«Снова в прошлое»

*******

      Сняв с себя шляпу и отдав её явно поражённой МакГонагалл, — она без сомнений была уверена, что Гарри поступит на её факультет, — Поттер поспешил к столу под изумрудно-серебристыми флагами. Судя по тому, что рядом с Драко было свободное место, он давно был уверен в том, что Гарри тоже окажется на Слизерине. Знал бы Малфой, что два раза до этого, «Мальчик-Который-Выжил» проучился на Гриффиндоре, он бы не был так уверен. Впрочем, Гарри вообще не жаловался, ему даже нравился такой расклад событий. За столом факультета его поприветствовали простыми вежливыми хлопками, совершенно не похожими на те, какими когда-то он был встречен на Гриффиндоре. Никто не стал лезть к нему, чтобы пожать руку, только староста приветственно кивнул — и все вновь вернули свои взгляды на остальных первокурсников, ожидающих распределения. Гарри же снова посмотрел на стол преподавателей: лицо его нового декана было абсолютно нечитаемым, — хотя, Гарри показалось на секунду, будто он увидел в нём изумление — но Гарри как будто бы ощущал, что тот чувствует, — наверное горькое осознание, что сын его школьного неприятеля будет учиться на его факультете. Дамблдор же, с добродушной улыбкой наблюдал за всё уменьшающейся кучкой новичков, хотя в его голубых глазах сверкало что-то тёмное и не читаемое. Отвернувшись и бездумно уставившись в тарелку, мальчик услышал, как Рона громко поприветствовали на Гриффиндоре. Ему снова стало грустно.       Когда спустя несколько минут в тарелке появилась еда, Гарри, наконец, прекратив гипнотизировать стол и почти клевать носом, поднял голову и осмотрелся. Никто из слизеринцев, казалось, не обращал на него внимания, даже Малфой выглядел как никогда безразличным и немного высокомерным. Не то чтобы Гарри это расстраивало, скорее даже наоборот, но подобная обстановка была ему однозначно непривычной — слишком уж большая разница с его прошлым факультетом. Придётся привыкать жить как слизеринец, по другому уже не получится. Гарри пусть и не был особо хорош в этикете, но и стыдиться ему тоже было нечего. Тем более в прошлый раз, Поттер умудрился перенять от Малфоя несколько очень полезных привычек, поэтому он решил не запариваться с поведением за столом и вести себя как обычно: то, что другие слизеринцы на него даже не посмотрели, он посчитал хорошим знаком.       Немного поразмыслив, Гарри наложил себе в тарелку один говяжий стейк среднего размера, чуть-чуть картофельного пюре и на десерт взял порцию Йоркширского пудинга с парой-тройкой мятных леденцов. Брюнет молча ел свой ужин и редко поглядывал на Северуса, а тот иногда смотрел на него в ответ. В глазах профессора виднелась знакомая пустота, будто ему было совершенно всё равно на то, что сын Джеймса Поттера, — его заклятого врага, ещё со времён школы, — будет учиться на Слизерине и Снейпу придётся регулярно видеть его физиономию. Ох, не только видеть, но и терпеть Поттера-младшего рядом с собой, терпеть его постоянные стуки в дверь, его неимоверную наглость, когда он будет всю ночь сидеть у него и его дурацкие вопросы, которые будут сыпаться без конца. «Эх, терпения профессору,» — Поттер скромно и коротко улыбнулся.       Закончив с едой, Гарри огляделся вокруг себя получше и выловил знакомые лица. Многие из них брюнет предпочёл бы не видеть, но тут уж ничего не поделаешь. Поморщившись, он перевёл взгляд на своих одногруппников: напротив почти дремал Теодор Нотт, рядом с ним, как всегда, никак не могли насытиться Крэбб и Гойл, — мерзкие мальчики, по мнению Гарри. Драко негромко разговаривал с сидящим слева от него Забини, Гарри не стал вслушиваться — вроде что-то о какой-то чистокровной семье, которая хочет купить особняк в Париже. Присмотревшись к старшекурсникам, которых Гарри почти не помнил, он вдруг подумал: а куда пошли они после окончания учёбы? Сколько из них примкнуло к Тёмному Лорду и погибло, не дослужившись даже до Пожирателей? Сейчас это обычные, пусть и высокомерные ученики с радикальными идеями, такие же дети, как он сам. Грустно улыбнувшись, Гарри понял, что хотел бы спасти и их. Тех, кто запутался и оказался не на той стороне, кто зря положил жизнь в той бессмысленной войне. Чтобы этого не произошло, надо убить Волдеморта раньше. Том Реддл так или иначе возродится. Даже если Дамблдор уничтожит все крестражи — всё равно останутся «Мальчик-Который-Выжил», затем Нагайна и бесплотный дух. Первого можно убить в любой момент, и пусть Гарри от этой мысли накрывала паника, всё равно разумом он понимал, что для него вновь попасть под зелёный луч будет не так уж сложно, тем более если это будет означать конец войне, — но Драко никогда не позволит этому случится, — а со вторыми же двумя крестражами, могут возникнуть серьёзные проблемы. Если судить по прошлому разу, даже в бестелесной форме Волдеморт всё равно будет кое-что помнить и наверняка захочет как-то поменять свои планы. А учитывая, что отследить его с Нагайной и без того ужасно сложно, — настолько, что директору это так ни разу и не удалось или он не очень пытался, — найти этих двоих и быстро уничтожить почти нереально. Если в этот раз найти и убить Тома Реддла, пока тот слаб, не выйдет, то им всем вновь придётся ждать. А помня, как Тёмный Лорд изощрялся тогда, и думая, сколько накопленного опыта получит с приобретением тела, Гарри всё сильнее чувствовал, как грудь сжимает отчаяньем. Что им делать? Гарри не успел подумать об этом. — Поттер? — голос Малфоя вырвал его из размышлений, и Гарри вопросительно обернулся. Взгляд Драко прямо-таки сверкал подозрительностью и любопытством так, что новоявленный слизеринец подумал, что стоит хотя бы попытаться вести себя нормально. — У тебя всё в порядке? — А-э, да, конечно. Просто переволновался, — смотрящего на них Забини такой ответ, кажется, устроил. С Драко же, как и следовало ожидать, всё оказалось сложней. — Вот как, — протянул Малфой, и его взгляд ясно говорил, что тот ни капли не поверил. — Что ж, надеюсь, директор поторопится со своей речью, и мы сможем уже пойти в спальни, — Драко посмотрел на Дамблдора. Он ему сейчас не особо нравился. Но это пока-что. — Угу-м, — Гарри коротко ответил и невольно перевёл взгляд на Нотта, который, судя по всему, уже спал. Мальчику подумалось: что могло так вымотать привычного к магии чистокровного волшебника?       Напутственные слова директора Гарри благополучно прослушал, краем глаза наблюдая за Квиреллом и думая, что же с ним сотворить на этот раз. «Интересно, существует какая-нибудь ловушка для бестелесных духов? Прикрепить бы такую профессору на тюрбан и через пару секунд уже готов материальный крестраж, который останется только уничтожить. Прекрасно же. Надо будет потом спросить у Дамблдора, может он знает способ,» — обдумывал эту интересную идею Гарри.       Встав из-за стола, вслед за Малфоем, Поттер направился в подземелья. Ужин закончился, некоторые студенты уже расходились по своим гостиным. Дойдя до дверей Большого зала, брюнет заметил, как Рон и Невилл шли в сторону башни Гриффиндора и громко над чем-то смеялись. Он быстро улыбнулся и пошёл дальше за блондином.       Когда мальчик, вместе с другими сонными первокурсниками, вошёл следом за старостой в гостиную Слизерина, то как никогда ясно понял: пути назад нет. Теперь его «предвидение» уже не будет работать так эффективно, и вместо старых, знакомых проблем, появятся новые, о которых он не имеет ни малейшего понятия. Мальчики поднялись наверх. Вид выделенной им с Драко, Забини и Ноттом спальни вызвал щемящую ностальгию и глухую боль в груди. Когда-то, вместо Блейза, Малфоя и Тео, его соседями по комнате были Рон, Невилл и Симус. Он скучал по Гриффиндору, по его гостиной, горящему камину и кучке ребят, с которыми он обычно вечерами сидел и смеялся, радовался жизни. От этих мыслей, Гарри стало грустно. Он направился в ванную, чтобы хотя-бы умыться, освежиться и потом спокойно лечь спать. Ванная комната выглядела намного лучше, красивей и просторнее, чем та, что у львиного факультета. Стены её были из белого мрамора, с чёрными прожилками, похожими на человеческие вены. Освещена комната была так хорошо, что с лёгкостью можно было рассмотреть здесь каждый угол. Да, безусловно, слизеринцы живут как истинные аристократы и богачи ХХ века. Мальчик встал под душ. Включив тёплую воду, юноша облокотился о стену и закрыл глаза. Это был подходящий момент, чтобы расслабиться, забыться и прогнать прочь плохие мысли. Тщательно обмывшись, мальчик надел пижаму, — он взял её с собой в душевую, чтобы сразу там же переодеться, — и вышел из ванной комнаты. В спальне было тихо: Нотт уже спал, Забини видимо был внизу, в гостиной, а Драко сидел в турецкой позе и сминал кусочек одеяла у себя в руках. Недолго думая и наблюдая за этой картиной, брюнет поспешил лечь в кровать, чтобы побыстрее спрятаться под тёплым, мягким одеялом. Устроившись поудобнее, Поттер заметил на себе взгляд слизеринского принца, — хотя вряд-ли этот титул будет принадлежать только Драко. Теперь у змеиного факультета будут два избранных. Малфой наблюдал за ним слишком внимательно для своего нарочито усталого вида. Гарри не хотел бы давать тому лишнего повода для подозрений, поэтому просто нырнул под одеяло. Погрузиться в мысли, как обычно перед сном, было бы славно, но сейчас этого совершенно не хотелось. Он молча лежал в бывшей кровати Драко и смотрел в потолок. Конечно, можно было бы позволить блондину занять свою старую постель, но тогда призраки прошлого наверняка томили бы Гарри при каждом визите в их спальню. Это было сейчас совсем лишним. На данный момент, он был бы не против позабыть обо всём плохом и ненужном в его голове, отвлечь себя от дурных мыслей, а лучший способ сделать это — поговорить со своим другом, избавить того, например, от всяких глупых, — и не только, — подозрений в свою сторону, обсудить что-нибудь приятное, весёлое, — ведь дружбу нужно поддерживать именно такими занятиями. Так он и поступит. Брюнет немного приподнялся на своей постели и хотел бы обратиться к Малфою, но случайно отвёл взгляд и заметил кое что знакомое: рядом с его кроватью, стояла та самая тумбочка, где Драко в прошлой жизни хранил свои сокровища. Казалось, стоит лишь протянуть руку, как он отыщет в ворохе бумажек на полке того самого измятого павлина. Ностальгия огромными волнами нахлынула на Гарри. Эта тумбочка подарила ему множество воспоминаний, как хороших, так и плохих. Ему хотелось вернуть всё то, что было в прошлой жизни. Всё до последней крупицы. Но его начали мучить странные, но логичные вопросы: что если этот Драко будет не таким, как тот, из сна? Может он вообще другой человек, и все надежды брюнета напрасны? Вдруг он не примет этого Гарри и не станет для него опорой и поддержкой? Подобные вопросы быстро стали тяжёлым грузом на душе мальчика. Он не знал, что будет делать, если его опасения сбудутся. Было страшно. Сейчас Гарри Поттер был в совершенно другом мире. Гарри и забыл, пока обдумывал эти неприятные мысли, что хотел поговорить с Драко. Тот до сих пор сидел и перебирал своё одеяло, — хотя прошло уже минут пятнадцать с того момента, как Поттер вышел из душа, — сон видимо не шёл к нему. Брюнет сделал глубокий вдох и обратился к блондину: — Драко, — тихо позвал его Гарри. Блондин посмотрел на него. — Что делаешь? — Да так, ничего, — пробубнил блондин. — А ты? — Сначала хотел лечь спать, но сон куда-то пропал, — улыбнувшись, тихо сказал юноша. — Теперь сижу и не знаю что делать. Хочешь поговорить? — Да, почему бы и нет? А о чём? — коротко ответил тот, уставившись прямо в глаза Гарри. — Не знаю... — он и в правду не знал, о чём можно побеседовать с другом. — Давай придумаем вместе? — Давай, — Малфой сцепил руки в замок. — Хотя я знаю, о чём мы можем поговорить, — он ухмыльнулся. — Расскажи, что с тобой происходит? — глаза Гарри округлились от такого неожиданного вопроса. — Со мной? Ничего вроде... — Поттер хотел было выкрутиться, но не успел договорить. — Только не ври. Я с лёгкостью могу распознать ложь, — он пронзительно смотрел своему другу в глаза. — Ты ещё в Косом переулке показался мне очень странным, а когда рассказал мне в поезде о том, что жил у дяди с тётей, мои подозрения увеличились в сотню раз. Например, как может волшебник, который жил у магглов 11 лет, знать столько о волшебном мире? — Мне рассказывала тётя. Она ведь сестра моей мамы, а та была волшебницей, вот тётя Петунья и решила посвятить меня, хоть ей этого совсем не хотелось, — нелепо улыбнувшись, попытался выпутаться из этой ситуации Гарри. — К тому же, я знаю не особо много о волшебном мире, — снова чуть-чуть соврал мальчик. Ему не хотелось обманывать друга, даже мысли об этом были ужасно неприятны, но и говорить всю правду сейчас он не хотел, дабы уберечь Малфоя от всего этого. Он обещал не врать Драко, но что делать, если тот бьёт точно и прямо в лоб и вынуждает делать это, хоть и во благо? — Да? А играть в квиддич, летать на метле тоже тётушка научила? Повторю: не ври мне, Гарри, — Драко, кажется, уже злился. Тут Поттер обомлел. Как он мог так сглупить и сказать Драко о том, что он играл в квиддич? Видимо, его чувства затмили его разум и сбили с толку в тот момент, когда он отвечал на вопросы блондина в лавке мадам Малкин. Да, сто процентов из-за этого. — Я не знаю, что и ответить, Драко, — это было правдой. — Я хочу тебе рассказать всё, но не могу. Сейчас не могу, — честно признался Гарри. — Так объясни, я пойму. Я уже не маленький ребёнок! — блондин скрестил руки на груди. — Прости, не могу, — Поттер опустил взгляд, но вновь поднял глаза на блондина. Ему в голову пришла идея, правда не самая правильная на данный момент. — Слушай, давай я завтра кое-что улажу и потом тебе всё объясню, хорошо? Обещаю, что мы с тобой после уроков придём сюда, сядем, и мы всё обсудим. Идёт? — да, Гарри сдал свою позицию, — не говорить Драко ничего о своих снах раньше времени, — но другого выхода у него сейчас не было. Либо пошатнётся их дружба, либо он всё расскажет, что даст прекрасный шанс поскорее сблизиться. Конечно юноша выберет второй вариант. — Что же ты должен уладить?! Ты всего день в Хогвартсе, а у тебя уже образовались какие-то странные дела! — блондин прищурился. — Ну хорошо, будь по твоему. Но... если ты обманешь меня и ничего не расскажешь, то я... — не мог подобрать слов Драко. — Я на тебя очень сильно обижусь и не буду разговаривать с тобой, понял? — Гарри будто бы впал в оцепенение. — Хорошо, только не злись, — брюнет улыбнулся. Драко, немного успокоившись, коротко улыбнулся в ответ.       Мальчики ещё немного решили посидеть в компании друг друга. За это время Драко и Гарри смогли обсудить некоторые неловкие моменты, произошедшие между ними в последние дни, успели даже тихо посмеяться над дурацкими шутками, которые рассказывали друг другу по очереди. Потеряв счёт времени, они даже не заметили, как устало плюхнулись на свои подушки и заснули. У всех этот день выдался тяжёлым, сложным, а главное – счастливым. Впереди юношей ожидают множество трудностей, опасностей, но сейчас это отходило на второй план. Им нужно было хорошенько выспаться, так как завтра первый день полноценной учёбы и самое важное – разговор Гарри с профессором Зельеварения.

Утро следующего дня

      Гарри проснулся рано. Приподнявшись на своей постели, он огляделся. В комнате кроме него был только Тео, который тихо сопел под одеялом. Драко и Блейза видно не было. Наверное сидят в гостиной. Юноша посмотрел на стену, где висели часы: до начала уроков оставалось ещё два часа. За это время нужно успеть умыться, привести себя в порядок, позавтракать и вовремя пойти на уроки. Слизеринцы всегда были прилежными студентами, а раз Гарри теперь в их числе, то и опаздывать на занятия теперь было нельзя. Ему нужно отвыкнуть от своих «гриффиндорских» привычек и постараться приходить на все уроки вовремя, особенно к своему новому декану. Будет сложно. Но кто говорил, что будет легко?       Спустя час, сделав все свои дела и переодевшись в школьную форму, Поттер спустился в гостиную. Как и предполагалось, Малфой и Забини сидели у камина и разговаривали о чём-то между собой. Их не было слышно. Юноша подошёл к ним и поздоровался: — Доброе утро, ребят, — зевая начал он. Оба мальчика немного испугались от неожиданного голоса за спиной и развернулись. Увидев брюнета, они расслабились. — Доброе, Гарри, — с улыбкой ответил Драко. Забини так же поздоровался в ответ. — Как дела? — Пойдёт, — он всё ещё стоял возле них. – Пошлите завтракать? Я ужасно голодный, — предложил Гарри. Оба сидящих мальчика кивнули. — Да, пойдём, — Драко встал с дивана. — Я не хотел без тебя идти есть, поэтому сидел тут и ждал, пока ты выспишься, — ухмыльнулся тот и положил руку на плечо Гарри. Забини видимо не нравилось, что Малфой больше предпочитает компанию «великого» Гарри Поттера, чем его. Втроём они направились к выходу.       Стоило Гарри вместе с друзьями выйти из гостиной, как на него навалилась тяжёлая ностальгия: нарочито тихий шёпот по углам преследовал его до самого Большого зала. И даже там дурацкие шепотки не думали его оставлять. Единственной разницей с его прошлым было лишь то, что на сей раз некоторые ученики шумно высказывали не только восторг, но и свои опасения. Вдруг победитель Тёмного Лорда захочет повторить судьбу проигравшего, только уже более успешно? Наблюдая за своими новыми одногруппниками, Гарри то и дело ловил на себе задумчивые и даже заинтересованные взгляды некоторых старшекурсников, отчего едва сдерживал горькую усмешку. Знали бы они, что выбор факультета в его случае ничего не решает и что он всё равно будет вновь и вновь бороться против Волдеморта. Никто и ничто этого не изменит.       Зайдя в Большой Зал, мальчик сразу кинул взгляд на стол преподавателей: все, кроме Квирелла, сидели за ним, мирно поглощая пищу. «Опять, наверное, где-нибудь в углу замышляет что-то злодейское,» — сжав губы, прикинул Гарри. Пройдя за свой стол, он сел рядом с Драко, напротив сел Забини. Еды было много, попробовать хотелось всё, но чтобы не лопнуть от переедания, — так-то ещё на уроки идти нужно, — брюнет наложил себе только омлет со шпинатом, пару куриных отбивных и тыквенный сок. Ел он с таким аппетитом, что даже не заметил прихода только проснувшегося Нотта. Познакомиться с мальчиком Поттер ещё не успел, — во первых, не было на это времени, а во вторых, тот уже спал, когда он вышел из душа, — но сейчас эта возможность представилась. Шатен сел слева от Гарри и вяло начал осматриваться вокруг себя. Он был настолько сонный, что не сразу понял, кто сидит рядом с ним, а когда всё же понял... — Ты Гарри Поттер? — юноша будто резко взбодрился. Брюнет замер и медленно повернул голову к нему. – Угу-м, — пробубнил он, не успев даже прожевать еду. — А ты, видимо, Теодор Нотт? — Д-да, — мальчик весь сиял от радости. — Я так давно мечтал познакомиться с тобой, а когда узнал, что вы с Драко уже успели подружиться, я был в таком шоке, просто не подобрать слов, — тараторил тот. Брюнет лишь удивлённо посмотрел на него. — А, точно, Драко мне рассказывал о тебе, когда летом мы с родителями были у них в гостях, — Гарри повернулся в противоположную сторону и посмотрел на Драко, который всё это время сидел и слушал их безобразный диалог. — Что? — блондин развёл руками в стороны. — Он практически замучил меня своими расспросами, пришлось немного похвастаться и рассказать о нашем знакомстве, — Малфой невинно улыбнулся. Нотт не отрицал его слова, только сидел и молча наблюдал за ними. Есть он, видимо, не собирался, — а потом будет говорить, что ему не дали позавтракать. — Ладно, — тихо сказал Гарри и повернулся обратно к Нотту. — Тогда очень приятно познакомиться, Тео, — он улыбнулся и протянул ему свою руку. — И мне, — шатен пожал её. — Теперь ты и мой друг, — уверенно и с гордостью объявил Тео.       Время завтрака закончилось, со столов исчезла вся еда. Гарри вскинул бровь, когда увидел профессора Квирелла, сидящего так невинно, будто бы он самый добрейший человек на планете. Мальчику стало не по себе, он поморщился. Все четверо друзей встали и направились в класс Трансфигурации, — Гарри был бы рад увидеть профессора МакГонагалл. По пути на урок Гарри заметил идущего впереди Рона в компании Невилла и Дина Томаса, с ними шли ещё две девочки, – их имена Поттер не помнил. Сердце опять сжало от грусти и тоски по старым денькам, которые далеко позади и вернуть их уже невозможно.       Кабинет профессора МакГонагалл был как всегда светлым, уютным и удобным, что самое важное. Таким, каким его запомнил Гарри в последний раз. Расположение парт, стол преподавателя и большие шкафы в конце класса – всё это было таким родным. На душе резко стало тепло, вся грусть и тоска пропали разом. Парни прошли практически в конец класса и уселись на свободные места: Драко сел с Гарри (никто не сомневался), а Тео вместе с Забини сели за парту перед ними. До начала урока было ещё пятнадцать минут, поэтому профессора пока не было, значит было время немного расслабиться и, может, подумать о чём-нибудь постороннем. Но Гарри не смог воплотить своё желание в реальность. Он услышал два чужих голоса, будто шипение: — Смотри, это Гарри Поттер, — показал пальцем один светловолосый мальчишка своей соседке по парте. — На Слизерине! А вдруг... вдруг он окажется злее и сильнее Сама-Знаешь-Кого? — Не говори ерунды, по нему же видно, что он не похож на злого волшебника, — она оказалась умнее остальных и не стала поддерживать такой бред.       Гарри не мог винить подобных, этому мальчику, детей, которые просто не понимали всей сути, не знали всю правду. Он сам выбрал этот путь и должен смириться с происходящим вокруг. Но всё же было неприятно слышать такие шепотки о себе. Гарри опустил взгляд на парту и уставился в одну точку, задумавшись обо всём. Драко заметил это и злобно посмотрел на того мальчика, который нёс ересь. Тот не переставал бубнить, из-за чего блондин не выдержал: — Слушай, заткнись уже, а? — он встал со своего места. — Тебе заняться больше нечем? Обсудить ничего другого не можешь? – Драко, сядь, пожалуйста, — попытался успокоить друга Гарри, но тщетно. Тот махнул рукой, дав понять, что другу лучше не влезать. — Нет, Гарри, хватит терпеть это, — Драко уже не на шутку разозлился. Он посмотрел на Поттера, затем, презрительно фыркнув, обвёл весь класс взглядом. — С самого утра слышу подобный бред! Либо у таких, как этот идиот, — он указал на мальчика. — Нет мозгов, либо им просто скучно и они решили показать себя придурками! — последнее слово он выговорил громче всех остальных. Светловолосый пуффендуец не сказал ни слова, просто замолчал уткнувшись в пергамент, только очень тихо бубня себе что-то под нос. Малфой продолжил: — И что с того, что Гарри поступил на Слизерин?! Быть может, он будет умнее некоторых когтевранцев, храбрее любого из гриффиндорцев, но сейчас, я уверен, он добрее и честнее всех, кто учится на Пуффендуе! — сказав это, он сел на место. Гарри ещё никогда не был так горд за Драко, как в этот момент. Если он уже сейчас так заступается за него, поддерживает, то что будет в будущем? Убьёт самого Тёмного Лорда ради него? Хах, представить это было уже смешно. Драко положил руку на плечо Гарри, и брюнет понял его без слов. — Спасибо, — он тепло улыбнулся блондину. — Не обращай больше внимания на них, тем более я не злюсь, — Поттер прекрасно понимал, что это не остановит Малфоя, но всё равно сказать это стоило. — В следующей раз, я сломаю нос тому, кто скажет хоть что-то подобное, — убрав руку, юноша снова посмотрел на того пуффендуйца-первокурсника. — Я не дам тебя в обиду. Обещаю. Ты же мой лучший друг, правда ведь? — он спросил это так тихо, что услышал его только Поттер. — Конечно, — коротко ответил Гарри. — Так, скоро придёт профессор, нужно хотя-бы подготовиться, настроиться немного, — он достал свои принадлежности, друзья повторили его действия.       Начало урока. В класс зашла Минерва МакГонагалл. Поздоровавшись с учениками, женщина села за свой стол. На этом занятии студенты не делали практически ничего. Профессор только познакомилась с первокурсниками, объяснила им все основы её предмета, рассказала, на чём будет строиться их обучение и как будут проходить уроки, а затем отдельно обсудила их новую «знаменитость» (как же без этого?). Пожелав мальчику удачи, профессор отпустила всех со своего урока. Теперь пришло время самого сложного – урока Зельеварения. Почему сложного? Потому что Гарри Поттеру придётся терпеть гнев Северуса Снейпа, — он в любом случае будет выгонять мальчика из своего кабинета, и не сможет просто так поверить на слово, — а потом уже профессору придётся многое вынести, осознать и, в конечном итоге, принять. «Побольше бы крепких нервов профессору Снейпу,» — мысленно пожелал Гарри.       Поблуждав немного после урока трансфигурации на первом этаже, Гарри вместе с Драко и Тео направились в подземелья. Блейза с ними не было, — мальчик ушёл с какими-то девочками раньше них. Нижние этажи Хогвартса не казались чем-то забытым, незнакомым для Поттера. Удивительно, но он очень хорошо их помнил, наверное даже лучше, чем всю местность рядом с башней Гриффиндора. Тут как всегда было холодно и сыро, по углам виднелась паутина, а стены были покрыты трещинами. На занятия профессора Снейпа нельзя было ни в коем случае опаздывать, — иначе он назначит очень неприятные отработки, — поэтому юноши поторопились. Войдя в кабинет, они заняли две свободные парты на самом последнем ряду: Гарри сел рядом с Драко, а к Тео подсел Симус. Гриффиндорцы, зайдя в кабинет, быстро начали занимать свободные места, чтобы не навлечь на себя гнев преподавателя Зельеварения, — он не любил, когда по классу блуждали студенты, они мозолили ему глаза, а он и так не любил львиный факультет. Рон сел с Дином, — теперь они лучшие друзья, — а Гермиона присела рядом с Невиллом. Гарри немного удивился, так как в прошлые разы Лонгботтом всегда садился где-нибудь в отдаленном месте, чтобы его не заметил профессор. Брюнет понадеялся, что в этот раз у Невилла будет больше успехов в области зелий, чем тогда, и надеялся, что профессор перестанет быть для мальчика ходячим боггартом. С ним теперь сидит сама Гермиона Грейнджер, как тут не знать этот предмет? Разместившись, первокурсники принялись ждать начала урока.       Северус ещё не появился, что было очень странно, но оно и к лучшему. У Гарри есть немного времени, чтобы подумать о том, как начать диалог с профессором, как объяснить ему и убедить его? Тяжело вздохнув, Поттер понадеялся, что после сеанса легилименции Снейп не устроит ему, своему самому ненавистному ученику, дополнительные занятия по зельям. Тут в его голову залетела хорошая мысль: он ведь забрал фотографии своей матери у тёти Петуньи, верно? Значит Гарри просто вручит их Северусу, посмотрит на его реакцию и уже потом начнёт свой рассказ. А там уже профессор залезет к нему в голову и сам всё увидит. Идея была прекрасной, попытаться стоило в любом случае. Не прошло и десяти минут, как в класс влетел грозный зельевар с очень знакомыми, для Гарри, словами: — На этом занятии не будет дурацких взмахов волшебной палочкой и глупых заклинаний! — дойдя до своего стола, профессор резко развернулся к студентам. — Так вот, — продолжил зельевар. — Я не надеюсь, что вы оцените такую точную науку и такое тонкое искусство, как приготовление зелий, однако тех, нескольких, избранных, у кого есть предрасположенность, — он обвёл взглядом парочку студентов, включая Драко. Блондин ухмыльнулся, а Гарри при виде этой картины тепло улыбнулся про себя. Ещё бы Малфою не нравилось, когда его возвышают над другими, особенно если это делает его крёстный. — Я постараюсь научить вас, — говорил Снейп медленно, тягуче, чтобы до каждого дошла суть его слов. — Как околдовать разум и обмануть чувства. Я расскажу вам, как разлить по бутылкам известность, как заваривать славу и даже как закупорить смерть, — Гарри очень внимательно наблюдал за Северусом и ждал, пока тот обратит свой взор на него. Так и случилось. — Мистер Поттер, — зельевар медленно подошёл к первым партам и остановился рядом с тем местом, где сидела Гермиона с Невиллом. Лонгботтом заметно напрягся. — Наша. Новая. Знаменитость, — каждое слово он сказал отдельно. «Ну вот, теперь на меня посыплется кучка вопросов от профессора, дабы Снейп мог оценить мои возможности и знания. Придётся немного разочаровать его и включить дурачка. Но это вынужденная мера, во благо,» — подумал и решил Гарри. — Скажите, мистер Поттер, что я получу, если смешаю корень асфоделя и настойку полыни? — Снейп спокойно ждал ответ от избранного. Гарри специально промолчал, действуя по своему сценарию. — Вы не знаете? Хорошо, попробуем ещё. Где вы будете искать беозаровый камень? — Я не знаю, сэр, — соврал Гарри. — В чём разница между аконитом и борецом? — лицо профессора было слишком серьёзным и мрачным, – он не был доволен ответами студента своего факультета. — Я не знаю, сэр, — как же Гарри не хотелось казаться полнейшим неучем, но что было делать? Нужно действовать по сценарию, если хочется добиться успеха своей идеи. — Жаль, — кратко произнес зельевар. — Так вот, — Снейп отошёл обратно к своему столу. — Вы все здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий, — громким шепотом заговорил профессор. Его голос завораживающе повис в абсолютной тишине класса. Гарри, к своему стыду, не разбирал ни слова, улетев мыслями в далёкие дали. Сильнее всего он бы хотел сейчас узнать не о зелье известности, а о том, не прибьёт ли его Снейп, как только увидит, что они тогда вытворяли с Драко. Всё самое личное и смущающее Гарри уже заранее спрятал в глубинах своего «внутреннего» Хогвартса, но волнения от этого почему-то меньше не становилось. — Но это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки, — говорил на заднем плане Снейп.       Гарри невидяще смотрел на выведенный на доске рецепт и мысленно вспоминал опыт своей предыдущей жизни. Одно он мог сказать точно: ума у него за эти прожитые непонятно где и как годá особо не прибавилось, – нарочно дурачком прикидываться было не обязательно. Когда Снейп дал классу задание приготовить зелье исцеления от фурункулов, Гарри поспешил вернуться с небес на землю и посмотрел прямо на профессора. Тот уже не обращал на него внимания, просто тихо отчитывая какого-то слизеринца, который чуть не завалил основу. Хмыкнув, он перевёл взгляд на Драко и тут же мысленно дал себе затрещину. Едва заметно нахмурившееся лицо Малфоя не говорило ни о чём хорошем. Поспешив завести негромкий разговор о заданном зелье, Гарри внимательно слушал чужие рассуждения и с удивлением узнавал нечто новое. Поняв, что за две жизни умудрился не освоить того, что Драко знал ещё на первом уроке, Поттер вновь мысленно извинился перед зельеваром. А ещё порадовался, что теперь будет сидеть вместе с Малфоем, — в этот раз не придётся ни от кого скрываться, прятаться. Теперь он был свободен, как и Драко, — и тут же поспешил помочь ему с нарезкой ингредиентов. Хоть в этом опыт ему поможет.       Измельчая в порошок очередные листики, Поттер невольно иногда поглядывал на профиль своего соседа. Драко, даже будучи ещё совсем мальчишкой, уже казался слишком красивым. Белые волосы, аристократичные черты лица и чуть покрасневшее, от тепла готовившегося зелья, маленькое ушко. При виде всей этой картины Гарри уже хотелось стиснуть слизеринского принца в крепких объятиях. В очередной раз засмотревшись и чуть не оттяпав себе палец ножом, брюнет через силу отвернулся и сжал зубы. Как он сможет стать для этого Драко другом, необходимой опорой, если даже сейчас не в силах держать себя в руках?       Конец урока прошёл довольно неожиданно. Гарри с удивлением посмотрел на идеально сваренное зелёное зелье и честно сказал Драко, что тот молодец, раз смог нивелировать его скудные таланты в области зелий. На что Малфой милостиво ответил, что Поттер тоже весьма неплох и может стать хорошей поддержкой для настоящего зельевара. Гарри тепло рассмеялся. У Невилла, кажется, впервые на памяти Гарри тоже всё было отлично. Надо было им и раньше объединиться вместе с Гермионой: их дуэт ярого любителя Травологии и педантичной отличницы оказался весьма удачным.       После непривычно спокойно прошедшего урока, Поттер задержался в кабинете, попросив Драко его не ждать. Он вообще не был уверен, что пойдет на последний урок, — у него сейчас должна была быть Травология совмещённая снова с пуффендуйцами, — после того, что сейчас будет. Взгляд, которым наградил его Малфой, наверняка знавший о давней вражде своего крёстного со старшим Поттером, не предвещал для Гарри ничего хорошего, но вспомнив об их вчерашнем ночном разговоре и договорённости, блондин молча кивнул и вышел из кабинета вместе с Тео. Закрывая дверь за последним вышедшим гриффиндорцем, Поттер обречённо подумал, что в гостиной его будет ожидать очень нелёгкий разговор. И Гарри понятия не имел, как начать объяснять Драко все его странности, чтобы тот не решил, что Убивающее проклятие слишком сильно повлияло на мозги знаменитого Гарри Поттера. Профессор Снейп наконец-то оторвал взгляд от какого-то списка и с удивлением посмотрел на мальчика. — Поттер, — сухо начал зельевар. — Урок уже закончился. Что вам нужно? «Ох, как же весело сейчас будет. Кошма-а-ар. Сочувствую вам, дорогой профессор, и сожалею о том, что вам сейчас придётся увидеть,» — мысленно с усмешкой сказал сам себе Гарри. — Я должен вам кое-что рассказать, профессор, — немного помолчав и запнувшись на месте, Поттер сделал глубокий вдох и сел напротив Северуса.       Юноша молча достал из своего рюкзака фотографии Лили и положил их перед Северусом. Зельевар медленно опустил взгляд и посмотрел на то, что лежит перед ним, после чего перевёл взгляд на сидящего напротив назойливого студента. Его лицо знатно поменялось: вместо угрюмого и серьёзного, оно стало обеспокоенным и удивлённым, – хотя Северус всеми силами пытался скрыть это. Гарри хорошо знал этого человека, и провести его у профессора не получится. — Я так полагаю, это ваша мать? — теперь уже зельевар решил включить «дурачка». Мальчик кивнул. — Позвольте узнать, зачем мне фотографии вашей матери? — Это женщина, которую вы любили всем своим сердцем с самого детства, — Гарри сказал это медленно и спокойно. — Мистер Поттер... — профессор видимо хотел сказать что-то неприятное и выгнать мальчика, но Поттер был настойчив и легко перебил его, пусть даже он потом огребёт по полной за такую наглость. — Я знаю, что вы владеете легилименцией, профессор, — брюнет смело смотрел прямо в глаза своему защитнику. — И я знаю, что вы любили мою мать. Вы так сильно любили её, что поступились со своими принципами и поклялись отомстить за её смерть. Вы обещали Дамблдору, что будете до конца своей жизни оберегать меня в память о Лили и, если понадобится, спасать мою жизнь, — тон мальчик был подрагивающим и очень слабым. — Поттер, что вы несёте? — профессор внимательно наблюдал за юношей, стараясь сделать вид, что всё это злит его, но не получалось. — Профессор, — брюнет положил руки на стол. — Просто погрузитесь в мою голову, и вы сами всё увидите, — Поттер откинулся на спинку стула и принялся ждать. Уже и так было понятно, что Северус согласился. — Хорошо, я посмотрю, что творится в вашей голове, Поттер. Надеюсь, после этого вы уберётесь с глаз моих! — зельевар встал из-за своего стола, достал свою волшебную палочку и простым заклинанием развернул Гарри в противоположную сторону. Обойдя мальчика, он встал напротив него и направил палочку прямо в его голову. Брюнет закрыл глаза. — Легилименс! — резко и чётко сказал профессор.       Перед глазами зельевара начали появляться разные картинки: от ужасных и страшных, до неловко ненужных и, казалось, обычных для подростка и его жизни. Обе прожитые жизни Гарри Поттера проносились перед ним с такой скоростью, что он едва мог что-то различить. Воспоминаний было много, очень много. За всем уследить не получалось, но самое главное и нужное профессор заметил и запомнил. Спустя несколько минут всё прекратилось. Гарри открыл глаза, перед ним стоял Северус, слегка присев на парту. По вискам профессора стекал пот, лицо его было немного напуганным, что казалось неестественным для этого человека, а рука, в которой он держал свою палочку, незаметно тряслась. Сам же Гарри, безобразно развалившийся на стуле, пытался отдышаться. Сон это одно, а когда перед тобой отчётливо пролетают обе твои прошлые жизни – это совсем другое. Брюнет увидел даже то, что не смог (или не успел) рассмотреть в своих снах. Всё же немного успокоившись, Гарри исправил своё положение и сел ровно. Он посмотрел на Снейпа, тот смотрел в ответ. — Вы увидели, профессор? — еле слышно спросил брюнет. — Да, Поттер, я всё увидел, — зельевар прошёл за свой стол, при этом заклинанием развернув Гарри обратно к себе. Он сел в кресло и, уперевшись локтями о стол, начал потирать свои виски. — Профессор... — начал было Гарри, но Снейп быстрым жестом руки перебил его. — Поттер, ради всего святого, помолчите и ничего не говорите, — мальчик молча кивнул и принялся ждать. Спустя пару минут профессор посмотрел на мальчика. — Вы понимаете, что я должен сделать? — голос брюнета стал обычным. — Мне срочно нужно к Дамблдору. Очень срочно, — серьёзно выдавил из себя мальчик. — Поттер, ради всего святого, не спешите, — зельевара видимо уже злила невыносимая глупость своего студента. — Дамблдор сейчас занят, на данный момент ему не до вас. Сначала я должен сам обговорить с директором эту сложившуюся ситуацию, — едко продолжил он. Однако в его голосе не было ни капли злости, лишь раздражение и дикая усталость. — А теперь идите к себе. Я подойду к вам после ужина. Кстати, Поттер, — резко вспомнил Снейп. — На остальные занятия можете сегодня не приходить. Профессор Стебль уже в курсе, что вы будете отсутствовать, — подытожил Северус, – видимо, пока Гарри приходил в себя, Северус успел послать Помоне сообщение. Отдохнуть сейчас, после такого «мозгового штурма», точно стоило. Поттер был благодарен за это своему новому декану. — Идите же, — тон «вечно угрюмого» профессора прямо намекал на то, что с ним лучше не спорить. Молча кивнув, Гарри быстрым шагом вышел из кабинета.       Юноша направился в свою гостиную. Сейчас ему хотелось тихо спокойно посидеть перед камином и подумать, что делать дальше. Одну проблему он решил, теперь оставалось поговорить с Дамблдором, — нужно было побеседовать с директором о Сириусе и о чете Малфоев. Пройдя через портрет, Гарри завалился в кресло напротив камина. Он сел в турецкую позу и подпёр свою голову руками, после чего, задумавшись обо всём предстоящем, безотрывно начал смотреть в горящие угли. Времени до ужина было немало, обдумать стоило многое. А ещё вечером ему предстоит провести сложную, но очень важную беседу с Драко, учитывая, что убедить блондина в чём-то было трудно.

Большой зал

      Во время ужина Гарри не мог отделаться от мысли, что что-то не так. Дамблдора не было на месте, его кресло пустовало, это ещё больше сбивало с толку. Чтобы немного отвлечься от дурных мыслей, Поттер начал задумчиво разглядывать Большой зал. Его взгляд цеплялся за учеников и преподавателей, но вскоре он смог сосредоточиться на чём-то более интересном. Потолок. Его украшали миллионы ярких звёзд, — они-то в какой-то мере и начали успокаивать мальчика. Однако огоньки никак не помогали Гарри поддерживать разговор с Драко, — который сидел рядом и рассказывал ему что-то про одного мальчика с Когтеврана, родители которого – магглы. После знакомства с Гермионой, безусловно, Малфой стал теплее относится к таким детям. Брюнет всё никак не мог сосредоточиться на его речи и ему было очень стыдно за это. Но за то, дабы не поссориться с лучшим другом, он честно пытался комментировать всё, что говорил ему блондин, но получались лишь отрывистые «ага» и «о, вот как». После разговора с Дамблдором он обязательно должен будет вернуться в спальню и извиниться перед другом за это, а за одно и рассказать ему, что обещал вчера ночью. — Поттер, идите за мной, — Гарри даже не заметил, как Северус появился за его спиной. Драко, сидящий рядом с ним, непонимающе сузил глаза. Да, разговор у них сегодня ночью точно будет тяжёлым. Гарри ободряюще кивнул другу и тихо, словно мышь, выскочил из-за стола.       Замок был тихим. Молчаливые коридоры и редкие ученики, встречавшиеся им на пути, казались лишь приведениями. В свете тусклых свечей их лица виделись бледными, пугающими. Но ни Гарри, ни тем более профессор Снейп не обращали внимания на эту гнетущую атмосферу. Высокие потолки и свисающие с них люстры будто давили на разум. У Гарри никогда не было приступов клаустрофобии или чего-то подобного, однако ощущение замкнутого пространства не отступало ни на шаг. Северус почти не смотрел на него, его узкие щёлки глаз упрямо смотрели вперёд, губы были поджаты. Быстрым шагом они добрались до места назначения.       Горгулья стояла на прежнем месте. Всё здесь было знакомым и вместе с тем казалось новым, неизученным. Это было странно, учитывая что Гарри очень хорошо знал это место. Ещё бы, две прошлые жизни он бывал здесь даже чаще, чем в своей спальне. — Лимонный щербет, — сухо произнёс Снейп. Горгулья отступила, давая спутникам пройти внутрь.       Стоило им лишь встать на ступени, как лестница начала своё движение, этот подъём казался мучительно долгим, сердце так и норовило выскочить из груди от нетерпения.       Наконец, перед его лицом появилась заветная дверь, он хотел как можно скорее постучаться, но прежде, чем это сделать, — прислушался к тишине за ней. Треск углей, тихие шорохи, будто за дверью вовсе застыло время — там было так спокойно. — Поттер, вы так и будете стоять под дверью? — не заметив ответной реакции, Северус устало закатил глаза и сам постучался первым.       Дверь со скрипом отворилась. Чуть замявшись на пороге, Гарри всё же вошёл в помещение, а за ним чинно проследовал Северус. Когда же они оба были внутри, Снейп взмахнул палочкой и дверь за ними закрылась. Послышался щелчок. — Здравствуй, Гарри, — тепло поприветствовал Дамблдор. Его спокойный, несколько скрипучий голос был для мальчика очень приятным и родным. Но несмотря на это, в Дамблдоре была какая-то изюминка, и даже если Гарри знал и помнил директора, тот всё равно казался очень загадочным человеком.       Здесь, в самом неизведанном кабинете Хогвартса, было множество непонятных, диковинных вещей. Гарри не знал предназначение серебристых конструкций, создающих ощущение, будто ты стоишь под лунным светом, что уж тут, он не сразу заметил лежащую на своём привычном месте Распределяющую Шляпу. Ещё брюнет увидел другие странные для него вещи, картины с бывшими директорами Хогвартса, полки с книгами, — возможно, в другой раз Поттер бы с интересом их разглядывал, но увы, сейчас у него не было на это времени. Всё же кабинет директора, как и его хозяин, всегда был загадкой — не многие ученики были удостоены чести побывать здесь, однако Гарри бы с огромной радостью передал эту «эстафету» Гермионе или кому-то другому. Всё лучше, нежели одиноко стоять в этом помещении и слушать стук собственного сердца. Пройдя чуть дальше, он увидел знакомого феникса, который сидел на своём привычном месте. Фоукс с интересом разглядывал его, и по его оперению можно было понять, что скоро он вновь обратится в пепел. Дружелюбно кивнув Гарри, феникс устало прикрыл глаза. Юноша, коротко улыбнувшись, бросил взгляд на птицу, но почти сразу же переключился на директора, который внимательно наблюдал за ним. На языке уже вертелось привычное «здравствуйте, профессор».       Хоть само помещение и было достаточно освещённым, Гарри не сразу смог разглядеть фигуру сидящего за своим столом Альбуса Дамблдора: прошло несколько минут, прежде чем глаза полностью привыкли к яркой обстановке. Несмотря на тьму, царившую за окном, кабинет был полон света. — Как твои дела, Гарри? — Дамблдор дружелюбно улыбнулся. Седые длинные волосы директора мягко спадали на его плечи. Он выглядел весьма расслабленно, лишь глаза, казалось, были чуть сощурены, руки он аккуратно сцепил в замок. Директор разглядывал мальчика, но это был не взгляд любопытства, нет, этот взор был изучающий, полный интереса.       Профессор Снейп встал рядом с Дамблдором. Гарри же, прошёл вперёд и сел в кресло напротив директора. Брюнету уже не хватало терпения: он ждал, какие слова скажет ему самый мудрый человек, которого он знает. Снейп молча наблюдал за ним, его взгляд был пустым, но в то же время можно было заметить, что профессору будто самому хотелось начать долгожданное обсуждение всего произошедшего. — Довольно неплохо, — ответил Гарри, смотря при этом прямо на Снейпа. На его лице читалась усталость, под глазами были тёмные синяки, тонкие губы были поджаты, — казалось, что на бледном лице мужчины кто-то криво нарисовал розоватую полоску. — Ты наверняка уже знаешь, зачем я тебя позвал? — спокойствие вмиг исчезло с лица Дамблода, его глаза блеснули в свете свечей, но это не успокаивало. Наоборот, настораживало, даже пугало. Но Гарри сдержался и не отвёл взгляд. — Вы хотите поговорить о моем сне? — Гарри подался вперёд, его ладони горели от нетерпения, глаза ярко светились. Пусть у него были сомнения, пусть сейчас это такая мелочь, но Дамблдор единственный, кто может помочь с поиском крестражей, именно он — руководитель Ордена Феникса. Ему-то он может довериться. — Ты прав, Гарри, — Дамблдор поднёс ладонь к своему лицу, поглаживая бороду, — Но, видишь ли, я думаю, что как и тогда, ты пока не должен вмешиваться в ход событий. — Что? — Гарри был готов молиться кому угодно, лишь бы фраза, сказанная директором, оказалась его галлюцинацией. Руки сами собой сжались в кулаки, — неужели ему опять предлагают бездействовать? Мальчик надеялся, что хотя бы в этот раз всё будет по-другому, что его послушают, помогут, поймут... Как же сильно он ошибся, — но Дамблдор, видимо, заметил это. Лицо директора немного поменялось. — Гарри, я понимаю, тебе сложно принять это, — начал волшебник. Его голос был почти что ласков, но сейчас Гарри на это плевать хотел. Ему не терпелось сорваться с места и что-нибудь сломать, разбить от злости. — Но прошу тебя, верь мне, — тихо говорил Дамблдор. «Вы снова ничего не понимаете. Как в прошлый раз, так и в этот,» — подумал Поттер.       Альбус Дамблдор — самый сильный одарённый волшебник, последний, кто может помочь Гарри, понять его и выслушать — решил снова повременить с этой серьёзной проблемой и оставить этот тяжёлый груз на душе мальчика. Поттер не мог поверить, что всё это вновь повторяется. Тем временем, Дамблдор продолжал: — Ты не должен расстраиваться, Гарри. Благодаря Северусу я знаю всё, что мне нужно. Например, теперь я знаю, где находятся все крестражи. Все до единого, и поэтому времени на их поиски будет затрачено в разы меньше, чем в тот раз. Обещаю тебе, в этот раз мы сделаем всё быстрее, и ты лично уничтожишь их, как и тогда, — брюнету хотелось верить в слова директора, но что-то сдерживало его, будто бы оберегая от ошибки. В конечном счёте Гарри всё же решил положиться на Дамблдора. — Хорошо, — юноша немного успокоился. Теперь ему не хотелось разнести здесь всё. — Я вам верю, профессор, — брюнет прикрыл глаза и спокойно задышал. — Спасибо Гарри, — директор тепло улыбнулся. — Тебе не нужно больше не о чём волноваться, — Дамблдор посмотрел на своего подчинённого, тот в ответ кинул на него мимолётный взгляд. Видимо они уже о чём-то договорились, и это не особо радовало «избранного» мальчика. — Поттер, теперь вы можете идти к себе. Вас наверное уже заждались, — подал голос Снейп, кивая головой, как бы давая понять, что юноше и правда пора отдохнуть. Тем более его ждал Драко, которому брюнет обещал рассказать всю правду. И если Гарри Поттер что-то обещал, то он обязан выполнить это. Особенно, если он обещал что-то Драко Малфою. — Хорошо, — Гарри уже хотел встать и уйти, но вспомнил, что хотел поговорить с Дамблдором ещё о кое-чём. Точнее, кое о ком очень важном для него. Набравшись смелости, он обратился к директору. — Профессор, я бы хотел ещё кое-что обсудить с вами. Можно? — Конечно, Гарри, — Дамблдор с интересом ждал, пока Поттер начнёт говорить. — Сириус. Я хочу, чтобы вы помогли мне вытащить его из Азкабана, — Гарри говорил это уверенно, так как давно пора было освободить своего крёстного. — Вы поможете? — Гарри, — Дамблдор тяжело вздохнул. — Вызволить Сириуса Блэка оттуда будет очень сложно и проблематично для нас. Я понимаю, он твой крёстный и единственный живой родной человек, но сначала мы должны всё обдумать и решить, чтобы не допустить ни малейшей ошибки. Ты понимаешь? — Понимаю, но поймите и вы: я никогда не вернусь жить к Дурслям. Я обещал это им, говорю и вам, — Гарри снова злился. Неужели его просто не хотят услышать, принять его точку зрения? — Не сочтите за наглость или грубость, профессор, но если вы не поможете мне освободить Сириуса, я сделаю это сам, — мальчик смотрел Дамблдору прямо в глаза, — идея Гарри была безумна, но по другому было нельзя. Просто нельзя, — но краем глаза он заметил и зельевара, лицо которого перекосило от слов Поттера. — Поттер, замолчите уже! — рявкнул Снейп. Профессор не понимал одного: как Гарри, «проживший» уже две жизни, был слеп к самому главному? Как он не понимает, что исправляя одни свои ошибки, он непременно начнёт допускать другие, которые будут намного хуже? Нет смысла геройствовать, особенно если есть большие риски, не только для него, но и для всех окружающих. Снейпу казалось, что сейчас перед ним сидит не Гарри, а Джеймс. Тот был таким же упёртым, самонадеянным дураком, который не мог признать свою неправоту. — Как вы не понимаете, это невозможно. Сириус Блэк сидит в Азкабане не просто так. Его посадили туда за убийства! — сейчас зельевар был похож на бешеного зверя. Гарри хотелось биться головой о стену, понимая, что в этот момент Северус прав. — Мы знаем, что он ни в чём не виноват, но увы, никто это не докажет. Для всех он остаётся предателем и убийцей, — сухо дополнил профессор Снейп. — У нас есть Питер Петтигрю. Отдадим его Министерству и всё, — Гарри развёл руки в стороны. Дамблдор до сих пор молчал и просто наблюдал за дискуссией профессора и его студента. — Поттер! — снова вспылил зельевар. — Даже если мы предоставим им Петтигрю, Министерство Магии всё равно не станет рассматривать это дело. Если оно признает свою вину, то его и без того шаткая репутация просто разрушится. Доверие к нему окончательно подорвётся. Они не допустят такого развития событий. Понимаете вы или нет? — Северус, Гарри, довольно, — тихо сказал Дамблдор. Он наконец-то влился в их диалог. Жестом руки директор остановил спор и снова посмотрел на брюнета. — Хорошо, Гарри, я помогу тебе, — Альбус мягко улыбнулся, сомкнув кончики пальцев. Снейп резко посмотрел на него. Зельевар видимо надеялся, что старый волшебник поддержит его, а не двенадцатилетнего студента. Теперь он ещё больше будет злиться на Поттера. — Но при одном условии. — Каком, профессор? — осторожно спросил брюнет, не отводя взгляда от волшебника. — Пообещай мне, что будешь слушаться и не станешь делать всё по-своему, — глаза Дамблдора загадочно сверкнули. — Если ты хочешь, чтобы Сириус оказался на свободе, мы должны всё сделать скрытно и аккуратно. Лишнее внимание нам не нужно, — как бы там не было, в этом профессор прав. — Хорошо, я обещаю, — теперь Гарри был спокоен. — Но как скоро вы вызволите его? Летом мне нужно будет где-то жить, сами понимаете, — мальчик коротко улыбнулся. — Не переживай, Гарри, до лета я постараюсь сделать так, чтобы Сириус оказался на свободе, — ответил Дамблдор. — Сейчас нам нужно разобраться с профессором Квиреллом, а после него сконцентрироваться на предполагаемом возвращении Волдеморта, — продолжил Альбус, поглаживая свою длинную серебристую бороду. — И ещё, — Дамблдор взмахнул своей палочкой. Ящик его стола приоткрылся, и из него в воздух поднялся плотный свёрток. Брюнет испуганно поймал его. — Нет нужды ждать до Рождества, правда? — Гарри прочувствовал укол совести: несмотря на то, что сегодня мальчик немного нагрубил директору, и показал свою немалую наглость, Дамблдор ни чуть не изменил к нему своего прекрасного отношения. Это заставляло задуматься. Брюнет был ему за это благодарен. — Теперь можешь идти. Доброй ночи, Гарри, — Дамблдор коротко улыбнулся. Юноша ответил ему взаимностью.       Встав с удобного кресла, Гарри направился к выходу. Дойдя до двери, он хотел потянуть за ручку, но замешкался: он забыл о самом важном, что хотел обсудить с Дамблдором. Его идея, – уже вторая за сегодня, – была нереальной, но воплотить её следует как можно скорее. Юноша развернулся к директору и начал: — Профессор, — Гарри становилось уже неловко. Сколько раз за сегодня он уже обратился к волшебнику? И постоянно за чем-то. — У меня есть одна важная просьба. К вам она тоже относится, профессор Снейп, — обратился мальчик к обоим мужчинам. Дамблдор загадочно глянул на него исподлобья, а зельевар недоуменно посмотрел на своего студента. Что же от них хочет «избранный»?