О, дивный новый мир!

      Хозяин кабинета не слишком любил яркий дневной свет. То ли сказывалась его деятельность, неразрывно связанная с этим вечным спутником человека, то ли мрак сгустился в его собственной душе, потому его не мог разогнать даже огонь от печати в камине. И менять что-то ему было сложно — банально не оставалось времени.       Данзо Шимура тяжело откинулся на глубокое кресло, в котором восседал вот уже второй десяток лет. Между прочим качественное — сам сделал, в молодости у него была мечта стать столяром, притом даже не самым плохим. Вот только что-то не сложилось, и разменявший пятый десяток мужчина нашел себя на руководящей должности теневой организации, которая конечно же, служила деревне, защищала Хокаге и бла-бла-бла… Вот только интересно, не будь Корня, он, Данзо, был бы еще жив?       Шимура вздохнул, налил себе полную чашку кофе из горячего котелка. Пить совершенно не хотелось, но тоска, готовая поглотить все и вся, сидела где-то глубоко и требовала хоть чего-то, чтобы отвлечься. Да какая там тоска, в самом деле, в его то возрасте — ему уже сожалеть особо не о чем. Или есть о чем?       Был ли он прав тогда, сорок лет тому назад? Возможно, прими он тогда лучшее решение, не было бы сейчас того, что есть? Возможно, Коноха была бы куда сплоченнее, а Воля Огня стала бы действительно масштабным проектом, как того хотели Хаширама и Тобирама-самы?!       Никто не любит быть избранным. Никто, потому что решения такого вот «избранного» глобальны, и в итоге один росчерк пера перекраивает реальность до неузнаваемости. В его случае, хватило и поступка. И вот он сейчас здесь, хотя по идее, должен лежать в гробу, а то и вовсе, где-нибудь в земле, подальше от посторонних глаз. Старик уж точно не позволил бы. Даже несмотря на то, что они как будто ещё друзья. Политика играет по своим правилам, увы.       Зазвенел звоночек. Шимура поднял голову. В дверях возник шиноби, полностью закрытый капюшоном.       — К вам Учиха Шисуи, Данзо-сама.       Меньше всего ему сейчас хотелось общаться с кем либо. Но к сожалению, Данзо ждал его визита.       — Проси, — негромко сказал глава Корня.       Спустя пару минут перед Данзо стоял молодой шиноби с короткими растрепанными волосами, одетого в темный костюм с высоким воротником рубашки. Не иначе из дома — Шисуи был очень пунктуален. И какие вести принес этот парень, куда важнее. От них слишком многое зависит.       — Здравствуй, Шисуи. Судя по твоему встревоженному лицу — все очень плохо?       — Ваша проницательность никогда вас не подводила, Данзо-сама, — вздохнул Шисуи, — К сожалению, я принес вам не те вести, которых вы так ждали.       — С мое поживи, не такому научишься. Ладно, докладывай.       — Клан сейчас в смятении. Многие недовольны текущим положением дел. Некоторые начинают загораться реваншизмом. Мол, хотим жить так, как жили при Мадаре.       Данзо вздохнул.        — Но ведь вам выделили целую нишу, осуществление защиты деревни от всякого ворья и преступников — это очень серьезная работа, за которую деревня благодарна вам.       — Жаль не все такого высокого мнения о Военной Полиции, Данзо-сама. Многие видят в этом средство по отстранению Учих от власти. Идеи Мадары во многом становятся популярны также из-за того факта, что деревню создавали как клан Сенджу, так и клан Учиха. А значит, у нас, по их мнению, должен быть паритет в плане власти в Конохе.       — И это самая большая наша проблема, Шисуи-сан. И сам я тоже недоволен тем, что творят Сарутоби и Узумаки. По видимому мой друг решил взять реванш за «Рассвет». Только теперь сделать все так сказать самолично.       — Вы полагаете? — Шисуи умел скрывать свои эмоции, несмотря на свою репутацию весельчака, долгая служба в АНБУ очень этому способствовала, но только люди, давно и хорошо знавшие его, понимали, что Учиха раздосадован. Расстроен и раздосадован.       — Факты — вещь упрямая, Шисуи. Вспомни, что произошло четыре месяца назад?       — Голосование в Совете относительно бюджета на снабжение Военной Полиции. Мнение разделилось — так, клан Узумаки полностью поддержал идею, в то время как Фугаку-сама пытался обратить внимание уважаемых старейшин на то, что многие, если не почти весь клан живет именно службой, которая дает относительно неплохой оклад, а без этого окажутся банально на мели — конечно, у нас есть ремесленники и торговцы, как и у всех, но многие члены клана служат из-за нужды в заботе и помощи старым и больным родственникам, у многих семьи, дети.       — И оба мы с тобой знаем исход, — даже после моей собственной речи, что ослаблять таким образом наиболее боеспособное подразделение Листа не просто глупо, но и политически опасно, в чем меня поддержали Хьюги, с речью выступил Сарутоби, дескать в деревне за последнее время не происходило сколько-нибудь серьезных преступлений, а значит тратить на оборону тридцать…или даже сорок процентов бюджета деревни глупо, и что намного лучше инвестировать эти средства в торговлю со страной Ветра, поскольку те, в силу особенностей своего климата, сильно зависят от поставок продовольствия и в целом считается одной из слабейших по экономическим показателям стран. И наш общий друг, пользуясь тем, что Клан Сарутоби является наиболее крупным торговым кланом Конохи, решил в тихую стать монополистом на рынке Песка, — усмехнулся Данзо, — А поскольку казна не бездонная, то он решил ударить по оборонке. И каков же результат?       — Проект был принят большинством голосов, четверо против трех, с учетом того, что Минато-сама владеет правом двух голосов. Наверное это можно счесть утешением, учитывая что Совет предлагал в целом сократить штаты Военной Полиции, что выбросило бы многих просто на улицу. А так потери оказались только денежные, но это привело к росту популярности радикальных идей.       — Когда человеку нечего терять, он начинает помышлять о революции, — тихо произнес Шимура, постукивая пальцами по столу, — Кто наиболее склонен к распространению этих идей?       — Яширо и Инаби, лейтенанты Военной Полиции. Вы наверняка их помните, Данзо-сама.       — Да, сложно забыть. Они кажется, организовывали предвыборную кампанию Фугаку двадцать лет назад, когда проходили выборы Четвертого Хокаге, — Данзо едва заметно скривил губы, вздохнул. А ведь именно с этого все и началось, пожалуй.       — Ваша память вас не подводит, Данзо-сама. И как вы понимаете, лично они не хотят забывать его тогдашнего поражения. А если учесть их влияние на клан, то аналогичное мнение втайне или в частности высказывают и другие.       — И таким образом мы получаем критическую массу, готовую подорвать весь Лист, — Данзо замолчал, задумался, — А что сам Фугаку? На совете, да и при личных беседах он как всегда непроницаем. А каков он… — Данзо задумался, подбирая слова, — на своей территории?       — Сложно сказать однозначно, Данзо-сама, — Шисуи пожал плечами, — Могу лишь предположить, что он в смятении, хотя прочесть истинные мысли и чувства Фугаку-самы крайне сложно. Но я бы не стал предполагать, что он выступит на стороне Деревни — и главным образом из-за своего долга, как лидера клана. Вы ведь понимаете, Данзо-сама…       — Конечно, Шисуи. Если пойдут все, а Фугаку станет упирать на мир, то его как минимум объявят предателем. А то и вовсе, скинут с поста лидера клана. Ему есть что терять, особенно после того случая. Потеряв шансы на шляпу Хокаге, он точно не захочет лишиться и поста главы клана. Как говорит народная мудрость — лучше синица в руках, чем журавль в небе. Молодой шиноби молча выслушал тираду Шимуры, после чего отвел взгляд.       — Что-то не так? — тихо спросил Данзо.       — Да… у меня было небольшое предложение, — начал было Шисуи, глядя прямо в лицо старого воина. Шимура взгляд выдержал, подавил желание отвернуться, — заповедь «не смотри Учихе в глаза» он помнил с малых лет. Побарабанил по столу, но все-таки спросил:       — Котоамацуками?        — Да, — теперь лицо молодого Учихи было похоже на маску. Этот план казался ему настоящим выходом из положения, который сможет хоть как-то остановить надвигающийся мятеж, грозящий перетечь в полноценную гражданскую войну, которая, однажды уже едва не произошла. И теперь фитиль этого давно погасшего было конфликта вновь грозил быть подожжен очередной политической игрой. И вот теперь это «чудесное спасение» оказалось лишь дымом.       — Ну, теперь уж сам видишь, — развел руками Данзо. Затем старик промолчал, слегка кашлянул, — этот кашель донимал его уже несколько дней, но идти к медикам пока не хотелось, — И да, Шисуи. У меня к тебе самому просьба будет…       — Да, Данзо-сама? — на лице молодого Учихи, пусть и едва заметно, возникло удивление, — Шимура был его непосредственным командиром, и пусть он и оказался довольно неплохим человеком, но просил кого-то он довольно редко, особенно подчиненных. Впрочем, приказы он тоже выдавал без излишнего давления, — его авторитет позволял такое «демократичное» поведение.       — Будь поосторожнее. И даже дело не столько в клане, сколько в других, — Шимура понизил голос, но Шисуи все прекрасно услышал, — Берегись. Твои глаза — слишком уж ценны, и не только в благородных целях. Я не думаю, конечно, что до этого дойдет, но Хирузен способен на многое. А мы не можем тебя потерять, Мерцающий Шисуи. Я не могу.       — Так точно, — тихо сказал парень. Данзо снова посмотрел на него, прокручивая в голове возможные варианты развития событий. Парня было жаль, что уж говорить. И он и вправду талантлив, нечего сказать. И использовать пацана в качестве политической фигуры не хотелось. Совсем. Ему и так хватило на миссиях. Да и не только…. Но к сожалению, даже он, Глава Корня, не мог ему ничем помочь. Помогай ему Боги….       — Можешь идти, Шисуи.       — Прощайте, Данзо-сама. Благодарю за аудиенцию, — парень поклонился и тенью покинул комнату. Шимура проводил его долгим взглядом, после чего погасил свечи.       — Символично, — подумал Данзо, — словно бы я погасил вместе с ней и все свои надежды на мирный исход. Но к сожалению, «будто бы» все быстрее превращалось во «вполне себе реально». И сможет ли он принять верное решение сейчас, Шимура все ещё так и не знал.