Меняй свои сигареты на мои губы

Холод пронизывает кожу насквозь, бесспросу проходя дальше, замораживая самые кости, ставшие подобными на хорошо отточенные глыбы льда. Вика стоит прислонившись к заледенелой кирпичной стене, заинтересованно смотря на Марьяну, сквозь пушистые крупные снежные хлопья. Та тушит очередной окурок о крышку мусорного бака, поспешно выбрасывая бычок внутрь урны и быстрыми отрывистыми движениями доставая ещё одну тоненькую ментоловую сигарету. Затем засовывает руку в карман, хлощевого пальто, по самое запястье, ища худощавыми пальцами яркую зажигалку. Параллельно что-то эмоционально рассказывая. Райдос не слушает, не желает разбирать отрывистой, торопливой речи, всë внимание приковано к мягкому голосу ведьмы. Взгляд неприлично въедливо бросается на аккуратные рыжие локоны, осторожно стекающие на тонкие молочные плечи, на короткую юбку с высоким разрезом, слегка прикрывающую часть бедра, на изысканные черные сапожки, которые ей ужасно шли. Шаманка не замечая пристального взгляда продолжает активно жестикулируя лепетать, не смотря в глаза. –Вик, ты меня слушаешь? – озадаченно спрашивает густо протягивая каждое слово. –Ты сегодня по особенному красива – перебивает. Обе уже давно отвыкли отвечать на комплименты банальным "спасибо" или делать приятности в ответ. Как бы часто не признавались в любви вслух, предпочитают действия. –Можно? – протягивает руку к лицу шаманки, не дожидаясь ответа, достаёт изо рта горящую сигарету быстро поднося к губам, глубоко, в самую глубь прожженных лёгких, вдыхая терпкий острый дым, слегка морщась, кривя губами. Как будто сотни тоненьких маленьких иголочек медленно впиваются внутрь, оставляя за собой глубокие дырочки, похожие на поры. Марьяна трепетно берёт за руку, осторожно размыкая пальцы, осуществляя попытку освободить, сильно зажатую в руках соперницы, сигарету. Вика всё это время бережно смотрит на неё, со слегка изогнутой улыбкой, потом юрко выскальзывает из рук Романовой, подносит сигарету к её губам взглядом предлагая "Бери!" Ни думая ни секунды, та послушно вдыхает. Райдос, улыбаясь, отстраняя сигарету от пухлых губ рыжей, рефлекторно прислоняет с своим. Поочерёдно затягивают ментоловую сигарету из Викиных рук. Рыжая ведьма привычно удобно уселась на коленях смотря на неё сквозь огненные пряди, нежно свисающие на лицо, запеленяющие глаза. Бережно прильнула к тёплым сухим губам, своими влажными прохладными, впуская вязкое облачко дыма из самого нутра лëгких в чужой рот. Вика чувствует этот привкус и податливо вдыхает в себя, пропуская сквозь пальцы гладкие, как шелк, локоны, зарываясь всё глубже, целует по-детски чисто, без капли пошлости. Ни одна не брала вверх, желая поддержать равенство, ощущая бешеный пульс в висках и естественно мокрый язык соперницы. **** –Ты не замёрзла в этой мини-юбке? Пошли погреемся – заботливо обнимая за плечи. –Давай ещё посидим. Ничего не отвечая, соглашается. **** Нос в свежие волосы зарывается, глубоко вдыхая еле уловимый запах мяты, губы к нежному месту за ушком тянутся, горячие ладони острые лопатки поглаживают, словно обрубленные крылья, стягивают пышные рукава платья, с открытым верхом, касаясь обнаженных фарфоровых ключиц, перекладывают локоны на одно плечо, не спеша, вяло тянут застёжку по молнии платья вниз. Марьяна ëжится, ощущая разгоряченные мокрые кисти рук на прохладной спине. Острые коготки оголённые предплечья царапают, оставляя белые полосочки, постепенно краснеющие. Ненужные элементы одежды летят на паркет с грохотом. Держит за талию обеими руками, оглаживает изгиб. Губы осыпают кровавыми пятнами белоснежную кожу, останавливаясь долго держа вакуум на каждом сантиметре разгореченного тела, язык мокрую дорожку тянет, от самой ложбинки до низа живота, изучает каждую звëздочку-родинку. Неожиданно отстраняясь, привставая на колени, раздевается сама, торопливо растегивает каждую позолоченную пуговичку на черной рубашке, прокручивая снимает многочисленные необычные кольца поочерёдно, кладет на тумбочку около кровати, тянет застежку ширинки строгих клеш брюк, отбрасывает всю одежду на другую сторону оставшись в одном кружевном белье. Приглушённый вздох растворяется в воздухе, тихий стон когда подушечки пальцев грубо сжимают затверделые соски. Ведьма не открывая глаз мелко дрожа, чувствует терпкий стойкий аромат мускуса от рассыпчатых каштановых волос жрицы, нависшей над ней. Кончиком языка вырисовывает узоры на животе шаманки, запускает руку под естественно промокшую ткань белья, входя двумя пальцами резким толчком. Ведьма отзывается громким протяжным стоном. Подстраиваясь под бешеный ритм, сама насаживается на изящные пальцы. Вика крепко за бедро хватается, язык подключает. Пальцы сгибаются плавно, давят на мягкие стенки. Романова стонет ее имя громко, ëрзает, захватив простынь в смертельно сильную хватку, своими же ногтями впивается, глубокие лунки оставляя на покрасневших потных ладонях. Ярко-небесные глаза затуманены плотно, извивается тело, дрожат ноги. Губы снова к губам прижимаются, не для поцелуя. Шепчут умоляя в перемешку с одышкой –Вика... пожалуйста... Райдос отстраняется, целует шею глубоко, оставляя шаманке на память темные засосы, помечает каждый клочок измученного тела. Сбитое дыхание у обоих. Марьяна замирает, съëживается, всхлипывает пошло, бедра сводит рефлекторно, дрожью покрывается, отбрасывает тело изнеможëнное, глубоко забросив голову. Дышит тяжело, из-под тяжелых век видит лицо жрицы довольное, улыбающиеся. –Иди ко мне. Вика поднимается, до раскрасневшихся щек дотрагивается. Тихо, как кошка, ползëт в крепкие объятия ведьмы, старая пружина кровати отвечает громким мерзким скрипом.