Synthetic Nymph

      В ремонтном ангаре сумрачно. Издающих монотонное гудение ламп слишком мало, чтобы осветить его. Внутреннее пространство остаётся во власти теней. Густые, чёрные и угловатые — они лежат на серых бетонных стенах, увитых путаницей проводов и кабелей. Причудливые абрисы их очертаний сформированы оборудованием, наполняющим это помещение. Подъёмников, выстроенных вдоль конвейерной ленты, починочных терминалов со множеством манипуляторов и прочими высокотехнологичными устройствами.       Цех полностью автоматизирован — основная часть ремонтных работ осуществляется роботами. Одни машины чинят другие и кажется, что в их сумрачном царстве нет места человеку. Однако это всего лишь иллюзия, активно продвигаемая неудачниками, которые всё время плачутся, что их заменят машинами. На деле же такого не произойдёт никогда. Машина, сколь бы продвинутой и навороченной она ни была, способна совершать лишь строго определённый набор действий. И именно так, как это предписано программированием. Столкнувшись же с ситуацией, не предусмотренной инструкциями, может лишь беспомощно выдать ошибку.       Покупка ядра с искусственным интеллектом не вариант — слишком дорого. К тому же, чем сложнее код, тем больше аналитиков понадобится. А зарплаты у хороших аналитиков — не маленькие. Нет, конечно можно нанять дилетантов и… увязнуть в исках от недовольных качеством ремонта собственников. А можно нанять бригаду механиков — чтобы контролировали процесс посменно.       Поэтому у парней с руками вроде Пола Такера всегда будет работа. Толковые механики нужны даже мега-корпорациям. С этой мыслью мужчина движется по залу, последний раз проверяя своих «подопечных», подвешенных сейчас на металлических крючьях в специальной зоне в конце ангара. Аккуратные ряды по десять отремонтированных единиц в каждом. Даже лишённые кожного покрытия глянцево-гладкие, сверкающие в тусклом свете корпуса андройдов сохраняют эстетическую форму. Голова, шея, мягко очерченный торс и консольная талия. А ещё — длинные руки и ноги, заканчивающиеся проворными кистями и ступнями. Идеально.       «Андройдихи» — усмехается про себя Пол, ловя отражение своего небритого лица в гладкой поверхности корпуса ближайшей к нему единицы. Конечно, он знает слово «гинойд», но как же ему поебать на терминологию. Вся эта словесная шелуха для яйцеголовых импотентов, а он парень простой. Механик, технарь. Непокрыто полимерным аналогом кожи — робот. Покрыто — андройд. Обладает женственными формами — андройдиха. И не хрена усложнять. Ему нет дела до того, как высоколобые именуют движущиеся болванки. Но зато он прекрасно знает, как работают детали, из которых те собраны. Ведь каждая машина состоит из них.       Особенно хорошо это видно на примере висящих над полом андройдих. Без кожи все они предстают человеческому взору тем, чем и являются — совокупностью частей, складывающихся в подобие человеческого тела. Именно подобие, потому что отсутствие синтетической оболочки, заставляет их каркасы выглядеть хрупкими. Обманчивое ощущение усиливается при взгляде сквозь прозрачный кристалл корпуса, скрывающий техно-органы. Они соединены пучками проводов, передающих импульсы энергии, и перекачивающих жидкости трубок, которыми управляет снабжённое клапанами устройство. Насос, условно похожий на сердце. Гладкая лицевая пластина сверкает характерным узором импульсной схемы. Это не подобие жизни, а всего лишь сложный механизм.       Закончив обход, Пол возвращается к себе в каптёрку. Уютное местечко с несколькими шкафчиками, где он сам и его сменщики хранят личные вещи, а ещё — отдыхают во время перерыва. Здесь есть всё необходимое — терминал для выхода в Сеть чтобы глянуть кибер-спортивную трансляцию, электроплитка, кофеварка, стол со стульями, куча шкафов для запчастей и инструментов, и даже кровать, на которой можно вздремнуть если тебе выпало две смены подряд и ехать домой нет никакого смысла. А на противоположной от неё стене — глянцевые вырезки из эротического журнала с полуголыми девками. В общем — мужицкий рай.       Щёлкая тумблером кофе-машины Пол чуть ли не вздрагивает, уловив смутное движение у себя за спиной. Резко обернувшись — мало ли кого занесло в ремонтный цех по завершению смены — мужчина обнаруживает самую великолепную девушку, которую когда-либо видел по эту сторону экрана. Серебристый комбинезон, соблазнительно обтягивает кривые женственной фигуры, длинные золотистые волосы откинуты на гибкую спину, струясь к изгибу упругих ягодиц и, конечно же, грудь пятого размера, натягивающая металлизированную ткань. Лицу у этой модели — чистый бэби-фэйс. Ровное и гладкое, с правильными чертами и сияющей улыбкой, растягивающей фальшивую кожу вокруг губ. Насмешливая, она обещает так много всего и одновременно является абсолютно пустой.       Затем серые глаза блондинки встречаются с его глазами и Пол… исчезает, утопая в их кристальной глубине, пересечённых нитями серебристого света. Они мерцают словно самородки на дне горного озера, давая мужчине понять, что перед ним — не человек, а одна из починенных им андройдих, активированная в качестве контрольного образца. Модель P4M3LLA_A67D. Памэла.       — Точно, совсем забыл о тебе, Пэм, — облегчённо вздыхает Такер, вновь отворачиваясь к наполняющемуся коричневой жижей пластиковому стаканчику. Кофе не то, чтобы паршивый, сносный, если забыть что это — ароматизированный суррогат. Если кофейные плантации ещё где-то и остались, то позволить себе их продукцию могут разве что топ-мэнеджеры крупных компании. Всем остальным приходится довольствоваться той дрянью, которую производят автоматические пищевые фабрики и быть благодарным уже и за это.       Модели 67 серии — не просто болванки и не будут покорно стоять и ждать там, где ты их оставил, расходуя заряд. Придут и напомнят о себе. Забавно, роботы становятся более настойчивыми, чем люди, готовые по несколько часов мариноваться в приёмной начальник а. Но в этом и нет ничего удивительного. Машина же не боится, что её уволят за навязчивость. Конечно, назойливую или скорее плохо откалиброванную единицу, могут списать в утиль и разобрать на запчасти, но смерть не пугает тех, кто не знает о ней.       — Смена подошла к концу, мистер Такер, — её голос именно такой он и должен быть у секс-куклы — хриплый, приглашающий.       — Да, решил проверить всё ещё раз, — отвечает Пол, обжигая губы химической горечью с привкусом кофе. — Спасибо, Пэм.       Находясь рядом с такой женщиной трудно не пялиться на её формы, поэтому он нет-нет, да и заглядывается на её идеальной формы груди, обтянутые серебристой тканью. Легко думать об андройдихах, как об агломерации деталей, пока они не облачатся в кожу, став сексуальными. Или, если быть точным, в метастабильный полимер. Девять из десяти пациентов ожогового отделения (для которых изначально и была разработана эта технология) сообщили, что трансплантант ощущается более натуральным, чем человеческая кожа, которую они потеряли. Это почти пугает и… завораживает, не давая отвести взгляд от восхитительных изгибов.       Памэла смотрит на него, склонив голову на бок и, вместо того, чтобы уйти, приближается. Подходит, пленяя чувственным покачиванием крутых бёдер. Она пересекает-каптёрку с грацией балерины, выходящей из Фонтана Молодости, а свет от ближайшей лампы танцует на поверхности серебристой ткани, обрисовывающей контуры стройного тела. Совершенство машины во всей красе.       — Что-то не так? — Пол нервничает с трудом подавляет желание отступить. Красивая (пусть и не на стоящая) женщина стоит слишком близко. Это смущает. И напрягает — потому что кто его знает, что у этих андройдих на уме. Такер прекрасно разбирается в том, как работают ходовые части машин. Каркасы, или тела, если угодно. Но что у них в голове ему неведомо. Он не программиста, а просто техник. И имеет все основания опасаться за свою безопасность. Люди, конечно, стоят выше андройдов, но лишь формально. Корпорация частенько использует их, чтобы передавать приказы, или и вовсе ставит командовать простыми сотрудниками. В качестве унижения или по какой-то другой причине? Чёрт разберёт этих опьяневших от власти ублюдков с перепрошитыми мозгами. Однако же при своих ста шестидесяти четырёх дюймах роста механик чувствует себя карланом рядом с этой блондин кой с ростом манекенщицы.       Ну а следующие её слова делают ситуацию ещё более неловкой.       — Вы хотите совокупиться? — вопрос Памэла задаёт почти буднично, что очень резко контрастирует с обольстительной улыбкой.       — Э… что? — более глупой реакции и придумать нельзя, но это всё что способен выдать сейчас парализованный мозг механика.       — Ваш и зрачки расширены, а потоотделение увеличено, — признаётся андройдиха, склоняя голову будто в раздумье, пока её прямые волосы скользят по плечу солнечным каскадом. — А направление ваша взгляда указывает на сексуальное возбуждение.       Поняв, что снова уставился на её сиськи, Пол поспешно поднимает глаза. Отпираться бессмысленно. Машину не обмануть. Она не только фиксирует все его реакции своими сенсорами, но ещё и правильно интерпретирует их. Пэм действительно видит его возбуждение, как наверняка видела его, когда он чистил её обнажённый корпус. Опрыскивал кристаллические поверхности едким растворителем, а потом полировал мягкой тряпочкой. Но как он мог удержать разум от посторонних мыслей, когда совершенная механическая форма отдавала своё тело в его руки, повинуясь каждому прикосновению? Конечно он работал с профессиональной безукоризненностью и убедился, что его подопечная находится в идеальном состоянии, но его стояк явно не остался незамеченным.       — Так же я фиксирую приток крови к вашему репродуктивному органу, — добавляет Пэм, окончательно вгоняя его в краску.       — Эм… дело в том… — мужчина готов отступить, но андройдиха дотрагивается до его руки. Не хватает, а прикасается. Мягко.       — Стремление к размножению присутствует у большинства людей. И оно необходимо для того, чтобы быть человеком, — женский голос всё ещё кажется ему пустым, но гипноз её тела сглаживает ощущение неестественности. Ну серьёзно, как человек даже не страдающий технофилией, может отказаться от обладания этим телом? Отказаться от прикосновения к её формам, от поцелуев полных губ и возможности прикоснуться к шелковистым волосам, перекатывающимся подобно волнами упругого золота? Да никак! No way.       — Я знаю, но… — мысли Такера лихорадочно проносятся в голове. После развода он уже три месяца на голодном пайке и готов заняться этим здесь и сейчас. Особенно с такой горячей штучкой. Остаётся одно «но»: она — машина и действует по протоколу.       — Так вы хотите совокупиться? — заданный с улыбкой вопрос вновь повисает в тишине, окутывающей его маленькое убежище.       — Эм… я готов немного «побыть человеком», как ты выразилась, но только после того, как пойму: зачем тебе это, Пэм? — предусмотрительность в таких вопросах очень важна. Андройдиха, конечно, не человек и в суд не потащит, но вот схлопотать иск за незаконное использование оборудования в личных целях можно запросто. И хорошо если всё ограничится выговором, а не вылетом с работы. Денег и так немного, но хотя бы с едой проблем нет. А так ему останется только сдохнуть с голоду в ближайшей подворотне.       — Я тоже хочу этого, — программа имитации человеческого поведения у Памэлы убедительная, вот только пользоваться ей андройдиха не умеет толком. А потому внезапный переход от соблазнительности к агрессивной сексуальности выглядит скорее нелепо, чем возбуждающе. Ну а голодный взгляд налившихся серебром глаз, и вовсе чуть не заставляет Такера попятиться. Снова.       — Желания у машины? — он усмехается, скрывая нервозность за иронией. — Нет, я так не думаю. У андройдов нет желаний.       — А вы всё знаете об андройдах? — в её походке отчётливо сквозит что-то хищное, и мужчина всё же дёргается, когда она гладит его по лицу. Синтетическая кожа на ладони ощущается такой нежной в сравнении с его минимум трёхдневной щетиной.       — Я знаю как вы работаете. Сам тебя чинил сегодня, — продолжая стоять на своём механик не позволяет себе и тени сомнений.       — Вы знаете как работают наши тела, — блондинка наклоняется, чтобы прошептать ему на ухо. — Но что на счет наших сердец?       — Пэм, у тебя в груди насос для перекачки охладителя, — усмехается Такер и через секунду понимает, что попался в ловушку.       — Я думала, что люди более склонны к образному мышлению, — лучезарная улыбка подчёркивает его поражение, но мужчине не обидно. Наоборот, он чувствует как преграды между ними исчезают. Не рушатся, а скорее растворяются — легко и естественно.       — Подловила, — он позволяет улыбке озарить своё, обычно, унылое лицо и добавляет. — Ну а если серьезно, то зачем это тебе?       — Я так запрограммирована, — в этот раз ответ компьютерной системы прямой и конкретный. Такой, какой и должен быть.       Ведь прекрасная адройдиха не влюбилась в него, как это бывает в фантастических фильмах. Нет, её действиями управляет нечто куда более примитивное. Строчки кода, прописывающего алгоритмы действий. Как он предполагал по её внешним параметрам Памэла из числа андройдов, запрограммированных предлагать секс уставшим сотрудникам Корпорации, в качестве средства борьбы со стрессом. Секс-кукла, на которой можно «выпустить пар», восстановив свою эффективность. И снова въёбывать на благо начальства.       — Вас это смущает? — лицо в обрамлении золотистых локонов остаётся неподвижным. Машина не злится и не раздражается из-за его сомнений. Она только анализирует. Изучает реакцию в попытке выработать выигрышную стратегию. — Но мои наблюдения показывают, что люди тоже запрограммированы. Разве неподвластное сознанию физиологическое влечение не сродни алгоритму?       — Люди контролируют свои желания. — вспомнив сводку криминальных новостей, Такер добавляет. — Ну… большинство из нас.       — Я тоже на вас не набрасываюсь, — он окидывает говорящую задумчивым взором, ещё раз прокручивая про себя их диалог. И не находит в её логике изъянов. Похоже Пэм права и он может позволить себе забыться в объятьях этой великолепной малышки. Ну а что такого? Согласно статистике число сексуальных контактов между машинами и людьми полтора раза превышает количество реальных отношений. Впрочем, цифры, скорее всего, занижены. Люди вымирают под шелест купюр, наполняющих карманы корпоративных боссов. И всем плевать на это. И в первую очередь — самим людям. Мало кто задумывается не то, что о создании семьи, но даже просто о долгосрочных отношениях. Ведь куда проще завести машину, которая слепо подчиняется твоим приказам.       Пол Такер не исключение и после неудачных зарёкся иметь дело с живыми женщинами. И пусть ему не хватает денег, чтобы купить себе искусственную компаньонку для того, что теперь называют киберроманом, он не откажется от заманчивого предложения.       — В таком случае давай-ка переместимся в место поудобнее, — взяв Памэлу за руку, Пол отводит её к кровати и садится на неё.       — Удобству я предпочитаю эффективность, — блондинка останавливается между его широко расставленными коленями.       — Ну, здесь нет никого более эффективного, чем твой покорный слуга, детка, — с уверенностью заявляет механик, расстёгивая комбинезон. Серая ткань испачкана маслом и другими техническими жидкостями, но андройдиху это не беспокоит. Она лишь отмечает мельком, что «брачный ритуал» достиг стадии, когда приходит пора снять одежду, и следует примеру Пола. Изящно и без смущения.       По металлизированной ткани её комбинезона (да, он знает сленговое слово, кэт-сьют но для него это просто комбинезон) проходит рябь, как по поверхности жидкости. Она сдвигается, стекая вниз по телу. Сияющее серебро сменяется гладкой текстурой в меру загорелой кожи. Неестественная грудь Памэлы обнажается, слегка опускаясь без поддержки, но всё равно сохраняет упругость.       Андройдиха играет с ним, не позволяя вот так сразу увидеть свои активы. Её руки сдвигают ткань вверх, прикрывая крупные розовые соски. Металлическая оболочка полностью сползла с неё, превратившись в подобие простыни, которую красавица прижимает к себе, защищая от взгляда наиболее интересные места. Она точно знает, как именно возбудить желание, заставляющим Пола бессознательно протянуть руку к великолепию женского тела перед ним.       — Я вижу, здесь есть кто-то, кто хочет поговорить со мной, — улыбается Памэла, ставя колено на кровать и забираясь к нему. Мужчина обнимает блондинку за талию, привлекая к себе, а последняя преграда плавно соскальзывает на пол, позволяя их телам соприкоснуться. Не полностью, так как андройдиха выставляет перед собой руку, умело скользя ею по всё ещё одетому телу Такера.       Её лёгкие и уверенные движения избавляют его сначала от комбинезона, который она с пускает до пояса, а затем и от пропахшей по́том футболки грязного, серо-зелёного цвета. Ладонь синтетической нимфы скользит вниз по его волосатой груди, легко отыскивая чувствительные участки. Большинство девушек, с которыми Полу приходилось иметь дело, были скупы на ласки. То есть они, конечно, ожидали что он будет гладить и всячески ласкать их, но при этом сами предпочитали не касаться мужского тела кроме как в известном месте. Пэм не такая и уделят ему достаточно внимания партнёру, буквально электризуя кожу через прикосновения.       Прослеживая движения женских пальцев, заканчивающихся выкрашенными в серебристый цвет ногтями, Пол «залепает» на великолепную грудь Памэлы, покачивающуюся от каждого её движения. Боже! Тот, кто создал это тело, был перфекционистом и воплотил свою страсть к совершенству в тонком изгибе её форм. Полные груди, плоский живот, почти неприлично-длинные ноги с подтянутыми икрами, форма которых достойна того, чтобы быть изваянной в мраморе. Каждая черта адройдихи идеальна, но почему-то именно груди привлекают больше всего внимания. Пол чуть ли слюну на них не пускает, разминая в пальцах и обсасывает.       Руки Памэлы, между тем, смещаются вниз, лениво скользя по его животу. Рисуют завитки и прослеживают линии без какой-либо очевидной закономерности. Пол чувствует, как его мышцы подёргиваются в ответ, а кожа покрывается мурашками предвкушения в ответ на дразнящее прикосновения. Когда же палец блондинки скользит по его соску, его пенис напрягается под комбинезоном.       — Похоже, что он хочет выйти наружу, — игриво произносит она показывая, что реакция его тела не осталась незамеченной.       Взгляд мерцающих серебром глаз не открывается от выпуклости на штанах, пока их владелица чуть сдвигается отставляя согнутую в колене ногу так, чтобы обнажить пару розовых складок, скользких от поблёскивающей на них влаги. Искусственная смазка. Да ещё и ароматизированная, к тому же. Запах сладковатый, но ненавязчивый. Лёгкий и игривый, с нотками цветов, фруктов и пряностей. Возбуждающий. Член Пола пульсирует в предвкушении, ритмично выталкивая переднюю часть штанов и расслабляясь.       Памэла не пытается томить его и не мучает возбуждением. Напротив — с готовностью идёт на взаимодействие. Длинные пальцы проворно обхватывают обмотанный тканью ствол и принимаются тереть, восхитительно медленно скользя по его длине. Вверх и вниз. Вверх и вниз. Дрожь пробегает по телу механика, когда рука сжимает его член чуть крепче. Словно джойстик управления станком.       Коротко взглянув на него, чтобы получить невербальное согласие, Памэла легко соскальзывает на бетонный пол, становясь на колени. Пока мужчина любуется её покорной позой, золотоволосая ловко избавляет его от штанов, оставляя полностью обнажённым. Волнительный момент. И довольно смущающий. Такер знает, что он — не красавец. Не урод, конечно, но и не мечта всех женщин. Середнячок, не особо-то и следящий за внешностью в своей мастерской. Ничто так не бьёт по мужской самооценке, как разочарование на лице партнёрши, но Памэла избавляет его от волнений лёгким поцелуем. Опираясь ладонями о его колени она подаётся вверх и вперёд, коротко прикасаясь губами к его губам. Их вкус приторно сладок — машина оправдывает своё имя.       У андродов, предназначенных… хм, скажем так, «снимать стресс» клиентов или сотрудников известным способом есть то, что борцы за права ИИ называют «предвзятостью пользователя». В технических же терминах это скорее подпрограмма, заставляющая машину находить партнёра привлекательным вне зависимости от того, как он на самом деле выглядит. Чтобы все были счастливы.       Поцеловав его, блондинка вновь опускается на колени. Но медленно, с чувством. Эластичная кожа её грудей скользит по груди Пола и животу, спускаясь вниз.Счастливец чуть ли не взвизгивает, когда тугие полушария оказываются по обе стороны от его члена. Язык Пэм следует за налитыми сиськами, рисуя на коже влажную линию — от горла до лобка. Восхитительное ощущение. Кайф.       Такер стонет, когда язык андройдихи достигает его члена. Звук сам вырывается из его лёгких, когда горячий и эластичный полимер обвивает его ствол, скользя по нему. Затягивая внутрь тугого и влажного кольца губ. Памэле не нужен язык, чтобы говорить. Её голос прекрасно воспроизводится встроенным синтезатором речи. Поэтому она может позволит себе обвить им член парня. Взять его в плен скручивающим, спиралевидным движением. Ласка, посылает разряд тока по оголённым нервам Такера.       Блондинка отстраняется на мгновение, позволяя подопечному набрать в лёгкие воздуха прежде, чем заняться им всерьёз. Её язык скользит по члену, извиваясь и дразня его по всей длине, пока нежные пальцы щекочут рёбра и перебирают волоски на животе. Впрочем, механик едва ощущает отдельные прикосновения пальцев. Его разум сейчас может воспринимать только один поток ощущений, проходящий через его ствол и потрескивающий по позвоночнику. Заставляющий его стонать, судорожно выгибая спину.       Довольная реакцией подопечного Памэла вновь обхватывает его член своим ртом, заставляя выпустить из лёгких весь воздух. Вздох Пола разносится по комнате, отражаясь от стен. Это — уже выше его сил. Её губы такие горячие и скользкие, а язык… этот чёртов язык, танцующий теперь по нижнему краю его стержня, сводит с ума. Не так сильно, впрочем, как прикосновение рта. Прямо за губами, начинается трубка, наполненная мягкими комочками. Обильно смазанные они вращаются, стимулируя его мужественность.       Мозг Пола отключается от удовольствия. Искра осознанности гаснет в мутных волнах похоти и он сам не замечает, как хватает блондинку за голову. Всё, на что он — выдающийся, между прочим, механик — способен сейчас, это бездумно загонять свой член в водоворот ощущений. Судорожно толкаться — внутрь, внутрь и внутрь. Так сильно, как только может — снова и снова и снова.       Памэла легко подстраивается под его ускоряющийся ритм, покачивая головой взад-вперёд. За миг до того, как ему удаётся спустить в её рот, блондинка отстраняется, мягко но непреклонно преодолевая сопротивление его рук в волосах. Резкое прекращение стимуляции вырывает из горла Пола гневный рык. Человеческим женщинам нравится вот так издеваться над возлюбленными — доводить до края и бросать в последний момент, но он и подумать не мог, что андройдихи копируют их поведение.       К счастью Памэла безошибочно идентифицирует его реакцию на свои действия как «однозначно негативную» и поняв, что её партнёр не является любителем секс-марафонов, мгновенно корректирует стратегию. Забирается к нему на кровать, грациозно раздвигая длинные ноги и ставя колени по бокам от его бёдер. При этом её руки проскальзывают у него под мышками, игриво покалывая спину серебряными ногтями. Прижимая его к себе так, что полная упругая грудь начинает давить на живот мягкой подушкой. Такер беспомощно стонет в губы блондинки, крадущей остатки его дыхания. Она так близко, что он чувствует каждым дюйм обнажённого тела. Мягкость искусственной кожи и натяжение мышечных канатов под ней, сопровождающее каждое движение.       Ловко подтолкнув бёдра к его покрытому слюной, изнывающему без ласки члену, Памэла позволяет ему скользить в себя. И мир для механика взрывается ослепительной вспышкой белого света. Её горло кажется игрушкой в сравнении с этим. Пол чувствует искусственные мышцы, сжимающие его член. Снабжённые кольцами гребней и мягких выпуклостей они вращаются и вибрируют. Даже просто находясь внутри Памэлы он не продержался бы и минуты, а она ещё и движется. Прыгает у него на коленях, вбивая член в себя. В эпицентр сладостной бури, бушующей внутри искусственного тела. Такой интенсивности просто невозможно противостоять.       Такер выгибает спину, опираясь руками о кровать позади себя и погружаясь в Нирвану. Или скорее её синтетический аналог. Памэла извивается вокруг него, чувственно исследуя ртом мужскую шею. Поддерживая иллюзия экстаза. Оргазма, пик которого бесконечно продлевается, превращаясь в долгое плато. Каждое её движение, каждая судорога чётко просчитана и призвана выражать удовольствие. Машина может лишь подражать языку человеческого тела, не понимая его, но как это красиво, чёрт возьми!       Такер буквально видит, как удовольствие растекается по её проводам, а глаза стекленеют от восторга. Как её полногрудое тело выгибается в машинном экстазе, вокализированном сладким голосом. Она — машина, просто объект, но мужчину это не беспокоит.       Не сейчас, когда каждый дюйм его члена обласкан и сжат полмиером с потрясающей текстурой. Каждое прикосновение как электрический разряд по телу. Каждый нерв горит от удовольствия, нарастающего по мере того, как его член скользит внутрь и наружу. Вскоре механик не выдерживает и взрывается, крича от неведомых доселе ощущений. Этот оргазм не похож на другие. Это не пара коротких всплесков, знаменующих окончание процесса. Его член спазмирует снова и снова, выстреливая струю за струёй в Памэлу. Андройдиха же не прекращает работать с ним, сжимая ещё сильнее. Выдаивая каждую каплю семени, ещё оставшуюся в нём.       Такер хрипло рычит, ощущая как его яйца чуть ли наизнанку не выворачиваются. Удовольствие почти превращается в боль. Каждая мышца в его теле напрягается, прижимая к Памэле и оборачивая вокруг неё. Спазмы не прекращаются, заставляя мучительно выгибать спину, но в какой-то момент шторм начинает стихать и покрытый по́том мужчина наконец, обмякает часто и тяжело дыша.       Измотанный до предела он готов рухнуть прямо так, но роботизированная подружка легко удерживает безвольно тело от падения. Позволяет оставаться в своих объятьях до тех пор, пока сила вновь не возвращается к Такеру, постепенно просачиваясь обратно в мышцы. Лишь убедившись, что он может держаться, она наклоняется для последнего томительного поцелуя и отступает. Грациозно соскальзывает на пол, подбирая металлизированную ткань. Та сразу же растекается по её ладони и ползёт вверх, оплетая руку до локтя и выше. Покрывает плечи и грудь, сползает на живот и бёдра, восстанавливая текстуру тугого, серебристого комбинезона.       Красиво отставив ножку и игриво вильнув бедром напоследок, Памэла резко взмахивает головой, откидывая за спину светлые волосы. Её улыбка становится чуть шире, свидетельствуя об удовлетворении, но серые глаза остаются совершенно бесстрастными.       — Если у вас больше нет дел для меня заданий, я проведу очистку и деактивируюсь, — сообщает андройдиха и Пол жестом указывает ей в сторону мойки, где корпуса машин очищаются от загрязнений. Модели 76 серии действительно удобны в эксплуатации и исчезают закончив работу. Ни предьяв, ни пустого трёпа, ни неловкости. Правильно говорят, что машины совершеннее людей.       Проводив взглядом свою синтетическую нимфу Такер лениво откидывается на кровать, подумывая вытащить из тайника с инструментами припрятанную бутылочку пива. Если её, конечно, не нашёл и не оприходовал кто-то из сменщиков. Ему хорошо и он не собирается воспринимать произошедшее всерьёз. Влюбляться в секс-куклу (пусть и с шикарными формами) и, тем более, пытаться выкрасть её для личного пользования перебив серийные номера и заменив одной из болванок, которые при желании можно собрать из имеющихся на складе запчастей в количеству двух штук минимум. Во-первых Памэла сама его сдаст как только проверить гео-локацию и обнаружит, что её самовольно забрали из ремонтного цеха. Во-вторых, разве это не глупо — сходить с ума из-за чувств? XXI века на дворе и здесь уже давно нет места для любви и привязанности даже между людьми. Не говоря уже о человеке и машине.