Favourite crime/Любимое преступление

(1/3) Если и были две вещи, которые она знала, так это причинение боли другим людям. Она знала это столько, сколько себя помнила, но, как ни странно, она не хотела причинять боль Эмити. На самом деле впервые за всю свою жизнь она действительно не хотела причинять боль девушке и даже пыталась изменить свое поведение. Она старалась быть добрее, не обижать Эмити, старалась, чтобы ей было хорошо во время секса, а это, должно быть, считается хорошим поступком. Поэтому она не понимала, почему Блайт, казалось, просто забыла всю их любовь друг к другу, как будто она была ничем, как будто Люсия была никем, и это убивало ее изнутри. А Эмити, в свою очередь, настойчиво пыталась найти способ пообщаться с Люсией, даже когда все внимание было приковано к матчу, она не переставала искать способ скрыться от глаз братьев, которые находились в нескольких метрах от нее. Именно тогда из уст всех зрителей, наблюдавших за тем, как Луз Носеда и ее сообщники выходят на поле, одетые в форму команды и с инструментами, которые они, возможно, позаимствовали в музыкальной мастерской, раздались возбужденные крики. — «Что это за хрень?» — спросила Люсия, глядя на зрелище в нескольких метрах от себя. В этот момент из ниоткуда появился Лука, и сразу же музыка стала главным звуком на той игре конца сезона в Хексайде. Эмити, возможно, первой узнала песню - совершенно пошлую, впервые прозвучавшую в диснеевском фильме, который она смотрела вместе с Амелией перед ее смертью. Именно тогда Луз посмотрела на нее в зале, и Эмити поняла все, что происходит. Эдрик и Эмира встали первыми, они наблюдали за самой неловкой милой сценой, которую видели за долгое время, но не могли отрицать, что были очарованы зрелищем. — «А я уже говорила, что люблю тебя?» — пропела Луз, глядя прямо на Эмити и провоцируя крики зрителей. — «А я случайно не говорил? Ты мне снишься каждый день,» — продолжал Лука с совершенно красным лицом, даже то, что он это сделал, убивало его горем, но он был готов на все ради своей младшей сестры, — «Но позволь мне прокричать это вслух, если ты не против, если ты не против.» Взгляды Эмбер и Луки на долю минуты столкнулись, в них было столько любви, что Люсия, наблюдавшая за всем издалека, поняла, что ее младший брат полностью влюблен в эту девушку, которая была чертовой занозой в заднице на протяжении многих месяцев. Но больше всего ее взбесило лицо Эмити: красные щеки, расширенные зрачки и улыбка, полная тепла. — «Это глупо,» — прорычала Люсия, сжимая кулаки с такой силой, что костяшки пальцев побелели, — «так жалко.» — «Я встретила девушку, которая потрясла мой мир так, как он никогда не был потрясен,» — голос Луз затмил все жалобы Люсии, — «и теперь я живу только ради нее и никогда не остановлюсь.» Эмити хотелось плакать, но не потому, что ей было больно или грустно, а потому, что никто и никогда не делал для нее ничего столь искреннего. Странно, что Луз помнила о Эмити даже самые незначительные вещи. Она помнила, что ей нравилась сцена, где принц Бен поет Малу, помнила, что Эмити не любила цветы, потому что их приходилось срезать, чтобы подарить, и, прежде всего, помнила, как безопасно она себя чувствовала, когда они держали ее за руку. — «Эмити, верно?» — спросил смуглый мальчик, трогая за плечо зеленоволосую девушку, которая кивнула, — «Девушка попросила меня подвезти тебя к стоянке, правда, я не думаю, что тебе стоит ехать... Она выглядела как-то странно из-за плохого парня, на самом деле я сфотографировал.» Брюнет показал свой мобильный телефон с изображением Люсии, прислонившейся к его грузовику, выражение ее лица казалось измененным, не говоря уже о том, что под глазами виднелись большие темные круги, как будто она очень мало спала. Младшая Блайт поблагодарила мальчика и огляделась вокруг: музыка продолжалась, Луз все еще пела, все возбужденно кричали, а ее братья и сестры могли только наблюдать за шоу перед ними. Это был единственный шанс для Эмити увидеть Люсию за долгое время. — «Я не хочу идти,» — прошептала девушка, глядя на свои руки, и ее желудок затрепетал. Странно бояться Люсии, странно желать не видеть ее, ведь еще несколько мгновений назад она хотела быть рядом с ней, но теперь это было просто невозможно. И все же Эмити осторожно отодвинулась от всех, кроме Луки, который смотрел на девушку, готовясь продолжать поддерживать Луз. (...) Люсия опустила голову на руль, ей становилось так плохо, что мысль о том, чтобы пойти домой и лечь на свою кровать, была заманчивой. — «Где ты?» — спросила она, закрыв глаза, — «Ты мне так нужна.» — «Люсия,» — голос маленькой Блайт заставила брюнетку поднять глаза. На лице Эмити появилась робкая улыбка, когда Люсия открыла дверь своего фургона и бросилась вниз, чтобы крепко обнять ее, пытаясь больше никогда не отпускать. — «Я думала, ты не приедешь,» — призналась Люсия, взяв за подбородок зеленоволосую девушку, которая тут же покраснела, — «я с ума сходила без тебя, принцесса.» — «Я не могла позвать тебя, мои братья следили за мной,» — воскликнула Эмити, печально глядя вдаль. — «Эй, принцесса,» — тихо прошептал альфа, — «я не расстраиваюсь, я не хочу, чтобы тебе было плохо, я люблю тебя, Эмити.» Старшая нежно поцеловала Блайт, и та поддалась прикосновению. Она чувствовала себя так странно, желая быть далеко от Люсии и в то же время желая остаться рядом с ней навечно. Это было чувство, похожее на чувство вины или даже на странную версию любви. — «Я никогда больше не причиню тебе вреда,» — заверила брюнетка между поцелуями, — «ты ведь доверяешь мне, не так ли?» — «Очень,» — призналась Блайт, ломаясь и избегая взгляда альфы, так как чувствовала себя добычей, — «Ты обещаешь больше так не делать?» Люсия быстро взглянула на Эмити с удивлением, она и сама знала, что в ту ночь перешла с Эмити четкую границу, она сделала больно, и ей это так понравилось, что она испугалась, потому что, несмотря ни на что, она любила девушку. — «Мне было очень больно» — прошептала девушка, начиная немного плакать, — «Я не хотела, чтобы ты продолжала... Я просила тебя остановиться, мне было больно, а ты... ты просто била меня...» — «Посмотри на меня» — умоляет та, поднимая золотистые глаза малышки, которые теперь были полны слез, — «Я не хотела этого, что-то случилось, и я просто не подумала... Мне было чертовски неприятно знать, что Луз любит тебя, я так злюсь, что веду себя как идиотка и причиняю тебе боль, принцесса, но этого больше никогда не повторится, я лучше умру, чем снова причиню тебе боль.» Эмити крепко зажмурила глаза, ей хотелось верить ему, верить, что это был всего лишь приступ гнева и что Люсия снова полюбит ее, как прежде, что они будут проводить целые дни в ее квартире, смотреть телевизор, вечерами слушать рок-группы, которые хоть и не нравились ей, но было приятно находиться рядом, верить, что, несмотря ни на что, они могут все исправить. Ведь в фильмах в конце концов все исправлялось, и они жили долго и счастливо, Эмити хотела этого, ложиться спать и просыпаться счастливой. То, чего мы все хотим в один прекрасный момент. — «В субботу приходи ко мне в квартиру,» — воскликнула Люсия, вытирая ее слезы, — «у меня будет для тебя сюрприз, обещаю, все будет идеально, Эмити,» — сказала Люсия. Альфа снова поцеловал Эмити, которая не смогла удержаться и продолжила поцелуй, но Люсия ни с того ни с сего отстранилась, оглядываясь по сторонам с паранойей. — «Увидимся в субботу, принцесса,» — заверила она, поправляя прядь волос Эмити, — «я буду ждать тебя.» Лука прятался за машиной, парень был шокирован, но чертов угол, под которым он находился, ничуть не помогал. Не говоря уже о том, что, как только они закончили петь, он побежал искать Эмити. Он не мог быть уверен, целует ли его сестра Эмити или просто разговаривает. Он мог бы пойти за школьными камерами, но это было бы слишком сложно, и он действительно рисковал бы быть исключенным, что совсем не помогло бы Эмити, потому что ему пришлось бы вернуться в Калифорнию к своей матери. — «Лука,» — громко крикнула Люсия, — «я видела тебя, гном, убирайся оттуда.»