Руководство: как избежать наказания за преступление

Настоящее время

        Эта кладовка идеальна для того, чтобы в ней трахаться. Если прислонить тело девушки к стене, она будет упираться ногами в другую именно так, чтобы не грохнуться вниз, при этом вес девушки будет распределяться так выверено, что не будет оказывать лишнего давления на его руки. Он почему-то отстранённо думает именно об этом, вместо того, чтобы сконцентрироваться на партнёрше.       — Армин…Армин…Армин… — щебечет Хитч в забытье, упираясь затылком в стену. Он даже слышит, как шуршат её волосы касаясь выкрашенной поверхности. Девушка мнёт его щёку так, будто она резиновая, а его бёдра двигаются туда и обратно, размеренно словно он сейчас в спорт зале. Глаза Хитч блестят, локоны запутались один в другом, блеск на губах наполовину стёрся, пока они целовались, на щеках румянец от алкоголя и вожделения.       — Ах Армин Армин Армин…       Он кончает. Чувствует, как она крепко прижимается к нему бёдра, стискивая те. Наверно и она как-то умудрилась получить, что хотела, хоть он и не скажет, что прилагал для этого какие-то усилия.       Хитч грустно, ведь Марло считает её легкомысленной и говорит, что они смогут быть вместе, только когда она станет менее доступной. Армин считает, что Марло к ней слишком суров, Хитч может и легкомысленна, но никогда не трахается с кем-то, кто ей не по нраву — девушка перед ним никогда не выберет для этой цели плохого парня. Именно по этой причине, она сейчас здесь с ним, а ни с кем-то другим. Ей грустно. Она так и сказала ему до всего этого:       — Арлерт, тебе грустно…мне тоже, мы можем помочь другу-другу.       Он хотел отказаться, потом глаза упёрлись в Хувера ладонь которого скользила по талии Анни. И вот он здесь.        В дверь барабанят, он уверен, что у этой чудесной кладовки будет ещё много посетителей сегодня ночью. Кто знает, может, и Хуверу повезёт, всё же студенческая вечеринка в самом разгаре. Хитч поправляет юбку и резво отворяет дверь, совсем не оставляя ему времени привести себя в порядок. Они встречаются глазами с Имир и Хисторией. Девушка, что когда-то была королевой школы, а потом вдруг залетела в шестнадцать, от какого-то неизвестного никому мужика смеётся так откровенно, что ему кажется, что он снова школьник и главная красотка собирается залепить жвачкой его волосы:       — Хитч, ты что трахалась с Арлертом? Ха-ха-ха-ха!        Хитч тоже смеётся, тянет его за ладонь прочь из маленькой комнатушки.        — Арлерт, между прочим, джентльмен и всегда надевает резинку.        “Всегда” — она говорит так неспроста. Хитч не впервые “грустно”, после его возвращения. Она вообще единственная из всех, кто учился в его старшей школе, и с кем он поддерживал хоть какое-то общение, пока был за границей.       — Это большое дело, для кого-то с членом, — говорит Имир усмехаясь. Она скользит по нему глазами, пока ему отчаянно хочется отвернуться, — Эй, Арлерт, встретимся на улице через полчаса.       Хистория хмуро поглядывает на свою веснушчатую подругу, на её лице замешательство. Хитч прикрывает рот ладошкой, будто узнала что-то неприличное:       — Нет, Арлерт сегодня мой…его милая мордашка принадлежит только мне.       Он пропускает это мимо ушей, оборачивается на Имир и недовольно говорит той:       — Хорошо.  

      Два года назад

        Эрен пилит Анни взглядом, осматривает её с ног до головы, пробегается глазами по рваным колготкам, цепям на юбке. Может показаться, что Эрен негативно относится ко всем таким выпендрёжникам, но это неправда — двое его лучших друзей, тому подтверждение.       — Ревнуешь своего дружка, Йегер? — бросает Анни.       — Армин ты уверен, что у неё получится? — игнорирует её выпад Эрен, обращаясь к нему.       — Эй, я, вообще-то, здесь, — указывает на себя девушка, — Можешь у меня спросить.       — В каких вы вообще отношениях? — вклинивается Микаса.       Армин мнётся. “В каких они вообще отношениях?”        — Мы трахаемся время от времени, — говорит Анни беззаботно.       Лицо Микасы моментально заливается краской. Да и Эрен выглядит не на шутку взволнованным.        — Ха, чего?! — восклицает друг.       — Это неправда, — спешит Армин его разубедить. Затем смотрит на Анни, по её лицу не скажешь, но, кажется, она наслаждается эффектом, который произвела.       — Да…ведь ты у нас такой боязливый.       Он вздыхает. Зачем она над ним издевается? Может быть, она просто развлекается с ним. Ей весело? Почему именно он? Ох, если бы он знал. Только вот незадача, кажется, пока она тут веселилась, он успел влюбиться в неё и потерять голову. Не проходит и ночи когда бы не вспоминал, то что между ними было. Он дурак, конченый идиот, помани его красивая девушка пальцем, и он побежит за ней сломя голову.       — Неважно, — проговаривает Эрен, — Пойдёмте.       Они двигаются по улице вчетвером, и Армин ловит на себе взволнованные взгляды Микасы — он так и не рассказал ей ничего, своей лучшей подруге, не сказал ни слова. Он просто думал, что завтра эта странная девчонка по имени Анни, пропадёт из его жизни словно бродящая кошка, но это не происходило.       Анни тоже видит взгляды Микасы и берёт его за руку, переплетая пальцы. Микаса отводит глаза, смотрит на ладонь Эрена, но парень идущий перед ними всеми, кажется вообще не обращает внимания на окружающих обдумывая нечто в своей голове.       Магазинчик у заправки сверкает огнями и вокруг никого, хотя Армин знает, здесь чуть позднее будет много подростков, что попытаются купить алкоголь. Они здесь за этим же. Эрен заглядывает за стеклянную дверь, затем разворачивается, смотрит на Анни сверху вниз.       — Не-е-ет, — протягивает Эрен, поднимая руку на уровень головы Анни, — Ты ниже меня, с чего бы тебя приняли за совершеннолетнюю.       — Потому что я тут уже бывала, придурок, — отталкивает она ладонь Эрена. Затем выуживает из кармана водительское удостоверение на своё имя. Год там указан неверный, подделка вообще не выглядит достоверной. Даже Армин при должном желании и наличии принтера мог сделать нечто похожее, — Всегда работает.       — Если всё закончится тем, что они вызовут копов, отец меня убьёт, — шепчет Микаса.       — Но это была твоя идея, Микаса, — хмурится Эрен.       Девушка в готических нарядах цепляет украшенные перстнями пальцы друг с другом, и отводит взгляд.       — Да моя.        Армин ковыряет кроссовком землю. Через неделю начало учебного года, последнего для них. У Хитч дома будет вечеринка, и Микаса очень хотела пойти. Она и их уговорила, сказала, её позвала Саша — единственная во всей школе девчонка, с которой Микаса поддерживала отношения.       Армин говорил ей неоднократно, скорее всего, это ничего хорошем не закончится, и всё же она хочет пойти — думает там, в обстановке сплошного порока, сможет сблизиться с Эреном, который упорно делает вид, что не в курсе, что между парнями и девушками могут быть романтические отношения.        Армин прекрасно знает — Эрену нравится Микаса, вот только он в ужасе от мысли, что всё испортит, что, начав с ней отношения всё окончится крахом. В итоге предпочитает не делать вообще ничего. Армин слукавит, если скажет, что желает друзьям побыстрее сойтись, он не хочет быть третьим колесом. Как представит, что они будут ходить на свиданки, а про него и вовсе забудут. Раздумывая об этом, поглядывает на Анни. Ему ли об этом говорить? Чем он сам занят…хотя, вроде и ничем особенным. Вроде бы абсолютно ничем.        — Если я попробую алкоголь заранее, не буду выглядеть дурой на вечеринке,— заявляет Микаса уверенно.       Анни поглядывает на девушку скептически, но лишь разворачивается на каблуках.       — Хорошо, стойте здесь, — говорит она и пропадает в магазинчике.       — Может это и не такая уж и хорошая идея, — мучается раздумьями Эрен.       — Мой Тёмный Рыцарь, мы же подростки, — уверяет его Микаса, сжав кулаки, —  Мы должны таким заниматься!       Его друг хмурится, отворачивается от Микасы, спрашивает вместо этого у него:       —  Что у тебя с Леонхарт? Почему нам не рассказал.       Армин прячем глаза. Что же у него с Леонхарт?       — Ну, мы вроде как подружились и летом она много зависала у меня…       — И всё? Просто зависала у тебя?       — Ну как сказать… — вздыхает он, прикрывая глаза.       Но неловкий для него разговор, толком не успев начаться, заканчивается, дверь отворяется, Анни появляется перед ними с абсолютно пустыми руками.       — Не выйдет, там новый продавец.       — Проклятье, наша миссия провалилась, — ругается Микаса.         В конечном счёте они как примерные подростки купили чипсов и газировки, а Анни привела их в странное место, далеко за детской площадкой — тут разваленная мебель не первой свежести, да кресла и диваны вокруг потухшего костра.       — Ого, — восклицает Микаса, — Настоящее разложение.        — Разложение?       — Я чувствую здесь энергию стагнации души и тела.       — А, да…именно этим тут и занимаются.       — Часто тут бываешь? — спрашивает Армин. Вопрос его звучит слишком уж заинтересованно, почти требовательно. Ему всегда было интересно, где она пропадала, пока не заходила к нему неделями. Он, похоже, немного ревновал.       — Зависала тут с одной компанией, потом поняла, что она мне не подходит.       — Почему?       — Кучка придурков.       — Ох, ясно.        К одному из кресел приставлена старая видавшая виды гитара. Анни подхватывает ту с таким видом, словно касается её не впервые, девушка садится на один из проваленных, влажных от вчерашнего дождя, диванов, и начинает перебирать какую-то мелодию. В глазах Эрена и Микасы загорается удивление вперемешку с восхищением.       — А ты можешь сыграть, — Микаса очень быстро вытаскивает смартфон, парой резвых движений выводит картинку на экран, — Вот этих ребят?       Анни ухмыляется, кивает, и из-под её пальцев льётся иная мелодия. Армин её не знает, он вообще мало знаком с той музыкой, что слушала Микаса. В его плейлисте только саундтреки к кино, аниме да играм.        — Ого, а ты реально крута! — восклицает Эрен.       Анни даже немного смущается.       — Ага, спасибо.       Армин доволен, друзья похоже нашли совместный язык. Переживал, что это будет не так, но он знает, Анни славная, и совсем не такая холодная, какой хочет казаться. Они смеются, обсуждают школу и всяких уродов оттуда. Каждый из них проезжается по Кирштейну, абсолютно по разным причинам, но этот задира успел достать их всех.       — Я видел, как ты надрала ему задницу! Покажешь мне как? Я не понял, ты подножку ему поставила? — восклицает Эрен.       — Да, меня отец научил…       — Научишь меня?       — И меня! — вклинивается Микаса.         Но, в конце концов, Микаса, поглядывая на часы, срывается с места, а Эрен за ней, чтобы проводить ту домой. Они остаются, вдвоём сидя под загорающимися звёздами.       — У тебя хорошие друзья, — говорит она, —  Извини.       — Извини?       — Считала их придурками.       — Ты и меня считаешь придурком…       Она тянет к нему ладонь, касается его щеки, усмехается.       — Ну а если ты есть придурок.       В той газировке, что они пили, не было ни грамма алкоголя, и всё же его разум помутился, вероятно, от одного её вида. Она толкает его на подушки дивана, в которых наверняка обитали вши и клопы. Наклоняется, целует. К поцелуям он успел привыкнуть. Такое случалось, время от времени, но всегда по её инициативе.       Он касается её щёки, раскрывает губы в ответ, раз за разом, чувствует её шершавый язык. Локоть утопает во влажной ткани дивана. Если бы на нём сейчас снова верхом не сидела эта сумасшедшая блондинка, он бы был в ужасе от окружающей их антисанитарии.        — Анни послушай, — говорит он, когда он видит, как её пальцы ловко разбираются с его ремнём.       — Чего?       — Я наверно не очень тебе подхожу?        Она останавливается, убирает выбившуюся прядь за ухо, смотрит на него хмуро, он видит, как за её головой загораются самые первые звёзды.       — Ты это за меня решил?       — А?       — С чего ты взял, что можешь решать за меня, кто мне подходит.       — Ну…       — Ты и правда придурок.       Он думает, что обидел её, хочет извиниться, но девушка лишь выуживает из кармана прямоугольную пачку.       — Анни это…       — Стащила из твоей комнаты. Тебе они всё равно не нужны.       Девушка вскрывает пачку зубами, извлекая резинку.       — Эй, Анни, а ты уверена.       Она усмехается.       — Разве я могу передумать, когда ты уже весь такой возбуждённый.       Он щурится от стыда. Это её вина, только её, и пусть не говорит, что не знает, что близость женского тела не вызовет у парня семнадцати лет эрекцию в два счёта.        Её ладони такие холодные, что он вздрагивает, хотя, если бы были тёплыми, итог был бы тот же. Лёд её рук отступает, стоит ей коснуться его члена.       — Эй, Армин… — говорит она.       — Что, — произносит на выдохе.       — Я могу не продолжать, если не хочешь.       "Она над ним издевается или что?"       — Я умру, если ты остановишься, и если нет, тоже умру.       — Поверь мне это не смертельно.       Всё, что он может делать это следить за её действиями, нет и шанса, что сам готов предпринять хоть что-то. Он вроде как должен действовать по наитию, но он очень неловкий юноша, и, в общем-то, может, и не готов к происходящему, хоть гормоны и отчаянно требует своего.       Армин слышит её вздох, когда она направляет его член внутрь себя, жарко и влажно, а в глазах будто загораются звёздочки, он может поклясться, что видит их. Диван отдаёт страшным скрипом на каждое её движение и, кажется, один этот визг прогнивших досок заполняет всю округу. Он находит в нём спасение, потому что от звуков, что издаёт сам хочется провалиться под землю.       — Ах…Анни…Анни…ох-ох…пожалуйста…       Сквозь пылающие перед глазами искры видит её лицо, сосредоточенное, будто они не сексом занимаются, а выполняют какую-то спортивную дисциплину…она закусывает губу, будто не хочет быть слишком эмоциональной. Раз-два, раз-два, поскрипывает старый диван….его живот и чресла горят огнём, он хватается за её упёршуюся ему в плечо руку, ощущение сродни тому, будто он застрял где-то между сном и пробуждением. Девушка снова поправляет прядь выбившуюся из-за уха, а затем двигается чуть быстрее, снова и снова, то ближе к нему, то дальше, её облик перемешивается с сияющими на небе звёздами. Она хмурится, прикрывает глаза, вдох-выдох, ощущения нарастают заполняя собой весь мир, и тут его разум затмевает чувство, перекрывающее всё остальное…всё отходит на второй план, даже её образ перед ним, теряется в этом затмении…       — О-о-о-о-ох…       Скрип останавливается.       — Ты кончил?       — А...а…да…да… — отзывается он.        Она слезает с него, а всё, что ему хочется, это лежать и разглядывать небо. Но потом он вдруг вспоминает, что диван под ним ужасное тухлое нечто…и поспешно поднимается, оглядываясь по сторонам…их же ведь мог кто-то видеть. Но, кажется, вокруг никого.       — Эм-м-м…слушай…тебе было хорошо? — спрашивает он.        — Нормально…? — отзывается она, и интонация её больше вопросительная, нежели утвердительная.        “Что за ответ такой?”       — То есть тебе…       — Армин, чтобы девушке было хорошо, нужно нечто больше чем твой отросток.       — Не понимаю, зачем тогда мы вообще…       — Хотелось сделать тебе приятно, — перекидывает  она ногу на ногу. — Ты вроде как славный.       — Но…я ведь хочу, чтобы и тебе было приятно, — возмущается он, пропуская похвалу мимо ушей.       Она утыкается в него взглядом, затем спрашивает немного ошарашенно.       — Правда, хочешь?       — Какой в этом смысл, если хорошо только мне одному!       Анни улыбается.       — Не переживай, в следующий раз я расскажу тебе, что делать.

      Настоящее время

        — Чего тебе, — спрашивает он у Имир, ожидающей его во дворе дома.       — Сейчас подожди пару минут, — отзывается девушка, шаря глазами по толпе тусовщиков у бассейна.       Он переплетает руки на груди, а затем глаза упираются в идущую к ним, озирающуюся по сторонам, Анни Леонхарт.        — Вот и она.       Теперь их трое в этом тёмном дворе. Имир оглядывается.       — Я как раз хотела вам написать…но раз вы оба тут, то подумала незачем оттягивать.       Армин вздыхает. Он хочет просто забыть о том случае.       — Разве не рано, не стоит ли нам ещё подождать? — предлагает он очевидное.       — Я не могу ждать. Мы с Хисторией на мели, её…нашей дочери требуется обеспечение. И вообще, мы хотим уехать подальше из этого гадюшника.       — Ох, а королева согласится на тихую жизнь на ферме? — протягивает Анни.       Армин на секунду видит в ней ту же самую девушку, в которую влюбился в школе. Дерзкую и непреклонную, такую, что никогда бы не стала встречаться с кем-то вроде Бертольда Хувера. Он даже теряется на секунду.       — Не хотите участвовать, просто отдайте мне часть вашего пароля, — разводит руками Имир.       Армин почти согласен на это. Отдать часть того чёртового пароля и забыть про всё, во, что эта девчонка их втянула.       — Даже не думай… — отзывается Анни, — Лучше скажи где и когда.       Получается Анни всё ещё собирается в этом участвовать, осознаёт он. Тогда и он не отступит.       — Через месяц, на встрече выпускников.       Армин прикрывает глаза, обдумывает сказанное, невольно втягивается в планирование, говорит:       — Хорошая идея, это не вызовет никаких подозрений, если мы вернёмся в город на встречу выпускников.       — Именно Арлерт, именно, — произносит Имир.       — Хорошо, тогда…через месяц, — соглашается он.       — Ага, — протягивает Анни.       Имир обводит их обоих глазами, упирается кулаком себе вбок, говорит:       — Вы же не создадите мне проблем?        — С чего бы это? — бросает Анни хмурый взгляд.       — Не хочется, чтобы из-за ваших любовных дрязг мы угодили в тюрьму.        — У нас всё нормально, — процеживает он.       — Точно? Ты трахаешься с Хитч, она с Хувером…       Анни поднимает ладонь, останавливая её, говорит так спокойно, что страшно:       — Ты трахаешься с моей подругой?       — Это слишком сильно сказано, всего пару раз, — оправдывается он, но звучит это будто издевательство.       — Вот, видите, о чём я и говорила, — вздыхает Имир, — Поймите мне ваше дерьмо неинтересно, мне нужны деньги.       Анни переводит взгляд на девушку и говорит:       — Да мне плевать.       Армин передёргивает плечами.       — Мне тоже.       Имир щурится, явно не доверяет им, но у веснушчатой девочки нет выбора. Они придумали этот пароль втроём. Втроём им его и вводить.       — Ок хорошо, договорились.