Да или Нет?

      Оливия лежала в центре поля, прямо на оранжевой лисьей лапе. Она перечитала почти все сиденья и сейчас смотрела на баннеры, развешанные по порядку с номерами всех Лисов, включая погибшего Сета Гордона. Интересно, что скажет на это Элисон? — подумала Оливия. — Разучилась стоять, Миллс?       Оливия лениво повернула голову набок и посмотрела на тренера. Заходя на поле, она оставила дверь открытой, и в эту минуту в проеме стоял Дэвид Ваймак. Неужели они пробыли здесь так долго, что тренер успел закончить с писаниной? Похоже, Оливия опять потеряла счёт времени.       Оливия согласилась провести Рождество в университете Эдгара Аллана, а там узнала, что Вороны все каникулы тренируются по шестнадцать часов в сутки. Две недели показались ей тремя, и даже теперь, через два дня после возвращения в Южную Каролину, её внутренние часы никак не могли восстановить нормальный ритм. Впрочем, занятия в универе начинались только в четверг, а весенний сезон – на следующей неделе. Ваймак был уверен, что при соблюдении режима все наладится, и Оливии оставалось лишь надеяться, что тренер прав. – Пора. – сказал Ваймак.       Оливия поднялась, боль сразу стрельнула в нескольких местах. Проигнорировав это, Миллс пошла навстречу Ваймаку, который бросил на неё критический взгляд, но нападающая проигнорировала и его. – Прилетели? – спросила она, подойдя ближе. – Ты знала бы, если бы отвечала на звонки.       Оливия вытащила из кармана мобильный, такая пальцем пару раз на экран, показала тренеру тёмный дисплей. – Наверное, я забыла его зарядить. – Наверное. – кивнул Ваймак, не купившись на эту ложь.       Его подозрения были не напрасны: Оливия умышленно позволила телефону разрядиться. Перед тем как лечь спать в новогоднюю ночь, она отключила мобильник, а к зарядке подсоединять не стала. Она до сих пор не прочитала сообщения, которые сестра и товарищи по команде слали ей на каникулах. Прятаться от них вечно она не могла, но объяснений пока не придумала. Кровоподтёки Оливия могла бы замазать, но никакой косметики в доме тренера не нашлось, шею Оливия скрыла под водолазкой, но разбитую бровь и губу не получится скрыть, но это можно оправдать дракой или чем-то подобным. – Ребята получают багаж. – сообщил Ваймак. – Нам надо поговорить.       Оливия заперла за собой дверь с поля и вслед за тренером направилась к раздевалкам. Ваймак погасил свет на стадионе. Оливия оглянулась: Лисья нора погрузилась во мрак. От этой внезапной темноты ей стало не по себе. На мгновение она снова оказалась в Замке Эвермор, снова почувствовала удушливую злобу Воронов и гнет мрачной цветовой гаммы Гнезда. Клаустрофобией Оливия не страдала, и все же эта почти осязаемая ненависть давила так сильно, что едва не плющила кости. От опасной грани, к которой приблизились мысли, её отвлекло звяканье ключей; вздрогнув, она обернулась. Ваймак прошел по коридору и теперь отпирал свой кабинет. Хотя кроме них – и охранника, который где-то поблизости делал положенный обход помещений, – на стадионе не было ни души, Ваймак перед короткой отлучкой для пущей безопасности закрыл дверь на ключ. Оливия часто бывала в этом кабинете и знала, что ничего особо ценного тренер там не держит.       Ваймак шагнул в сторону и жестом пропустил её вперед. Оливия только успела схватить рюкзак, который раньше закинула в кабинет, а тренер уже испарился. Миллс нашла его в комнате отдыха: Ваймак сидел на телевизионной тумбе рядом с телевизором. Оливия встала перед ним на расстоянии полутора метров, чуть склонила голову, показывая, что слушает. – Вчера утром Кевин позвонил мне и сказал, что не может с тобой связаться. – начал Ваймак. – Он хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Как я понимаю, он все это время знал, где ты. – Да. – подтвердила Оливия. Врать не имело смысла. – Я велел ему рассказать обо всем остальным. – продолжал Ваймак. Оливия распахнула глаза и открыла рот, собираясь что-то произнести, однако тренер предупреждающе вскинул ладонь. – Ребят необходимо было подготовить – ради твоего же, кстати, блага. Вообрази их реакцию, если ты выйдешь к ним вот так, без предупреждения! Ты шарахаешься, стоит им лишний раз дотронуться до тебя, а уж если они испугаются за тебя всерьез, что тогда с тобой будет? Нервный припадок? – Я не собиралась рассказывать им. – Знаю. – пожал плечами Ваймак. – Поэтому я все сделал за тебя. Я сказал, что вид у тебя – как после шести раундов на ринге и что ты, скорее всего, не захочешь ничего объяснять. Они пообещали не душить тебя сразу, но вряд ли удержатся после того, как рассмотрят тебя вблизи. Правда, насчет этого, – тренер неопределенным жестом показал на собственную шею. – я не упоминал. – Вы об этом? – спросила Оливия, оттягивая воротник вниз. – Обо всем. – ответил Ваймак и кивнул, когда рука нападающей переместилась на предплечье. – Не знаю, зачем Рико это сделал, но подожду, пока ты сама мне расскажешь. Что ты будешь говорить товарищам – дело твое.       Оливия лишь кивнула и посмотрела на часы. Ехать за Лисами не требовалось, поскольку Мэтт оставил свой пикап на платной стоянке в аэропорту. Миллс встретит их уже в Лисьей башне, но если сейчас они получают багаж, то до кампуса доберутся минут через двадцать, не раньше, тем более им надо сделать крюк и оставить Агату у Эбби. – Поддержка нужна? – осведомился Ваймак. – В общаге? – не поняла Оливия.       Ваймак бросил на неё короткий, исполненный жалости взгляд. – В Колумбии.       Сегодня день выписки Эндрю. Её компания закинет сумки и сразу поедет за ним в Истхейвен. Прошло семь недель с того дня, как они виделись с Эндрю, и почти три года с тех пор, как он начал принимать лекарства. Только два человека знали, каков Эндрю в абсолютно трезвом состоянии, на долю прочих оставались лишь неприятные слухи и догадки. Неважно, что Оливию чуть не порезали на лоскуты – Миньярда это вряд ли тронет, – а вот тот факт, что Миллс, пообещавшая ни на шаг не отходить от Кевина, нарушила слово, наверняка приведет Эндрю в ярость.       Тем не менее Оливию это не пугало. – Все будет в порядке. – сказала она. – На всякий случай, имей в виду: Эбби уже в городе. Подлатает тебя, если что. – Ваймак взглянул на часы и встал. – Ну, поехали.       До общежития добрались быстро. На пустынной парковке позади Лисьей башни стояла лишь парочка машин, принадлежавших Лисам. По идее, охранники должны были следить, чтобы в отсутствие хозяев кто-нибудь не взломал автомобили, и все же Оливия заставила Ваймака подъехать к машине Эндрю. Подергала за дверные ручки, осмотрела стекла – нет ли где трещин или повреждений. Попинав шины, сочла, что подкачивать их не нужно. Ваймак ждал, не глуша двигатель. – Может, мне остаться? – предложил он. – Я справлюсь. – заверила Оливия. – Попрошу Кевина позвонить вам, когда мы заберем Эндрю. – Заряди телефон и сама меня набери. Удачи.       Тренер уехал, а Оливия вошла в общежитие. В коридорах слабо пахло чистящими средствами и освежителем воздуха – во время каникул кто-то занимался здесь уборкой. Оливия зашла в комнату и кинула рюкзак в угол, обещая себе, что разберёт его позже. Зайдя в спальню Миллс первым делом натянула свои повязки, а после порывшись в ящике, она выудила оттуда новую пачку сигарет, вышла в гостиную и закурила, открывая окно. Оливия села на подоконник, устремив взгляд вдаль, погружаясь в мысли.       От размышлений её отвлек звук открывшейся входной двери. Судя по отсутствию шума, Мэтт вошел один – Ники не умел сохранять тишину даже под угрозой смерти. Глухо стукнул поставленный на пол чемодан, затем раздался щелчок дверного язычка. Последний раз затянувшись, Оливия затушила сигарету о подошву кроссовка и спрыгнула с подоконника, поднимая глаза на Бойда. Тот стоял у двери, засунув руки в карманы куртки.       Несколько секунд его губы беззвучно шевелились. Наконец он выдавил: – Господи боже, Оливия… – Все не так плохо, как кажется. – Молчи. Просто ничего не говори, ладно? – Мэтт провел пятерней по волосам, взъерошив уложенные гелем «шипы», и двинулся к выходу. – Жди здесь. Он ушел, почти сразу после того, как закрылась дверь, стену сотряс тяжелый удар. До Оливии доносился голос Мэтта, гневно распекавшего кого-то, но разобрать слова было невозможно. Оливия еще немного постояла, а потом прошла в спальню, ставя телефон на зарядку. Ей он не понадобится в ближайшее время, а тренеру позвонит с телефона кого-то из монстров.       Нестерпимо хотелось лечь в кровать и с головой укрыться одеялом. Оливия уже чувствовала себя выжатой как лимон, а ведь после Мэтта ей предстояло объясниться еще с семерыми Лисами. Если бы сегодня еще и девушки возвратились, она бы точно не выдержала. К счастью, все три прилетают только завтра утром. За ночь она переведет дух и восстановит силы.       Хлопнула входная дверь и Оливия вышла к Мэтту. Тот с видимым усилием заставил себя успокоиться, и все-таки голос его звучал напряженно: – Тренер на тебя уже наорал? – Да, вопил громко и долго. – кивнула Оливия. – А смысл? Я ни в чем не раскаиваюсь и, если надо, сделала бы это еще раз. Нет. – не дала она возразить Бойду. – Не говори, что я совершила ошибку только потому, что приняла единственно возможное решение. Бесконечно долгую минуту Мэтт смотрел на неё, потом произнес: – Я мечтаю разбить рожу этому ублюдку. Если он еще раз подойдет к тебе ближе чем на километр… – Подойдет. – перебила Оливия. – Нам еще играть против Воронов в финале. Мэтт покачал головой и взялся за чемодан. Оливия прошла мимо него, кидая на прощанье: – Через пару часов вернемся.       Она вышла прежде, чем Мэтт успел что-то ответить. Кевин, Ники и Аарон ждали её в коридоре двумя дверями дальше. Ники держал в руках два подарочных пакета, но, завидев Оливию, выронил их. Оливия еще на полпути разглядела, что у Кевина подбита скула. Красное пятно на щеке грозило вот-вот расцвести еще одним синяком. Мэтт не в первый – и явно не в последний – раз налетал на Кевина с кулаками, и все же Оливия сделала себе заметку поговорить с Бойдом. Кевин-то тут при чем?       Отогнав мысли о Мэтте, она сосредоточила внимание на стоявшей перед ней троице. Оливия не знала на чём задержать взгляд поэтому просто опустила глаза в пол. – Твою ж мать. – выдохнул Аарон, разглядывая лицо нападающей, но не подходил.       Ники же наоборот бросился к Оливии, обвил рукой за плечо и осторожно привлек к себе, уложив подбородок Оливии на макушку. Напряженный как струна, он издал долгий прерывистый вздох и полузадушенно произнес: – Ох, Лив… Выглядишь отвратительно. – Это пройдет. – пробормотала Оливия в плечо Хэммику. – Не переживай.       Ники стиснул пальцы чуть крепче. – Только посмей сказать, что ты в норме! Чтобы я этих слов от тебя больше не слышал, ясно?       Оливия послушно замолчала, а Ники ещё минуту придержал ту в объятьях, а после отошёл на шаг назад. Оливия перевела взгляд на Кевина, лицо которого выражало сразу несколько эмоций. Миллс перешла на французский быстрее, чем тот мог что-то сказать. – Как она? – Всё в порядке, сейчас у Эбби. – сказал Кевин тоже на французском. – Это сделали без ведома хозяина, так? – Скорее всего. – Последние несколько дней, проведенные в лапах Рико, слились в одно расплывчатое пятно, сплошь наполненное болью и до сих пор не дававшее Оливии покоя. Она смутно помнила дни проведённые в Гнезде, но точно знала, что трогать лицо в Воронах было запрещено. Это было сделано, чтобы не привлекать внимание репортёров, но для Миллс, видимо, сделали исключение.  – Рико позвонил мне в Рождество и сказал, что набил тебе тату. – Он тыкнул в скулу нападающей, где должна быть татуировка. – Нашёл новое место. – отмахнулась Оливия. – Лив. – Кевин, я сама разберусь. Сама о себе позабочусь. А ты займись тем, что умеешь лучше всего. Сосредоточься на экси. Приведи Лисов туда, где Рико тошно нас видеть.       Губы Кевина сжались в тонкую ниточку, однако он промолчал. Видимо, понимал, что спорить и бесполезно, и поздно. Ники по очереди посмотрел на обоих, словно желал удостовериться, что разговор окончен, затем подхватил с пола пакеты и протянул один из них Оливии. – Запоздалый подарок к Рождеству. – грустно сказал он. – Твоего адреса никто не знал, поэтому я решил вручить лично. Эрик помогал выбирать. – В ответ на недоуменный взгляд Оливии Ники пояснил: – Он прилетал в Нью-Йорк на два дня. Устроил мне рождественский сюрприз. Тут и от Кевина для тебя кое-что есть. Он не дал мне упаковать подарок, так что прости за уродский полиэтиленовый мешок. – Ники тряхнул вторым пакетом. – Презент для Эндрю у меня тоже с собой. Вообще-то я купил вам одно и то же, потому что и тебе, и ему просто невозможно угодить. – Извините. – сказала Оливия. – Я никому не приготовила подарков. Не успела. – Ты имела в виду, что, пока тебя перемалывали в фарш, тебе было некогда ходить по магазинам? – подал голос Аарон. Ники изумленно уставился на кузена, ошарашенный такой грубостью, однако Аарон как ни в чем не бывало продолжил: – Кевин сказал, ты поехала ради Эндрю. Это правда?       Оливия метнула на Кевина предостерегающий взгляд. – Ты такой грубиян, Ари. – усмехнулась Оливия. – Да, ради него и Агаты. – Зачем? – спросил Аарон. – Спасибо он тебе не скажет. – Он и тебе спасибо не скажет за то, что ты разделался с Дрейком, – спокойно ответила Оливия. – Это вообще не важно. Мы сделали то, что должны были сделать. Что думает Эндрю, меня не волнует.       Аарон продолжал молча сверлить её глазами. Он искал ответы, только вот на какой вопрос? Оливии оставалось лишь так же молча смотреть на Аарона, и в конце концов тот, покачав головой, отвернулся. Оливия пожала плечами и начала разворачивать подарок Ники. В упаковочной бумаге лежал объёмный чёрный свёрток. Нападающая позволила Ники забрать пакет и упаковку и развернула ткань. Это оказалось длинное оверсайз пальто, достаточное тёплое, чтобы выдержать морозы, захватившие Южную Каролину. – Спасибо. – поблагодарила она. – Вон в какой лёгкой куртке щеголяешь. – укорил её Ники. – Если и дальше будешь бегать по морозу в этом, обязательно простудишься. Как по размеру, подходит?       Оливия расстегнула молнию на куртке и скинула её на пол, попыталась влезть в пальто, но едва она успела просунуть одну руку в рукав, как грудь и бок обожгло нестерпимой болью. Оливия застыла на месте и приоткрыла рот, пытаясь вдохнуть. – Извини. – сказала она и тут же пожалела об этом: от боли у неё онемел язык, и по голосу это было слышно. Ники виновато замер. – Я пока не могу примерить. – Нет, это ты извини. – забормотал Хэммик. – Надо было… Я не подумал… Так, так, давай снимай потихоньку. Ага, все. – Он стянул пальто с Оливии и повесил его на сгиб локтя. – Пускай полежит у меня, пока тебе не станет лучше, ладно? – Ладно.       Отдышавшись, Оливия наклонилась, чтобы поднять куртку, но Аарон опередил её. Тот закатил глаза и помог Оливии натянуть одежду, а после протянул маленькую коробочку. – С Рождеством. – бросил он и получил благодарный кивок.       Оливия открыла коробочку и увидела маленькую серёжку в виде полумесяца. – Спасибо, я надену её чуть позже. – улыбнулась Оливия.       Взяв из рук Ники чёрный пакет, она развернула подарок Кевина. В целлофан был упакован альбом. Оливия удивлённо посмотрела на Кевина, тот смотрел в пол. Миллс пролистала пару страниц, на которых были снимки Лисов с игр. Как Кевин их достал не сильно волновало нападающую, но то, что он сам это сделал, привело её в шок. – Остальные страницы заполнишь сама. – сказал Кевин. – Я себе пальцы склеил, пока делал это. – Спасибо. – улыбнулась Оливия, складывая подарки в один пакет. – Я обязательно отдам вам всем подарки чуть позже.       Ей не хотелось снова встречаться с Мэттом, поэтому она решила, что возьмет всё с собой в Колумбию, а в комнату положит потом. – Ну что, едем? – спросила она. – Да. Если, конечно, ты готова нас отвезти. – уточнил Ники.       Вместо ответа Оливия пошла к лестнице, кузены двинулись следом. В машине Кевин занял место переднего пассажира, Ники и Аарон плюхнулись сзади. Оливия сунула пакет под сиденье и села за руль, проигнорировав боль, которой тело отреагировало на это усилие. Как только все устроились, она выехала на шоссе. Дорогу до Истхейвена Оливия изучила еще вчера, воспользовавшись компьютером Ваймака. Сориентироваться было легко: большую часть маршрута они ехали тем же путем, что и в «Райские сумерки», и только на последнем пятнадцатиминутном отрезке огибали Колумбию по объездной и уходили на северо-восток.       Оливия подсознательно представляла себе истхейвенскую больницу тюрьмой и поняла это лишь тогда, когда, завидев здание, удивилась отсутствию забора с колючей проволокой. Ворота открывались автоматически, на парковке было относительно пусто. Оливия заглушила мотор и вышла. Кевин быстро последовал за ней, а Ники с Аароном слегка задержались. Ники с тревогой посмотрел на главный вход, а когда заметил, что Оливия за ним наблюдает, попытался замаскировать нервозность улыбкой. – Что, вправду его боишься? – спросила Оливия. – Не-а. – не слишком убедительно ответил Ники.       Все четверо направились к входу. Кевин шел сразу за Оливией, Аарон и Ники чуть отставали, и от Миллс это тоже не укрылось. Она подумала, что их нерешительность должна бы её насторожить, однако, прислушавшись к себе, ничего не почувствовала.       Шагая к регистратуре, она разглядывала вестибюль. Интерьер украшали картины с изображением цветов, в дальней стене располагался встроенный камин. Помещению явно пытались придать уют, и из-за этого оно напоминало фото из глянцевого каталога. По крайней мере, лекарствами и болезнью тут не пахло. – О господи. – негромко охнула женщина за стойкой, подняв глаза от компьютера и увидев побитое лицо Оливии. – Я могу вам помочь? – Мы за Эндрю Миньярдом. – сообщила она. – Я не это имела в виду. – сказала женщина, однако Оливия продолжала выжидающе смотреть не нее. Наконец она показала на лежавший перед ней журнал. – Будьте добры, распишитесь вот здесь. Я позвоню доктору Слоски и скажу, что вы ожидаете. Лисы сгрудились у стойки и нацарапали свои фамилии на первой странице. Когда очередь дошла до Оливии и ручка коснулась бумаги, она заколебалась. В Эверморе Рико запретил ей отзываться на фамилию Миллс и, как только она это делала, Рико её бил. Выбора, впрочем, не было – Вороны просто не знали её настоящую фамилию, а по имени к ней обращаться не разрешалось.       Регистраторша ждала, протянув руку за журналом, поэтому в конце концов Оливия стиснула зубы и вывела свою фамилию под остальными, после чего вернула журнал на стойку и постаралась расслабить окаменевшие из-за этой неожиданной сложности плечи. Довольно скоро к ним подошел мужчина средних лет. Он с улыбкой пожал каждому парню руку. Протягивая руку Оливии, мужчина удивленно вздернул брови, но вопросов задавать не стал. Миллс не достала руки из карманов, а врач, продолжая улыбаться, убрал руку. – Меня зовут Алан Слоски, я основной лечащий врач Эндрю. Спасибо, что приехали. – Основной? – переспросил Ники. – А сколько всего докторов к нему приставили? – Четверых, – сказал Слоски. В ответ на недоуменный взгляд Ники он пояснил: – Наши пациенты довольно часто находятся под наблюдением сразу нескольких врачей. Например, я веду сеансы групповой терапии, мой коллега проводит с пациентом индивидуальный интенсивный курс, а один из реабилитологов дает рекомендации по приему лекарств. Я лично подбирал специалистов для Эндрю, и, уверяю вас, с ним работали лучшие доктора. – А, ну тогда вопросов нет. – бросил Аарон.       Слоски покосился на него, уловив сарказм, но на провокацию не поддался. Проявил осторожность или подсознательно признал поражение? – подумалось Оливии. – Могу я рассчитывать, что в ближайшие дни вы поддержите Эндрю? Если возникнут вопросы или потребуется совет, звоните мне в любое время. Я оставлю визитку. – Спасибо, у нас есть Бетси. – отказался Ники. Психиатр вопросительно взглянул на него, и Ники добавил: – Доктор Добсон. – Ах да. – Слоски одобрительно кивнул, потом оглянулся на пустой коридор и жестом пригласил всех в приемный покой, расположенный по соседству с регистратурой. – Прошу, присаживайтесь. Ваш друг сейчас спустится, ему нужно только выписаться из палаты.       Все расселись – Ники и Аарон в креслах, а Кевин с Оливией на диване. Миллс прикрыла глаза и опустила голову на плечо Дэю. Сколько она не спала по-человечески, три – или две – недели? Ночи в Гнезде пролетали быстро, а для Оливии к тому же были наполнены насилием и болью. Она практически уснула и заметила это, только когда приглушенный голос Кевина заставил её вздрогнуть. – Я знаю, на что он способен. – произнес тот на французском. Оливия подняла голову и посмотрела на Дэя: Кевин сосредоточенно изучал собственные ладони. – Рико. Если захочешь поговорить.       Это была самая неуклюжая и нелепая фраза из всех, что Оливия когда-либо слышала от Кевина. Кевин Дэй славился своим спортивным талантом, а не чуткостью. Умение сопереживать и тактичность незнакомы ему так же, как немецкий язык, на котором говорят кузены. Уже одна эта попытка была до того неожиданной, что послужила Оливии бальзамом на все её многочисленные раны. – Спасибо, Кев. – Я знаю, каков он, хоть и не могу… – Кевин беспомощно взмахнул рукой. – Рико всегда отличался жестокостью, но ему был нужен мой успех. Мы считались наследными принцами экси; да, он нанес мне травму, но существовала грань, пересечь которую он бы не посмел. С Жаном все иначе. Ему приходится гораздо хуже. Его отец задолжал семье Морияма крупную сумму. Хозяин списал долг в обмен на место Жана в команде. Жан стал собственностью, просто вещью. Рико оценивает тебя также. – Только он забывает, что он из побочной ветви, я не его собственность. – тихо сказала Оливия. – Я вижу, что он не сдерживался. – продолжал Кевин. – Все позади, я там, где мое место. Теперь главное, что будет дальше. – Все не так просто. – Знаешь, что было непросто? Услышать от Жана, что тренер – твой отец. – прошипела Оливия, и Кевин дернулся, как от удара. – Ты вообще собирался ему сказать? – Я хотел, когда он принял меня в команду. Но не смог. – Его защищал или себя? – Наверное, обоих. – сказал Кевин. – Хозяин не такой, как его брат, и не такой, как Рико. Стадион – это его территория, его полновластные владения, и это единственная сфера, которую он желает полностью контролировать. Он ни разу не повысил голоса и не поднял руку на Ваймака, потому что не видел в нем угрозы. А вдруг после моего признания все изменится? Нет, рисковать нельзя. Может быть, я скажу ему потом, когда все закончится. – Думаешь, это когда-нибудь… – начала Миллс, но умолкла, не договорив.       В дверях стоял Эндрю, за его спиной возвышался Слоски. На Эндрю были те же черная водолазка и джинсы, в которых он уезжал, на плече висела сумка – Оливия не помнила, чтобы Миньярд брал ее с собой, когда выходил из дома в сопровождении Бетси. Оливия хотела что-то сказать, но в этот момент наконец увидела лицо Эндрю, и слова застряли в горле. Это лицо не выражало абсолютно ничего, а глаза были настолько пустыми, что у Оливии внутри все похолодело. Задержав взгляд на Лисах лишь для того, чтобы рассмотреть, кто за ним приехал, Эндрю отвернулся.       Аарон опомнился первым. Брат годами его игнорировал, годами смотрел на него с тем же равнодушием, что и на придорожный камень, так что сейчас не произошло ничего нового. Аарон махнул рукой Ники и пошел за Эндрю. Оливия и Кевин переглянулись, заключив безмолвное перемирие, и встали с дивана. Слоски что-то говорил им вслед, однако Миллс не стала вслушиваться. Слоски выполнил свою задачу – снял Эндрю с лекарств. Ничего другого от доктора не требовалось.       Когда Оливия еще только приблизилась к двери, Эндрю уже миновал половину больничного корпуса. Аарон не стал его догонять, срезал путь через двор и направился к парковке. Ники пошел с ним, а Лив с Кевином притормозили, наблюдая за Эндрю. На углу стояли два мусорных бака; Эндрю вывалил содержимое сумки в один из них, и Оливия увидела, что это одежда. Вряд ли вещи выдали в больнице, скорее всего, Бетси и Эндрю купили их по дороге сюда.       Эндрю нашел глазами Ники и Аарона, маячивших возле его автомобиля, и направился к ним. Оливия закурила и вместе с Кевином двинулась туда же.       Ключи были у Ники; он отпер авто и вместе с Аароном устроился на заднем сиденье. Эндрю распахнул водительскую дверь, однако за руль не сел, а прислонился к машине спиной. Одну руку он закинул на дверцу, другой опирался на капот и, стоя в этой позе, следил за приближением Кевина и Оливии. Кевин подошел к Эндрю вплотную и устремил на возвратившегося голкипера долгий взгляд. Оливия остановилась у передней двери, наблюдая за ними.       Не знай она, что в последние полтора года Эндрю не отпускал Кевина от себя ни на шаг, яростно защищая от любых посягательств, она бы решила, что эти двое друг другу чужие. Эндрю окинул Дэя скучающим взором, потом щелкнул пальцами – дескать, свободен. Судя по всему, даже синяки на лице Кевина его не заинтересовали. Кевин кивнул, и без лишних возмущений занял место сзади. Оливия сделала последнюю затяжку и выкинула окурок, открывая переднюю дверь. Повозившись минуту, Оливия наконец залезла на кресло и поёрзала, пытаясь усесться поудобнее. Когда все расположились, Эндрю скользнул за руль. Не поворачиваясь, он протянул руку Оливии. Она опустила связку ключей ему в ладонь. Ники протянул руку и стиснул плечо Оливии, видимо, таким образом он извинялся за пренебрежительное поведение кузена, только вот при этом всю левую руку нападающей пронзила боль, отчего та дёрнулась и зашипела. Ники отдернул руку, как будто ошпарился кипятком. – Ох, прости, прости, я не…       Плечо горело огнем, ещё пару дней назад Жан накладывал на глубокий порез швы. Оливия сделала глубокий вдох и выдавила: – Все в порядке. – Ничего не в порядке. – возразил Ники и бросил взгляд на Эндрю. – Боже, Эндрю, неужели ты даже не спросишь, как…       Эндрю на всю катушку врубил радио, лишив компанию возможности высказаться. Ники хотел что-то сказать, но умолк, хотя обида в глазах осталась.       Кевин лишь раз потянулся к рукоятке громкости. Эндрю оттолкнул его кисть и, не поворачивая головы, угрожающе наставил на него палец. Кевин раздраженно скрестил руки на груди, Эндрю его недовольство попросту проигнорировал.       Еще на середине пути у Оливии начала раскалываться голова, поэтому она была рада увидеть очертания Лисьей башни и обрадовалась еще больше, когда Эндрю припарковал машину, заглушил двигатель и в салоне наступила блаженная тишина. Оливия выскочила первой и успела схватиться за водительскую дверь прежде, чем Эндрю ее захлопнул. С места Миньярд не сдвинулся, и все же Оливии удалось протиснуться мимо него и вытащить из-под сиденья пакет. Выпрямившись, она обнаружила, что Эндрю шагнул еще ближе. Теперь деваться было совсем некуда, поэтому Оливия встала впритык. Простояв так с минуту Эндрю сделал шаг назад и обратился к Ники: – Ты остаешься. Остальные пускай уходят.       Оливия покосилась на Ники – не против ли тот остаться наедине с кузеном – и, получив в ответ короткий кивок, обошла вокруг машины, чтобы присоединиться к Аарону и Кевину. Кевин поверх крыши авто сверлил Эндрю напряженным взглядом, словно пытался проникнуть под бесстрастную маску. Оливии пришлось силком развернуть его в сторону общежития.       Они поднялись на третий этаж. Аарон отпер комнату, Кевин жестом пригласил Оливию войти, но та отмахнулась и прошла к своей комнате. Ключи она отдала Эндрю, поэтому пришлось стучаться. Оливия прошла мимо Мэтта в спальню, закурив в открытое окно, она позвонила тренеру. – Я уже начал думать, что он тебя прибил и бросил гнить на обочине. – вместо приветствия сказал тренер. – Как можно, тренер. Меня уж точно ничего не убьёт. Мы уже в общаге. – Рад, что чувство юмора у тебя сохранилось. Если что, я на телефоне. Ты тоже будь на связи. – Без проблем, тренер. – пообещала Оливия и сбросила звонок.       Оливия вернулась в гостиную, Мэтт сидел на диване и ждал её. Оливия выдержала его испытующий взгляд, полагая, что сейчас неизбежно последуют расспросы и упреки, но когда Мэтт наконец заговорил, то лишь поинтересовался: – Ты как вообще? – Я в порядке. – ответила Оливия. – Имей в виду, я тебе не верю.       Оливия закатила глаза и тоже села на диван рядом с Мэттом. – Не стоит верить всему, что я говорю.       Мэтт грустно фыркнул – на настоящий смех это не тянуло. – И все-таки, Лив… Если захочешь поговорить, знай: мы рядом. – Знаю.       Одного взгляда на Мэтта хватило, чтобы осознать: прямо сейчас тот готов выслушать любую правду, даже самую жестокую или фантастичную. Оливия поступила верно, поехав в Эвермор, сделала правильный выбор, оставшись с Лисами. И неважно, что она не могла смотреть на своё тело в зеркале. Если таким образом она может защитить своих товарищей от зверств Рико, то цена невысока. – Ни разу не была в Нью-Йорке в Рождество. – проговорила она.       Не то, что следовало сказать, и не то, что Мэтт хотел бы услышать, но Мэтт и не давил. Вместо этого он принялся развлекать Оливию историями о рождественских каникулах Лисов и рассказал много всего, начиная от неловкого знакомства кузенов с его матерью и заканчивая безумными походами Ники по магазинам. Бойд привел Оливию на кухню и похвастался зерновым кофе, привезенным из Нью-Йорка. Для кофе было поздновато, но Мэтт устал с дороги, а Миллс все еще чувствовала себя неважно, так что засыпала зёрна в кофеварку и нажала на кнопку приготовления.       Оливия почти допила свой кофе, когда в дверь постучали. Мэтт, стоявший ближе, пошел открывать. Кто к ним явился, Оливии видно не было, но Мэтт молча впустил гостя, и в проеме показался Ники. Выглядел он целым и невредимым, хотя заметно нервничал. – Ты бы… того… не высовывался какое-то время, – сказал он, виновато глядя на Мэтта. – Эндрю только что узнал, кто разрисовал лицо Кевину. Я выгораживал тебя как мог – в конце концов, Кевин сам напросился, а ты внес залог за Аарона, – но, по-моему, ничего не получилось. С логикой наш Эндрю не дружит. – Спасибо, что предупредил. – поблагодарил Мэтт.       Ники перевел взгляд на Оливию. – Он послал меня за тобой. – Что ты ему рассказал? – осведомилась нападающая. – О тебе – ничего. – Ники засунул руки в карманы и смущенно пожал плечами. – Он хотел знать про все остальное: про суд над Аароном, про синяки Кевина, про Воронов. Я рассказал, что мы отобрались в весенний чемпионат, о драке на Рождественском банкете… Я не упоминал, что тебя не было с нами в Нью-Йорке.       Оливия кивнула и допила кофе, ставя чашку в посудомойку. Она прошла в спальню и достала повязки Эндрю из ящика. Увидев их, Ники поморщился. – По-моему, не самая удачная идея – возвращать ему оружие прямо сейчас. – Не ссысь, Ники, всё будет хорошо. – пообещала Оливия и, схватив пачку сигарет с подоконника, двинулась по коридору к лестнице.       Эндрю ждал на лестничной площадке, прислонившись спиной к перилам и скрестив руки на груди. Его взгляд мгновенно упал на темную ткань в руках Оливии. Не говоря ни слова, он забрал повязки. Надевая их, он отвернулся, хотя Оливия уже мельком видела его шрамы. После того как повязки скрылись под рукавами, Эндрю зашагал по ступенькам – но не вниз, а вверх.       Оливия вышла на крышу вслед за Эндрю и пожалела, что не надела ничего сверху. На ней была одна тонкая водолазка, через которую быстро проник холодный ветер. Эндрю подошёл к краю и устремил взгляд на раскинувшийся внизу кампус. Оливия встала на расстоянии вытянутой руки и подкурила две сигареты, Эндрю забрал у неё одну, воткнул в зубы. Оливия сделала большую затяжку и прикрыла глаза. Почувствовав на своём лице прожигающий взгляд, она повернулась к Эндрю. – Слушаю твои объяснения. – А ты не мог потребовать ответов внутри, в тепле? – поинтересовалась Оливия. – Если ты и умрешь, то уж точно не от переохлаждения. – Эндрю протянул руку к лицу Оливии, и его пальцы замерли буквально в миллиметре от кожи. – Это из-за того, что я нарушил свое обещание, или из-за того, что ты сдержала свое? – Ни то ни другое. – ответила Оливия. – Понимаю, в мое отсутствие у тебя была куча времени, чтобы сочинить складную ложь, хотя, помнится, в ноябре я авансом выдал тебе кое-какую правду. Пришла твоя очередь в этой игре, так что не вздумай врать. – Рико предложил отпраздновать Рождество вместе. Не смогла устоять. – просто сказала нападающая. – Ты не имела права оставлять Кевина без присмотра, забыла? – Я обещала, что с ним все будет в порядке. – возразила Оливия. – Я не говорила, что буду пасти его на каждом шагу, как это делаешь ты. Свое слово я сдержала. – Только это тут ни при чем. – фыркнул Эндрю. – Ты уже сказала, что дело не в Кевине. Так почему ты поехала?       Оливия не хотела говорить это вслух, но Эндрю продолжал смотреть на нападающую, поэтому та выдавила из себя: – Рико пригрозил, что, если я не приеду, доктор Пруст…       Эндрю зажал ей рот ладонью, не дав договорить, и Оливия поняла, что совершила ошибку.       Рико упомянул, что доктор Пруст в терапевтических целях применяет «реконструкцию прошлых событий» – метод, в котором психологическую жестокость от настоящего психологического насилия отделяла лишь тонкая грань. Более того, Рико ясно дал понять, что в случае отказа Оливии подчиняться Пруст эту грань перейдет. Оливия сделала все, что требовалось, поверив, что в этом случае Рико не исполнит свою угрозу. Она поверила Рико! Оливия почувствовала себя полной дурой и внутри у неё начал разжигаться гнев. Как бы она не хотела сейчас зажмурить глаза, она не могла оторвать взгляда с безучастного выражения лица Эндрю. Два месяца назад Эндрю был так накачан таблетками, что хихикал над собственной болью и психотравмой, а сегодня не способен даже на это, настолько ему плевать. И неизвестно еще, что хуже.       Убедившись, что Оливия замолчала, Эндрю убрал руку. – Ты заблуждаешься, если думаешь, будто мне нужна твоя защита. – Я не спрашивала тебя, кого мне защищать. – огрызнулась Оливия. – Ты постоянно заботишься о нашей безопасности. Кто позаботится о твоей? Только не говори, что ты сам, потому что мы вдвоём знаем: получается у тебя паршиво. – У тебя, видимо, проблемы со слухом. – сделал вывод Эндрю. – А теперь слушай сюда. В следующий раз, когда кто-то начнет создавать тебе проблемы, отойди в сторону и не мешай мне их решать. Уяснила? – Если с тобой что-то случиться из-за этого, то не уяснила. – Ненавижу тебя. – небрежно бросил Эндрю. Напоследок затянувшись поглубже, он щелчком сбросил окурок с крыши. – Я считал, что ты – побочный эффект моих таблеток. – Я не галлюцинация. – сказала Оливия, выкидывая окурок себе под ноги. – Ты – мираж. – проговорил Эндрю. – Иди отсюда и оставь меня в покое. – Мои ключи у тебя. – напомнила Оливия.       Эндрю вытащил связку из кармана и снял с нее ключ от машины, но не вернул остальное Оливии, а отправил вслед за окурком. Звякнув, ключи благополучно упали на землю. Оливия повернулась к Эндрю.       Тот не глядя в её сторону, констатировал: – Уже не у меня. – Ключи от байка тоже хотелось бы вернуть. – бросила Оливия напоследок.       Оливия спустилась по лестнице на первый этаж и вышла на улицу. Нападающей пришлось напрячь глаза, чтобы увидеть блеск металла. Подняв связку, Оливия запрокинула голову и поймала неподвижный взгляд Эндрю. Скопировав жест Эндрю, она приложила два пальца к виску и отсалютовала ими, широко улыбаясь. Эндрю развернулся и исчез из виду. Оливия отчего-то почувствовала, что победа осталась за ней.       Оливия зашла в свою комнату и опустилась на диван. Мэтт мельком осмотрел её на наличие новых синяков и ушибов, не найдя таких, уместился на другом конце дивана. – Так на чем мы остановились? – спросила Оливия.       Мэтт вздохнул, но продолжил повествование: описал снег в Центральном парке, рассказал, как они встречали Новый год на Таймс-сквер и хором вели обратный отсчет секунд. Оливия прикрыла глаза и не заметила как задремала. Разбудило её лёгкое касание по плечу. Девушка открыла глаза и вскинула руки в оборонительном жесте. Едва не получив по лицу, Мэтт отодвинулся он нападающей. Он случайно зацепил плечо Оливии, пока пытался укрыть её пледом. – Тихо, тихо, это я.       Оливия часто заморгала и попыталась восстановить сбившееся дыхание. Миллс посмотрела в окно, солнце уже село, хотя небо еще оставалось светлым. Стояли сумерки – не то утренние, не то вечерние. Оливия перевела взгляд на Мэтта и спросила: – Какой сегодня день?       Мэтт долго молчал, потом медленно ответил: – Вторник.       Значит, за окном вечер. Она проспала всего пару часов. – Оливия. – спросил у неё Бойд. – Ты как? – Что-то я устала. – сказала она. – Пойду лягу пораньше.       Оливия встала и поплелась в спальню, игнорируя нахмуренного Мэтта. Закрыв за собой дверь, она прошла к шкафу, доставая свободные спортивки и байку. Повозившись добрых двадцать минут, нападающая наконец переоделась. Каждая клеточка её тела отдавала болью, но Оливия проигнорировала её и легла на кровать, укрываясь одеялом с головой. Видимо, сегодня было слишком много событий, потому что Миллс заснула уже через пару минут.

***

      Оливия подскочила в кровати, пытаясь вдохнуть хоть каплю воздуха. Она сразу пожалела об этом, потому что по телу прошёл разряд боли. Скрутившись, она обхватила себя руками, с трудом, но начиная втягивать воздух. – Сука. – прошипела Оливия, поднимаясь с кровати спустя пару минут.       Нападающая схватила широкие штаны и водолазку и пошла в ванну. В гостиной никого не было, Мэтт, наверное ещё не пришёл из спортзала. Стянув с себя свою импровизированную пижаму и оторвав от себя бинты, Оливия залезла в ванну, включая холодную воду. Намыливая голову, Оливия чувствовала как швы на теле натягиваются. Выключив воду, Миллс вылезла и встала напротив зеркала, не решаясь поднять глаза. Схватив аптечку из полки под раковиной, нападающая обработала порезы антисептиком и замотала грудь и живот бинтом. Когда Оливия вышла из ванной, ей казалось, что её переехал грузовик. Обувшись, девушка схватила телефон и сигареты и вышла на улицу. Закурив, она набрала номер сестры и, подождав пару минут, услышала голос сестры. – Оливия! Ты нормальная вообще? – крикнула Агата в трубку. – Ты игнорировала всех две недели, а сейчас звонишь мне? Вот так просто? – Воу, притормози. – опешила Оливия. – Я тебе всё объясню. – Уж постарайся. – Я утопила свой телефон в день вылета и не могла ответить, в Новый год прилетела в Южную Каролину, купила новый. – врала Оливия. – Все проблемы решила. Так что сейчас всё в порядке. – Ты могла бы написать с другого телефона или позвонить, да хоть имэйл отправить. – Прости, было много дел. – Не могу на тебя злиться. – выдохнула Агата. – Встретимся сегодня? – Не получится, меня попросили помочь с выбором подарка. Давай чуть позже. – Ладно, тогда встречусь с друзьями. Звони почаще. – Хорошо. – сказала Оливия и сбросила звонок.       Оливия зашла в библиотеку, проходя вглубь и усаживаясь на мягкое кресло. Она не собиралась читать или пользоваться компьютером, просто в библиотеке была своя атмосфера. Открыв новостную сводку, нападающая просмотрела, не упоминалось ли её пребывание в Эверморе, а потом начала скролить соцсети. Это был хороший способ скоротать час-другой. Оливия и не заметила как задремала. Разбудили её чьи-то пальцы, схватившие её у корней волос. Нападающая вытащила нож из повязки и приставила лезвие к горлу человека напротив. Глаза Миллс бегали в разные стороны, пытаясь понять, где она находится, и не увидев чёрных стен, перевела взгляд на блондина. – Обучение во сне? – спросил Эндрю, убирая пальцами лезвие от своей шеи. – Вчера я ясно сказал, чтобы ты не создавала мне лишних сложностей. – Я тебе ничего не обещала.       Эндрю разжал хватку, без малейшего сочувствия наблюдая за тем, как Оливия растирает затылок. Оливия подняла упавший телефон и поднялась с кресла. Взгляд упал на часы, было больше одиннадцати, а значит Мэтт уже забирает девушек из аэропорта, а нападающая до сих пор не сидит в кабинете у Эбби. Чертыхнувшись, Оливия направилась вслед за Эндрю. Машина, припаркованная у тротуара, мигала «аварийкой». Оставшаяся из компании троица ютилась на заднем сиденье. Оливия села на переднее сиденье и закурила, выдыхая дым в открытое окно. – Я никому не говорила, что собираюсь в библиотеку. – сказала она, когда Эндрю вырулил на шоссе. – Мест, где ты могла бы спрятаться, совсем немного. – отозвался Ники. – Тренер сказал, что на стадионе тебя нет. А Эбби утверждала, что Агата не уезжала с тобой. Мы звонили тебе, ты не отвечала. – Я заснула. – сказала Оливия, выкидывая окурок в окно.       До стадиона доехали быстро; Эндрю с ними не пошел. Оливия набрала на панели код и первой направилась по тоннелю к раздевалкам. Ваймак и Эбби ждали её в комнате отдыха. Хотя плачевный вид Оливии безмерно расстроил Эбби, ни отчитывать, ни расспрашивать её она не стала. Возможно, она уже все узнала от Ваймака, а может, наоборот, Ваймак присутствовал здесь именно для того, чтобы она не задавала лишних вопросов. В любом случае Миллс за это была ему благодарна. – Просто не верится, что ты позволила Дэвиду тебя заштопать. – удивлялась Эбби. – Он и посуду-то вымыть не может, не то что швы наложить. – Цыц, женщина. – вмешался Ваймак. – Работал профессионал. Эбби жестом велела Оливии следовать за ней. – Идем, осмотрю тебя как следует.       Она направилась к своему кабинету и, как только Оливия вошла, закрыла дверь на ключ. Усаживаться на кушетку было не так больно, как стягивать водолазку. Злобно пыхтя, Оливия попыталась стянуть одежду, но боль, которая насквозь прожигала спину от плеч до крестца, заставила Оливию остановиться. Заметив проблемы, Эбби помогла снять водолазку с нападающей и аккуратно отложила ту в сторону. Оливия прикрыла глаза, ожидая когда её отпустят. Эбби начала сверху, осторожно ощупав её голову на предмет шишек и гематом, скрытых под волосами, затем ее пальцы переместились ниже. Несмотря на то что Ваймак осматривал Оливию только вчера утром, Эбби размотала все повязки и отлепила все пластыри кроме того, что на шее. – Он рассказал вам про татуировку. – догадалась Оливия, смотря на медика. – И про это. – Эбби легко дотронулась до предплечий, скрытых под повязками. – И вы даже ничего не спросите? – У меня есть вопросы, но ты уже однажды попросила меня не совать нос в твои дела. – Не говорите Агате. – попросила Оливия. – Пожалуйста.       Эбби лишь кивнула и вернулась к работе. На все про все времени потребовалось немало. Закончив с торсом, Эбби занялась ногами Оливии. Увидев россыпь цветастых синяков на её бедрах – следов от ударов тяжелой клюшкой и сильных пальцев, – она негодующе поджала губы. Синяков было много; свежие, густо-лиловые, наслаивались на более давние, бледно-зеленые и желтые. Колени выглядели не лучше, являя миру последствия многочисленных падений. – Тренер не выпустит меня на поле, пока вы не разрешите. – сказала Оливия. – Сколько мне сидеть на скамейке?       Эбби посмотрела на неё так, будто она обратилась к ней на другом языке. – Как только перестанешь выглядеть как человек, затоптанный табуном лошадей. – Мне уже лучше. – сказала Оливия. – И вообще, в Эверморе я выходила на поле и в худшем состоянии. – Мы не в Эверморе. Я понимаю, насколько важен для тебя сезон, и все же не допущу, чтобы ты и дальше подвергала риску свое здоровье и безопасность. Посиди пока на скамейке. Неделю, – строго сказала Эбби, когда Оливия попыталась возразить. – В следующий вторник я посмотрю, выпускать тебя или нет. Если ты дашь организму нагрузку хотя бы днем раньше, я отстраню тебя от тренировок еще на неделю, ясно? Посвяти это время отдыху. И по возможности снимай повязки – раны быстрее заживают на воздухе. – Неделя. – эхом повторила Оливия. – То тренер заставляет меня играть, то Вы запрещаете. Это несправедливо. Я только вошла во вкус. – Согласна. – Эбби взяла её лицо в ладони. – Несправедливо. Как и вообще все. – Горечь в ее интонации заставила Оливию проглотить слова, готовые сорваться с губ. Эбби еще раз обвела её взглядом, сокрушенно взирая на жуткие синяки и порезы. – Иногда я думаю, что эта работа меня доконает. – призналась она. – Так тяжело видеть, что люди творят по отношению к моим Лисам. Жаль, что я не смогла тебя защитить – увы, я всегда опаздываю. Мне остается только возвращать тебя в строй и надеяться на лучшее. Прости, Оливия. Прости, что нас не было рядом. – Я бы этого не позволила. – сказала Оливия.       Эбби обвила её руками и заключила в объятья. Она сделала это очень нежно, но Миллс все равно ощутила дискомфорт и замерла – не от боли, а от растерянности. Она вспомнила как её обнимала мама, также нежно и ласково. Оливия уткнулась в плечо медику и обвила её плечи одной рукой. Спустя пару минут, Оливия спросила: – Я могу идти?       Эбби медленно отпустила её и помогла одеться. Кроссовки она могла зашнуровать и сама, но Эбби сделала это за неё. Пока она возилась со шнурками, Оливия поправляла воротник. Закончив с кроссовками, Эбби отодвинулась, а Оливия встала и, поблагодарив медика, скрылась за дверью.       Ваймака и Эндрю в комнате отдыха она не нашла, зато появились остальные. Встречаться с девушками взглядом она пока не хотела, поэтому просто прошла к дивану. Усевшись, Оливия не смогла скрыть болезненный вдох.       Дэн наконец не выдержала: – Вот уебок…       Она умолкла так резко, что Оливия невольно посмотрела на нее. На плече у Дэн лежала рука Рене. Улыбнувшись Оливии, Рене сказала: – А мы тут выбираем, что заказать на обед. Эбби пообещала, что сама привезет еду – не надо ждать доставку. Какие будут пожелания? – Мне всё равно.  – ответила Оливия. – Ты жевать-то хоть можешь? – Элисон смерила её скептическим взглядом. – Могу. – закатила глаза Оливия. – Где Эндрю? – Видели его по пути сюда. – сообщил Мэтт. – Они там с тренером перетирают на парковке. Видимо, заново знакомятся. Есть надежда, что эта их первая встреча пройдет лучше, чем в прошлый раз. – Эй, я еще не закончила с тобой разговор. – окликнула Оливию Элисон.       Миллс перевела взгляд на Элисон и, вскинув бровь, спросила: – Видела баннер с номером Сета?       До Элисон не сразу дошел смысл её слов, а потом она встала и на пятнадцатисантиметровых радужных шпильках продефилировала на поле. Дэн посмотрела ей в спину, как будто хотела пойти следом, но передумала и тряхнула головой. – Сэндвичи или китайская еда? – обратилась она к нападающей. – Я не голодна. – Ты итак вон как исхудала. – Ники тыкнул в Оливию пальцем. – Так. Я согласен с Элисон. Лапшу и рис легче жевать, чем бутерброды. Давайте возьмем китайской еды.       Мэтт пошел сказать об этом Эбби. Он уже возвращался, когда хлопнула входная дверь. Дэн слегка выпрямилась в кресле и многозначительно посмотрела на Рене. Та опустила руки на колени и сцепила пальцы в замок. Дэн досадливо нахмурилась – очевидно, она рассчитывала на более живую реакцию, – но высказать недовольство не успела: в комнату вошел Эндрю.       Мэтт допустил ошибку: задержал на нем взгляд. Эндрю молниеносно ударил его под дых, сбив с ног. Казалось, подобное вообще невозможно – Мэтт был на пол головы выше и в тренажерном зале выжимал самый большой вес. Воспользовавшись преимуществом внезапности, Эндрю не остановился и, когда Бойд грохнулся на пол, в придачу врезал ему кулаком по лицу.       Дэн вскочила, однако Оливия уже очутилась рядом с Эндрю. Она и сама не помнила, как сорвалась с места, налетела на Миньярда тараном и отпихнула в сторону. Удивительно, что ей удалось это сделать, но всё-таки блондин перестал бить Бойда. На случай, если Эндрю решит зайти сбоку, Миллс выставила между ним и Мэттом ладони. – Прекрати. – сказала ему Оливия. – Мэтт не сделал ничего плохого.       Эндрю раздраженно щелкнул пальцами. – Он знал, что произойдет, если он дотронется до Кевина, но ему хватило глупости сделать это дважды. Еще раз это повторится, и я не буду таким добрым. – Ты же не всерьез? – изумилась Дэн. – Кто, по-твоему, внес залог за Аарона? Если бы не Мэтт, Аарон дожидался бы суда за решеткой. – Подумаешь. – с кресла подал голос Аарон.       Вчера, советуя Бойду залечь на дно, Ники выглядел виноватым, а сегодня решительно встал на сторону кузенов. Глядя на Дэн, он выразительно пожал плечами: – Мэтт оказал услугу Аарону, а не Эндрю. Помощь одному не засчитывается как помощь обоим только из-за того, что они близнецы. Это, знаешь ли, жульничество. – Я тоже рад нашей встрече, чудовище. – кисло проговорил Мэтт, поднимаясь с пола. Оливия обернулась и увидела, как тот потрогал перепачканную кровью ложбинку над верхней губой, шмыгнул носом и поморщился от солоноватого привкуса. – Приятно убедиться, что ты, как и раньше, ебанутый на всю голову. – А что тут удивительного? – снова вмешался Аарон. – Он сам по себе ебанутый, не из-за таблеток. – Привет, Эндрю. – поздоровалась Рене.       Эндрю не ответил, а лишь устремил на нее безучастный взгляд. На губах Рене заиграла дружелюбная улыбка, и она едва заметно кивнула, понимая и принимая все, о чем говорил тяжелый взор Эндрю. На этом странном двухсекундном зрительном контакте их воссоединение завершилось; как только Рене достаточно насмотрелась на Эндрю, он снова переключил внимание на Оливию.       Секундой позже вошла Эбби с сумкой через плечо. Нерешительно остановившись на пороге, она перевела глаза с сердитого лица Дэн на кривую гримасу и расквашенный нос Мэтта. Быстро оценила ситуацию, после чего спокойно посмотрела на Эндрю. – С возвращением, Эндрю. – произнесла она. – Без тебя все было не так. – Эндрю взирал на нее, не говоря ни слова. Поняв, что ответа не последует, Эбби неловко взглянула на остальных Лисов. – Еду уже готовят, так что я туда и обратно. До моего возвращения постарайтесь вести себя прилично. – Спасибо. – отозвалась Дэн.       Эбби еще раз скользнула взглядом по Эндрю и удалилась. Едва за ней захлопнулась дверь, в комнату широким шагом вошел Ваймак. Оливия задалась вопросом, стоял ли тренер снаружи просто потому, что курил, или он нарочно тянул время, давая своим подопечным возможность приспособиться к резким переменам обстановки в связи с возвращением Эндрю и травмами Оливии, – так же, как в сентябре, когда оставил Лисов наедине со скорбью Элисон. Вопросительно вздернув бровь, Ваймак посмотрел на Мэтта, затем перевел взгляд на Оливию и Эндрю. – Ты вроде как обещал не убивать товарищей по команде, а? – вопросил он.       Эндрю притворился глухим. Ваймак огляделся по сторонам и моментально заметил, что кого-то не хватает. – Элисон же только что была здесь. Куда она подевалась? – Пошла посмотреть на баннеры. – сказала Оливия. – Вернется, когда выплачет все слезы. – прибавил Ники. – Она не плачет. – возразила Оливия.       Ники ухмыльнулся: – Спорим на пять баксов? – Ставлю двадцать. – ответила Оливия.       Ваймак указал пальцами на Ники и Оливию. – Хватит делать деньги на чужом горе. – Ладно, ладно! – Ники вскинул ладони, словно защищаясь. – Мы же не хотели никого обидеть. Это просто попытка поднять всем настроение. – Лучше подними задницу и сходи за Элисон. – приказал Ваймак. – У нас сегодня много работы, а без нее я не могу начинать. На то, что мы ее не дождались, она разозлится сильнее, чем на то, что ты ей помешал. Да, Хэммик, я к тебе обращаюсь, а Оливии пока лишние нагрузки ни к чему. – Я могу ходить. – сообщила Оливию. – Рад за тебя. – отрезал Ваймак. – Но как-нибудь обойдусь без твоей помощи. – Как грубо, тренер. – Оливия стёрла несуществующую слезу. – Вы заставляете моё сердце разбиваться.       Ники посмеялся с неё и встал с кресла, выходя.       Эндрю завладел вниманием Оливии, больно ткнув пальцем ей в рёбра. – Сядь и не дергайся.       Оливия дёрнулась от боли и отпихнула его руку от себя. Не возвращаясь на диван, Миллс прошла к проходу, опёрлась о косяк, поморщившись от боли. Она сразу пожалела, что ввязалась в драку, но поймав на себе благодарный взгляд Мэтта, отмахнула эти мысли.       Элисон и Ники вернулись вместе. На лице Элисон не было ни следа слез, в глазах горела решимость. Рене послала ей ободряющую улыбку, Дэн тоже широко улыбнулась, выражая поддержку. Ники, забавно нахмурившись, достал деньги и передал их Оливии, а после сел на диван. Элисон нетерпеливо побарабанила острыми ногтями по подлокотнику кресла и выжидающе посмотрела на Ваймака. – С кем разделаемся в первую очередь? – Первый тур: юго-восточный округ против юго-западного. – Ваймак взял папку-планшет и пробежал глазами верхнюю страницу. – В этом сезоне нечетные команды играют по четвергам, нам достались пятницы. Двенадцатого января у нас выездной матч против техасцев. Хорошая новость в том, что отсюда до Остина чуть больше тысячи миль, поэтому нам разрешат полететь туда самолетом. Девятнадцатого января – ответная домашняя игра против университета Бельмонта. Двадцать шестого играем на выезде против Арканзаса. Чтобы выйти в следующий тур, необходимы как минимум две победы. Бельмонтцы сейчас на четвертом месте в таблице, но вы помните, как они рубились осенью. Арканзас тоже занимает четвертое место, техасцы – второе, причем в своем округе удерживают его на протяжении пяти лет. Все три команды уже участвовали в весенних чемпионатах с разным успехом. Они знают свое дело, знают, каких усилий стоит отобраться в сезон. Мы – слабое звено, однако это не значит, что мы сломаемся, а значит лишь то, что нам придется вкалывать вдвое больше. Если вы готовы бороться, у нас есть шанс на победу.       Ваймак открепил от планшета стопку листков и махнул Мэтту. Тот раздал их Лисам. Ваймак сделал для каждого подборку информации, касающейся первого тура. На первой странице приводились подробные результаты выступления команды Техасского университета в осеннем сезоне, внизу были добавлены итоги последних семи попыток участия техасцев в весеннем чемпионате. Три раза им даже удавалось пробиться в третий тур. Перевернув страницу, Оливия просмотрела состав команды. Далее на четырех страницах по той же схеме были собраны данные по командам Бельмонта и Арканзаса. – В понедельник мы подробно разберем соперников и определим игровую стратегию. – объявил Ваймак. – К началу недели я также перенесу на флешке записи всех осенних игр. Посмотрите на досуге, если интересно. Тратить на просмотр время тренировок я не собираюсь, разве что сделаю одно-единственное исключение и покажу вам пару-тройку ключевых моментов. Между первым туром и играми на вылет будет недельный перерыв. – продолжал Ваймак. – Плохо, что своих главных соперников мы узнаем только в феврале. А хорошо то, что в нынешнем году все участники Большой тройки оказались в нечетной подгруппе, то есть в третьем туре им придется играть друг против друга. Впервые за шесть лет одна из этих команд покинет чемпионат, не дойдя до полуфинала. – Вот это да. – выдохнула Дэн. – Повезло нам. – Ставлю, что первой вылетит Пенсильвания. – тут же заявил Ники. – Погодите. – запротестовал Кевин, прежде чем пари поддержали остальные. – Кто из них вылетит, совершенно неважно. Мы в любом случае и близко не готовы к встрече с ними. Оливии долго еще сидеть на скамейке? – Неделю. – отозвалась Оливия. – Эбби сказала, минимум до следующего вторника. – Это она еще сжалилась. – фыркнула Дэн. – Лично я не выпускала бы тебя на поле до конца первого тура. – Я могу играть. – сказала Оливия.       Кевин вскочил с дивана, прожигая её гневным взглядом, и сурово отчеканил: – Я тебя уже предупреждал: не ври насчет здоровья. Ты нужна нам на поле, но не для того, чтобы тянуть всю команду вниз. В твоем теперешнем состоянии от тебя будет больше вреда, чем пользы. – Хера с два. – сказала Оливия. – Если я обошла защитников Воронов, то и тут смогу играть. – Закрой рот. – велел Ваймак. – Когда на тебе останется меньше пятидесяти швов, я подумаю, можно ли тебя выпускать. Если до той поры ты хотя бы посмотришь на экипировку, я отстраню тебя от тренировок еще на неделю – просто чтобы до тебя дошло. Ты меня услышала? – Но… – Отвечай: «Да, тренер». – Тренер…       Кевин преодолел расстояние до нападающей в секунду, слишком резко, отчего Оливия дёрнулась назад, выставляя перед собой руки и ударяясь спиной о косяк. За секунду в комнате воцарилась гробовая тишина, а Ваймак легонько оттолкнул Кевина к дивану. Оливия убрала руки, не почувствовав удара, и отвела взгляд в сторону. Она чувствовала, как Лисы прожигали её взглядом, но вопросы не задавали. За это она была им благодарна. Тренер взял ситуацию в свои руки и прервал тишину. – Эндрю, как у тебя с физической формой? Не припомню, чтобы в перечне удобств истхейвенской больницы значился тренажерный зал. – Его там нет. – сообщил Эндрю, переводя взгляд на тренера. – Пришлось импровизировать. – Надо ли мне знать подробности? – спросил Ваймак и тут же сам ответил на собственный вопрос: – Пожалуй, не надо. Но если стоит ждать новых судебных исков, тогда, конечно, лучше предупреди заранее. С утра снова тренируемся в зале. Оливия, пока не вернешься к тренировкам, будем встречаться с тобой здесь. Отсмотришь записи, изучишь оборону техасцев. Завтра после обеда Бетси пообщается с вами, как обычно в начале семестра. Порядок знаете: в паре с тем, кто играет на той же позиции, идти нельзя. На утренней тренировке Дэн объявит пары и распределит всех по времени. Все понятно? – Будет сделано. – кивнула Дэн. – И последнее: будьте осмотрительны. – веско произнес Ваймак. – К нам приковано всеобщее внимание. Напряженный сезон, череда трагедий – все о нас только и говорят. Вполне возможно, в этом году симпатии зрителей обратятся к вечным неудачникам. Оргкомитет хочет, чтобы мы подогревали этот интерес, а значит, больше появлялись на публике. Приготовьтесь: будет больше камер, интервью и в целом больше шумихи. Хотелось бы мне запретить кое-кому из вас даже рот открывать на людях, но, увы, это не в моих силах. Постарайтесь вести себя прилично и поддерживать имидж команды. Ну что, справитесь? – Тренер, с вами никакого веселья. – пробурчал Ники. – Я вам устрою веселье, если вы выставите Лисов идиотами, – пригрозил Ваймак. – На самом деле больше всего сейчас я беспокоюсь за нашу, так сказать, боксерскую грушу, у которой к тому же чересчур длинный язык. Есть идеи, как сделать так, чтобы Оливия не напоминала видом побитую жену? – Беру это на себя. – сказала Элисон и перевела взгляд на Оливию. – После собрания зайдешь к нам. – Краситься я сама умею. Просто тональник закончился. – начала отнекиваться она. – И мне надо ехать за учебниками.  – Твоего мнения никто не спрашивал. – отрезала Элисон. – Поедешь, когда мы приведем тебя в порядок, если, конечно, не собираешься пугать людей своими синяками. – Мы не будем спрашивать тебя о Рождестве. – пообещала Рене. Элисон метнула на нее недовольный взгляд – как же, лишила девчонок шанса посплетничать, – однако Рене то ли притворилась, то ли действительно его не заметила. – Это займет всего несколько минут.       Оливия подозревала, что Элисон все равно не удержится от расспросов, но понадеялась на помощь Рене. – Ладно. – кинула она. – Мне тоже нужно купить учебники. – сказал Ники. – Можем поехать вместе, когда управишься.       Ваймак обвел взглядом команду. – Есть что добавить? – Нам не хватает полки или какой-нибудь подставки под чемпионский кубок, – сказала Дэн. – Найдем для нее место? – Чтобы комитет одобрил покупку, мы как минимум должны победить в двух матчах на вылет. – возразил Ваймак. – Но стремление похвальное. – На фиг нам их одобрение, – фыркнула Элисон. – Я сама куплю. В КРЭ те еще жмоты сидят. Мы заслуживаем чего-нибудь неприлично дорогого. Мэтт, измерь багажник своего пикапа. Прежде чем браться за поиски, мне нужно знать, сможем ли мы это привезти. – Приятно, наверное, быть молодой и бессовестно богатой. – вздохнул Ники.       Элисон надменно-скучающим взглядом изучила свой маникюр. – Весьма.       Ники молча закатил глаза и не стал развивать тему. – Еще вопросы? – сказал Ваймак. Стук входной двери возвестил о появлении Эбби, и тренер тряхнул головой. – Ладно, закончили. Еда подъехала. Трескайте, а потом вываливайтесь отсюда. Если что, я у себя – займусь бумагами и расписанием. Ваймак ушел в свой кабинет. Эбби расставила на журнальном столике контейнеры с едой и раздала картонные тарелки, а затем тоже удалилась, напоследок тепло поздравив команду с воссоединением. Оливии показалось странным, что она даже не поинтересовалась, как прошли каникулы, однако осторожный взгляд, которым Эбби окинула её и Эндрю по пути в кабинет Ваймака, навел на мысль, что она щадит их чувства. Излишняя тактичность. Эндрю плевать на то, что Лисы провели время лучше него, да и Оливия на них за это не в обиде.       Оливия не хотела есть, поэтому вышла через минуту после Эбби и пошла на выход, не слушая крики Ники. Сидя на бордюре, она выкуривала свои последние сигареты. Минут двадцать спустя вышли остальные Лисы и Оливия уселась на переднее сидение. Команда на двух автомобилях вернулась в Лисью башню, и Оливия поплелась за девушками в их комнату. Элисон велела ей сесть на диван боком, а сама стала рыться в чемодане. Достав оттуда пластиковую косметичку, она села вплотную к Оливии и разложила на небольшом пятачке оставшегося свободного места все необходимое. – Вообще надо было тебе пойти в магазин вместе с нами. – сказала Элисон. Она как будто обвиняла Миллс, хотя о своих намерениях девушки ей не сообщали. Оливия подумала, что, наверное, должна извиниться, однако, пока она собиралась с духом, Элисон уже закрыла тему: – Ладно, неважно. Я купила все оттенки, какой-то да подойдет. Смотри прямо перед собой и не мешай мне. Если тебя не спрашивают, молчи. Элисон начала подбирать тон, прикладывая к лицу Оливии по два саше за раз, слева и справа. Одни оттенки она отвергала с ходу, другие откладывала в сторону на второй круг. Выбрав наконец три наиболее подходящих, она принялась замазывать синяки на лице Оливии. Рене и Дэн наблюдали за процессом, стоя за спинкой дивана. Оливия не рискнула посмотреть на них, опасаясь разозлить Элисон, и все же она почти слышала, как Дэн гневно скрежещет зубами. – Зачем? – наконец потребовала ответа она. – Чего он добивался? Зачем это делал? – Дэн. – мягко укорила ее Рене. – Мы же обещали. – Ты обещала. – огрызнулась Дэн.       Оливия не стала бы вмешиваться, но сейчас Даниэль интересовала не она, а Рико. – Чтобы добраться до Кевина. – сказала она, и Элисон убрала руки от её лица. Оливия искоса взглянула на Дэн. – А вы не знали? Кевин уже год в Лисах, но в Вороньем гнезде за ним до сих пор держат комнату. Рико даже тетради его не выбросил. Любопытно, да? Рико на каждом шагу сыплет угрозами и оскорбляет Кевина и при этом не может отпустить. Они одержимы друг другом. Но теперь Кевин понемногу начинает забывать о нем. – продолжала Оливия. – В осеннем матче против Воронов Кевин больше беспокоился о нас, чем о Рико у себя за спиной. В тот день он выбрал нас, и Рико ему этого не простил. Рико – король. Его нельзя ослушаться, принизить или обыграть. Вот почему он пытается убрать тех, кто оказывает Кевину поддержку. Он запугивает нас и хочет, чтобы мы заразили этим страхом Кевина.       Дэн презрительно фыркнула: – Тупой мудак! – Спасибо. – сказала Оливия и добавила в ответ на недоуменный взгляд Дэн: – За то, что не спрашиваешь, получилось ли у него. – Нет, конечно. – сказала Элисон. – Ты не боишься Эндрю, так с чего бы тебе бояться Рико? Он просто крикливый избалованный ребенок, который не умеет себя контролировать. Так, смотри сюда и не отвлекайся. Я не разрешала тебе вертеть головой.       Оливия послушно замерла и не шевелилась, пока Элисон не закончила. Она отстранилась, оценивая результаты своих трудов, потом встала, взяла со стола зеркало и протянула Оливии. Та быстро глянула в отражение, замечая только длинные стрелки, и положила зеркало на колени. – Спасибо. – сказала Оливия, скупо улыбнувшись Элисон. – Ты же даже ничего не разглядела. – сказала Элисон. – Дело в том, что ты вспоминаешь время в гнезде или… – Вышло просто замечательно. – быстро перебила Дэн. – Вблизи, конечно, грим заметен, но вряд ли кто-то будет задавать вопросы. А на расстоянии даже мне не видно. Значит, пока синяки не сойдут, каждый день после утренней тренировки будешь заходить к нам на макияж. В этом семестре у тебя есть утренние пары? – Нет. – Оливия посмотрела на Элисон. – Я куплю сегодня тоналку и буду краситься сама. – Ну уж нет. Тобой займусь я. – Элисон дернула плечом. – Ну, давай, опробуй в деле – шуруй за учебниками. Желательно прямо сейчас, а то Дэн не терпится закрыться в твоей комнате. – Меня не комната интересует. – отбрила Дэн.       Оливия отложила зеркало в сторону и встала с дивана. – Уже ухожу. – Оливия. – окликнула её Дэн, когда она уже взялась за дверную ручку. Разжав пальцы, она обернулась. – Если захочешь поговорить об этом или о… – она неопределенным жестом показала на Миллс, намекая на изменившееся поведение нападающей. – Ну, или вообще, если что, мы рядом. Обращайся. – Я знаю. – сказала Оливия. – Может, попозже. Напишешь, когда закончите? – Напишу. Или не напишу.       Оливия покачала головой и вышла из комнаты. Она тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Она жутко устала и хотела спать, все тело болело, а ей ещё тянуть учебники с кампуса. Оливия направилась в комнату Монстров, собираясь забрать Ники. Прежде чем постучать в дверь, Оливия сказала в пустое пространство: – Мы в порядке. С нами все будет в порядке. Если не с ней, то по крайней мере с Лисами и Агатой, и этого более чем достаточно.