Мой маленький Хоббит

Прошло уже около месяца с той самой битвы... С того самого дня, когда на вороньей высоте, среди облаков погибли трое, последние из династии Дурина. Но если бы не одно "Но". Их сумела спасти принцесса Лихолесья, Викторием, чуть ли не жертвуя собой в тот раз, когда её сердце оказалось пронзено тремя стрелами орков, она выпустила трех бабочек. И те не дали умереть Торину, Фили и Кили. Пусть и сама чуть не отправившись к праотцам, но Вики уже месяц питала их энергией, чтобы те выздоравливали и остались среди живых. Сама не может прийти в сознание, но и им не даст уйти. Она - Зверь первосоздания, поэтому и способна на такое. А восстановившись, под чутким присмотром лучших лекарей среди первосозданных зверей, все четверо должны прийти в себя. Маленький Хоббит всё никак не отходил от кровати Торина, уже давно, там, на самой вороньей высоте, он осознал это. Когда у него на руках умирал Торин Дубощит, Бильбо понял, что он привязался к этому гному больше, чем к чему бы то ни было, даже не дружеская привязь была, а словно стальной поводок - любовь. Он любит этого гнома и никому не может признаться в этом, кроме себя и кроме лежащего рядом Торина. Который день сидит и ждёт, когда же он проснётся. —Хоббит, ты долго тут сидеть собираешься? —Окликнул Бэггинса лекарь, Бэйджи, близкий друг Вики, что приглядывал за их лечением и как раз сейчас делал обход. —Оу, я не думаю, мистер Бэйджи. Извиняюсь. —Да брось, не пытайся врать, я это чувствую. Просто тебе бы тоже не мешало поесть, да восстановить силы. —Хоть Бильбо и пытался быть обходительным, но это не сильно помогло. Закончив осмотр, лекарь продолжил—Всё стабильно. Всё заживает. У Торина и Кили есть шанс проснуться в течении ближайших пары дней. Фили ещё где то дней 6, а Вики уже 8. Если хочешь, я скажу принести тебе поесть. Заключил Бэйджи, поворачиваюсь к выходу, обернувшись, увидел как Хоббит покачал головой и пожав плечами, ушёл, закрывая дверь хвостом. И ведь не обманул лекарь. Уже задремав, на стуле около Торина, Бильбо услышал, как гном пошевелился. У того, конечно, сейчас была каша в голове. Открыв синие глаза, он увидел лишь потолок одной из комнат Эребора, но пару раз моргнув, начал различать звуки и услышав голос полурослика, медленно поднялся, ощупывая бинты на груди. —Бильбо? Это правда ты? —Всё ещё сидя, гном не верил своим глазам. —Конечно я, Торин. Боже правый, я так боялся за тебя. —Порывисто обнял он своего любимого, чуть ли не плача от счастья. —Но как, последнее что я помню - как меня пронзил клинок Азога. Я его убил... А дальше... —А дальше и не важно. —Бильбо со слезами на глазах смотрел в глаза ничего не понимающего Торина, но был счастлив видеть его, обнимая, стараясь не потревожить рану. Хоббит рассказал королю, что же все это время происходило и как они вообще выжили. Торин был несказанно рад увидеть своего полурослика. Ведь тоже начинал подозревать, что не спроста он так ему доверяет, не спроста готов смотреть на него часами. Постепенно начали просыпаться и все остальные и ведь как точно, ровно когда сказал Бэйджи, последняя пришла в себя. Тогда и отпустили из лазарета всех их. Но вот запретили самим трогать бинты, ведь это опасно для ран. Про это и прознал Хоббит. Вечером, он ожидал Торина в его покоях, сжимая в кармане кольцо, готовый в любой момент испариться, исчезнуть, из поля зрения. Наконец то он считает что готов рассказать гному о своих чувствах. Но если что пойдёт не так, то всегда есть вариант просто сбежать. И вот наконец-то Торин заходит в свои покои. Он уже устал, ведь весь день решал дела, связанные с одинокой горой. Но зайдя, удивился, увидев Хоббита. Он подошёл ближе, размеренно слушая, что же тарахтел полурослик. —Торин, прости, я-я не должен был пробираться в твои покои, знаю. Но я просто не могу больше молчать. Я все пойму, я пойму если ты меня отвергнешь, ты ведь король, а я просто Хоббит. Я все, все пойму. Но я хочу чтоб ты знал. Торин. Я не могу больше. Я... Люблю тебя. Наверное мне не стоило этого говорить, но опять же таки повторюсь, я все пой... —Быструю речь Бильбо резко прервал поцелуй Торина. Да... Как же давно сам Торин хотел это сказать. Сперва ему было все равно на хоббита, потом, пытаясь отрицать свои чувства, он начал постоянно злиться на него. Со временем стал прислушиваться, следом единственному доверил свои опасения насчёт Аркенстона и товарищей. А теперь? Целует его. Строго касаясь мягких, бархатистых губ Бильбо, пытаясь аккуратно обнимать своего мальчика, закрывая глаза в сладком экстазе и ощущая, как в комнате становится жарко, как Хоббит буквально тает в его объятиях, в его поцелуе. Но кто же рассчитывал что на этом все закончится? О, явно не Гном, но и не представлял такого Бильбо, когда любимый подхватил его за талию, всё более ненасытно целуя, уже почти кусая медовые на вкус губы, залезая языком в рот своего мальчика и по-хозяйски там наводя порядки. Король быстро соорентировался и уже через мгновение нависал над хоббитом, пока тот, такой милый и невинный, лежал на его кровати, стесняясь, но оттого лишь слаще. Как резво гном, словно одичавший зверь, снимает со взломщика его нехитрые одеяния, как сам скидывает с себя кафтан и тунику, оставляя лишь бинты на груди и пока что штаны. Наконец рассудок овладел разумом хоббита и тот, разрывая поцелуй, попытался отползти. —Торин, т-ты, считаешь это разумным сразу так? У тебя ведь рана, о-она ещё не зажила, да и дверь ты кажется не плотно закрыл. И я... —Хочешь этого? —Слишком резко придвинулся гном, заглядывая прямо в глаза Бильбо, пока его собственные очи были словно затуманены, пока он выдыхал на Бэггинса воздух, но он морочил голову куда больше, такой сладкий яд. Хоббит не мог больше этому сопротивляться. Он слишком долго мечтал об этом, представлял, какой же должно быть Король-под-горой в проявлении своих чувств, когда наконец добрался до этого - отступать не стоит. —Хочу. И всё, курок спущен. Сильно, страстно Торин поцеловал Бильбо,притягивая руками голову ближе к себе, не давая оторваться, запуская грубые пальцы в нежные кучерявые волосы хоббита. Он нависал над ним, оглядывал своё новое сокровище, мигом спускаясь к шее, проводил дорожку языком от самого подбородка, до ключиц, облизывая кадык, заставляя взломщика давиться воздухом. Жесткая борода покалывала ключицу, пока Торин уделял ей внимание, но, боже мой, как же это нравилось Бильбо. Из его рта выпускались тяжелые вздохи, ведь старался сдерживать стоны. А это уже не нравилось королю, ведя себя всё более развязно, ярче кусая, он пытался выдавить из любовника эти сладкие для ушей звуки. Гномы подобны диким зверям в постели, им важна резкость, а потому именно с ней Дубощит сорвал последние одежды со своего мальчика, оголяя и уже поднявшееся естество. Торин глянул вниз, улыбнулся и прикасаясь рукой к члену хоббита, смотрел в его глаза, но смущение последнего сильно мешало резвиться, ему было неловко лежать так нагишом под любимым, пока тот делает всю работу и обхватив ладонями лицо гнома, Бильбо утянул его в поцелуй, уж с закрытыми глазами всяко легче осознавать происходящее. Но маленькие руки не оставались на месте, перемещаясь ниже, намереваясь снять с Торина штаны, однако разорвав поцелуй, старший его опередил. Мужские брюки полетели в сторону, оголяя внушающее достоинство. Улыбнувшись, Дубощит толкнул Бильбо, чтобы тот лежал на спине, а сам спустился ниже, проводя языком по естеству взломщика, отчего тот выгнулся, а из его рта вылетел тихий стон. Уже взяв в рот, Торин лишь вслушивался в новые вздохи, что издает его мальчик с каждым движением старшего. И всё таки гном давно подозревал о взаимности своих чувств к полурослику, не мало раз за последнее время он ублажал себя, топясь в мыслях о сладостном теле и сколько раз мечтал об этом, каждый раз готовясь к тому, чего казалось не может случиться никогда, но в этот раз всё реально. Подготовленную заранее мазь, отвлекаясь, Дубощит вытащил из небольшого ящика под кроватью, это было лучше всякого свиного жира или парафина от свечи. Ведь это была смазка Киндиго, ведь зная о взаимности чувств, лекарь, незаметно подложил её и записку Торину при выписке, а когда гном подошел за ответом, то просто получил следующую фразу: "Моя обязанность - охранять здоровье подопечных во всех сферах жизни" и ушёл. Как же благодарен ему был сейчас король.. Без лишних слов, старший окунул палец в мазь, приставляя к анальному колечку хоббита, который хоть и желал этого всем своим телом, а от волнения не проронил ни слова, казалось даже не дышал, покрываясь испариной от одних только мыслей. Собственно Торину тоже не нужны были слова, они бы нарушили всю атмосферу и огонь свечей в темной комнате был бы не столь интимным. Одной рукой надрачивая естество своего мальчика, гном медленно ввёл в его анус один палец. Сперва не двигал, давая привыкнуть, а когда хоббит перестал дергаться, то стал неспешно двигать им, то почти вытаскивая, то вновь вводя глубже. Одновременно доставляя удовольствие, но не давая кончать, Торин растягивал Бильбо, вводя и второй, и третий палец. Решив же что достаточно, в тот момент, когда уже у самого член тягостно ныл, обмазал его мазью, приставляя ко входу. Томно дыша, король закинул ноги полурослика себе на плечи. Тот же уже приготовился и чуть поспешив, резко гном овладел хоббитом. Он неожиданности и сперва боли, Бэггинс сжал покрывало так сильно, что побелели костяшки пальцев. И пока Дубощит наслаждался блаженством, второй терпел боли. Потерявшись в удовольствии, бесцеремонно король стал вдалбливаться в Бильбо, слушая не сладкие стоны, а всхлипы. —Т-торин, мне больно... —Еле вымолвил Бэггинс. И это сильно отрезвило Торина, он остановился, не выходя совсем, а наклонился к лицу полурослика, вытерев слезы, поцеловав и прошептав. —Прости, Бильбо, я постараюсь нежнее. Хоббит кивнул, вновь выдыхая и готовясь, ведь его гном слово сдержит. И так оно и было, очень сложно, но Дубощиту вновь пришлось сдерживать себя, стараясь двигаться как можно нежнее и уже через короткое время он услышал вздохи удовольствия, видимо всё таки нужная точка стимулировалась, а значит пора повышать темп. Вопросительно гном взглянул на Бильбо и увидев кивок-согласие, прибавил темпу. Это было прекрасно, ведь колечко уже растянулось достаточно, а Бэггинс привык к ощущениям. Он сам с радостью принимал своего мужчину внутрь, от удовольствия надрачивая себе одной рукой, а гнома сильнее сжимая ногами. Толчок. Вздох. Толчок. Стон. Казалось уже всё королевство слышало, что же происходит у их правителя. Но слышали об этом лишь в крыле знати. Торин так и не закрыл дверь, как оказалось. И весело до того разговаривающие в соседней комнате Фили, Кили и Вики теперь сидели тихо, слушая шлепки и стоны из коридора. Как бы то ни было, в один момент всё закончилось, вытаскивая естество из хоббита, Торин тяжело дыша излился себе в руку, в то время как младший обильно кончил себе на живот. Они оба были довольны и звезды в глазах не давали здраво видеть, даже соображать. Так долго они этого желали и когда наконец слились, больше не хотели распадаться. Первым подсуетился Бильбо, уже через несколько минут убрав все следы, хотел было уходить, но притянув к себе чистюлю, Торин этого не позволил. Они уснули и проснулись в объятьях друг друга, но эта ночь запомнится им на долго.