Про подростковые замашки и картавость Нила

«Не дергайся» - говорит Эндрю, и у Нила внутри становится холоднее. Раньше был 0, сейчас уже примерно -10, ожидаются осадки в виде замерзших слез, тающих от его румянца. «Не пизди» - говорит Эндрю, и руки у рыжего предательски трясутся. Потому что ему волнительно, а не страшно, панические атаки он подавлять умеет, хотя бы в начале. Атаки возбуждения и замешательства – пока нет. «И только попробуй схватить меня за руку» - говорит Эндрю, и внутри у Джостена все переворачивается. Нет, реально, сердце кульбит делает от этой фразы из грудной клетки к ногам и обратно, а потом и в голову что-то дает. Раньше Миньярд говорил это, потому что не хотел, чтобы ему навредили. Теперь он не хочет навредить Нилу. Нил сидит перед ним на высоком столе, раздвинув ноги, чтобы парень мог спокойно разместиться между ними. Руки Джостена с такой силой сжимают столешницу по обе стороны, что, кажется, или его ноготь или кусок дерева точно покинут родные границы. Эндрю тихо дышит. Вообще не волнуясь, ни капельки, и пульс у него наверняка идеально ровный, и даже мышцы на теле не дергаются без движения. Нил сейчас ему завидует, такой стойкой глыбой он бы не смог стать и после сорока лет в бегах. Рядом с Джостеном лежит раскрытая аптечка, куча бутыльков с зеленкой и йодом, ватные диски, вата, перекись водорода, набор шприцов (почему-то в колпачках, но без иголок), набор катетеров – от самого маленького до самого большого, и пустая бутылка коньяка. Дэй, конечно, оторвался вчера вечером, судя по пустующему литровому стеклу. С другой стороны рядом с парнем стоит маленький бутылек с водкой, которую запрещено пить. Нил стекл, как трезвышко. Эндрю тоже. Блондин просто тихо дышит, стоя перед ним в десяти сантиметрах, и сосредоточенно глядя на свои руки. На все, что сейчас в его руках. - Можно поцеловать тебя? – Нервно дергается Нил, и Эндрю поднимает на него тако злобный взгляд, что идея следующих десяти минут в его компании кажется отвратительной. – Что? - Ты идиот, Джостен. – Констатирует Миньярд. Даже не уточняет, просто говорит это, глядя ему в глаза, и опускает взгляд обратно, на свои ладони. У него между мальцами зажат огромный, длинный, металлический зажим, с одном конце которого два ровных круга, на другом пружинка. Где-то по середине располагается болт, которым все это крепиться и зажимается, чтоб не сползло. - Ты так близко, а я скоро не смогу целовать тебя, Дрю. – Нил ерзает по столу. Эндрю медленно ведет ватным спонжем по металлу в руке. Его уши под волосами вспыхивают, и он чертовски рад, что этого не видно. - Это прокол языка. – Хмыкает парень, - тебе не челюсть оторвет. - Пожалуйста. – Опять ерзает рыжий, - я начинаю переживать. - Я тоже. Твоему блядскому языку только еще дополнительного оружия не хватало. – Парень поднимает на него глаза. Смотрит пристально секунды три в голубые, прищуренные глаза Нила, и подается вперед, целуя его. Нил послушно сжимает руками столешницу и стонет ему в губы. – Будешь выебываться и возбуждаться – я тебе и член проколю. – Эндрю возвращается к протиранию пинцета. Отклоняется и берет новый спонж, льет на него из бутылки водку и продолжает тереть. Нил пытается глубоко вдохнуть, посчитать до десяти и выдохнуть. Внизу член предательски упирается в бедро Эндрю. Блондин устало закатывает глаза. - Открывай рот, закрывай глаза. – Нил послушно выполняет последнюю просьбу, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не пошутить что-нибудь про минет. Очень хочется сказать что-то глупое и несуразное, чтобы сбавить нервное покалывание внутри, но он держится. – Рот, Нил. Нил открывает рот. Холодная сталь прикладывается к двум сторонам языка и сжимает его. Нилу кажется, что слишком сильно. Эндрю кажется, что это отличная возможность просто вырвать ему язык нахуй. Нил ничего не говорит, глаз не открывает и послушно сидит, не шевелясь, доверяя Миньярду на сто два процента. Эндрю решает, что вырвать язык за прокол будет легче, поэтому он сделает это не сегодня. - И только попробуй меня схватить, я тебе руку сломаю. – Повторяет Эндрю. - Поучитса крива? – Уточняет Джостен, и желание вырвать ему язык возвращается. Эндрю разбирает в его лепетании «Получится криво?» и ухмыляется. Джостен приоткрывает один глаз и его тело машинально хочет отклониться назад, но он стоически терпит. - Да мне похуй, как получится. Не люблю касаний, если ты забыл. - Мои – мубишь. – Сипит Нил. - Твои – особенно ненавижу. А теперь заткнись, поговорим об этом позже. Нил хочет сказать: «Поговорим, когда я оближу твою шею, надавливая железным шариком пирсинга на проступающие вены». Нил хочет сказать: «Поговорим, когда я крышесносно отсосу тебе на крыше». Нил хочет сказать: «Поговорим, когда я оближу каждый твой шрам, к которому у меня есть доступ». Нил ничего не говорит, немного кивая. Эндрю прикладывает спонж с водкой к его языку. Еще и еще, протирая и его тоже. Нил не уверен, что так и надо, выглядит как очень плохая попытка набухать его для смелости, но пока работает ровным счетом наоборот. Вот теперь ему страшно, и ноги покрываются мурашками. Руки нервно пульсируют в пальцах, от груди к животу тянуться неприятные нитки холода. Эндрю спец в пирсинге. Нил это знает, все это знают. У Эндрю у самого проколов двадцать: уши на мочках и хрящах, язык два раза, губы с двух сторон, бровь и кое-где еще, о чем Нилу нельзя не то что говорить, даже думать. Все это он делал сам. Черт, да у Эндрю сплит сделан самостоятельно, что уж там говорить о каких-то проколах. В общежитии обычно все идут к нему, если хотят обновиться. Никки с хрящем «для большей сексуальности», Элисон с сосками «для того же, что у Никки, только реального», и Кевин, о котором Нилу тоже нельзя ни говорить, ни думать. Нилу тоже хочется «для большей сексуальности». А еще по приколу, потому что у него никогда не было пирсинга и возможности его сделать, а подростковые замашки дают о себе знать. А еще, потому что Эндрю нравится пирсинг. А еще, потому что сам Эндрю будет его делать. Есть что-то сексуальное в нем, в его движениях, в его долгой обработке зажима – во всем, что он делает ради Нила и его языка. Есть что-то сексуальное в Эндрю - например, сам Эндрю. В иголках и катетерах ничего сексуального нет. Хорошо, что Нил их и не видит, он же с закрытыми глазами. Он чувствует запах спирта, чувствует, как немного потеют ладони на столе, чувствует, что Эндрю перед ним трет что-то очередное, выкупывая микробов в водке. А потом Эндрю распремлается, хрустит позвонками и берет зажим в руку. Язык сдавливает еще сильнее то ли от его хватки, то ли от закручивания. - Все будет хорошо, наркоман. – Эндрю гладит Нила по подбородку. Нил сжимает веки сильнее. – Как будто комарик укусит. А потом он чувствует, как во рту появляется вкус крови. Много крови, как будто он ее хлебнул из стакана вместо водки. А потом чернота в голове начинает ползти туманом. А потом он открывает глаза и комната позади Эндрю кружится. Нил пытается зацепиться взглядом на чем-то одном. Эндрю, нос Эндрю, губы парня, сжатые в узкую линию. Стол под ним, кажется, трясется. Это и правда не больно. Странное секундное ощущение, как будто укусил что-то острое серединой языка. Но вот то, что твориться вокруг этого языка – ну просто феерический пиздец. Нила начинает мутить. Эндрю с абсолютно незаинтересованной миной крутит что-то у него во рту. Язык немного тянет, изнутри. Нил рефлекторно его дергает. Ощущает боль. Ощущает новый глоток крови. В глазах на секунду темнеет. - У тебя на лице буквально шрам от прикуривателя, Нил. – Эндрю хмурится и смотрит Джостену в глаза. Нил мученически выдыхает. Язык перестает зажимать, и он дергает им, закрывая рот. Первую секунду парень старается не касаться языком ничего во рту. Держит его на весу, подальше от неба и зубов. Тошнота не проходит и по всей коже ползут мурашки, теперь они не только на ногах. Нил весь – одна огромная умирающая от стресса мурашка. - Ну все. – Эндрю кидает на стол зажим и катетер. Они громка звенят, но Нил не хочет оборачиваться и смотреть, как выглядит штука, которая побывала в его языке. – Ты был молодцом и молчал аж пятнадцать секунд, я даже не знал, что ты так умеешь. – Эндрю берет его лицо в руки. Это не учебная тревога. Эндрю берет его лицо в руки и гладит большими пальцами по щекам и скулам. Комната приходит в норму, Нил будто слезает с крутящейся карусели и попадает сразу же в рай. Вкус металла улетучивается изо рта. Он на пробу поднимает язык и касается нёба шариком. Нёбу холодно, в языке шевелится штанга. Ощущения странные, не болезненные. Как будто язык щекотят изнутри, хочется почесать. Нил опускает его вниз. Ощущения повторяются. Крови нет. - А это нермально – фто нет клови? – Спрашивает Нил. Эндрю улыбается, убирая свои руки с его лица. - Узнаю тебя с твоими тупыми вопросами. Да, нормально, у тебя же профессиональный мастер. – Миньярд опять хрустит позвоночником, прогибаясь в спине. - И кохда мы смозем поцеловаца? – Шепилявит Джостен. - Тебя обезвредит только смерть, да? - Та. – Нил кивает. - Недели через две. – Говорит Эндрю, наконец отходя от парня. Нилу хочется схватить его ногами и притянуть к себе, но он по-прежнему соблюдает правило «не трогать». А то убьют еще раньше времени, а он не покрасоваться, не пососаться не успел с новой игрушкой. Язык начинает болеть ближе к вечеру, привкус крови опять появляется во рту от каждого сказанного слова, поэтому Нил пытается молчать. Выходит плохо – потому Джостен и так не умеет вовремя заткнуться, а тут еще и Кевин решил устроить тридцатиминутный разбор игры Троянцев, перетекающий в два с половиной часа. Не подъебывать Кевина за его любовь к Троянцам – к конкретному Троянцу – у Джостена не получается. - Ну ты есе эклан облизы, Кеф. – Закатывает глаза парень, тыкая Дэя в ногу пальцем. Тот только недовольно на него смотрит, пытаясь разобрать, что рыжий там промямлил и касается ли это самой игры. – Ладна, ладна, облисывай, только не длочи пли мне. - Ты и без этой фиговины был занозой в заднице. – Констатирует Дэй, закрывая ноутбук, - а теперь еще и говоришь, как придурок. - Если бы Тшереми проколол ясык… - Нил ухмыляется. Кевин толкает его в плечо и уходит на кухню, досматривать игру там. Или дрочить, кто его знает, этого Кевина. Как только Кевин со своей наркоманской темой экси покидает комнату, в нее возвращается Эндрю, кидая в Нила упаковку детского пюре. Пюре прилетает Нилу в голову и он морщится и просто благодарит Миньярда, что тот «заботливо» не принес еду в стеклянной банке. - Ну что, еще не подох? – Все еще очень участливо и заботливо уточняет Эндрю. - А долзен был? – Нил откручивает крышечку и льет в рот яблочную пюрешку. Странно, но вкусно, и приятно холодит весь рот. - Не знаю, ты же иногда пытаешься это сделать, решил уточнить. – блондин садится на кровать рядом с ним и смотрит. Нил глотает и болезненно жмурится, когда жижа попадает на железный шарик. – Пополоскай потом рот. - Есть, доктар. – Джостен давит пюре в себя, потому что это первавя еда за день, которую он может съесть. Потому что сам он о таких вещах не задумывался, поэтому не закупился, а потом идти никуда не хотелось – слишком большой стресс он пережил. - Сильно болит? - Эндрю протягивает ему еще одну пачку пюре. Нил готов с восхищением отсосать ему за это прямо сейчас, останавливает только железяка во рту, которая и правда немного побаливает. Тянет и не дает о себе забыть. - А ты пелезиваешь? – Нил крутит вторую крышечку. Эндрю по-кошачьи фыркает и откидывается на стену, залипая в телефон. – Я в полядке. - Могу тебе льда принести, он снимает боль и опухлость. – Блондин вздыхает. – Ненавижу тебя. - Я даже не плосил ничего! – Возмущенно вскидывает руки Нил, когда парень поднимается с кровати. - Просто решил напомнить тебе об этом. – Миньярд уходит, а Нил с милой улыбочкой продолжает сосать из пачки пюрешку. Яблочную. Его любимую. Которую Эндрю принес именно ему, потому что на самом деле переживает. - Открой рот. – Говорит Эндрю, опускаясь с миской льда около кровати, между ног рыжего. Обычно эти кубики все используют для алкоголя, теперь они пригождаются в другом. Нил склоняется к парню и послушно открывает рот. Он думает, что парень сейчас просто закинет ему кусок во внутрь и будет наблюдать, как Нил корчится, но вместо этого Эндрю делает нечто совершенно горячее с этой ледышкой. Он облизывает ее своими двумя языками, что уже считается незаконным минимум в трех штатах, берет ее в рот, а потом целует Джостена в нижнюю губу. Нил краснеет, на губах появляется мокрый след от растаявшего льда. Миньярд толкает чуть растаявший кубик вперед, передавая его рыжему, и тот чуть стонет. Лед ударяется о железную накрутку, скользит по языку и Нилу опять щекотно от этих ощущений внутри него. Ну, щекотно не только из-за льда и не только во рту. Эндрю опять целует, на этот раз верхнюю губу, и парень еле держится, чтобы не открыть рот и не поцеловать Эндрю так же в ответ. Потому что внутри тает лед, собираясь ледниковым океаном, и это ни чуть не охлаждает ситуацию. - Дрю, у тебя нет моего учебника биологии? – В комнату входит Аарон. По привычке – без стука. По привычке – жалея об этом сиюсекундно. – Блять, пиздец, фу нахуй. – В него тут же летит кусок льда от Эндрю и Аарон вылетает из комнаты, недовольно морщась. - Откуда бы у фебя бы его уцебник? – Нил продолжает буравить дверь глазами, пока не получает новый поцелуй в подбородок, и тело не начинает млеть. - На вкус ты теперь как яблоко. – Констатирует Дрю. Приподнимается на коленях, спускается губами на шею. - А яблоки ты тозе ненавидесь. – Заикаясь проговаривает Нил. - Именно. – Миньярд облизывает проступающую венку своим сплитом и Джостен совсем забывает про то, что у него во рту что-то болело. - Длю, мы можем сечас… - Нил откидывает голову в сторону, давая блондину больше пространства для поцелуев. По правде говоря, он не думал, что после прокола так быстро захочет заниматься чем-то с поцелуями и активными ласками. По правде говоря, Нил вообще мало думал о том, что будет после прокола. Он вообще мало думал в присутствии Эндрю. - Соси, кролик. – Миньярд ухмыляется, трет по губам Нила неприятным холодным куском льда и толкает его в чужой рот. – И это не считается полосканием, так что ради всего дьявольского и зловещего, сходи потом в ванную. – Эндрю поднимается с колен и плюхается на кровать рядом, открывая Тик Ток. - Обсательно схожу, дазе не лади полоскания. – Нил закатывает глаза. Кусок люда во рту плавится ни то от тепла тела, ни то от его ярости. Следующая неделя кажется Нилу адом, потому что язык немного опух, половина преподователей не понимают его ответов на лекциях, а Эндрю на каждуе его тягу к поцелую говорит «Нет». Нет – когда Нил по привычке тянется к Эндрю утром, свисая со второго яруса, за поцелуем. Нет – когда Нил во время просмотра фильма хочет поцеловать его в щеку. Нет – когда Эндрю целует его в шею, ведет своими двумя блядскими обжигающими языками по ключице и сжимает у него внизу пах. Нет – потому что Эндрю осторожный. Потому что кому, как не мастеру по пирсингу быть с ним осторожнее. А еще потому, что сам Дрю понимает – он не сможет остановится и оторваться от чужих губ, поэтому им стоит с этим повременить. Потому что Миньярд тоже человек, у него тоже внизу все сводит и тянет от мысли о железном шарике во рту у рыжего, и ему безумно хочется его попробовать. Но нельзя. Нужно дать ему зажить. Нужно дать отеку уйти. Поэтому Эндрю предлагает другое. Они остаются в комнате на выходных вдвоем, и это именно тот день и случай, когда они обычно долго трахаются на кровати блондина, сплетаясь всеми частями тела и трогая друг друга бесконечно долго. И Эндрю не хочет нарушать традиции долгих трахов, просто не хочет сорваться на поцелуй. Поэтому он облизывает кадык парня после его протяжного и сдавленного «Да», он ведет своими двумя шариками в языке по его коже, захватывая ключицы, и спускается ниже. Целует в живот под задравшейся майкой, облизывает впадинку пупка и тянет шорты парня вниз. Тот только путается в его светлых волосах пальцами, ерзает, сдавленно дышит и повторяет «да» так много раз, что смысл теряется. Нил никогда не отказывается от того, что предлагает Дрю. Любые его касания, любые поцелуи, любые предложения о том, как ЭТО у них будет. И Эндрю предлагает ему просто минет, но для Джостена это НЕ ПРОСТО минет, потому что его будет делать Эндрю. С его двойным языком, двумя накрутками в нем, с его проколотыми губами, которые так пошло будут растягиваться вокруг его члена, и с его полу-кольцом в брови, которое мило дергается, когда он поднимает затуманенный взгляд на парня, продолжая нсаживаться на его член ртом. Нилу почти не обидно от мысли о том, что ему тоже хочется сделать ему приятно языком, но ему не позволяют. Нил почти об этом не думает, когда Эндрю стаскивает с него шорты вместе с бельем и кидает на пол рядом с кроватью, тут же целуя уже каменный стояк. Нил не думает, потому что почти задыхается в этот момент. Холодные ладони парня гладят его по бедрам, сжимают задницу, поднимаются вверх к тазовым косточкам и чуть прижимают парня к кровать, чтобы тот перестал метаться и дрожать. Почти не помогает. А потом Дрю говорит: хочу попробовать кое-что новое. И Нил скулит, зубами дергая шарик в языке. Не плохой антистресс, но и Эндрю между его разведенных ног неплохой такой стрессовый фактор. И Дрю говорит: Я вылижу тебя изнутри. И Нил стонет в голос, а внизу член предательски дергается, мажа белесой жидкостью по животу парня. Эндрю засунет свой язык в Нила. Два своих языка. И трахнет его так. Нилу так плохо от этой мысли, что становится ТАК хорошо. И горячо только от самого предложения. - Да. – Нил сжимает свои алые щеки руками и закусывает губу. – Да, да, да. – Ноги у него тоже дрожат, и Эндрю гладит его по внутренней части бедра, по согнутым коленям и голеням. Языки у Эндрю не могут не вызывать восторг. Как и сам Эндрю. Римминг у них уже был, но до того, как Эндрю разрезал себе язык. После – нет, Эндрю переживал и за свои модификации тоже. Теперь он предложил это сам, и от одной мысли Нил расплывался в вязкую лужу. Эндрю спускается коленями на пол и закидывает ноги Нила себе на плечи, сжимая его кожу до красных следов под пальцами. Нилу хочется толкнуться вперед, прижаться к парню ближе, чтобы его пальцы стали частью его тела, но он старается лежать смирно. Потому что самое интересное впереди. Дрю целует его во внутреннюю сторону бедра, прикусывает, оставляет легкий сиреневый след, который на следующий день станет ярче и выразительнее, и на пробу проводит губами по дырочке Нила губами. Тот стонет, хватаясь руками за одеяло и дергая ногой на плече парня. Губы Эндрю мягкие, идеальные, и они идеально и влажно целуют его прямо там, внизу. Он делает это еще раз, и еще, потом чуть втягивает губами края пульсирующего входи и Нил сжимается внизу, ничего не в силах поделать. Потому что под руками и губами блондина он становится одной огромной пульсирующей эрогенной зоной. - Как ты думаешь, ты сможешь кончить только от моего языка? – Дрю облизывает сжавшийся вход, Нил заставляет себя расслабиться. И не умереть, по крайней мере не сейчас. - Да. – Хрипит рыжий. Он даже не пытается выдавить из себя что-то другое, потому что с Эндрю всегда «ДА». Он даже себе врать не пытается, потому что член уже тянет так, будто он на грани. - Хорошо. – Эндрю легонько шлепает его по ягодице и ухмыляется. Нил этого не видит, но Дрю точно ухмыляется, он чувствует это в голосе. Одна из частей его языка проникает внутрь, и Нил пульсирует, прогибаясь на кровати. Дрю входит языком ровно до своего прокола, упираясь во вход железным шариком, и двигает им внутри Нила. И Джостен задыхается. Эндрю толкает одним языком внутрь пару раз, пока вторая его часть продолжает облизывать немного растянутый вход, делая его еще влажнее. А потом Дрю входит двумя частями и двигает ими синхронно, и это точно так, как Нил помнил после их прошлого такого эксперимента: пошло, горячо и крышесносно. Но не так крышесносно, как когда парень начинает дергать языками в разных направлениях, поднимая один и опуская другой. Внутри Нила не просто пожар, а догорающее поле. Его трясет, руки Эндрю сильнее сжимают его ягодицы, разводя в разные стороны и входя глубже, и Нил чувствует в себе металлические шарики, которые давят на стенки изнутри. Они двигаются в такт с зыками Эндрю, и все что может Нил – это избаться под блондином, громко хныча. В какой-то момент он ловит себя на мысли, что в комнате слишком громко от его стоном. В следующий момент он опять не может думать, потому что палец Эндрю гладит его внизу, прямо в месте, где его язык пропадает в теле парня, и Нилу становится больно от того, как сильно тянет у него внизу. Член у него такой же ярко-бордовый, как его лицо, шея и плечи. Головка у него такая же влажная, как языки Дрю и все у него внутри. Нила сгибает пополам. Он, действительно, кончает просто от его языков, но какое тут ПРОСТО, на самом деле, когда это Эндрю и его блядское умение выжигать любыми своими действиями. Нила сгибает пополам, он кричит и кончает себе на живот, ощущая, что внутри стало пусто. Руки Дрю медленно и ласково, продолжают гладить его ноги. Нил каждый раз удивляется, насколько Дрю может быть нежным в такие моменты. Осознает ли сам блондин, что проявляет свою мягкость, или не замечает этого? Джостен просто наслаждается этим, приходя в себя. - Я тозе хочу так. – Тянет Нил, приподнимаясь на локтях и глубоко вдыхая в себя воздух. – Хочу облизать тебя, войти внутрь и… - Оставь мысли о моем нутре до момента, когда ты перестанешь так бесячьи картавить. – Эндрю поднимается к нему на кровать. Он все еще в одежде, у него все еще стоит и это очень хорошо видно через штаны. - У меня не болит. – Заверяет Нил, и получает подушкой в лицо. - Закройся, а то я сделаю так, чтобы заболело. – Дрю тоже тяжело дышит. Нил замечает это только сейчас, вместе с его покрасневшими щеками. Не один Нил тут хочет выть от напряжения в воздухе, просто Эндрю себе этого не позволяет. - Давай я отдрочу тебе. – Нил убирает подушку, спихивает ее с кровати, и тянет руку к парню, замирая в паре сантиметров от его паха. – Да? - Та. – Передразнивает его Миньярд, поддевая и стягивая с себя штаны и откидываясь на стену. – Подожди еще недельку, кролик, и мы применим твой язык.