Прошлому не жить

       Ноги болели, тело ломило, а голова и вовсе отказывалась работать, выдавая совершенно неадекватные мысли и идеи. Стопы почти каждый раз наступали на острые камни, ладони уже были изрезаны ими, ведь фактически каждый неудачный шаг провоцировал падение. Боль медленной волной раскачивалась по телу, наровясь вырваться через желудок утренним завтраком. Разговаривать желания не было. Особенно после недавней почти что ссоры, если перепалку о месте, где возможно былы еда, можно было так назвать. По началу странные, а после осознания того, что их издаёт, ужасающие звуки, постоянно исходящие из каждого угла и оконных рам упавших зданий, кого угодно свели бы с ума и заставили стать параноиком. Взгляд невольно цеплялся за брошенные машины, а после и чëрные субстанции в них, непроизвольно перед глазами сразу появлялись картинки того, что это могло быть. Семейная пара спокойно ехала в какой-нибудь торговый центр, а атомная волна с лëгкостью сожгла их, оставив лежать на сидениях автомобиля совершенно невесомую пыль, как своеобразное напоминание о том, что раньше была совершенно другая жизнь всего мира.       До лагеря добираться через всю Москву, а сил уже не было даже на то, чтобы открыть глаза. До безумия хотелось завалиться в тëплую постель в собственной квартире и забыть тот ужас, что пришлось увидеть собственными глазами, представляя, что это лишь отвратительный кошмар, появившийся в воспалëнном мозге из-за недостатка сна. Но сильнее, если не уходить далеко в мечты о том, что всё в порядке, хотелось найти какое-то укрытие до ночи, чтобы не встречаться с радиационными мутировавшими тварями лицом к лицу. Хотя солнечный свет их не особо пугал, даже сейчас можно было с трудностью различить странный силуэт существа, от которого клубами шёл дым, ползущего под жаркими лучами в попытке отыскать живую плоть. А ведь оставались надежды на возможность спокойного передвижения днëм.       Недалеко раздался выкрик, и ноги сами собой ускорили передвижение. Сейчас главное добежать, а мысли о тварях, бродящих где-то рядом, пока можно отложить в дальний ящик сознания, но не надолго из-за представшей напротив ситуации. Светло-русые волосы, ярким отбликом от солнца, показывали своё положение. Нецензурные выражения сами собой вылетели изо рта и эхом вернулись, ударившись о полуразрушенные здания и то, что от них осталось.       — Блять, Макс, ты в порядке? — Илья, стараясь отдышаться, размахивал большой палкой набитой гвоздями. — Где Дрейк?       — Там, — кивок головы, а после звука металла режущего мëртвую плоть — еле слышный дрожащий выдох сильнее нужного привлëк внимание. — Он большую часть на себя отвлëк и побежал в ту сторону.       Безумный страх окатил ледяной лавиной внутренности отомознания того, что может произойти: если Дениса укусят, он больше не сможет попасть в лагерь. Его отметят как заражëнного в кое-как найденном блокноте и в лучшем случае привяжут где-нибуть рядом к дереву, но не слишком близко, опасаясь, что он можно стать нечто большим, чем заражëнный друг. Как только последняя голова оказалась раздробленна, парни бросились в сторону, указанную Максимом, страх за высокого парня усиливплся в геометрической прогрессии. Крики постепенно становились громче, звуки падения окончательно мëртвых тел — ближе. Ноги сами собой несли уставшее тело вперёд, мозг работал в критическом режиме, но само сознание было на исходе: перед глазами всë чаще плясали чëрные пятна. Взгляд цеплялся за любой предмет, который можно было использовать для обороны себя и друзей, ведь бита выскользнула из потной ладони, как только Коряков дал секундную слабину, желая хотя бы сделать вдох и успокоить сердце, что билось с сумасшедшей скоростью. Илья не заметил, как во время бега схватил левой рукой какой-то железный прут, с заострённым концом. Видимо, это крошечная частичка упавшего здания, и то, даже она была сломана, в голове промелькнула горькая мысль, что они чем-то схожи.       Зелëно-карие глаза зацепились за высокую фигуру, отчаянно машущую самодельным мачете. Ходячие трупы прижали Дениса к стене чудом уцелевшего строения и подбирались всё ближе. Неожиданный звук выстрела ввёл в ступор, тело парализовало, мозг отчаянно действовал, пытаясь выдать хоть какую-то информацию о том, что сейчас было.       — Хули встали, ебанаты? — знакомый голос, а после второй выстрел заставили тело двигаться. — Быстрее, блять, я машину нашёл.       Тело словно разморозило, а мир перед глазами замедлился словно кто-то включил режим «slow motion». Илья видел, как капли почерневшей крови разлетались стоило только прутом пронзить ходячюю тушу. Чуть не попав по Стинту, кинул железо в ходячий труп возле Максима, чудом попав в мутировавший труп, а не в друга.       — Конченный ебанат! — Шабанов явно был не очень рад такой помощи, что, задыхаясь, пытался догнать Корякова. — Ты чуть по мне не попал, мудак.       Всё, что оставалось Илье — замолчать, пропуская мимо ушей крик Максима. Первой целью было спасение Дениса, второй — уехать в лагерь в целости. Пока есть возможность нужно действовать.       Остановившись возле машины, Коряков бегло оглядел Коломийца, выиская хоть намёк на укус или рану, но, выдохнув с облегчением, Илья ничего не нашёл. При этом, мысленно сделав пометку, что нужно отправить Дрейка к Неле. У неё были хоть какие-то знания в медицине, в отличие от почти всех, кого они смогли найти, а после спасти и привести в лагерь.       Быстро и без слов решив кто где сядет, группа отправилась в восточную часть Москвы. Братишкин, на удивление, молчал, не делая выговора и не читая лекцию. А хотелось. Хотелось хоть что-то услышать в этой пугающе напряжённой тишине, что заставляла улететь в свои собственные более устрашающие, чем всё, что происходит вокруг, мысли. Хотя бы какую-то глупую песню.       Взгляд зелëно-карих глаз зацепился за профиль сидящего рядом парня. В лучах закатного солнца Денис выглядел словно ангел сошедший с небес, с самого верха Эдема. Отросшие волосы, создавая эффект ангельского нимба, обрамляли лицо. Илья поспешил отвернуться, как только Коломиец заправил волосы за уши и посмотрел в ответ вопрошающим взглядом, лишь отмахнулся, чтобы лишних вопросов не было. Сейчас совсем не до этого.       — Сука, ну, и угораздило же вас, ебланов, наткнуться на целую толпу, — Семенюк был не просто зол, он был в ярости, крича на всю округу. — Сказал же, блять, не дальше магазина заходите, нет, нахуй, нам надо показаться героями и сдохнуть в залупе из-за собственного ебанатизма.       — Да, я виноват, не они, — тихий голос Дениса был крайне тихим на фоне Владимира, сквозил горечью и обедой на самого себя. — Я думал, там что-то есть, и тихо было очень.       — Радуйся, что я думать умею, — отрезал Вова и с силой сжал руль, добавив еле слышно. — Не хочу я вас терять.       — Прости, — Дрейк склонил голову, сдерживая слёзы. — Я правда…       — Не загоняйся только, окей? — Братишкин проговорил как можно спокойно. — Просто не лезь туда, куда не просят.       Илья положил руку на плечо парня, желая поддержать без слов, просто своим присутствием рядом. В памяти всплыло воспоминание, что было недавно, но с тем же уже очень давно:       Стараясь как можно скорее отыскать билет на самолёт в Питер, Илья пару раз ударил по компьютерному столу — ближайшие свободные были только на следующей неделе. Антон несколько раз заглядывал в комнату, спрашивая, что случилось, Коряков же отмахивался. Не до этого. Перерыв все сайты с билетами на самолёт, и не найдя ни одного на завтра-послезавтра, Илья просматривал сайты с билетами на поезд. Когда Антон в последний раз заглядывал к Мазеллову, тот собирал рюкзак.       — Ты, это, куда? — подняв бровь, Антон облакотился на дверной косяк.       —Да, Денис с Ариной расстался, поддержать хочу, — выпрямившись и закинув рюкзак на плечо, Коряков постарался улыбнуться. — Друзья как никак.       — Ну, понятно, — Антон усмехнулся. — Принц бежит спасать свою принцессу. Давай, — Татыржа протянул руку для рукопожатия. — удачи. А то, только слепой не заметит, что у вас всё же что-то есть.       Илья на это лишь промолчал, выходя из комнаты. А что нужно было ответить? Он не знал однозначного ответа на эти слова. Может, что-то всё же и было. Может это просто чувство сильной привязанности, как к другу, который готов был пожертвовать собственным свободным временем и здоровьем, сидя не одну ночь подряд в дс, помогая отвлечься от очередных неудачных отношений. Илья не знал. Знал лишь то, что сам себя загрызёт, если сейчас не поможет. Возможно, Денис не выглядел так, будто он чувствует себя меланхолично после расставания, но Коряков видел его глаза. Глаза наполненные непонятностью происходящего и отрешëнности с примесью крупинок обиды и боли.       Неуверенность накатила волной, когда до финиша остался один шаг — позвонить в дверь. В руках шуршали пакеты с чипсами, пивом и коньяком. Переминаясь с ноги на ногу, Илья никак не мог решиться просто нажать на звонок. Мелкие мурашки неизвестности качевали по телу, вызывая неприятное чувство неопределенности. Перекинув пакеты в левую руку, Коряков быстро нажал на кнопку и стал слушать, что происходит за дверью, но ответом долгие секунды была тишина. Илья, выдохнув, собрался уходить, развернулся и успел сделать пару шагов, когда дверь за спиной открыли.       — Илья? — Денис выглядел ошарашенным и заспанным. — Ты что тут делаешь?       — Можно войти? — подходя в плотную к парню, потупив взгляд выглядит виноватым, что потревожил.       — Да-да, конечно, — Коломиец неловко улыбнулся, отступая от дверного проëма на пару шагов назад, дав возможность неожиданному гостю войти в квартиру. — Прости, только проснулся недавно. Так, что ты тут делаешь?       — Решил морально поддержать, — немного нервничая всё же входит, оставляя пакеты на полу под хлопок закрывающейся двери, чтобы снять обувь и убрать куртку на вешалку. — Ты же помогал, тем более, давно с тобой не виделись. Вот так, в жизни, а не в руме дискорда.       — Верно, — Денис мнëтся, еле заметно теребя пальцами край объëмной футболки. — Ну, пошли что ли в спальню?       Илья лишь кивнул и, взяв пакеты, про которые, казалось, забыли, медленно зашагал в комнату. В момент в голову прокралась мысль, что Коломиец выглядит довольно мило в таком виде, может даже по домашнему уютно. Коряков не особо хотел сейчас думать об этом или же копаться в себе. «Не время» — твердил себе парень, усаживаясь на довольно мягкий матрас не застеленной кровати. «Сейчас не время» — думал Илья через чур долго смотря на Дениса, который кутался в одеяло, пытаясь вернусь теплоту сна, и смеющегося с очередной глупой шутки. «Потом, когда-нибудь» — звенело в голове, когда взгляд цеплялся за ровный нос, глаза и щеки, почти что спящего Дрейка. В конце концов, в половину второго ночи Мазеллов не отказался остаться на чуть больше, чем изначально хотел, ведь визави, хоть и не желал показывать, выглядел крайне грустно, даже если в тот же день смеялся на стриме.       Смотреть на спящего Дениса оказалось новым видом изощрëнной пытки. Равномерное дыхание почти губы в губы даëт волю уплыть мыслям не в совсем нужное русло. В голове одно предложение плавно сменялось другим. Страх накатил волной, когда пришло осознание, что от поцелуя с другом Илью отделяли пару сантиметров. Коряков как можно аккуратнее отодвинулся и прикрыл глаза, медленно погружаясь в сон.       Прикрыв глаза, одна картинка реальности сменяла другую. Беззаботное, по сравнению с настоящим, прошлое где-то глубоко в груди пробуждает горькое чувство меланхолии. Нежелание жить в нынешнем времени пробуждало желание увеличить дозу снотворного и спать как можно дольше, ведь где-то там далеко по улицам спокойно прогуливаются незнакомые и, самое важное, живые люди, звонко смеются дети, а подростки громко разговаривают и шутят.       Каждый выживший понимал, что жить в прошлом больше никогда не выйдет. У каждого, кто смог дышать после Атомного взрыва остались шрамы, что огнём горели внутри сердца. Некоторые люди стали собираться вместе, желая продолжить своё существование, а другие не выдерживая натиска потери дорогих для души личностей обрывали свою нить судьбы.       В голове прочно засела мысль «Вот если бы… «, но после приходило понимание, что никто ничего не смог бы изменить. Илья лишь который раз обернулся на Дениса, сказав самому себе, что когда-нибудь в скором времени признается, что испытывает вовсе не дружескую привязанность. Стоило только полностью осознать, что времени осталось не так уж и много.