Снежный король

      В лесу зимнем всё холоднее становилось, лютый мороз заставлял деревья вокруг трещать. Кругом всё снегом белым завалило, что на солнечном свету будто бриллианты сверкали. Близилась самая холодная ночь в году, когда Морозко в лесу властвовал, а декабрь январём сменялся. В этом году давние уговоры нарушены были. Обычно Морозко подальше от избы братьев держался, но в этот раз всё иначе было, потому как супруг Морозко Марьян да любимый братьев-месяцев Злат знакомство свели. Вот второй первого и позвал в гости. Месяцев как раз перед сменой года не было. Злату одному тоскливо было, он и вышел в лес да Морозко с Марьяном в гости позвал. Всё что в его зимних владениях делается, Морозко видит и слышит, услышал и Злата. Всего несколько мгновений прошло, как он на поляне появился, а следом за ним Марьян верхом на медведице в сопровождении волчицы. Раскланялись они с хозяином и приняли его любезное приглашение. Морозко недолго в избе месяцев был, явно чувствовал себя неуютно, а потому оставил супруга гостить, а сам обойти лес ушёл. Долго Марьян со Златом говорили, много у них общего было. Злат рассказал как с месяцами познакомился, а Марьян — как супругом Морозко стал. — Скажи, а месяцы и Морозко светлой или тёмной волшбой владеют? Ведь супруг твой насмерть людей морозит. — Не тёмные они и не светлые, — ответил Марьян. — Морозко и месяцы Матери-Земле служат, её охраняют да за порядком следят. Не для себя они волшбу творят, а для неё. И морозит Морозко тех, кто границы в неположенное время нарушает. Зимой Мать-Земля отдыхает, а Морозко её покой охраняет. А тёмная и светлая волшба только у людей бывает. Светлыми тех зовут, кто добро другим людям волшбой несёт, а тёмными тех, кто зло. Но то одни люди другим делают, а Морозко и месяцы не люди вовсе. Злат кивнул, показывая, что понял его. — Мачеха моя тёмной волшбой владела, а тётка Эрика Ядвига — светлой, но слабой. Марьян задумчиво на огонь посмотрел. — Мачеха твоя тоже не очень сильной была, — заметил он. — Лорд Фадир, что на братьев Эрика заклятие наложил и в волков обратил, посильнее был. А вот колдун, что брата Эрика удерживает, он действительно силён и волшба у него тёмная. — Расскажешь? — попросил Злат с любопытством, кубок с вином ему подавая и в кресле рядом устраиваясь. Марьян благодарно улыбнулся и словно прислушался к чему-то, а затем кивнул. — Скоро полночь, тогда мы уйдём, — заметил он. — А что касается колдуна… Когда-то давно парень родился, Рейном назвали. Рано он сиротой остался, на улице жил. Дар у мальчика волшебный был, с его помощью Рейн подворовывал да от стражи удирал. Однажды он попытался стянуть кошель у ведьмака, да попался. Ведьмак его дар рассмотрел и к себе учеником забрал. Не хотелось Рейну в темницу, он и согласился. Ведьмак был злобным и завистливым, парня учил мало, больше его как прислугу гонял, а потом мальчик вырос и стал довольно красивым парнем. Ведьмак его к себе силой в постель уложил. Да только Рейн далеко не глупым был, подсматривал, подглядывал, подслушивал, украдкой книги у ведьмака читал, сил набирался. Дар у него в силу вошёл, тогда парень ведьмака и убил. Да не просто убил, а обряды тёмные совершил. Озлобился Рейн сильно после всего, через что прошёл. Решил, чтобы больше ему зла никто причинить не смог, волшбу свою сильнее сделать. Не чурался ритуалами тёмными. Когда о Морозко услышал, решил силой подобной его завладеть. — Неужели получилось? — не выдержал Злат. Всё это время он внимательно слушал, затаив дыхание. — Долго он обряды проводил, много всего перепробовал, а потом понял, где у Морозко место слабое, — с грустью сказал Марьян. — Где же? — удивился Злат. Морозко казался таким суровым, таким сильным, безжалостным даже. — Меня Рейн в ловушку поймал, — с тяжёлым вздохом Марьян признался. — Я — единственное слабое место у Морозко. Поймал и потребовал себе силу. — Морозко не мог не согласиться, — понял Злат. Каким бы суровым ни был Морозко, а супруга безмерно любил. Это было видно с первого взгляда. Он надышаться на Марьяна не мог. Впрочем, тот отвечал ему абсолютной взаимностью. — Да. Он дал Рейну силу, подобную своей, которую может выдержать человек. Рейн стал сильнейшим из тёмных колдунов. Его даже назвали Снежным королём. Злат нахмурился. — И что же, он вот так просто заполучил силу? То, что он тебя пленил, осталось безнаказанным? — возмутился он. — Морозко наказал его. По-своему, — задумчиво ответил Марьян. — Соглашаясь дать Рейну силу, он предупредил, что за такое могущество надо платить. Рейн готов был на любую цену и тогда Морозко забрал у него возможность чувствовать. Заморозил его сердце и всё. — Но разве он не сделал этим только хуже? — удивился Злат. Марьян пожал плечами. — Не знаю. Вот только полученная сила не принесла Рейну ни радости, ни удовольствия. Он потерял вкус к жизни. Почти сразу после этого колдун удалился в горы, построил там себе замок и крайне редко оттуда показывается. Вся эта история Злату совсем не понравилась, но возмущаться времени не осталось. Близилась полночь, а там и возвращение месяцев. — Зачем ему понадобился брат Эрика? — спросил Злат. — Рейн редко, но всё же покидает свой замок. Он, как и Морозко, может оказаться везде, где царит зима. Однажды Рейн решил посмотреть на парня, что спас своих братьев от заклятья, сплетя им голыми руками рубашки из крапивы. Он посмотрел на Эрика и его братьев, а потом навестил их ещё раз и ещё. Рейн не один раз приходил смотреть на Хардвига, а потом наложил на него заклятья, заковав сердце в лёд, и забрал в свой замок. — Но почему?! — Я не знаю, — признался Марьян. — Можно Эрику как-то помочь? — нахмурился Злат. — Ты же слышал Морозко. Помочь Хардвигу может только его брат Маркус, что сразу за ним отправился, — ответил Марьян. — Но если ты что-то узнаешь и я смогу как-то помочь, сообщи мне сразу, пожалуйста. Марьян с улыбкой дал обещание. Вскоре им пришлось попрощаться, но Злат успел пригласить нового друга на следующий год снова в гости. А через час после полуночи вернулись месяцы, и Злат отложил размышления о Снежном короле, нашлись у него дела более срочные. *** В новогоднюю ночь Морозко и Марьян проделали длинную дорогу. Пришлось уйти на значительное расстояние от избы месяцев, чтобы безвозвратно лес не заморозить. Остановились только под утро. На одной из полян появился их дом, в котором собрались отдохнуть супруги. Марьян уже удобно оседлал бедра Морозко и с упоением целовал, когда тот вдруг замер и отстранился. — В чём дело? — тихо спросил Марьян. — Этот паршивец проводит ритуал, чтобы меня призвать, — рыкнул Морозко. — Кто?! — удивился Марьян. — Рейн! Марьян слез с колен супруга и посмотрел на него с тревогой. — Это опасно? — Нет. Это как зуд на самом краю сознания. Я могу это игнорировать, — напряжённо ответил Морозко. — Но тебя это беспокоит? — Немного, — неохотно признался Морозко. Он вообще о своей слабости говорить не любил. — Рейн стал слишком силён для человека, при этом наглость его никуда не делась. — Что будешь делать? — спросил Марьян. Морозко ненадолго задумался. — Надо посмотреть что он задумал, как бы новой беды не наворотил. Марьяну эта идея не понравилась. Он тревожился за супруга, пусть Морозко и был очень силён. — Мне подождать тебя здесь? — спросил Марьян. — Нет, — хмуро ответил Морозко. — Не хочу оставлять тебя одного. Со мной рядом безопаснее. Если что-то случится, я хотя бы смогу тебя защитить. Это и Марьяна устраивало. Ему не нравилось, когда что-то угрожало супругу, а он оставался в стороне. Так хотя бы Марьян будет в курсе происходящего, не оставаясь в неведении одиночества. — Сейчас пойдём? — Вот ещё. Подождёт, — фыркнул Морозко и снова утянул его на себя, жадно целуя. — У нас были куда интереснее планы. Марьян звонко рассмеялся и обнял его в ответ, радуясь, что несмотря на проведённые вместе века, они по-прежнему страстно желают друг друга. — Люблю тебя, — сказал он, решив, что давненько об этом не говорил. Морозко ласково улыбнулся. — Знаю, милый. И я люблю тебя. *** Получив силу, Снежный король построил себе замок на самой высокой и недоступной горе. Замок тот был непростым, не зря шла о нём людская молва. Марьян ждал с нетерпением, чтобы наконец его увидеть. Весь изо льда, он тянулся острыми пиками прямо в небо, теряясь за облаками. Издалека казалось, что замок хрустальный, и это было действительно красиво. И лишь оказавшись на ступеньках, Марьян понял, насколько он действительно огромный. Высота только входных дверей превышала рост Марьяна в пять раз. Огромный и холодный, вблизи от него становилось жутко. Двери перед Морозко открылись будто сами собой, но заходить он не спешил. Мужчина подошёл к Марьяну и взял его за руку, только после этого шагнув внутрь. Волчица, что несла Марьяна, тут же последовала за ним, как и медведица, её вечная спутница. Они неспешно шли по просторным коридорам. Даже привычный к холоду Марьян чувствовал, что мёрзнет. Пустые ледяные залы тревожили, но Морозко, казалось, не обращал внимания ни на что вокруг. Вперёд он шёл уверенно и быстро, будто бывал здесь десятки раз. Дверей не было, и они переходили из одного огромного зала в другой. Марьян даже успел сбиться со счёта, когда в одном из помещений обнаружил мужчину. Тот сидел прямо на полу и задумчиво что-то разглядывал. Приблизившись, Марьян понял, что это своеобразная мозаика из ледяных хрусталиков. Мужчина бросил на гостей лишь один взгляд и вернулся к своему странному занятию, а Морозко уже шёл дальше. — Это Хардвиг? — тихо спросил Марьян. Супруг в ответ только кивнул. Хозяин замка нашёлся в следующем зале. При их появлении Рейн плавно поднялся со своего ледяного трона и двинулся им навстречу. Стоило ему подойти ближе, Морозко шагнул в сторону, закрывая своей широкой спиной Марьяна. Рейн вдруг низко им поклонился. — Батюшко-Морозушко, прости меня. И ты, Марьян, прости. Простите меня за глупость. Прошу тебя, Морозко, сжалься, забери свою силу, сними с меня своё заклятье. Марьян удивлённо посмотрел на супруга, но тот оставался абсолютно невозмутим. — Ты же теперь самый сильный и могущественный колдун. Разве может быть что-то более желанное? — спросил Морозко. — Может, — уверенно ответил Рейн и бросил тоскливый взгляд в сторону зала, где Хардвиг безуспешно пытался собрать мозаику. — Прошу тебя, Морозко. — Стоит ли он этого? Стоит ли этого хоть кто-то? Тем более оборотень. Недочеловек, — с презрением бросил Морозко. Марьян посмотрел на него с удивлением. Супруг никогда плохо об оборотнях не говорил. Тем более тех, кто из-за волшбы обращаться стал. — Он стоит, — горячо уверил Рейн. — Помоги мне. Забери силу, только сделай так, чтобы он полюбил меня. — Над любовью никто не властен. Нет такой силы, — покачал головой Морозко. — Он либо полюбит сам, либо нет. — Но что мне тогда делать? — с горечью спросил Рейн. — Он здесь только потому, что я наложил на него заклятие. Заморозил его сердце, застил глаза, заставил подчиняться. Если сниму заклятие, он уйдёт сразу. — Не снимешь — не узнаешь. — Я и так знаю! Разве такого как я можно полюбить? Того, кто сам согласился сердце заморозить, не чувствовать ничего. Кому ледышка нужна? — Но разве стоит любовь твоей силы? — Стоит. Всего стоит. Всё что имею отдам! — воскликнул Рейн. — Почему? — настаивал Морозко. — Потому что люблю его! — выкрикнул колдун и сам поражённо замер. Морозко же удивлённым не выглядел. — Заледеневшее сердце любить не может, — спокойно заметил он. — А значит, он уже снял с тебя моё заклятие. — Но почему я не стал как прежде? — растерянно спросил Рейн. — Почему ничего не чувствую? — Потому что разучился. Но с ним рядом быстро отогреешься, снова научишься. — А если Хардвиг уйдёт? — Значит так тому и быть. Заставить ты его не сможешь. — А если оставлю на нём заклятье? — тихо спросил Рейн. Марьян посмотрел на него возмущённо, но вмешиваться по-прежнему не стал. — За ним брат идёт, — сообщил Морозко. — Заковыристой дорогой. Долгой. Но он дойдёт. Если волк к этому времени сам не решит остаться, ты его никакими заклятьями не удержишь. Рейн опустил голову и сжал кулаки. Марьяну стало так его жаль! Хотя ещё совсем недавно он колдуна весьма недолюбливал. — Сила, что я тебе дал — твоей останется, — снова заговорил Морозко сурово. — Только получена она от Матери-Земли, а значит отныне и ты ей служить будешь. Время у тебя есть, чтобы с волком разобраться. А потом, как и я, ты отправишься в вечную дорогу, служить Матери-Земле, оберегая её. — Морозко посмотрел на супруга. — Повезёт как мне, верного спутника найдёшь, а нет, так в одиночестве бродить будешь. — Положив руку на шею волчице, Морозко развернулся и пошёл обратно к выходу. — Как я и говорил, у такой силы непомерная цена. Настало время платить. Они покинули дворец Снежного короля и долго молча шли по лесу. После посещения замка у Марьяна осталось тяжёлое чувство. Дом по велению Морозко появился на очередной лесной поляне и они прошли внутрь. Скинув верхнюю одежду, Морозко сел перед очагом и молча на него уставился. Марьян тоже не говорил ни слова, наблюдая за ним. Вздохнув, он тоже скинул полушубок и пошёл разводить огонь. Оставив очаг гореть, Марьян направился на кухню и долго там возился, давая супругу время посидеть в тишине, раз ему это так нужно. Радовало хотя бы то, что он не ушёл, как обычно, один по лесу бродить. Взяв по кубку с вином в каждую руку, Марьян пошёл к супругу. Отдав один кубок Морозко, он сел рядом. — Ты же с самого начала знал, что так будет? — спросил Марьян. — Потому так легко отдал ему силу? Морозко перевёл на него взгляд и устало вздохнул. — Знал, — просто признался он. — Мне многое открыто. Рейн же прекрасно подходит, чтобы служить Матери-Земле. — Я думал, что ей не служат тёмные колдуны, — заметил Марьян. — Рейн не будет тёмным или светлым. Он ведь изначально хотел силу не со злыми намерениями, а из страха. — У него с Хардвигом получится? — Если смелость в себе найдёт, — пожал плечами Морозко. — Мы сегодня ещё пойдём дальше? — Нет. Хочу отдохнуть и с тобой побыть, — тихо сказал Морозко. — Разговор с Рейном напомнил, как много ты мне дал. Прости, что иногда я об этом забываю. Марьян растроганно улыбнулся. и, перебравшись к нему на колени, мягко поцеловал. — Ты больше не один, — прошептал парень и, обняв, устроил голову на его плече. Так они и сидели долгое времени. Морозко гладил супруга по спине и мягко улыбался.