Оттенки несуществующих реальностей

Вода задрожала. Мелкая прибрежная рыбёшка бросилась в россыпную, снизу заворчали крабы. Хищная рыба заинтересованно обернулась, прикидывая, стоит ли возможная добыча того, чтобы рискнуть подплыть к лодке. Чжан Цилин дёрнул плавником, отложил остатки недоеденного минтая и поспешил подплыть ближе: вытащить человека до встречи с акулами было намного легче, чем после. Цель барахталась в нескольких ударах хвоста. Чжан Цилин её знал и заметил, что, для разнообразия, цель двигалась немного беспорядочно и свободно, лишенная утаскивающих на дно веревок и камней. Чжан Цилин замер у цели за спиной, скрываясь под тенью от покачивающейся над ними лодки. Цель была человеком. Чжан Цилин знал людей, питал к ним сложные чувства: смесь безразличия, раздражения и любопытства, под которыми пряталась далёкая, заглушаемая годами одиночества тоска. Когда становилось невыносимо, Чжан Цилин поднимался на поверхность и бродил вдоль морей, рек и озёр, заводя знакомства то там, то здесь. Но море звало его, и Чжан Цилин возвращался. Иногда он заключал с людьми союзы. Находил потерявшихся рыбаков, по возможности вытаскивал со дна тонущих людей или их тела. В обмен люди следили за ловом рыбы и не брали больше положенного. Договор из раза в раз нарушался. И с тем же постоянством восстанавливался, и Чжан Цилин быстро перестал злиться. Что толку ругаться на отлив, если он сменится приливом? Цель Чжан Цилина в первую встречу была ребёнком, упавшем в воду. После — перебравшим вина юношей. Совсем недавно, меньше трёх дней назад, молодым мужчиной, от которого пытались избавиться недоброжелатели. Кем он был сейчас, Чжан Цилин не знал и ему…было интересно. Цель покружилась вокруг себя, так и не столкнувшись с Чжан Цилином, и поплыла наверх. Чжан Цилин проследил, как тело изгибается, дождавшись кислорода, потом, как под водой остаются только ноги. Вскоре Чжан Цилин видел только дно лодки и слышал приглушённый гул голосов. Всё хорошо. Лениво, с ноткой облегчения он опустился на дно, нашарил среди песка рапана, вытащил его из раковины когтем. Щедро выброшенного минтая наверняка уже доедали крабы. Жуя рапана, Чжан Цилин наблюдал за тенью от лодки. Как-то само собой вспомнилось, что люди еду редко ели сырой, обрабатывали почти всё огнём или нагретой водой. Вкус был интересный, хотя подробности подзабылись. Плюх. Чжан Цилин любопытно склонил голову набок. Это снова был человек, но другой: крупнее, с другим оттенком кожи и волос. Двигался он тоже более плавно и уверенно. Чжан Цилин решил посмотреть, что будет, и в этот раз позволил человеку увидеть себя. Человек замер. Телодвижения показывали, что он смотрел прямо на Чжан Цилина. Потом человек изменился в лице и помахал рукой. Чжан Цилин удивлённо моргнул, не очень понимая жест: когда он последний раз выходил на поверхность, люди при встрече друг другу кланялись. Человек начал плыть к нему, потом нахмурил лицо и снова поплыл наверх. Чжан Цилин почувствовал, что невольно следует за ним взглядом. В груди странно защекотало. Ему было…любопытно и уже немного смешно. В этот раз всплеск был громче: два тела вместо одного погрузились на дно. Цель привычно забарахталась, но другой человек быстро схватил его и, Чжан Цилин не понял как, успокоил. И показал на Чжан Цилина пальцем. Цель по этой указке нашла его взглядом и взволнованно замахала руками. Потом, иначе не скажешь, забарахталась, попытаясь подплыть ближе. Человек попытался помочь, но в итоге они запуталась. Чжан Цилин дёрнул уголком губ: он давно не смеялся. Под водой мало было смешного. Такого. В груди немного потеплело. Цель в итоге достала какой-то предмет и кинула его Чжан Цилину. Достаточно метко, предмет оказался не рядом, но в той же стороне, где Чжан Цилин за ними наблюдал. Человек потянул цель наверх. Чжан Цилин мысленно кивнул: пора. Мало кто из людей смог бы протянуть под водой дольше, и от этого на душе часто становилось холодно. Когда цель и человек поднялись на поверхность, и больше не спускались вниз, Чжан Цилин подплыл к предмету: тёмному цилиндру, похожему на подзорную трубу. В середине цилиндра была крохотная опоясывающая полоска. Чжан Цилин прокрутил две части цилиндра в противоположные стороны, и он раскрылся. Внутри лежала бумага, которая, удивительно, не намокла. Она наощупь холодила пальцы и блестела под водой, как детёныш мурены. Чжан Цилин такой ещё не видел. На блестящей бумаге были изображены ярко-алые огромные крабы и знакомый изгиб залива: далеко от порта, на границе с лесом и горой селились бедняки. Кроме рисунков на бумаге было некрупно написано четыре слова: «Спасибо за помощь. Приходи. Благодарность». Чжан Цилин предположил, что цель и человек сомневались, сможет ли он прочитать. Чжан Цилину не было смысла идти. Когда-то у него были люди, к которым он чувствовал тепло, которые называли его «друг». Но они быстро умирали, иногда у Чжан Цилина на руках, иногда нет, и он узнавал о новой утрате через потомков своих друзей. Этих двух он, зная, не знал, и тепла не чувствовал. С другой стороны… Чжан Цилин коснулся лица, всё ещё немного улыбающихся губ. Какое-то тепло он чувствовал. Под толщей воды, наедине с холодными течениями, это было ново и, по-своему, притягательно. Чжан Цилин убрал блестящую бумагу обратно в цилиндр и обернулся на копошащихся у минтая крабов: последний его друг научил его, что в гости к людям нужно было приходить с дарами. И на его длинной памяти, от крабов никто не отказывался.