми фибрами своего существа, а в следующую - ты вся в нем, словно он обломок, который ты нашла в прерии", - сказал Гарфиэль, глубокомысленно нахмурившись и скрестив руки. «Что... черт возьми... это значит?» "Простите?" Субару ответил после секундного замешательства, догадавшись по языку тела получеловека, что его или его Беатрис только что оскорбили. Гарфиэль лишь уставился на Субару с еще большей ненавистью, чем раньше, но суровый взгляд Рам остановил его от дальнейшего разговора. «Так, из всех людей в особняке я уверен только в одном - в этом ублюдке. Я хочу, чтобы он умер, и ничто, кроме Эмилии и Беако, умоляющих пощадить его, не остановит меня»,-подумал Субару, отвечая на взгляд Гарфиэля, который не ослабевал. Напряжение в воздухе стало ощутимым, так как между ними завязалась перестрелка, в которой Субару был уверен в своей победе. В прошлом он превзошел даже Регулуса. Ни один злобный кошачий мальчишка не способен на большее неуважение и мелочность, чем сам Архиепископ Греха Гордыни. К несчастью для них - и к счастью для всех остальных - их состязание завершилось негласной ничьей, когда Петра вновь вошла в зал и подала ужин всем сидящим. Если бы они продолжали пялиться, то испортили бы весь ужин. Когда Петра поставила перед Субару миску, Беатрис, к его неудовольствию, встала с его коленей и уселась на свой стул. Конечно, еда не принесла бы ей никакой пользы, но она любила время от времени вкусно поесть. Прошло два года с тех пор, как она в последний раз ела, и часть ее была рада возможности снова поесть. «Надеюсь, Беттин Субару сможет сдержать свое безумие и ярость без присутствия Бетти, я полагаю. Возможно, это послужит хорошей тренировкой для его ума» Субару поблагодарил Петру, когда она поставила перед ним еду. Заметив, что это был тот же самый суп, что и вчера, он рефлекторно нахмурился. Опустив взгляд на неаппетитное блюдо, он подумал: «Как же мне не хватает майонеза. С ним буквально любая еда становилась лучше. Прошли годы с тех пор, как..» Внезапно Субару почувствовал, что его, к его удивлению, толкнули в плечо. Повернувшись, он увидел Петру, которая снова стояла рядом с ним, держа в руках прозрачный контейнер, наполненный бежевым веществом. "Что за..." "Вы вчера выглядели подавленным, Субару-сама. Поэтому я воспользовалась одним из рецептов, которые вы оставили на кухне, и сделала для вас немного того "майонеза", который вы так любили", - сказала она, стараясь встретиться с ним взглядом. Петра быстро протянула контейнер Субару, который принял его дрожащими руками. Он просто смотрел на него с видом осторожного благоговения, его глаза непроизвольно расширялись. Отдав свой подарок, Петра быстро убежала на кухню, слегка покраснев. «Это... это действительно...» Он осторожно снял крышку, взял ложку, лежавшую рядом с нетронутым супом, и поднес маленький черпачок к губам. Он с опаской положил содержимое в рот, глаза его заслезились от увиденного. «Это... это действительно...» Он чуть не заплакал. Он изо всех сил боролся с этим желанием, но не мог остановить вращение шестеренок в своей голове. В его голове промелькнули воспоминания о Японии, о родителях, об их необычных завтраках, обо всех счастливых и грустных временах. Он был на грани того, чтобы заплакать счастливыми слезами, вспоминая свое прошлое, впервые с тех пор, как пришел в этот мир... И тут банка вылетела у него из рук и врезалась в стену столовой, разбившись вдребезги и расплескав на пол восхитительную жижу. На секунду в комнате воцарилась тишина, но это мгновение было недолгим. Ярость. Чистая безудержная ярость. Субару повернул голову в сторону монстра, который разрушил его момент, его счастье, его майонез. Он увидел ухмыляющегося Гарфиэля, который смотрел на него довольными глазами. "Похоже, ты слишком счастлив из-за этого..." закричал Субару, тут же оборвав разговор с получеловеком. Он кричал с яростью, которую никогда раньше не направлял даже на своих злейших врагов. Его глаза пылали, а костяшки пальцев побелели от силы хватки. Именно в этот момент Гарфиэль понял, что облажался. "АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!" Несмотря на то, что физически он был в сотни раз сильнее Субару, Гарфиэль отпрянул назад в страхе перед кричащим человеком напротив него. Он знал Субару целых два года и не мог припомнить ни одного случая, чтобы Субару хоть раз как следует разозлился на него. А сейчас Гарфиэль видел человека, разъяренного больше, чем кто-либо другой в его жизни, включая его самого. Инстинктивно он перевел взгляд на неимоверно сильного рыцаря рядом с собой в поисках поддержки, но встретился взглядом с человеком, который выглядел так, словно не слышал ничего из того, что произошло до сих пор, как будто жил в каком-то параллельном измерении по сравнению с тем, где Субару кричал во всю мощь своих легких. Нет, даже тогда Гарфиэль думал, что крик все равно дойдет до него. И тогда:«Что, черт возьми, случилось...» Секунды колебаний хватило Субару, чтобы вскочить со стула, перебежать через обеденный стол и ударить Гарфиэля прямо в лицо. Но нет, это был не обычный удар. В момент ярости Субару почувствовал, как что-то внутри него изменилось, как будто какая-то злая сила, которая раньше была сдержанной, теперь вышла на свободу. Вместе с рукой Субару появился еще один черно-теневой отросток, который усилил его удар. Сила удара возросла более чем в сто раз, и неподготовленного Гарфиэля швырнуло прямо к все еще находящемуся в отключке Святому Меча. Однако он не столкнулся с ним, а, развернувшись на тридцать градусов влево, влетел прямо в стену. Гарфиэль, щит Святилища, был мгновенно лишен сознания одним ударом. Но Субару на этом не остановился. Он направился к упавшему Гарфиэлю, готовясь казнить ненавидящего майонез монстра, но тут между ними вскочила розововолосая горничная. "Барусу, ты должен немедленно прекратить это! Ты убьешь Гарфа такими темпами!" - кричала она, безуспешно пытаясь образумить разгневанного мужчину. Но его ярость не останавливалась ни перед кем, и уж точно не перед какой-то служанкой. Он продолжал идти, а она подняла палочку, готовясь нанести удар. "Эль Фула", - спокойно позвал далекий голос, больше похожий на вздох, чем на магическое заклинание. Субару упал на колени, прогибаясь под собственным весом. Он чувствовал себя на сотню килограммов тяжелее, чем накануне, и изо всех сил старался не упасть на землю и не потерять сознание. Но ярость буквального безумца заставляла его двигаться вперед, а странная новая сила разжигала пламя в его сердце. Черные придатки переплелись с его ногами, и медленно, но верно он встал. Глаза Рам еще больше расширились, и она подумала: «Это становится смешным. Барусу не может в одиночку убить больше одного Ульгарма. Как он может вырубить Гарфиэля одним ударом и стоять с таким весом?! Может, это как-то связано с изменением его личности? Странное поведение Росвааль-сама? Очевидная апатия Рейнхарда? С изменением настроения Беатрис-сама?» В голове раздался голос: «ты не настоящий Нацуки Субару?» Она сузила глаза, глядя на медленно приближающегося безумца: "Ты вообще Барусу?" "Рам. Выруби его", - объявил маркграф, и его веселый тон почти исчез. Не раздумывая ни секунды,они выполнила приказ своего господина, обратив внимание на отсутствие акцента только после того, как дело было сделано. Несмотря на невероятную силу воли, Субару уже выходил далеко за рамки своих возможностей. Он даже не смог устоять перед легким ударом служанки по шее. Его обмякшее тело упало на пол, потеряв сознание. В этот момент вся столовая, за исключением небольшого радиуса вокруг неподвижного Рейнхарда, была в беспорядке. На одной половине комнаты значительная часть стены была замазана майонезом, а пол был усеян стеклом. На другой половине осталась внушительная вмятина в форме Гарфиэля, а плитка под телом Субару потрескалась и рассыпалась, разрушив некогда прекрасный узор. Хуже всего было со столом. Скатерть была цела, хотя и с трудом, но имела несколько крупных разрывов. Все тарелки с супом, включая в меньшей степени тарелку Рейнхарда, были опрокинуты, а сам стол, казалось, был на грани развала. Вся столовая, которая еще мгновение назад была девственно чиста и подходила для королевских особ, была повреждена и испачкана до такой степени, что даже крестьянская собака не решилась бы в ней есть. Все остальные ошеломленно молчали, не в силах что-либо предпринять, но Беатрис первой начала действовать. Она вздохнула и подошла к спящему подрядчику, выражая скорее усталость и понимание, чем разочарование. "Мурак, я полагаю". Она легко подхватила тело Субару и направилась к выходу, никто ее не остановил. Подойдя к двери, она обернулась, и ее взгляд остановился на розововолосой служанке. "Беттин Субару пропустит целый день, если его не покормят. Позаботьтесь о том, чтобы ему принесли еду сегодня вечером, я полагаю". Рам медленно кивнула головой, удивленная не только просьбой, но и событиями ужина в целом. "Д-да, Беатрис-сама". Беатрис вышла из столовой и закрыла за собой дверь. Оставшись одна за пределами столовой, девушка вслух рассуждала сама с собой: "Даже после всех усилий Бетти ты все равно сошел с ума, я полагаю. Беттин Субару действительно безнадежный человек". Она ухмыльнулась и пошла по коридорам особняка, положив почти невесомое тело Субару себе на плечо.