Жадность Гордеца

Удовлетворен. Он был доволен завершением своей работы. Он сжег и уничтожил все, от Культа ведьм до Святого меча, чтобы достичь своей цели. Наконец-то он был...удовлетворен. "Я люблю тебя". Уют пустоты начал рассеиваться, когда он почувствовал, как эти странные слова потрясли всю его душу. "Я люблю тебя, но ты не можешь быть у меня. Только не так". Он не мог ответить. Он не мог возразить. Но в глубинах своего сознания он ощущал смесь предательства и смятения. Я удовлетворен. Позволь мне остаться здесь. Позволь мне остаться довольным. " Я всегда буду любить тебя. Пожалуйста, на этот раз постарайся полюбить и себя. Ты ведь хочешь большего, чем просто выполнить свою единственную цель" Он не понял. Он не понял. Ему не нужна была любовь. Ему не нужно было ничего, кроме исполнения своей цели. Ему не нужно было ничего, кроме себя и ее победы. "Нацуки Субару... Будь жадным". Открыв глаза, он обнаружил себя сидящим в кресле с ножом в руке. Он был одет не в робу Культа ведьм и не в спортивный костюм, а в официальный наряд, подобающий аристократам: безупречно белая рубашка, черный жилет с узорами, черные брюки и странное ожерелье из черных драгоценных камней на шее. Он огляделся, поднял взгляд на комнату, в которой оказался, и пробормотал:  "Значит, я в каком-то особняке, возможно, у этого сраного клоуна..." Его взгляд вернулся к лезвию, направленному к его горлу. Он с любопытством рассматривал нож, инкрустированный слоновой костью и драгоценными камнями, отмечая, как неудобно он лежит в руке по сравнению с его обычным оружием, и продолжал бормотать: "Похоже, я нахожусь на мгновение в стороне от самоубийства... ха..." Когда он уже собирался вернуться к наблюдению за новой обстановкой, в которую внезапно попал, странный женский голос мягко произнес в оба его уха сразу, переполненный сдержанным волнением: ???: "О боже. Вот это неожиданное развитие событий". Субару судорожно вскочил со стула, едва не опрокинув его, и поднялся на ноги, уронив при этом на пол с тихим звоном модный нож. Он резко обернулся, чтобы посмотреть, кто, черт возьми, шепчет ему на ухо, и его любопытный взгляд сменился решительным оскалом. Тот же голос снова заговорил, явно притворяясь обиженным, но на этот раз он мог сказать, что он исходит откуда-то еще ближе, чем просто рядом с его головой: ???: "Знаешь, мое девичье сердце ранит то, что ты так меня боишься". Субару снова отчаянно искал источник голоса, поворачиваясь во все стороны и быстро осматривая окрестности. Обнаружив, что он вроде бы один, он в отчаянии окликнул все более раздражающую его женщину:  Субару:"Кто там?! Кто ты?! Что тебе нужно?!". Голос ответил с ноткой нетерпения в тоне: ???"Как бы забавно это ни было, такими темпами мы никуда не придем. Прикоснись к кулону на шее, если хочешь получить ответы на свои вопросы". Субару не особенно доверял голосу, который, как он теперь был уверен, звучал у него в голове. Вместо того чтобы следовать его указаниям, он схватил кулон и с силой сорвал ожерелье с черными драгоценными камнями, швырнув его через всю комнату и приземлив на стул, в котором сидел до этого. После напряженного момента тишины стало ясно, что голос прекратился. Он вздохнул с облегчением, разговаривая при этом сам с собой:  "У меня и так достаточно странного дерьма в голове. Мне не нужен еще и Д.Р.Л." Успокоившись, Субару еще раз осмотрел окружающее пространство, на этот раз не в поисках говорящей сущности, а вглядываясь в то, что там было. В центре комнаты стояла большая, роскошная и, похоже, никем не используемая кровать, в нескольких метрах справа от нее - кушетка с растрепанным футоном на ней. Между ними находилось кресло, в котором он изначально оказался. Оно было простым и деревянным, в отличие от богато украшенной кровати и вычурной кушетки, а на нем лежал тот самый черный кристалл, который он проигнорировал. Солнечный свет проникал сквозь большие закрытые окна, расположенные напротив основной деревянной двери комнаты, отражаясь от слоновой кости ножа, который он в панике отбросил в сторону кресла. У противоположной от кровати стены стоял большой комод, украшенный раздвижными дверцами и богато украшенными ящиками, который тянулся от пола до потолка.  Справа от комода, на той же стене, находилась еще одна дверь, только чуть менее роскошная, чем та, которая, по его предположению, вела в ванную или кладовку. Помимо многочисленных предметов мебели, которыми была заставлена комната, она была в основном простой и неубранной. Если бы не грязный футон и странно расположенный стул, он бы решил, что это довольно буржуазная, но неиспользуемая спальня для гостей. Не успел он обдумать странную ситуацию, в которой оказался, и разработать план действий, как в дверь постучали и раздался голос, наполненный юношеским весельем: ???: "Субару-сама, ужин готов!" Голос принадлежал незнакомой девушке, однако она знала его имя. Казалось, в ней не было злого умысла, но он знал, что лучше не доверять внешности, вспоминая свою первую встречу с Архиепископом Греха Похоти. Он решил не отвечать, надеясь, что они уйдут. После довольно долгого молчания голос снова позвал, звучавший слегка растерянно.  ???:"Субару-сама, вы меня слышали? Вы здесь?" "Похоже, она впадает в отчаяние. Я не хочу, чтобы она заходила ко мне, поэтому, видимо, придется ответить" Прочистив горло, он сказал спокойным голосом:  Субару:"Кто там?" С некоторым облегчением, но все еще слегка напряженно, девушка ответила:  Петра:"Что? Господи, Субару-сама, не дразните меня! Это Петра!" "Кто?" прошептал Субару, затаив дыхание. Она продолжила: "Так или иначе, ужин готов! Эмилия-сама и Росвааль-сама уже там, внизу!" Субару хотел бы выпустить напряжение из своего тела при виде удаляющихся шагов незнакомки, но при упоминании имени возлюбленной его охватило совершенно новое чувство. Он заикнулся о своей немедленной реакции:  Субару:"Это... Этого не может быть... Все это не имеет никакого смысла". Нервно сглотнув, Субару осторожно прошел вперед и открыл дверь. Перед ним предстал знакомый коридор особняка Росвааля, богато украшенный картинами, украшающими каждую стену между бесчисленными одинаковыми дверями. Однако что-то в этом было не так. Но что он мог знать? Он бывал здесь всего несколько раз и никогда не задерживался надолго. Он подумал: "Наверное, мне следует отправиться туда, куда направляется эта девушка. Я не упущу шанс снова увидеть свою возлюбленную, если она действительно здесь" Он начал идти в направлении, как он полагал, столовой, погрузившись в размышления, и растерянность на его лице со временем усиливалась. "И вообще, что за хрень здесь происходит? Во-первых, этот странный говорящий кристалл. Понятия не имею, что это такое. Далее, на мне этот ужасно неаккуратный наряд, совершенно не подходящий ни для NEET’а, ни для архиепископа. И почему я держал в руке нож, словно собирался покончить с собой? Прошли тысячи циклов с тех пор, как мне приходилось делать это самому, а не позволять своим врагам делать это за меня. Кстати говоря, почему я жив? Почему я здесь? Что, черт возьми, происходит? Я выполнил свою цель! Эмилия убила меня и стала королем! Никто не сможет этого изменить! Ни один человек не может противостоять Возвращению через смерть! Ни один... человек..." Субару на мгновение остановился, пока в его голове продолжали крутиться шестеренки. "Я убил всех архиепископов греха, и даже Божественный Дракон не смог полностью убить меня . Остались только Мудрец Шаула, которая , скорее всего просто сказка, является сказкой, сама Ведьма Зависти, которая должна быть запечатана , и Святой ме..." Созерцательное выражение лица Субару превратилось в кислое и сердитое. "Этот ублюдок Райнхард. Должно быть, это был он. Он убивал меня тысячи и тысячи раз, и наконец, должно быть, получил какую-то божественную защиту, чтобы остановить меня" На лице безумца появилась улыбка. "Что ж, на этот раз я приготовлю еще больший сюрприз на день рождения. Такой, который действительно уничтожит его, будь то Божественная защита или нет". С тихим смехом и новой пружиной в шаге Архиепископ Греха Гордыни, Нацуки Субару, радостно скакал по коридорам, чтобы увидеть свою возлюбленную. "Интересно, как она отреагирует на то, что снова увидит меня~" В столовой собралось множество обитателей особняка. Во главе стола сидел лорд особняка Росвааль Л. Мейерз, оглядывая всех с привычной доброжелательной улыбкой на клоунском лице, а рядом с ним - его верная горничная-они Рем. Кандидат, которого он поддерживал в борьбе за трон на Королевском отборе Лугуники, полуэльф Эмилия, бездумно играла своими короткими серебристыми волосами, не обращая внимания ни на кого, кроме Субару, и изредка бросая взгляды на главные двери в столовую. Младшая горничная Петра, служанка поместья Росвааль, обходила столы, подавая миски с супом на обед, в том числе и для тех, кто еще не присутствовал. Если не считать работы горничной Петры, в комнате царила тишина и не было никаких разговоров. Однако тишину нарушил Субару, ворвавшийся в комнату с яркой улыбкой на лице и беспечно прогуливающийся по комнате. Улыбка Росвааля померкла при одном взгляде на него.  "Это лицо, эти глаза". Это были не те глаза, которые скрывались за улыбающейся маской эмоционально мертвого партнера, пытающегося оправдать свои действия перед самим собой. Это были глаза безумца, чей разум был сломлен. Он больше не выглядел усталым, просто безумным. Но при этом он выглядел по-настоящему счастливым.  Маг подумал: "Это не сулит ничего хорошего". Субару же, глядя на сидящую Эмилию, был просто в восторге:  "А, вот и она, моя возлюбленная. Я не совсем понимаю, почему она решила обрезать свои прекрасные длинные серебристые волосы, но, возможно, стресс, связанный с пребыванием на посту короля, доконал ее. А может, это дело рук этого ублюдка Рейнхарда. Так не пойдет". Все головы повернулись к Субару, но он был полностью сосредоточен на Эмилии. Он шел прямо к ней, но потом остановился и спросил с безумным, ожидающим выражением лица: Субару: "Эмилия! Ты помнишь меня?" Смутившись, она слегка наклонила голову и ответила с улыбкой:  Эмилия:"Помнишь тебя? Конечно, помню, Субару! Как я могу забыть такого дорогого мне человека?" Безумная улыбка померкла, а глаза сузились, в них появилось раздражение:  Субару:"Дорогой для тебя? Что это значит? Я же злодей! Ты должна ненавидеть и помнить меня до конца своих дней! Если вы этого не сделаете, значит, вся моя работа была бесполезной!" Прежде чем кто-то успел ответить, через боковой вход появились двое пропавших обитателей особняка: Гарфиэль Тинсел и... Рейнхард ван Астрея. Улыбка Рейнхарда померкла, когда он услышал яд и ненависть, которыми Субару назвал его имя. Он подумал: "Наконец-то Субару понял, насколько я ничтожен. Он изгонит меня, как это сделала Фельт-сама. Думаю, это был лишь вопрос времени". Повелитель особняка сказал, обращаясь к напряженной комнате: Розвааль "О боже, кажется, у нас тут какое-то недоразумение" Ярость Субару была перенаправлена на неугодного мага, и он крикнул самому влиятельному политическому деятелю Лугуники:  Субару"Заткнись, клоун. Я не хочу сегодня иметь дело с твоим бредом". Продолжая кричать, он жестом указал на все еще страдающего рыжеволосого рыцаря:  Субару"Кстати говоря, ты заверил меня, что ему никогда не позволят присоединиться к лагерю Эмилии!" Все присутствующие в комнате были шокированы таким выпадом Субару, потому что он был одновременно оскорбительным и непонятным. Все вместе подумали:  "А не Субару ли привел его в лагерь?" Первой на выпад отреагировала служанка, сидевшая рядом с Розваалем, и быстро встала на защиту чести своего господина:  Рем:"Субару-сама, я прошу вас прекратить оскорблять Розвааля-сама". Маг пренебрежительно махнул рукой, не сводя своих гетерохромных глаз с Субару: Розвааль: "Все в порядке, Рем. Субару-сама, в чем дело? Разве что... вы не настоящий Нацуки Субару?" От последнего предложения, произнесенного без акцента и без обычного веселого тона, по комнате пробежал холодок. Все сразу же напряглись. Зверочеловек рядом с Рейнхардом, как обычно, сердито сказал:  Гарфиэль:"Эй! О чем это ты говоришь?" Гордый человек проигнорировал странного сердитого человека-кошку и ответил, приложив руку к груди, со страстью в голосе:  Субару:"Конечно, я! Я Нацуки Субару, Архиепископ Греха Культа Ведьмы, представляющий Гордость!" При этих словах Гарфиэль и Рам тут же отбросили притворный шок и бросились на Субару с убийственными намерениями. Рам держал палочку наготове, а Гарфиэль начал частичную трансформацию. Удивленный такой реакцией,  Субару успел подумать только одно: "Вот ,Дерь-" Но вдруг они оба застыли на месте во время атаки, как и все остальные в комнате, кроме Росвааля, Рейнхарда и Субару. Ледяные статуи Гарфиэля, Рам и Петры упали на пол и разбились вдребезги, а их шокированные и разъяренные выражения были уничтожены вместе с ними. Оставшиеся в зале повернулись и посмотрели на невероятно сердитую полуэльфийку, стоявшую рядом с Субару; ее поза свидетельствовала о том, что она готова к бою. Она вытянула руку перед человеком, которого только что убила, и дерзко заявила:  Эмилия:"Никто не тронет мою Субару!" Росвааль был слишком ошеломлен смертью Рам, чтобы предпринять какие-либо действия против нее, но рыжеволосый рыцарь, стоявший по другую сторону стола, не остался в шоке. Он обратился к своей новой госпоже с мольбой:  Рейнхард:"Эмилия-сама, это не настоящий Субару! Этот человек признался, что является членом Культа ведьм, и его нужно задержать и допросить! Жизнь Субару может быть в опасности!" Она сердито посмотрела на Святого Меча, не обращая внимания на доводы разума, и резко ответила ему:  Эмилия:"Субару - это Субару! Я никогда не перестану доверять ему, что бы кто ни говорил!" Опечаленный, рыцарь встал перед ней, уверенно шагая:  Рейнхард"Тогда вы не оставляете мне выбора" Рейнхард обнажил свой запасной клинок, и свет отразился на нем от ледяной комнаты вокруг них, а Эмилия начала накапливать ману, и вокруг нее появились сотни меньших духов. Рейнхард:"Рейнхард ван Астрея из рода Святого Меча". Эмилия:"Эмилия, просто Эмилия". Он взмахнул мечом, и она применила свою магию. В ослепительной вспышке света новое поместье Росвааля было разрушено, а Нацуки Субару, попав под перекрестный огонь, лишился жизни.