И только ненависть мешает, Валер.

И как же красив Валера, когда хмурится, когда что-то ему не нравится. Когда гнев его переполняет. Порой, хочется ощутить его на себе. Но лишь бы видеть эту злобную морду, которая корчится и орёт на бледнолицего Зиму. Эти чувства завлекали в пропасть, всё больше и больше. Плевать уже на громкие посиделки в качалке, от которых так усердно отмахивался и искал множество отговорок, чтоб не ходить. Сейчас он идет с улыбкой на болезненном лице, где красовались темные синяки под глазами. Ведь там будет Турбо. Весь такой из себя, взвинченный, злой, с красными щеками от выпитой дешёвой водяры. Но даже так, он не перестаёт быть красивым для Зимы. Наоборот — ещё привлекательнее. И сейчас он залип на него взором, стараясь разглядеть что-то новое. Что он ничего не видел. Всё бестолку, потому что на излюбленном Вахиткой лице — ничего не осталось того, что мог бы заприметить он. Все те же глаза, от которых веяло грубостью и теплом одновременно. Все те же брови, точно такие же губы, которые все искусанные и обветренные. Зима часто предлагал мазью хотя бы мазать, чтоб не так сильно раны разрывались. А Турбо плевать. Ему наоборот это казалось довольно таки привлекательным и ставил это Зиме в укор. Да тот уже и пытаться перестал, только мог и оплакивать эти губы, к которым прикоснуться нельзя. Много ненависти хранил в себе Вахит, чересчур много. Возможно, это была его самая главная проблема. Сколько слез было от того, что юноша себя ненавидел. Не по-пацански же. Да даже до селфхарма доходило, что было ужасно. Вопросы от матери, от отца. Крики, скандалы, избиения за это. А при пацанах — тот даже виду не показывал, что ощущает что-то, когда его за перебинтованные запястья хватали, что было адски больно. Только Адидас заметил, когда приехал. Смешной случай был, с одной стороны. Вахит с Вовой вдвоем остались, когда после очередной посиделки все напились, навели бардак, а этим двоим расхлёбывать. Турбо, оказывается, заболел тогда и не пришел. Зима сразу расстроился и понял, что смысла приходить — не было. И вот, как на зло, запрягли парня. Вроде, тогда он что-то тяжелое переносил и мимолётно, совсем случайно, один бинт развязался. И старший это заметил, что Зима пытался спрятать эту ткань нелепую. Замотать руку, да только не удалось. Адидас подошел в сомнениях, резко взял руки юноши и обомлел. — Че это такое, Зим? — строго раздался громкий голос, когда чужому взгляду показались огромные, чуть ли не до мяса порезы. Нахмурившись, старший грозно поднял свои глаза на растерянного парня. — Кошка это. — замялся парень, понимая, что отмазка эта очень глупая. А что делать то? Уж лучше соврать. Но он не учёл, что давно в группировке разболтал всем о том, что аллергия у него на блохастых таких. — Кому ты это чешешь, ну? Врать старшему ты что ли собрался? Блядь, ну ты и.. — не дав договорить, Зима тут же отдёрнул руки от наступающей злости. Не его это дело, пусть не лезет. А с другой стороны, Вахит же почти на глазах рос у Вовы. Прям под боком. Наверное, повод волноваться есть? Подумал Адидас, размышлял он этим вечером долго об этом. Да не стал он пацанам говорить. Зачем? Не их это заноза в заднице. Не маленький, разберётся. Но всё таки пару сентенций стоит парню поведать. О болезнях всяких, о заражении крови. Не знает же эта молодая душа, что ни к чему хорошему это не приведёт. И при уборке, Вова, объяснил всё. Вроде как..Вахит понял. Да и делать это перестал, всю свою злость — на чушпанов вымещал. Но всё равно не то. Курить больше начал, в апатию ушел, как бы сказало наше поколение. Ну и вовсе перестал на сборах появляться. Стыдно ему, якобы. И тогда у Турбо, у Вовы, у Марата и Андрея стали появляться вопрос. Мол, какого хуя? И пришли к дому бледнолицего, закричали ему, чуть окна камнями не повыбивали. Как принцессу ждали его, ей-Богу. И вот, объявилась эта принцесса пропавшая. Предъявили ему, якобы, че не ходишь? Поставили его перед фактом. Не объявишься завтра на сборах — отошьём. Но только душа обливалась лестью, когда увидел Валеру внизу, со всеми. Значит..волнуется? И подействовало же. Пришел, весь никакой. В глаза Турбо не решался заглядывать, ведь стрёмно ему было. Душа рыдала, изнывала. Ненавидел же себя Зима, презирал. Не чувствовал себя пацаном то ровным. Пидором себя бранил в мыслях, да и о Турбо думал. Об объятиях его теплых, которых он и не видал, не чувствовал никогда. И о том, как хорошо было тогда, когда не появилась эта влюбленность чертова. Под землю хочется провалиться, когда на сборах его чуть ли не убили за прогулы частые. Хоть и Вова понимал, что отдохнуть нужно было парню, наверное случилось что-то. Но оплеухи никто не отменял. И странно это. Почему именно сейчас, в этому году — влюбленность появилась? Он Турбо знал, когда самому тринадцать лет было! А кудрявому уже четырнадцать, он и стал почти "наставником" Зимы. И сам ему эту кличку дал. Вот и росли они вместе. Даже странно, как так получилось! Турбо — чистой воды эгоцентрик. Наверное на районе со всеми уже пересрался, да мало ему. А Зима же другой, спокойный более. Посему и видать приткнулись друг к другу. Вахит оттаскивает постоянно своего дружка, а тот продолжает в драку лезть, да орать. Вахит даже в воспоминаниях хранил то, как они единственный раз обнялись. Январским морозным вечером это было, когда младшего выгнали из дома. За что? За то, что узнали про группировку. И тот весь в слезах побежал в качалку, будучи еще подростком тринадцатилетним. Забежав, он увидел только Турбо, который собираться уже начал. И в тоненькой дублёнке, Зима, резво подбежал и крепко обнял кудрявого, обхватывая его за плечи, вставая на носочки и еле-еле как дотягиваясь. Опрометчивый поступок, однако. В морду он получил, но после — теплые объятия. Допрос был, Вахитка плакал сильно ведь понимал, если домой вернётся — отхватит. Не выпустят его из дома больше, но он же найдет выход? Постарается. Всё ради группировки. И только слезы ручьем текли, ведь домой то не принимали. Где спать? Ну вот и свалился ты на мою голову сегодня, Вахит. Пробурчал Валера пока думал, что ж с малым делать. Решили — что здесь, в качалке, поспит. А Турбо тогда домой нужно было, но страшно было одного оставлять малого. У них стычки были на то время сильные, что в качалку могли заявиться недоброжелательные люди, да хуже зверей. И изобьют. Малого жаль, капля человечности осталась ещё. Да и младший боязлив был, всё упрашивал Турбо не уходить. Недавно только впервые увидел, как человека убили. Пришлось уж вместе ютиться на диване. Точнее, Валера сидя спал, а Вахитка лёжа. Вообще, Зима, самый мелкий был тогда. Остальным всем по четырнадцать-пятнадцать. А ему тринадцать недавно исполнилось и сразу, прям на следующий день, он в группировку попросился. И рост у него был не высокий. Это уже сейчас, к семнадцати годам вымахал. Но всё равно на пять сантиметров ниже Валеры был. Было это незаметно из-за высокой обуви Вахита, но всё равно кудрявый хвастаться любил. И своего дружка гномом величать обожал. Ну и вот они на утро проснулись, а Зима весь замерз. Оказывается, что дверь в качалку была не до конца закрыта. Вот и промерз он. Худенький же вовсе, не то, что Турбо. Шкаф блядский, который не замерзает. И пришлось кудрявому мелкому свитер свой отдать, чтоб не заболел. Как отец с ним возится, ей-Богу. Но родной же папа на Зиму даже внимания такого не обращал, как Валера. В скором времени потом старшему и объяснять, почему в качалке были всю ночь. Кащей понял и всё таки не стал наказывать. И впрямь мелкому плохо, бледнее обычного. Без настроения ходил потом весь день. А как домой вернулся? С Божьей помощью. Свитер под конец дня отдать заставила совесть собственная, а потом к себе в прокуренную и пропитую квартиру родителей бежать. Встретили его не очень, да закрыли на неделю. Долго тогда Зима орал от армейского ремня! Вот слез же было! Турбо — возле подъезда его иногда ходил, высматривал своего дружка. А его нет. И сборы пропустил один раз, за что получил удар один в челюсть. Кучерявый, как заботливый брат, ему потом губу разбитую обрабатывал. А потому что Зима сам не мог, не попадал этой ваткой сраной без зеркала. И пришлось поухаживать. Наверное..Зима не забудет эти моменты никогда. Ведь теперь нет их, самому всё делать приходиться. Турбо сейчас выручает только в самых сложных ситуациях, да и то не всегда. Зима — взрослый, сам справится. Хотя..он и сам помощи то не просил у кудрявого, что уж говорить. В глаза показываться не хотел лишний раз, лишь по ночам грезил о том, чтоб вечерами с Валерой проводить, разговаривать, выпивать, да хоть молчать! Но быть рядом с ним. И вот снова..он забылся во всех своих воспоминаний, пока загляделся на Валеру. И понимал же, что иногда старший может обратить на это внимание. И подколоть его, по типу: "белку словил что ли?". Да тут не просто белку словил. Хуже. Да только долго рассматривать друга нельзя, ведь подумают что-то не то. И вот уже вопрос задали Зиме. — Зим, ты че на Турбо так пялишься? — послышался из толпы чей-то голос знакомый. Вова! Точно! И что отвечать? Прямо сказать, что педик теперь он? Не, не прокатит. — А? Я? Задумался чет. Рубит меня, скоро пойду наверное. Дома мать ждет, да и отец наверное. — быстро тему конечно он попытался перевести, да и получилось у него. Все подозрения сошли на нет. Все де знали, что Вахит — ровный пацан. Но сам парень уже сомневался в этом. Вот почти часы двенадцать ночи пробили, а Вахит до сих пор на улице шарахается, да с Валерой на площадке сидел. Разговаривали о том, что завтра собираются делать. Зима наблюдал и слушал чужой басовый голос, который в памяти может отпечататься сильнее прежнего. И уже даже сам Турбо стал замечать, что не чисто здесь всё. У Вахита может что-то случилось? — Зим. Ты постоянно на меня смотришь, даже пацаны подмечают это. Может..случилось что-то? — спросил Турбо, каким-то тоном несуразным, будто все эмоции в кучу смешались. Скорее, недопонимание чувствовалось в этом букете. — Ты ж не педик, верно? — усмехаясь, вбросил такую шутку. Только Вахиту эта шутка не зашла. Нисколько. — Да дома некие проблемы. Может..вообще не приду завтра. Отхвачу конечно, но пойдет. Перетерплю. С тобой просто хочу обсудить, если уж и объявлюсь завтра. — неловко заметался Зима, начиная темы перебирать. Неужто, Турбо догадывается? И что делать? Вдруг завтра пойдет с такой оглушительной новостью и всем расскажет её, мол, с Вахиткой что-то не то! Твою ж мать. И Турбо поверил. Это даже Зиме показалось непривычным, ведь он его знал как все пять своих пальцев. Да только не десять, видать. Быстро тема была сменена на другую, уже болтая о чем-то другом, галиматьей даже занимались. В снежки играли, резвились. И такой расклад устраивал их обоих, ведь не хотелось занимать голову всякой чушью, которая по ночам спать не давала бледнолицему и его другу. Турбо относился ко всяким таким подобным темам несерьёзно, ему лишь бы поболтать. Лучше сказать плевать, в отличии от Зимы. Он мог рассуждать хоть целый вечер о подобным, чтоб придти к выводу, который устроит всех. Наверное он этим и зацепил Адидаса, когда попросился в группировку. Смышленостью. Вот, чем Вахит отличался от многих своих ровесников. И, стоит признать, Валере эта черта его не нравилась. Почему? А потому, что каждое решение должно быть обдуманно у бледнолицего. Не может он сразу поступить как-то. Не позволит сам себе. Мысли в голове путались, оплетали друг друга со скоростью, начиная отдавать прям в виски. Испуганные глаза зажмурились, встряхиваясь. И вот уже парень лежал в постели, пребывая в чувстве, которое было ему неизведанно. Это было скорее..неуверенность в том, надо ли ему это всё? Турбо там..группировка. Хотелось любви.. Блядство! Да как Вахит может думать о таком? Что с ним происходит? Он же не педик! Он же не станет гоняться за парнем? Сам себя обманывал, ведь знал, что станет. Только одобрительного взгляда старшего достаточно при каком либо деле, чтоб Зима понял, что правильно он делает всё. Нужно ещё постараться для одобрения, чтоб его он заметил. В голове творилось черти что. Втуне оставался бледнолицый, не находя правильного решения своих вопросов. Не получается ничего. Валера из головы не выходит, ниже живота всё тянет, обхватывая немыслимым удовольствием. Он представлял, как Турбо качается, он грезил ещё раз посмотреть на то, как он ведёт себя в драке. И парню противно от самого себя, потому что не может нормальный, обычный пацан думать о таком! И ненавидит себя Зима, поскорее мечтая, чтоб закончилось всё. Как же жить, если ты видишь губы, к которым прикоснуться не можешь? В голову лезли различные воспоминания с излюбленным Вахиткой Турбо. Бывали разные ситуации, много их было. Так и хороших, да и плохих. Лелеял их Зима, берёг и вспоминал каждую ночь. Приятно было вспоминать даже драки ведь..ведь там есть Турбо. И снова глаза наполнились горькими слезами отчаяния и понимания, что это конечная остановка. Влюбленность поедала, причем..неправильная. Ох. Знал бы только Валера, он бы его и ногами, и руками, и ножом скорее всего избил. Потому что не захочет общаться. Не полюбит, не примет. И Вахита разъедало всё сильнее, голова становилась в миг тяжелее. Накрывшись одеялом с головой, Зима тихо всхлипнул, стараясь забыться в других своих домыслах. Не получилось. Всё только о нём. О его друге детства. Хотелось рыдать, разрывать сейчас запястья и глотку, дабы заглушить хоть свою боль в сердце. Вспомнился ещё один теплый момент, от которого душа Зимы окончательно растаяла. Иронично ведь, да? И начал прокручивать события того момента, наслаждаясь этим.

***

Угрюмый весенний школьный день, от которого хотелось сбежать, да далеко, чтоб не достала эта рутина проклятая. Турбо после девятого ушел, еле-еле доучился до него, к слову. Чуть ли не на второй год его оставляли, на что он в ногах классной руководительницы ползал и молил. А Зима только начинает свой девятый класс, пребывая в полнейшем шоке от нагрузки. Он не был самым умным в классе, не был заядлым отличником, да даже еле как пятерки получал по некоторым предметам! Но умом слегка отличался, не был троечником. Спасибо уж родителям, которые могли темы в прошлых классах объяснить. Сейчас же — ничего более. Пьют, да курят в этой двушке с тараканами. Никак потравить не могут, отчего лишний раз домой заходить не хотелось. Только лишь поспать, поесть, да уроки сделать. Остальное время — на улице. И последний урок вот-вот должен закончится, как он видит под окном самого Турбо. А сам то кучерявый улыбается, когда уловил взгляд Вахита. Девятиклассник помахал ладонью тому, кто был на улице, тихо хихикая. Валера в ответ только лишь ухмыльнулся, начиная бежать в сторону входа в школу. Что он задумал? Парень был в недоумении, даже тогда, когда звонок прозвенел. Быстро собрав все свои учебники в портфель, тот побежал сломя голову к выходу. Предварительно, он забрал все свои вещи и сменку. Как ни как, а на улице холодно. Выйдя в спешке из школы в одной рубашке и брюках, тот увидел прямо перед собой фигуру родного человека, который был чересчур близко. Широкие плечи, разноцветная шапка..как же это выглядело в воспоминаниях чудесно! — О-о! — Валера растянул гласную букву в удивлении. — ходил тебя, поджидал! Думал, когда уроки закончатся. Ну наконец. — осторожно толкая в плечо рядом стоящего, тот продолжил. — ты давай, собирайся быстрее. Щас портфель со сменкой домой занесёшь, а после пойдем по городу гулять. Я такое ахуенное место нашел, ты бы видел! Ну. Увидишь короче. — в восторге молвил старший, попутно начиная подгонять Зиму. — Турбо! — улыбчиво произнёс тот. Его переполняла радость, ведь его друг родной встретил! Как же легко стало на душе. Однозначно этот день запомнится, как и остальные. Надежда осталась на то, что вот именно эта осень будет великолепной, а не как другие. Прошлые были..скучные, унылые и ни капли радости! Но, Валера больше не в школе, теперь можно будет проводить вместе дни. Мысли такие крутились у Зимы довольно долго, ведь когда ты учишься в восьмом классе в первую смену, а твой лучший друг учится в другой школе во вторую смену, да и в девятом классе — не в кайф, честно говоря. Зима стал быстро на улице переодеваться, ловя на себе косые взгляд одноклассников и параллели. Негоже же с группировщиками ходить, да и общаться. Но плевать. Он сам же в группировке состоит, так что стыдиться уже нечего. Ветер неприятно лицо обдувал, что аж дрожь в теле неприятная стала проявляться. День тогда выдался чудным..разные и новые истории Вахит рассказывал. Например о том, как подралась параллель. Их потом к директору повели, а после этого уже неизвестно. Вроде как..нахуй кто-то кого-то послал. Парень сказал, что кто-то из группировок. "Но точно не универсам" — уточнил Вахит. В этот день, те пошли на какое-то болото, где было старое, заброшенное здание без крыши, с лестницей. Там и начал Валерка что-то творить, камни кидать в стены, заливаться хохотом от собственных шуток. В само болото..а младший рядом стоял, вовсе не был против таких безделий кудрявого. Даже наоборот, за компанию стал делать то, что и Турбо! Только вот..не учли они того, что там возможно бездомные, да и наркоманы могут сидеть, поджидать. Зима с улыбкой вспомнил тот самый диалог между ними. — Валер, слушай, там шорохи какие то. Че это? — шепотом спросил Вахит, понимая, что там кто-то есть. А Валера то выше был, чуть подпрыгнул и через стену увидел, что там нарик какой-то..да стрёмный такой. — Зим, один, два.. — без каких либо объяснений, стал Турбо уходить назад, хватая за руку младшего. И слышит, как кто-то орёт..да громко так. Это стало последней каплей и старший быстро заорал, начиная бежать быстрее, да Вахита за руку сжимать сильнее. — Бежим! — Долго конечно они отрывались..да и не понятно, что этот незнакомец хотел? А что было бы, если те не успели? Да и слава Богу, что стена между ними была. Так стрёмно же было, ведь лицо всё чумазое, разбитое было у человека, по словам Турбо. В тот день, адреналин превысил свою норму конечно. "Зато погуляли!" — с одышкой изрёк кучерявый, начиная усмехаться после всего этого. Они в магазин забежали, оторвались, к счастью. Продавщица только их спросила, что у них случилось. Они отмахнулись, не стали отвечать. Не её это дело. — Ну и где ты это место нашел, м? — спросил испуганно Зима, понимая, что с ног валится. Тут же колени содрогнулись и вот почти бы упал он! Но обошлось. Его сразу подхватил Валера с характерным шипением, помогая встать на ноги. — Да хер знает! Я на улице у кого то услышал, пошел туда утром и посмотрел. Место красивое, че бы и нет то..а там такая подстава! — будируя на самого себя, Валерка потрепал голову Вахита в шапке, потом же — хлопая по плечу. В магазине они постояли минут десять, или все двадцать. Уже не имело значение, ведь темнеть стало. Домой нужно было.

***

Сердце кровью стало обливаться, когда воспоминания нахлынули. Слезы по глазам горючие сильнее потекли, не щадя парня. А тот лишь в подушку утыкался виновато, сам пред собой опозорен и унижен. Вот только..что дальше делать? Фантазией баловаться всю жизнь, что ли? Или только до того момента, когда Вахит уже будет не в силах противостоять самому себе, да и скажет всё напрямую Турбо? Но знает парень, что будет он из кожи вон лезть, чтоб не узнал никто из друзей. Повторяющиеся мысли с каждым вечером подавляли юношу, который и без этого подавлен был. Ему бы..о будущем думать, а не о том, чтоб его лучший друг поцеловал, да вжал бы в эту блядскую кровать и засадил бы глубоко. Сам себя Зима предал, чувствовал он это. Нутром чуял, что долго это не продлится. Эмоции выскользнут, да и в момент самый не подходящий. Как казалось тому. Срывался часто бледнолицый на других, ведь некуда эмоции свои девать, которые в омут его тянули. И так с каждым днем. Сначала он просыпается, прогуливает ПТУ, а потом и с пацанами гуляет! Да бред это. Мать с отцом давно уже надежды не строят на сына своего блудного, который каждый день приходит с синяками различными. Порой бывает и такое, что из-за боли в ребрах после какой нибудь драки очередной, Вахит встать не может. Да и приходится иногда прогуливать сборы..а всё почему? А потому, что с Турбо вместе ходит. Если старший драку затеял — то и Зима с ним туда! Ну, если конечно, отговорки не помогают и яростный Валерка прямо таки и идёт на какого нибудь пацана, который вообще с другого района. Ц. Вот такая влюбленность никак не устраивала..хотелось с девушкой! Хоть и оказался в своих мыслях Вахит петушарой, но..а что "но"? Девушки его не привлекали. Бывало конечно, что на дискотеке может потанцевать с кем нибудь. Да и поцеловаться, в туалете уединиться. Но не любовь это! Неправильно! Нужно встречаться с тем, кого любишь. Вот такое уж воспитание, нежели у Турбо.. Он, как кролик! Ему бы дай волю, то уже весь город лежал под ним. Точнее, девушки только. Да и то он с умом выбирал, вроде.. Ну. Как с умом..трудно так сказать. Если красивая и тихая — значит можно с ней вечер провести. Но, Турбо отрицал это. Говорил, что нормальный он и почти не спит ни с кем! Да бред это. Зима, совсем редко конечно, но заходит в гости к своему другу. Тот один живет. Все умерли, кроме отца. А он что? Он где то работает..деньги высылает, по словам Турбо. Но чует Вахит, что это вранье. Ведь каждый день старший у чушпанов деньги просит, да много. От пятнадцати рублей, до пятидесяти! Это где ж мелкие должны достать? Но кудрявого это не ебёт, как говорится. Лишь бы деньги в срок были, да и подгон какой нибудь. В виде..чебурека всякого? Любил он такое. Так же, как и Зима.. Иногда, младший нутром чувствовал, что суждено им вместе быть! Честно. Будто бы судьба расписала, но..не пидоры же они на людях. Точнее, только Зима. А вот уже Турбо — ровный пацан! И бранил себя долго Зима, и оправдания искал себе. "Да это пройдет!" — твердил с пеной у рта себе юноша, одновременно представляя себе грозного Валеру, который доказывает что-то, ведь тогда он выглядит чересчур горячо! Твою мать! Так и проходят дни зимы, причем это длится уже на протяжении года, или больше. И вновь он засыпает в слезах, с отвращением к самому себе.