Осколки ушедшего

Боруто стоял у массивных ворот Конохи, скрываясь в тени деревьев неподалёку. Их величие, некогда вызывавшее чувство гордости и защищённости, теперь казалось чуждым и даже подавляющим. Стены выглядели высокими, холодными и непреклонными, как символ чего-то утраченного. Он выдохнул, стараясь унять внутреннее напряжение, пока его взгляд скользил по старым, слегка потрескавшимся камням. — Главное, без лишнего шума, — тихо сказал он себе, складывая печати. Техника хенге мгновенно изменила его облик: волосы потемнели, став на несколько тонов темнее, исчезли узнаваемые отметины на щеках, а его одежда приобрела вид простой, слегка потрёпанной дорожной. Теперь он выглядел, как обычный путешественник, который не может вызвать подозрений. Сделав глубокий вдох, он вышел из-за деревьев и медленно направился к воротам. Его шаги были размеренными, будто он старался показать, что никуда не торопится. Два охранника у входа тут же заметили его приближение. Один из них, с жёстким взглядом и массивной фигурой, словно воплощал собой саму неподкупность и строгость. Его рука едва заметно скользнула к рукояти куная, что висел на поясе. Второй, молодой и менее напряжённый, лениво облокотился на стену, приподняв бровь в знак интереса. — Кто такой? — резко спросил старший, прищурив глаза, словно пытаясь рассмотреть каждую деталь в облике Боруто. Боруто сделал вид, что слегка растерялся. Он изобразил неуверенную улыбку и развёл руками, будто пытаясь объясниться. — Здрасьте, уважаемые! Я путешественник. По дорогам долго бродил, подумал, дай зайду в вашу деревню, отдохну да, может, подзаработаю чем. Его голос звучал чуть громче, чем нужно, а интонация была нарочито дружелюбной. Он будто специально хотел выглядеть простаком, который не представляет никакой угрозы. — Путешественник, говоришь? — старший охранник слегка наклонился вперёд, его тёмные глаза впились в лицо Боруто. — Издалека? Боруто слегка покачал головой и изобразил усталость, с силой вздохнув. — Да уж… Ноги все сбил, деревнями да лесами шёл. Ваша деревня в округе слывёт местом, где путнику рады, вот и зашёл. Не выгоните же? Младший охранник хмыкнул, взглянув на запылённые сандалии Боруто, изношенные и явно повидавшие немало дорог. — Что-то уставший ты больно. Да и акцент странный… — протянул старший, прищуриваясь. Боруто рассмеялся, слегка махнув рукой, будто отмахиваясь от подозрений. — Акцент? Да это я от бабки своей перенял, она у нас любила так говорить. А уставший… Ну, не буду врать — шёл долго. Если вам нужно, могу показать, что в сумке, ничего запрещённого у меня нет. Он медленно снял мешок с плеча и аккуратно поставил его на землю. Движения были неторопливыми, чтобы не вызвать лишних подозрений. — Ладно, не тяни, показывай, — буркнул старший охранник, чуть наклонившись вперёд. Боруто открыл мешок, внутри которого лежали пара старых инструментов, скромная дорожная одежда и немного еды. Всё выглядело как у настоящего странника — просто и скучно. — Видите? Ничего интересного, — сказал он с лёгкой улыбкой, стараясь изобразить беззаботность. Старший охранник не сводил глаз с Боруто, будто пытаясь проникнуть сквозь маску, которую он надел. Боруто почувствовал этот взгляд, напряжённый и выжидающий, но сохранил на лице лёгкое смущение. — Эй, если что не так, я могу уйти. Не хочу проблем, — добавил он, чуть опуская плечи, словно демонстрируя свою покорность. Младший охранник засмеялся: — Да ладно тебе, чего пристал? Путник как путник. Пусть идёт. Старший ещё несколько секунд молчал, потом отступил назад и, не отводя взгляда, кивнул: — Ладно, проходи. Но учти: если будешь шуметь, мы это быстро узнаем. — Благодарю, уважаемые! Не буду вам хлопот создавать, — сказал Боруто с подчёркнутой вежливостью, поклонился и прошёл через ворота. Как только он оказался внутри, выражение его лица изменилось. Тёплая улыбка исчезла, а взгляд стал жёстким и сосредоточенным. Наигранная расслабленность уступила место сосредоточенности. Он двигался быстро, избегая людных улиц, стараясь держаться в тени. Город встретил его привычной тишиной ночи. Лишь редкие звуки шагов и приглушённые разговоры раздавались вдали. С каждым шагом воспоминания нахлынули сильнее. Домики, лавки, стены, которые он знал с детства, теперь казались такими знакомыми и чужими одновременно. — Главное — не останавливаться, — прошептал он, сжимая кулаки. Боруто не позволял себе отвлекаться на воспоминания. Первым делом он решил встретиться с Наруто. Мысль о том, как отец отреагирует на его возвращение, заставляла его сердце биться быстрее. Он шёл быстро, стараясь держаться в тени, а внутри боролись страх и надежда. Несмотря на годы странствий, воспоминания о тёплом взгляде Наруто и его неизменной улыбке всё ещё были живы в его памяти. Оказавшись внутри деревни, Боруто накинул капюшон плаща, полностью скрывая лицо. Он избегал прямых взглядов, стараясь слиться с толпой. Улицы, заполненные деревенскими жителями, казались живыми: звуки шагов, обрывки разговоров, шорохи ткани и стук дверей создавали привычный, но одновременно отчуждённый для него фон. Ему не хотелось привлекать внимание. Прохожие, занятые своими делами, едва замечали его. Лишь изредка чей-то взгляд задерживался на фигуре Боруто, но никто не решался остановить его или заговорить. Он шёл быстро, но размеренно, стараясь не привлекать лишнего внимания. Знакомые улицы, некогда родные, теперь вызывали чувство странной отстранённости. Каждый угол, каждый поворот напоминали о времени, которое он оставил за спиной. Уличные фонари мягко освещали дорогу, их свет делал тени длиннее, будто они вытягивались, пытаясь дотянуться до него. Прохладный ветерок, прокрадываясь под его капюшон, лёгкими порывами трогал лицо, словно напоминая о реальности. — Вот оно, — тихо проговорил он, когда вдалеке показалась резиденция Хокаге. Её очертания были неизменными: величественное здание, гордо возвышающееся над деревней. Свет в одном из окон кабинета Хокаге, мягко мерцающий сквозь занавески, вызывал странное ощущение. Стараясь не поднимать лишнего шума, Боруто свернул в менее оживлённую улицу, которая вела к главному зданию. Эта дорога была его давним секретом: короткий, редко используемый путь, который он часто выбирал в детстве, чтобы избежать людных троп. Когда он подошёл ближе, он заметил, что свет в окне кабинета Хокаге горит. Это означало, что кто-то всё ещё работал, несмотря на поздний час. — Точно, как всегда, — пробормотал он, вспоминая отца. Наруто всегда сидел за работой до глубокой ночи, его кабинет освещался, даже когда вся деревня спала. Подойдя к зданию, Боруто огляделся. На удивление, поблизости не оказалось охраны. Пустота и тишина вокруг казались странными. Обычно это место было под постоянным наблюдением. Он замер на мгновение, прищурившись, чтобы осмотреться внимательнее. Его интуиция подсказывала, что такое спокойствие может быть обманчивым. Но время поджимало. Боруто крепче сжал руки в кулаки и, двигаясь максимально бесшумно, направился к знакомому входу. Внутри здания всё было так же, как он помнил. Широкие коридоры с деревянными полами слегка скрипели, когда он осторожно двигался, стараясь избегать мест, где могли находиться патрули. Его шаги были практически бесшумными, словно он был тенью, прокравшейся в святая святых деревни. Его сердце билось чуть быстрее, чем обычно, но лицо оставалось бесстрастным. Боруто знал каждую лестницу, каждый поворот, и это помогало ему двигаться уверенно. Когда он наконец оказался перед дверью кабинета Хокаге, он замер. Его рука поднялась, чтобы постучать, но застыла в воздухе. Несколько мгновений он просто стоял, глядя на дверь, за которой когда-то видел отца. Его дыхание стало чуть глубже, медленнее. Внутри него словно боролись две силы: желание открыть дверь и увидеть Наруто и страх перед тем, что он может там услышать или обнаружить. — Это всего лишь дверь, — прошептал он себе, стараясь придать голосу твёрдость. Но он знал, что эта дверь — не просто преграда. Она была символом прошлого, которое он пытался оставить позади, но которое, как оказалось, не желало отпускать его. Боруто сделал глубокий вдох и крепче натянул капюшон. Его взгляд стал холодным, а лицо — бесстрастным. Он протянул руку и толкнул дверь. Щелчок замка раздался глухо, словно эхо его мыслей. Когда дверь медленно открылась, слабый свет из кабинета осветил его лицо. Образ, который он увидел перед собой, остался загадкой для всех, кроме него самого. Боруто толкнул дверь кабинета, и та, словно не выдержав резкости его движения, с лёгким скрежетом закрылась за ним. Комната встречала его тяжёлой атмосферой затмённого рабочего дня — на столе, покрытом слоями пыли и документов, валялись кипы свитков, отчётов и прочих бумаг, явно забытых за ненадобностью. В углу кабинета стояла пара недопитых чашек с остывшим кофе, и этот запах, смешавшийся с запахом бумаги, стал почти частью этого места. Наруто сидел среди хаоса, склонившись над очередным свитком, который, похоже, никак не мог осилить. Его лицо было усталым, взгляд затуманенным, будто он слишком долго не видел хорошего сна. Несколько глубоких морщинок вокруг глаз говорили о тяжёлых ночах, проведённых за бумажной работой, а волосы его стали немного спутанными, что вряд ли было характерно для бывшего Хокаге. Когда Боруто вошёл, дверь за ним тихо закрылась, и звук шагов эхом отозвался в пустой комнате. Наруто сразу поднял голову. На его лице промелькнуло мгновение удивления, когда он увидел человека в капюшоне, но, не растерявшись, он быстро собрался и принял нейтральное выражение. Он снова вернулся к своей привычной роли — строгого лидера, несмотря на очевидную усталость. — Вы кто? — сухо спросил он, сужая глаза, словно пытаясь оценить, что за гость перед ним. Его голос был не громким, но строгим, и в нём звучала та же нотка, которую Боруто всегда узнавал в голосах тех, кто принимал важные решения, оставляя личное за пределами своего мира. Но не успел он закончить мысль, как в воздухе мелькнула странная вибрация. Чакра гостя была… странно знакомой. Боруто замер, не ожидая, что кто-то окажется здесь, тем более в такой поздний час. Он не почувствовал этого приближения, а теперь это ощущение словно сжалось вокруг него. Атмосфера в комнате изменилась, и Боруто ощутил, как что-то знакомое, но всё же чуждое заполнило пространство. Это был не случайный человек. Почему он не заметил его приближения? — Что-то нужно? — спросил Наруто, его тон стал чуть жестче, как будто пытаясь скрыть замешательство. Он вновь оглядел гостя, пытаясь понять, что за таинственная сила скрыта под этим капюшоном. Боруто же оставался неподвижным. Он стоял, не двигаясь, его взгляд был пронизывающим, почти холодным, но в глубине глаз скрывалась многослойная боль — тот самый груз воспоминаний и утрат, который он в себе нес. Он был уже не тем мальчишкой, что покидал родную деревню, а человеком, который несёт в себе долгие часы, проведённые в одиночестве. Тишина в комнате была почти ощутимой, она давила на них обоих, заставляя Наруто чувствовать, как напряжение нарастает с каждой секундой. Он всё больше осознавал, что перед ним не просто незнакомец. И вот, когда напряжение стало невыносимым, Боруто шагнул вперёд. Он медленно поднял руки к капюшону, будто замедляя время, и, наконец, снял его с головы. Легкий ветерок коснулся его белых волос, и они, сверкая на свету, словно напоминали о том, что он пришёл издалека. Его яркие голубые глаза, знакомые даже через столько времени, встретились с глазами Наруто. На мгновение Наруто замер. Он ощутил, как земля уходит из-под ног, а сердце пропускает удар. Перед ним стоял кто-то, кого он не ожидал увидеть. Его разум метался, пытаясь понять, кто этот человек, чьи глаза были такими знакомыми, но в то же время совершенно незнакомыми. Почему это лицо так сильно тянуло его воспоминания, но ничего не сходилось? Всё вокруг словно замерло, и он чувствовал, как напряжение сжалось в воздухе между ними. — Ну, здравствуй, отец, — произнёс Боруто, его голос был ровным, почти монотонным, но в нём звучала едва уловимая ирония. Сарказм — единственное, что оставалось в нём после всего пережитого. Наруто, ошеломлённый, только и смог произнести: — Простите? — его слова звучали в воздухе пусто Боруто чуть скривил уголки губ в лёгкой усмешке, затем сложил руки в знакомую печать, перед глазами Наруто всё замерцало, и вот уже его облик начал изменяться. Цвет волос вернулся к натуральному — желтому, а на щеках вновь появились характерные полоски-усики, напоминающие Наруто о его самом дорогом. И тогда Наруто, не в силах больше скрывать потрясение, едва сдержал дыхание. Его глаза расширились, и, кажется, вся его вселенная остановилась на секунду. Наруто продолжал стоять, его взгляд был прикован к Боруто, словно он боялся, что сын исчезнет, если он моргнёт. Всё вокруг словно замерло: звуки деревни, шум листвы на ветру, даже собственное дыхание казались отдалёнными и приглушёнными. Разум отказывался принимать происходящее. "Это не может быть правдой..." — эта мысль кружилась в его голове, как заколдованная. Сын, который три года назад покинул деревню, снова стоит перед ним. Только теперь он совсем другой. Черты его лица стали более резкими, взгляд — серьёзным и тяжёлым, а его аура источала спокойную, но пугающую силу. Руки Наруто невольно сжались в кулаки. Его пальцы дрожали, а дыхание становилось всё глубже и напряжённее. Он закрыл глаза, пытаясь прийти в себя. Но вместо ясности в сознании вспыхнули воспоминания: о дне, когда Боруто пришёл к нему с просьбой об уходе. Тогда он отпустил сына, понимая, что тот нуждается в этом, но глубоко внутри боялся, что может больше его не увидеть. В глубине сознания он обратился к единственному, кому мог доверить свои мысли. < "Курама... Мне это мерещится? Я слишком устал, или это... действительно Боруто?" > Молчание внутри него длилось доли секунды, но казалось вечностью, пока Курама вдруг не разразился громким, раскатистым смехом, эхом раздавшимся в его сознании. < "Ты серьёзно? Ха! Наруто, иногда мне кажется, что ты самый главый идиот, которого я знаю. Это Боруто. Да, он реально здесь. Ты что, хочешь, чтобы я тебе на лбу это написал?" > < "Хватит шутить! Это важно! Он... он действительно мой сын? Это не галлюцинация?" > На мгновение Курама умолк. Наруто почувствовал в этой паузе лёгкое напряжение, как если бы сам лис решал, стоит ли продолжать подшучивать или пора сказать правду. < "Наруто, ты и правда неисправим. Это Боруто. Реальный. Никаких снов, никаких иллюзий. Если бы ты хоть немного прислушался к своим чувствам, ты бы уже это понял." > Эти слова обрушились на Наруто, как камень, сбитый с вершины горы. Он медленно открыл глаза. Его дыхание стало ещё глубже, а в груди будто что-то сдавило. < "Но почему я почувствовал его чакру только сейчас? Как он это скрыл?" > Курама громко хмыкнул, и в его голосе появился лёгкий оттенок сарказма. < "Ну, знаешь, мальчишка вырос. Может, он теперь лучше, чем ты, в таких штуках? Или, что вероятнее, он просто не хотел, чтобы его нашли. Спрятаться от тебя — дело сложное, но, похоже, он справился." > Наруто кивнул самому себе, в его голове начали складываться детали. < "Значит, это правда. Он вернулся." > < "Да. И что дальше, Хокаге? Ты будешь стоять, как истукан, или уже сделаешь что-то? Парень явно ждёт, пока ты перестанешь выглядеть, будто привидение увидел." > Эти слова, как удар молнии, вернули его в реальность. Наруто выдохнул, ощутив, как волна эмоций схлынула, оставив место сосредоточенности. Его лицо вновь стало строгим, привычным для Хокаге, хотя внутри продолжала бушевать буря. Он сделал шаг вперёд, затем второй. Его движения были уверенными, но внутри каждая клетка кричала от напряжения. — Боруто... — его голос дрогнул, но он быстро взял себя в руки. Глаза, полные тысяч невысказанных вопросов, встретились с глазами сына. Боруто смотрел на него спокойно, но в его взгляде читалось что-то сложное. Что-то, что Наруто не мог понять сразу. Это был не просто взгляд сына, вернувшегося домой. Это был взгляд человека, который многое пережил. — Ты вернулся... — тихо добавил Наруто, но в этих словах чувствовалась вся тяжесть прожитых лет. Боруто коротко кивнул, словно подтверждая очевидное. Его лицо оставалось почти непроницаемым, но Наруто знал своего сына достаточно хорошо, чтобы заметить мельчайшие эмоции. Наруто на мгновение замолчал, его взгляд скользнул к лицу сына. Он наконец заметил то, что раньше ускользало от его внимания: глубокий шрам на правом глазу. Этот знак выделялся на лице Боруто, делая его ещё более изменённым — Этот шрам… — произнёс он, поднимая руку, будто собираясь дотронуться, но остановился на полпути. Его голос был тихим, но полон боли. — Что с тобой произошло, Боруто? Слова отца заставили Боруто замереть. Его взгляд стал стеклянным, устремлённым куда-то за пределы комнаты. Перед его глазами замелькали вспышки воспоминаний: яркий свет лабораторных ламп, холодные металлические стены, беспощадные лица людей в белых халатах, боль, которая пронзала его, как тысячи игл. Он машинально коснулся шрама двумя пальцами, с трудом подавляя дрожь. Голова слегка качнулась, будто он пытался выбросить из головы образы, которые слишком долго преследовали его. Боруто сделал глубокий вдох, отогнал воспоминания и медленно выдохнул, возвращая себе самообладание. — Я поранился в битве, — произнёс он ровным голосом, не дрогнув. Наруто нахмурился, уловив что-то в интонации сына — что-то неестественное, слишком холодное, чтобы быть правдой. Его руки невольно сжались в кулаки. — Это была серьёзная битва? — спросил он, пытаясь сохранить твёрдость в голосе, но не в силах скрыть беспокойство. Боруто усмехнулся, но в этой усмешке не было ни капли тепла. — Достаточно серьёзная, чтобы понять, что слабости в этом мире не прощаются, — произнёс он, отводя взгляд в сторону. Наруто ощутил, как сердце болезненно сжалось. Слова сына звучали слишком спокойно для такого воспоминания. — Ты мог рассказать мне… — начал Наруто, но Боруто резко перебил его. — Это не твое дело отец, — отрезал он, глядя на Наруто с той же холодностью, которая вызывала в нём тревогу. — У тебя были свои дела. А у меня — свои. Эти слова ударили Наруто сильнее, чем он ожидал. Но он сдержался. Его взгляд снова остановился на шраме — символе того, что его сын пережил нечто ужасное, о чём не хотел говорить. — Но теперь ты здесь, — сказал Наруто, смягчив тон. — И я не позволю тебе снова исчезнуть. Ты мой сын, и я не откажусь от тебя, каким бы сложным ни был твой путь. Боруто посмотрел на отца внимательно, будто оценивая его слова. Затем он слегка кивнул, но ничего не сказал. — Почему ты всё это время не давал о себе знать? — спросил Наруто, делая ещё шаг ближе. Его голос был твёрдым, но в нём звучала мольба. Боруто отвёл взгляд, его руки скрестились на груди. — Потому что это был мой выбор, — ответил он коротко, почти шёпотом. Наруто хотел спросить ещё что-то, но понял, что ответы не придут так легко. Время, проведённое в разлуке, выстроило между ними невидимую стену, и чтобы разрушить её, требовалось нечто большее, чем вопросы. Он остановился на шаг от сына, снова посмотрел ему в глаза и сказал: — Ты дома, Боруто. Это главное. В его голосе звучала тихая уверенность, которая могла затопить любой страх. Наруто, всё ещё переваривая происходящее, тяжело вздохнул. Он облокотился об стол, его пальцы с силой сжимали края деревянной поверхности, словно это могло помочь удержать эмоции под контролем. Его взгляд был устремлён прямо на Боруто, который стоял напротив. — Три года, Боруто. Три года полной тишины. Где ты был всё это время? — Наруто произнёс спокойно, но в его голосе угадывалось напряжение. Боруто лишь слегка повернул голову, скрестив руки на груди. Его взгляд был холодным, и на лице не дрогнул ни один мускул, словно эти слова его совсем не касались. — Я предпочту не отвечать, — коротко ответил он, и его голос прозвучал ровно, почти равнодушно. Наруто вздрогнул от этих слов, его брови слегка приподнялись, но он подавил вспышку раздражения. Его дыхание стало немного глубже, когда он снова заговорил, стараясь сохранить спокойствие. — Не отвечать? — переспросил он, стиснув челюсти. — Ты не написал ни одного письма, ни одного сообщения. Ты хоть представляешь, сколько раз я думал о том, что с тобой могло случиться? Боруто глубоко вздохнул, опустив взгляд на пол. Затем он отвернулся в сторону, глядя куда-то мимо Наруто, будто этот разговор для него был обременительным. — И всё же, я не собираюсь объясняться, — сказал он, делая шаг к окну. Его движения были размеренными, но в них чувствовалась скрытая напряжённость. Наруто поднялся с места, его глаза сузились, а плечи напряглись. Он едва удерживался от того, чтобы повысить голос. — Значит, ты считаешь, что я не заслуживаю знать? — его голос дрогнул, и в нём послышались нотки боли. Эти слова зацепили Боруто. Он обернулся, его взгляд стал твёрдым, как лёд. — Хватит, — сказал он, его голос прозвучал чётко и отрезающе. — Я не собираюсь оправдываться за свои решения. Наруто провёл рукой по лицу, закрывая глаза, словно пытался собрать остатки терпения. Затем он медленно выдохнул, с усилием расслабляя пальцы, которые уже начали сводить судороги. — Оправдываться? Да что с тобой случилось, Боруто? — Он сделал шаг вперёд, его голос стал громче, но всё ещё не переходил в крик. — Ты ушёл ребёнком, а вернулся… таким. Ты не хочешь говорить? Ладно. Но ты не можешь просто сбрасывать нас со счетов, как будто мы ничего не значим. Брови Боруто сошлись на переносице. Он нахмурился, и в его глазах на мгновение вспыхнуло что-то похожее на гнев. — Я не сбрасываю вас со счетов, — сказал он, сжимая кулаки. Его голос звучал тихо, но в нём слышалась угроза. — Просто вы не обязаны знать, что со мной было. Наруто опустил голову и посмотрел на стол, словно ища ответы в деревянной поверхности. Он покачал головой, чувствуя, как слова застревают в горле. — Ты ведь понимаешь, что это так не работает, — сказал он наконец, подняв глаза на сына. В его голосе слышалась усталость. — Мы семья. И я всё равно узнаю, что с тобой произошло. Боруто отвернулся, сделав шаг к окну. Он смотрел на светящееся деревню за стеклом, скрестив руки на груди. В его фигуре читалась некая отрешённость, будто он находился где-то далеко отсюда. — Тогда жди, но не от меня, — спокойно ответил он, не оборачиваясь. Наруто проводил его взглядом, но больше ничего не сказал. В его глазах отразились боль и грусть, но он знал, что любое слово сейчас будет только отталкивать сына. Комната снова погрузилась в тишину. Боруто продолжал стоять у окна, его силуэт почти сливался с вечерним светом, оставляя Наруто в одиночестве с мыслями и безответными вопросами. Боруто некоторое время стоял у окна, глядя на звёздное небо над деревней. Его руки были скрещены на груди, а в отражении стекла виднелось напряжённое выражение лица. За его спиной Наруто тяжело вздохнул, опираясь руками на стол. Он боролся с разочарованием, но в конце концов выпрямился, проводя рукой по лицу. — Ладно, — наконец заговорил он, стараясь звучать мягче. — Я понял, что не получу ответов сегодня. Но уже поздно. Пойдём домой, Боруто. Боруто повернулся к отцу, слегка приподняв бровь, и некоторое время молчал, оценивая его слова. В его глазах мелькнуло удивление, которое тут же сменилось лёгкой иронией. — Ты не останешься работать до ночи? Удивительно, — произнёс он, слегка склонив голову набок. Наруто усмехнулся и потер затылок, как делал это, когда чувствовал себя неловко. — Знаешь, — ответил он с усталой улыбкой, — сегодня это точно подождёт. Боруто пристально посмотрел на него, словно пытаясь понять, что заставило Наруто так легко согласиться оставить работу. Несколько секунд они молча изучали друг друга, прежде чем Боруто коротко кивнул. — Ладно, как скажешь, — произнёс он, накинув капюшон. Они вышли из кабинета, и шаги Боруто и Наруто гулко отдавались эхом в пустых коридорах резиденции Хокаге. Свет ламп освещал их путь мягким, тёплым светом, но атмосфера всё равно казалась тяжёлой. Когда они вышли на улицу, ночной прохладный воздух мягко обволок их, заставляя Наруто поёжиться и поправить плащ. Боруто шёл чуть впереди, сгорбившись и сунув руки в карманы, словно хотел оградиться от мира. Наруто, стараясь выглядеть непринуждённо, бросил на сына мимолётный взгляд. Однако так и не решился заговорить первым. Тишина между ними была почти осязаемой, но в этот раз в ней не чувствовалось напряжения, скорее, она казалась обоюдным принятием. Пересекая главную площадь деревни, Боруто вдруг нарушил молчание. — Ты, наверное, удивляешь всех, уходя так рано. — Его голос прозвучал негромко, но с явной насмешкой. — Твоя работа, кажется, важнее сна. Наруто посмотрел вперёд, слегка улыбнувшись, и спрятал руки в рукава плаща. — Важно не только это, Боруто, — ответил он. Его голос звучал спокойно, почти задумчиво. — Иногда нужно ставить семью на первое место. Боруто ничего не ответил, лишь мельком взглянул на отца, но он быстро отвёл взгляд, продолжив смотреть на дорогу перед собой. Наруто заметил эту перемену, но решил не акцентировать на ней внимание. Их шаги звучали уже более уверенно, тишина между ними перестала быть обременительной. Каждый из них был погружён в свои мысли, но в этом молчании было что-то общее, объединяющее. Когда они подошли к дому, Наруто остановился перед дверью, оглянулся на сына и чуть заметно улыбнулся. Сделав глубокий вдох, он толкнул дверь. — Ну, вот и дома, — произнёс он, пропуская Боруто вперёд. Боруто шагнул через порог, едва слышно закрыв за собой дверь. Его движения были осторожны, будто он боялся потревожить что-то в этой знакомой, но теперь чужой обстановке. Едва ощутимый запах дома ударил в нос — смесь дерева, специй и чего-то, что он не мог точно описать. Этот запах пробудил в нем воспоминания, которые он пытался похоронить в себе. Сняв обувь, он замер у входа, не решаясь сделать ещё шаг. Его взгляд задержался на полу, словно он искал ответы в старом потертом ковре, который помнил с детства. На его поверхности виднелись светлые пятна, оставленные солнцем, пробивавшимся сквозь занавески, и небольшие затертые следы, которые он некогда оставлял, бегая босиком. Наруто, стоявший за ним, внимательно наблюдал. Он заметил, как сын чуть сгорбился, как его руки непроизвольно сжались в кулаки, будто он пытался сдержать что-то внутри. Это замешательство тронуло его, но он решил разрядить обстановку. Улыбнувшись, Наруто громко, как в старые времена, прокричал: — Я вернулся! Звук его голоса эхом отразился от стен, разрушая тишину дома. Боруто вскинул голову, его глаз сузился. Он бросил на отца упрекающий взгляд, полный немого недовольства. — Ты серьёзно? — пробормотал он с долей раздражения, но голос его звучал глухо, словно он говорил издалека. Наруто только пожал плечами, стараясь сохранять лёгкость: — А что? Это мой дом, я могу. Но прежде чем Боруто смог ответить, в прихожую вошла Хината. Её шаги были лёгкими, но когда её взгляд упал на фигуру сына, она остановилась. В первое мгновение она посмотрела на Наруто, будто пытаясь убедиться, что это не шутка. Но затем её глаза встретились с глазами Боруто, и весь мир, казалось, замер. — Боруто? — прошептала она, её голос дрогнул. Она сделала шаг вперёд, потом ещё один, и, не в силах больше сдерживать себя, кинулась к сыну, обхватив его руками. Её объятие было крепким, отчаянным, как будто она боялась, что он снова исчезнет. — Ты вернулся! — прошептала она, её голос наполнился слезами, которые уже струились по щекам. Боруто стоял неподвижно. Его тело было напряжено, а руки остались опущенными. Он не ответил на объятие, не отстранился, но и не обнял мать в ответ. Его взгляд устремился куда-то в сторону, избегая прямого контакта. Наруто, наблюдая эту сцену, нахмурился. Он заметил холодность сына, его нежелание разделить радость встречи. Для него это было как удар в сердце, но он промолчал. Прошло несколько минут, прежде чем Хината, заметив, что Боруто не отвечает на её жест, медленно отстранилась. Она вытерла слёзы, но её глаза оставались полными любви и боли. — Что с тобой случилось, Боруто? — спросила она тихо, её взгляд остановился на шраме, пересекающем его правый глаз. Она протянула руку, чтобы коснуться его, но остановилась, словно боясь причинить боль. Боруто, почувствовав её пристальный взгляд, отвернулся, пряча лицо в тени. — Это ничего страшного, — сказал он ровным голосом, стараясь придать ему равнодушие. — Я просто поранился в битве. Его слова прозвучали отрывисто, словно он хотел закрыть эту тему сразу. Хината нахмурилась, чувствуя, что за этим ответом скрывается что-то большее. Но она не стала настаивать, лишь тяжело вздохнула, взглянув на Наруто. Тот встретил её взгляд, и между ними мелькнуло немое понимание: с Боруто нужно быть осторожными, дать ему время привыкнуть. Тишина повисла в воздухе, прерываемая лишь приглушёнными звуками улицы за окном. В тишину прихожей ворвались лёгкие, почти неуловимые шаги. Химавари, услышав голос отца, поспешила выйти из глубины дома. На её лице застыло удивление, когда её взгляд остановился на высокой фигуре, стоявшей рядом с родителями. — Братик? — нерешительно произнесла она, замерев на пороге. Её глаза расширились, она пыталась поверить тому, что видит перед собой. Лицо Боруто, слегка прикрытое тенью, было таким знакомым и одновременно незнакомым. Её сердце замерло на мгновение, но уже через секунду она узнала брата. Радость наполнила её глаза, сметая остатки сомнений. — Братик! — воскликнула она, и её голос наполнил весь дом. Химавари бросилась к нему, её шаги были лёгкими, но полными решимости. Она обхватила его руками, прижимаясь так крепко, что он слегка пошатнулся. — Ты вернулся! — прошептала она, её голос дрожал от эмоций, в нём звучала искренняя детская радость и трепет. Боруто замер, не сразу реагируя на объятие. Его тело было напряжено, словно он не ожидал такой бурной реакции. Но потом его лицо чуть смягчилось. Он медленно поднял руку и, словно преодолевая собственные барьеры, осторожно погладил сестру по голове. Её мягкие волосы приятно коснулись его пальцев, напомнив о доме, который он так долго избегал. — Да, я вернулся, — тихо сказал он, и в его голосе звучало что-то непривычное — смесь усталости и облегчения. Несколько минут они стояли молча. Химавари не хотела отпускать брата, словно боялась, что он снова исчезнет, а Боруто позволил ей немного побыть в этом моменте. Наруто с Хинатой наблюдали за ними, и на их лицах отразилось тепло, хотя и с ноткой печали. Наконец Химавари отстранилась, чтобы взглянуть на брата. Её глаза бегали по его лицу, отмечая все изменения: резкие черты, глубокий шрам на глазу, который делал его старше, и ту силу, которая исходила от него. — Ты сильно изменился, братик, — с улыбкой заметила она. — Ты стал выше... и… похож на дядю Саске! Её наблюдение заставило Наруто хмыкнул. Он скрестил руки на груди и усмехнулся, бросив на Боруто добродушный взгляд. — Дядя Саске, говоришь? Ну, этого ещё не хватало! — с лёгкой иронией произнёс он, покачав головой. Хината тоже тихо хихикнула, прикрывая рот ладонью. Её глаза впервые за долгое время светились радостью. — Ох, Химавари, ты действительно знаешь, как поднять настроение, — сказала она, и в её голосе звучала неподдельная материнская нежность. Боруто слегка отвёл взгляд, словно ему стало неловко от такого внимания. В его глазах мелькнуло что-то неопределённое, но он быстро спрятал эмоции за привычной маской спокойствия. — Ну что вы тут стоите, как не родные? — внезапно разрядил атмосферу Наруто, хлопнув в ладони. — Пойдёмте в гостиную. Там поговорим. Он сделал приглашающий жест, указывая на светлую гостиную. Химавари радостно схватила брата за руку, её лицо светилось восторгом. — Я столько всего хочу тебе рассказать, братик! — щебетала она, увлекая его за собой Когда семья зашла в гостиную и Боруто огляделся после чего спросил: — А где Каваки? — неожиданно спросил он, голос звучал ровно, но в нём проскользнула едва заметная заинтересованность. Наруто, уже усевшийся в кресло, откинулся назад и скрестил руки на груди. — Он вместе с Седьмой командой на миссии, — спокойно ответил он. — На днях должны вернуться. Боруто кивнул, но не сказал ничего и сел на диван Химавари села рядом с Боруто на диване, а Хината заняла место напротив, внимательно наблюдая за сыном. Её взгляд был наполнен любовью, но и тревогой, которую она пыталась скрыть. Атмосфера была странной — напряжённой, но одновременно уютной. Мягкий свет лампы разливался по комнате, отражаясь на полках с фотографиями и наполняя пространство теплом. Химавари, сверкая глазами от нетерпения, первой нарушила молчание: — Братик, расскажи! Где ты был всё это время? Ты ведь видел столько всего интересного, да? Она наклонилась вперёд, опираясь локтями на колени, и смотрела на брата так, будто он был героем из её любимых историй Боруто на мгновение замолчал, его взгляд устремился вниз. Он сцепил пальцы, будто подбирая слова, и наконец спокойно ответил: — Я побывал во многих местах. Видел разные страны, деревни, людей… Узнал много нового. Его тон был ровным, почти равнодушным, что заставило Химавари нахмуриться. — И всё? — переспросила она с лёгким разочарованием. — Ты ведь наверняка пережил столько приключений! Боруто поднял на неё взгляд лицо оставалось спокойным. — Да, были приключения, — признал он, но снова уклонился от деталей. — Но сейчас это неважно. Хината всё это время молчала, но её глаза не отрывались от сына. Наконец она заговорила: — Боруто… Почему ты не писал нам? Мы ведь так волновались. Её голос был мягким, но в нём сквозила боль. Этот вопрос застал Боруто врасплох. Его плечи чуть напряглись, а взгляд снова ушёл в сторону. Несколько секунд он обдумывал ответ, прежде чем коротко ответить: — Я хотел побыть один. Полностью погрузиться в свои путешествия. Мне нужно было разобраться в себе… Поэтому я не писал. Его слова прозвучали спокойно, но их холодность не смогла ускользнуть от матери. Она слегка нахмурилась, заметив, как сын избегает её взгляда. Наруто, почувствовав нарастающее напряжение, решил вмешаться. Он откинулся в кресле и, сложив руки за головой, с лёгкой улыбкой спросил: — Ладно, это твои дела. Но, как я понимаю, ты не просто бродил по миру, а? Насколько ты стал сильнее? Боруто поднял взгляд, и в его глазах промелькнуло нечто вроде вызова. — Достаточно, чтобы не проиграть, — ответил он твёрдо, но без хвастовства. Наруто усмехнулся. — Не проиграть, говоришь? Значит, хочешь проверить свои силы? Со мной? — Почему бы и нет? — коротко ответил Боруто, слегка выпрямившись. Наруто прищурился, в его глазах сверкнул азарт. — Хм, смело. Но ты уверен? — Уверен. Химавари, до этого слушавшая разговор с любопытством, весело засмеялась: — Папа, не недооценивай братика! Он стал таким сильным и… и похожим на дядю Саске! Наруто хмыкнул, а из уст Хинаты вырвался лёгкий смешок. — Похож на Саске? Ну уж нет, мне хватило одного такого! — пошутил Наруто, но в его голосе чувствовалась доброта. Боруто бросил на отца короткий взгляд, но ничего не сказал. Хината, заметив, что разговор может завести в тупик, мягко вмешалась: — Всё это можно обсудить позже. Боруто только вернулся, ему нужно поесть. Её голос был спокоен, но в нём звучала забота. — Ты ведь голоден? — спросила она, глядя на сына. Боруто пожал плечами, но кивнул: — Да… немного. — Тогда всё решено, — улыбнулась Хината, поднимаясь с дивана. — Я всё приготовлю. Наруто встал вслед за ней, потянувшись и весело добавив: — Надеюсь, что мне достанется хоть что-то, а то Химавари всё тебе отдаст, Боруто. — Конечно, отдам! — заявила Химавари, крепко схватив брата за руку. — Пошли, братик! Боруто не стал сопротивляться, позволяя сестре потянуть себя за собой. На его лице мелькнуло нечто, едва уловимое, пока он следовал за ней в столовую. Тишина за столом была неестественной. Обычные семейные ужины всегда сопровождались оживлёнными разговорами, смехом, а порой и дружескими спорами. Но сейчас всё было иначе. Только звон ложек и палочек, да редкие звуки стула, поскрипывающего под движениями, нарушали эту тишину. Боруто сидел напротив Наруто, его взгляд был устремлён в тарелку. Он ел медленно, не глядя ни на кого, будто хотел исчезнуть в этой неприметной обстановке. Химавари изредка бросала на брата любопытные, но осторожные взгляды, словно боялась, что любой вопрос может его спугнуть. Хината внимательно следила за сыном, её взгляд был мягким, но в нём читались забота и тревога. Наруто, почувствовав нарастающую неловкость, решил нарушить молчание. — Ну, Боруто, — начал он с лёгкой улыбкой, — ты ведь столько всего видел. Может, расскажешь что-нибудь? Какие страны посетил? Интересные люди, битвы? Боруто на секунду поднял взгляд, но тут же снова опустил его в тарелку. — Ничего особенного, — коротко отозвался он, не удосужив отца взглядом. Наруто нахмурился, но продолжил: — Ничего особенного? Ну, давай. Ты ведь не просто гулял. Может, нашёл новое оружие, освоил новые техники? Боруто пожал плечами, так же безразлично, как и раньше. — Были битвы. Узнал кое-что полезное. Его голос был спокойным, но в нём чувствовалась отстранённость. — И всё? — Наруто не мог скрыть разочарования. Боруто поднял глаза на отца, его взгляд был спокойным, но в нём читалось нежелание углубляться в тему. — Да, всё, — твёрдо ответил он. Наступила ещё более тягучая тишина, заставившая Химавари нервно передвинуть стул, а Хинату чуть сильнее сжать палочки в руке. Наруто, видя, что разговор заходит в тупик, тяжело вздохнул, но в его глазах блеснуло что-то, похожее на азарт. — На днях будет турнир между деревнями, — неожиданно заговорил он, глядя прямо на Боруто. — Это крупное событие, и участвуют сильнейшие шиноби со всего мира. Боруто, до этого казавшийся отрешённым, поднял голову. В его взгляде мелькнул интерес. — Турнир? Химавари, почувствовав перемену в настроении брата, тут же оживилась: — Ты не знаешь об этом турнире? — воскликнула она, слегка наклонившись вперёд. — Он очень популярный! Там показывают свои силы лучшие шиноби, соревнуются в техниках. Некоторые даже становятся легендами после таких боёв. Боруто задумчиво посмотрел на сестру, затем перевёл взгляд на Наруто. — Интересно… — протянул он, слегка качнув головой. — Я не откажусь принять участие. Наруто усмехнулся, довольный таким поворотом. — Вот и отлично, — сказал он, его голос наполнился энтузиазмом. — Это будет шанс показать, на что ты способен, и увидеть, насколько ты вырос. Хината, всё это время наблюдавшая за разговором, встревоженно нахмурилась. — Боруто… — мягко начала она, её голос звучал настойчиво, но с заботой. — Это ведь не обычное соревнование. Там будут шиноби, представляющие свои деревни. Многие из них — настоящие мастера. Это может быть опасно. Боруто встретил взгляд матери. На его лице появилось едва заметное смягчение, но его голос остался твёрдым. — Не переживай, — спокойно сказал он. — Со мной всё будет в порядке. Слова сына не успокоили Хинату, но она решила не продолжать спор. Её лицо оставалось мягким, но в глазах блестела лёгкая тревога. Боруто доел свой ужин, отодвинул тарелку и поднялся из-за стола. Глядя на мать, он тихо произнёс: — Спасибо за еду. Всё было вкусно. Хината тепло улыбнулась, но её сердце было полно волнения. — Отдохни, ты, наверное, устал с дороги, — сказала она, поднимаясь, чтобы убрать посуду. — Я в своей комнате, — коротко сказал Боруто и направился к лестнице. Когда его шаги стихли, Хината села обратно за стол, скрестив пальцы на коленях. Химавари бросила взгляд на родителей и неожиданно сказала: — Братик всё равно станет лучшим. Я уверена. Наруто хмыкнул, положив подбородок на ладонь. — Он определённо вырос, — задумчиво произнёс он. — Но посмотрим, насколько. Хината лишь вздохнула, стараясь не выдать своих тревог, и продолжила собирать тарелки, бросив последний взгляд на лестницу, ведущую в комнату Боруто. Боруто медленно открыл дверь своей комнаты, и знакомый запах окутал его, словно обнимая. Это была смесь старого дерева, летнего ветра, едва уловимого запаха бумаги и чего-то неуловимо домашнего. На мгновение он замер в дверном проёме, его глаза бегло изучали пространство, которое когда-то было его маленьким миром. Комната почти не изменилась. Постель у стены, покрытая аккуратно заправленным одеялом, выглядела так, будто ждала его возвращения все эти годы. Стол у окна, на котором лежала пара книг, потускневших от времени. На полке стояла старая фотография: он, Химавари и Хината на фоне летнего неба. Улыбки на лицах были искренними, яркими. Боруто сделал несколько шагов внутрь и закрыл за собой дверь, будто отрезая себя от остального дома. Он огляделся, и нахлынули воспоминания. Ему вспомнились вечера, когда он засиживался с приставкой, упорно пытаясь пройти сложный уровень в игре. Химавари неизменно приходила с укоризненным взглядом, напоминая, что пора спать, но всегда сдобрив это мягкой улыбкой. Или те моменты, когда он со злостью швырял подушку в стену после очередного обещания отца, которое так и осталось невыполненным. Эти воспоминания были такими яркими, что он почти слышал собственный смех и гневный стук кулаков по подушке. Но сейчас они оставляли после себя не только тёплую ностальгию, но и горькое чувство утраты. — Чушь какая, — пробормотал он, встряхивая головой, чтобы избавиться от этих мыслей. Он прошёл к стулу и снял плащ, аккуратно повесив его на спинку. Его движения были механическими, как у человека, который устал от всего, включая самого себя. Затем он снял с пояса ножны. Они казались ему тяжёлыми, гораздо тяжелее, чем должны были быть. Боруто остановился, держа ножны в руках. Его взгляд застыл на них, и лицо потемнело. Он вспомнил те ужасные дни, когда единственным партнером были эти ножны с катаной. Пальцы сжались сильнее, и на мгновение показалось, что он может сломать ножны. Но затем он осторожно положил их на стол, двигаясь медленно, будто боясь потревожить тишину комнаты. Его лицо смягчилось, но тень грусти так и не исчезла. Он подошёл к кровати и сел, проводя рукой по простыне. Она была свежей, аккуратно уложенной, как и всё остальное в этом доме. Всё выглядело так, будто здесь никто не жил, но одновременно напоминало, что его здесь всегда ждали. Лёг, уставившись в потолок, где лунный свет вырисовывал мягкие линии теней. Его руки сцепились за головой, а глаза, казалось, смотрели сквозь время. — Станет ли Коноха моим домом после всего? — прошептал он, сам того не осознавая. Эти слова зависли в воздухе, словно вопрос, на который никто не мог ответить. Они эхом отразились в его сознании, заставляя его глубже задуматься. Он закрыл глаза, и на мгновение лицо расслабилось. Усталость, накопившаяся за месяцы странствий, начала брать верх. Но даже во сне его брови оставались слегка сведёнными, а губы поджатыми, будто вопрос продолжал преследовать его даже в глубинах подсознания. В комнате воцарилась полная тишина. Только слабое подрагивание занавесок на ветру и едва слышный шум деревни за окном напоминали, что мир продолжает двигаться вперёд.