Ключ от всех дверей

      У Кота было много ожиданий от ванны. Он, как и любой кот, терпеть не мог воду, но в такой ситуации, как сейчас, был готов даже на такие жертвы. Его лапы были по локоть испачканы в крови после умывания волка; его кожа жутко чесалась от мелкого песка, застрявшего, казалось, везде; а мышцы его нового (пусть и бессмертного) тела ломило от переутомления.       Ему непременно нужны были блаженно теплая вода, мыло, щетка, расческа, много полотенец, уютный свет масляной лампы, горячий пар в воздухе, теплые деревянные стены… У Кота было много ожиданий. Но он и представить себе не мог, что ожидал от ванны Смерть, когда создал новую неприметную дверь в стене Одра.       Кот стоял в дверном проеме, держал за лапу волка и смотрел вперед остекленевшим взглядом. Никакой ванной комнаты, как быстро стало очевидно, за дверью не было. И ванны не было. Да что там, даже комнаты не было. Там не было ничего, что было ему нужно.       В этот момент он понял, что у Смерти не было ни единого представления о простом житейском комфорте.       — Что это? — выдавил Кот, не в силах даже пошевелиться от ступора.       — Ванна, — серьезно ответил волк, и Кот отлично слышал, как он все еще слишком яростно чесал свою шею.       — Где?       Не было там никакой ванны, и Кот точно был не слепой. Со стороны Одра дверь выглядела обычной, но с обратной стороны дверной проем превращался в две склонившиеся друг к другу молодые сосны, а дверная ручка в лапе Кота уже мелко дрожала, исчезая.       Это была не комната, это был горный склон. Прямо перед Котом была небольшая каменная плита, а за ней был горный склон. Чертова пропасть со слегка припорошенными снегом склонами и редкими деревцами… Сложно было не заметить также прекрасный вид: снежные вершины, окутанные рассветной дымкой, ярко-голубое небо вдали, широкую зеленую долину у подножия горы…       Но Кот не хотел красивый вид на горы, он хотел ванную. Он готов был упасть от физической и эмоциональной усталости, а волк привел его в горы. Чтобы что? Броситься со склона к чертовой матери и очиститься духом? Кот почти готов был заплакать от внезапно накатившего разочарования. Зачем ему было мучительное бессмертие в грязи?       — Здесь, — Смерть перестал чесать шею и, как ни в чем ни бывало, потянул Кота вперед, к обрыву.       Ну вот и все. Вот и начались вечные пытки бессмертия. Сейчас они бросятся со скалы и — что? Переродятся чистыми? Oh, Dios me ayude…       И они правда бросились со скалы, но не особенно… далеко и больно. Кот даже не успел мяукнуть.       Смерть шагнул в пропасть и, уже привычно схватив Кота под локоть, начал плавно опускаться на следующий уровень склона внизу, который оказался всего лишь метрах в десяти ниже каменной плиты у двери. Через несколько секунд он мягко приземлился у нового обрыва, спиной к пропасти, и хмыкнул.       — Ванна, — он оскалился и сверкнул глазами в сторону Кота, чуть пихнув его локтем и прижав сильнее к своему боку.       Он сделал это специально. Он просто смеялся над Котом. Ему, что, было мало адреналина в его существовании? Нет, честное слово, с кем Кот связался? Он раздраженно махнул хвостом и выскользнул из его хватки, приземлившись рядом.       Перед ним и правда было что-то похожее на ванну. Этим чем-то было чуть приподнятое над землей озерце, стихийно обложенное со всех сторон камнями. Вода в нем была мутная и непрозрачная, цвета нежной бирюзы. От поверхности в прохладный воздух поднимался пар — очевидно, вода была горячая. Вокруг водоема стояло несколько сосен, а прямо за ним поднимался порог, за которым, как лестница, были еще два таких же водоема. Кот и волк оказались не первыми гостями этой ванны: около пары десятков обезьян со смешными красными лицами уже сидели в воде и лениво почесывались.        — Это 温泉, — сказал Смерть.       — Что? — Кот все никак не мог справиться со ступором. Он никогда не был в горах, и тем более никогда не видел горячие ванны с обезьянами.       — Онсэн, горячий источник, — волк хмыкнул, взглянув на шокированного Кота. Без лишних расшаркиваний, он зашагал к самому нижнему водоему, по пути стягивая пончо.       Кот не успел даже подумать о том, что ни капли не хотел мыться с обезьянами, как они вдруг все разом, все двадцать, заверещали, выпрыгнули из воды и разбежались в разные стороны от волка. Вода громко плеснула, и через пару секунд от обезьян не осталось и следа. Кот увидел, что все они скрылись по незаметным ранее звериным тропинкам, ведущим через деревья ниже по склону горы. Тишина быстро воцарилась над горячим источником.       Вдохнув полную грудь чистого горного воздуха, а затем тяжело выдохнув, Кот все же взял себя в лапы. Это всего лишь горячая лужа в горах. Он мог с ней справиться и без насмешек волка.        Судя по довольно расслабленному поведению волка, тот правда бывал здесь раньше, и не раз. Почему-то возникшая в мыслях картина со Смертью, моющимся в горах, была предельно забавной. Неужели в Цикле не было нормальной ванны? Зачем было спускаться в смертный мир к луже с непонятным названием и пугать смешных обезьян?       Смерть уже стянул пончо, и оно, словно черный туман, растворилось в воздухе прямо в его лапах. Кот вдруг вспомнил, что уже видел, как это происходило — тогда, на фиесте. Как волк, сверкая горящими глазами, схватился за пончо на своей груди, и оно растворилось, оставив комок расползающейся тьмы в его лапе. Его взгляд тогда выдавал слишком многое, слишком понятное Коту. Его открытая широкая грудь с мягкой белой шерстью выдавала его уязвимость, вместе с мощью. Кот всегда знал, что делать с такими, как он, — дышащими силой и желанием. А еще безнадежными в своем чувстве и немного жалкими в своем непонимании. Смерть был так очевиден в своей страсти, и все его отговорки никогда не работали против Кота.       Улыбаясь, Кот следил за раздевающимся волком: тот уже сидел на каменной стенке, ограничивающей онсэн, и сосредоточенно разматывал свои наручи, которые похрустывали от впитавшейся в них засохшей грязи и крови. Из-под плотной черной ткани с каждым мотком показывалось все больше и больше чистой шерсти. Безнадежно испачканными, в итоге, оказались его голова, шея, лапы и живот. Резкой белизной выделялись теперь его плечи и передние лапы от запястья до локтя, освобожденные от защиты одежды.       Без своего пончо он опять выглядел таким… реальным. Точно как на фиесте — его хотелось коснуться. Его шерсть казалась мягкой и теплой даже на вид. Возможно, именно магия этой скрывающей тьмы всегда делала его таким недосягаемым.        Кот очнулся, когда волк уже сложил свои серпы и размотал поножи, освободив чистые щиколотки.       — Если ты собрался мыться в сапогах и шляпе, можешь уже залезать.       Смерть стоял рядом с источником и держался за свои штаны, пояс которых тоже был развязан. Его бровь была дразняще поднята, и он, конечно, заметил, что Кот пялился.       Встрепенувшись, Кот резко схватился за поле своей шляпы и снял ее. Его взгляд вцепился во внутреннюю часть тульи, которая временно закрыла ему вид на источник, и он тяжело вздохнул. Кот просто очень устал и был немного не в себе. Его непривычная неловкость никак не была связана с тем, что перед ним раздевался бог — по совместительству его… кто?        Партнер? Бойфренд? Близкий? Хранитель? Любимый волк?       Не сдержавшись, Кот прыснул и прикрыл морду шляпой. При жизни, у него определенно были и нелюбимые волки. Он, в целом, не особенно любил волков. Но посмотрите, где он оказался в конце.       На этот раз, от его мыслей его отвлек сначала звук плеснувшей воды, а затем и тяжелый вздох, перетекший в такой же тяжелый и хриплый стон. Кот опустил шляпу и увидел, что Смерть уже сидел в источнике, откинув голову назад и раскинув передние лапы на каменных бортиках. Его глаза были закрыты, и морда выдавала только крайнее блаженство.       Они ведь пришли сюда помыться. О чем Кот вообще размышлял? Он адски сильно хотел туда же, в теплую воду.       Повесив шляпу и пояс на ближайшую ветку, Кот выпрыгнул из сапог и ловко приземлился на каменной стенке источника. Смерть не обращал на него никакого внимания и продолжал лежать, откинувшись, — Кот надеялся, что он не заснул. Вокруг волка по мутной воде расползалось едва заметное красноватое пятно.        — Фу, — вырвалось у Кота.       Волк издал в ответ что-то нечленораздельное, но не двинулся ни на сантиметр. Кот фыркнул в его сторону и снова посмотрел на воду: она немного шипела и бурлила, словно бирюзовая содовая, и, даже стоя на каменной стенке, он чувствовал ее жар.        Ну, была ни была. Кот присел на бортик напротив волка и аккуратно дотронулся пальцами задней лапы до поверхности воды. Температура была прекрасная: именно настолько горячая, чтобы не обжигать. Кот блаженно выдохнул и опустил к воде вторую лапу, готовясь медленно опуститься в онсэн—       Вдруг, из-под воды что-то выскочило, и, зацепив лапу Кота, резко дернуло вниз. Тот не успел даже закричать — в следующее мгновение горячая вода уже поглотила его.       Вот и все. Вся жизнь промелькнула у него перед глазами. Это был конец, самый настоящий кошмар наяву: горячая вода обожгла глаза, залилась в уши, нос и рот, окончательно дезориентируя. В отчаянной панике, Кот задергался и забарахтал лапами, и это помогло: в воду его затянуло совсем неглубоко, и он быстро смог оттолкнуться ото дна и выплыть на поверхность, плюясь, шипя и кашляя.       — Кха! Кх-а! Dios! Чт-кх! ¡¿Qué demonios?! ¡Mierda! Кха… — Кот выскочил обратно на бортик и вцепился когтями всех четырех лап в щели между камнями, заполошно дыша и испуганно метая хвостом. Оh Dios, что это была за чертовщина?! Он ни за что больше не собирался соваться в эту лужу с цепляющимися чудовищами! Да это же верная смерть!…       Из-за воды, попавшей в уши, и своего тяжелого дыхания, Кот не сразу услышал смех волка, раздающийся над площадкой.        — ¡¿Lo has hecho tú?! — зарычал Кот, метнув бешеный взгляд на волка, который смотрел в ответ с безграничным весельем в глазах.       Из-под мутной воды ровно на месте появления цепкого чудовища медленно поднялась… задняя лапа волка. Было похоже, что глубина онсэна была небольшая, и Смерть мог почти лежать в нем на спине, вытянувшись достаточно далеко, чтобы достать его противоположную стенку.       — Ты-ы!!!       Кот взревел и рванул по бортику в сторону волка, но быстро остановился. Он был в ярости, но пока еще соображал достаточно, чтобы понимать, что никакого оружия против Смерти у него сейчас не было, и нападать на него было бы себе дороже. У Кота были только когти и клыки, а у волка же… было то же самое, но больше.       Вместо этого, шипя от злости, Кот соскользнул с бортика и побежал в сторону оставленной шпаги. По пути он схватился за уши и попытался вытрясти из них воду как можно скорее. Совсем не теплый горный ветерок остудил его мокрую шерсть, и в один миг покрыл его усы инеем.       Любимый волк, чтоб его черти драли, сейчас получит вызов на дуэль! У Кота всегда была энергия на дуэль!       — ¡Mierda! ¡¿Por qué diablo me habré metido con usted?! ¡Pagarás por ello! — поток громких ругательств и проклятий не переставал вылетать из его пасти, и холодный воздух грелся вокруг него от праведной ярости.       Упавшая в лапу шпага в миг придала Коту уверенности. Это был подарок самого Воли, и он собирался сейчас прикончить Смерть именно этим оружием. Насмерть прикончить.       — Бойся меня, если посмеешь! — Кот эффектно прокрутил шпагу и повернулся к волку в своей коронной стойке. Иней взметнулся с его усов и плеч… и вдруг стало очень холодно.       Волк сидел все там же, даже не двинувшись с места — он точно не боялся. Смерть смотрел на Кота сверкающим взглядом сквозь щелки прикрытых век и весело улыбался. Подняв лапы с камня и намочив их в воде, он положил их на свой лоб, а затем провел по ушам к шее в тягучем, расслабленном жесте. Какая-то часть крови и грязи смылась от одного этого движения. Оставив лапы закинутыми за голову, Смерть снова закрыл глаза и откинулся на бортик.       ¡Maldito Lobo! Как он смеет!..       — Нападаешь на безоружного, а, gatito? Как тебе не стыдно? Вспомнил старые трюки? — расслабленно проурчал волк.       Кот скрипнул зубами.       — Да как ты смеешь! Ты первый меня толкнул! В воду! Воду!!! О какой чести может быть речь?! — выдохнув горячее облачко пара, Кот решительно зашагал к волку со шпагой в лапе.       — Ну, давай, нападай, — волк хмыкнул, не дрогнув и мускулом.       Сейчас, когда его лапы оказались за головой, у Кота был отличный вид на широкую вздымающуюся над водой грудь, на заметные даже под шерстью крепкие мускулы плеч, на вытянутую шею с почти уже чистым мехом. Кот знал, какая нежная на ощупь шерсть там. Когда-то он уже обнимал его горячие плечи, вдыхал его запах, шептал на его ухо…       Какого дьявола он был так хорош? Разве Смерти, богу, воплощению, вообще полагалось быть таким привлекательным? Кого он пытался заманить к себе? Зачем ему вообще было красивое тело?!       Тут Кот осознал, что опять просто стоял и пыхтел от бешенства, а улыбка на губах Смерти уже превратилась в ехидный оскал. Они что, поменялись местами? Теперь Кот попадал на дилетантские чары и манипуляции Смерти, как жалкий дурак, а не наоборот? Нет, такого нельзя было допускать.       Впрочем, Кот знал, как победить волка, как отомстить ему сполна. Не нужно было его убивать, не нужно было и оружие, а удовлетворения эта победа приносила иногда даже больше, чем дуэли. И он еще мог показать свое превосходство и снисходительно посмеяться в конце.       Для начала, нужно было снова взять себя в лапы. Кот положил шпагу у подножия онсэна, а затем встряхнулся всем телом, чтобы окончательно избавиться от воды в ушах. Он провел лапой по голове, пригладив взъерошенную шерсть, и глубоко вздохнул. Ярость немного улеглась в нем, оставив место знакомому предвкушению. На каменный бортик он запрыгнул уже с победоносной ухмылкой Пушистого Дон Жуана, а Волк встретил его настороженно дернувшимися ушами: конечно, он не ожидал смены настроения.       Ну, а дальше было дело многолетней практики в ремесле обольщения.       — Скажи, Muerte, тебе нравится gazpacho?       Нападение было совершено успешно. Кот, как ни в чем ни бывало, медленно и размеренно опустился в воду в том же  самом месте, напротив волка. В этот раз ему повезло не наткнуться на чужие лапы, а небольшой уступ у дна даже позволил ему комфортно сесть.       Все же, без подводных монстров, онсэн оказался неплох. Вода была, воистину, блаженством. Мелкие пузырьки приятно шипели, жар словно исцелял уставшее тело, а горячий пар быстро согрел успевшие замерзнуть уши и усы. Кот удовлетворенно простонал и растекся по бортику. К черту волка с его гадким поведением, он собирался остаться здесь жить.       — Нет, я не ем, не чувствую голод. К тому же, суп из одних овощей? Полный бред, — немного запоздало ответил Смерть.       За эту блаженную минуту Кот почти забыл, что что-то там начинал с этим волком. Приложив огромное усилие, он приоткрыл один глаз и посмотрел на него: Смерть сидел в том же положении, только теперь еще и внимательно смотрел на Кота. Казалось, он что-то заподозрил, но было уже поздно: в этой игре Пушистому Дон Жуану не было равных — и тем более не мог с ним сравниться какой-то бог, только час назад познавший себя.       — Опять врешь мне, Lobo, — Кот цыкнул языком в нарочитом упреке и слегка покачал головой. — Ты же на самом деле единственный голодающий в этом мире сытых людей.        Он немного приподнял лапу, чтобы указать на некий мир изящным жестом с поворотом запястья.       — ¿Qué quieres decir?— волк опустил лапы обратно на камень, сбрасывая ауру расслабленности.       Бинго. Кот даже не ожидал, что у него могло так быстро получиться сбить с него спесь. О, это же было очевидно и просто бесконечно иронично. Как Смерть — с его принципами, с его положением, с его прежней ненавистью к чувствам и их проявлениям — мог познать все дары любви и страсти? Да он же был буквально неприкосновенным все эти тысячелетия, а Кот все свои жалкие десяток лет жизни пожинал это поле вдоль и поперек все сезоны в году. В этом и была безоговорочная победа Кота в сапогах над богом.       — О, Muerte, — Кот промурчал его имя, поставив локоть на камень и оперевшись виском на кулак. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Я сам чувствовал твой голод, когда был в твоем сознании.       Много, много неутолимого голода. Бедный волк — Кот пожалел бы его, если бы тот был с ним повежливее сегодня.       Сквозь поднимающийся в воздух плотный пар Кот видел, как волк сильнее сдвинул брови и как дрогнули его пальцы на каменном бортике. Они сидели не так далеко друг от друга, между ними было лишь чуть больше полутора метров — расстояние, равное одному прыжку Кота или одному небольшому броску волка. Соревнование было несложным, и проиграть должен был тот, кто был самым несдержанным. Кот совсем не чувствовал себя виноватым из-за мелкой манипуляции.       — Я могу чувствовать порыв охоты во время сбора душ, желание их поглотить. Но я никогда не хотел есть еду смертных, Gato, — Смерть прищурился.       — Узко мыслишь, Lobo, — Кот усмехнулся. — Что скажешь насчет меня?       Кот провел влажной лапой по своим ушам, остановившись на затылке, и сверкнул глазами в его сторону.       — Хм-м, — протянул волк, а затем сложил лапы на груди и выдохнул расслабленный смешок. — Ты прав, раньше я хотел тебя съесть.       Раньше?       — И что, больше не хочешь? — Кот поднял брови в удивлении.       — Нет, Gato, — глаза Смерти были непроницаемыми. — Ты же больше не просто душа и не смертный. Ты теперь мой слуга. Есть тебя сейчас — это как глодать собственную ногу.       — Но ты же… — Кот прикусил себе язык.       Если волк сказал правду, то это все меняло. Ради чего он тут распинался? Неужели это значило, что на оставшуюся вечность Коту больше не светит..? Смерть, что, был не способен на это? Наверное, это и был пресловутый ад..?       Кот прочистил горло и вернул себе непринужденный вид. Еще было не все потеряно. Волк просто был туговат.       — Я говорю о другом голоде, Lobo, — он сверкнул глазами и положил лапу на грудь. — О голоде плоти.       Волк вдруг поднял морду к небу, и из его пасти вырвался короткий хриплый смех. Его тело съехало еще глубже в воду, которая теперь закрывала его грудь. Снова закинув лапы за голову, он встретился взглядом с Котом.       — У меня нет плоти, и она точно не голодная, — его глаза сияли в усмешке. — Ты что-то пытаешься мне сказать, Gato?       Этот чертов нахал! ¡Un mentiroso y un astuto!       Кот заскрипел зубами, сдерживая улыбку на губах. Широкие и сильные плечи волка с каждой секундой казались все более и более привлекательными. Интересно, чувствовал ли волк себя таким же голым без своего пончо, каким себя ощущал Кот без сапогов? Сейчас Коту точно хотелось прикрыться от его пронзительного взгляда.       — Плотское желание является ценой любви, точно так же, как голод и жажда являются ценой жизни, — Кот прикрыл глаза на секунду, наслаждаясь красотой фразы. — В тебе, может, и нет голода или жажды жизни, но в тебе точно есть желание.       — Хм-м, — волк взъерошил мокрой лапой шерсть на своей голове, продолжая довольно улыбаться. — А при чем тут тогда был gazpacho?       Глаз Кота дернулся.       Это правда был тот же самый волк, который поддавался раньше на его чары с пары слов? Он перестал быть милым. Теперь он просто нарочно портил всю романтику.       — Gazpacho — это же… — начал было Кот, но быстро сдулся. Настроение было окончательно потеряно. — Просто способ начать говорить о желаниях.       — Не имею ни малейшего представления, как суп связан с желаниями смертных, — откровенно посмеиваясь, Смерть пожал плечами. — И это ты называешь обольщением?       Кот вспыхнул. Это был провал.       — Все, Lobo, мойся молча.       Отвернувшись от волка, Кот обнял себя за плечи и насупился. Конечно, тактика “gazpacho” не сработала на волке. О чем он думал? Да волк, наверное, еще при жизни Кота слышал не один такой диалог.       Кожа все еще чесалась от песка, а жар окружающей обстановки (и стыда) немного кружил голову. Он уже подумывал о том, чтобы вылезти из онсэна, когда его остановил все такой же довольный голос Смерти.       — Ну-ну, зачем же заканчивать? Что там насчет тебя? — со стороны волка раздался всплеск воды, сигнализирующий о движении. — Голодаешь?       — Тебе-то какое дело? — фыркнул Кот в ответ, дернув ушами в сторону Смерти. — Ты же чертова ледышка.       Снова смех.       — О, у меня правда есть к тебе дело, — волк цыкнул языком. — Скажи, Gato, тебе нравится секс?       Кот подавился воздухом и резко развернулся к Смерти, пустив брызги и рябь по воде. На какое-то мгновение он подумал, что волк уже был рядом, угрожающе нависал над ним, дышал ему в ухо… Но — нет. Смерть сидел все там же и, пусть и со сверкающими недобро глазами, не делал ничего сверхъестественного.  Он лишь проводил правой лапой по вытянутому левому предплечью — очевидно, мылся.       — Никогда не понимал, зачем нужны все эти ритуалы, — с ухмылкой продолжил волк, опустив взгляд на свои лапы. — Если два существа друг друга хотят и оба это понимают, зачем откладывать самое интересное ради пары красивых фраз? Смертный путь и так короток.       Кот, потеряв дар речи, смотрел на то, как Смерть проводил лапой от своего запястья к плечу.       — И, кстати, мы и правда заболтались, за что я приношу свои глубочайшие извинения, — он хмыкнул, и его раскрытая лапа с черными когтями переместилась с белоснежного плеча на грудь, а тяжелый взгляд поднялся на Кота. — Отвечай же. Ты желаешь меня, Gato?       Странный шум заполнил уши Кота; в груди сжался, а затем раскрутился горячий ураган. Лапа на груди Смерти была каким-то жестом — просьбой и предложением. Кот не мог оторвать взгляда от него. Это было опять притяжение глаз Смерти? Нет, скорее, это были другие чары — те, в которых они недавно признались друг другу.       Кот едва сам осознал, как откинулся на каменную стенку и яростно кивнул. Его глаза были широко раскрыты в стремлении ничего не упустить, в предвкушении.       — Buen gatito, — почти нежно сказал Смерть, и его взгляд был недобрым.       В следующий миг волк был над ним. Вода плеснула на стенки онсэна, горячий пар расступился, а тьма оставила дымку следа в воздухе от его резкого рывка к Коту.       Его большие лапы тяжело опустились на бортик по обе стороны от Кота, а густой пар снова быстро заполнил пространство вокруг, замыкая влажную ловушку. Смерть сидел на коленях в воде и, из-за их разницы в размерах, полностью закрывал Кота своим торсом и плечами от рассветного неба, погрузив его в свою тьму снова. Кот, сжав лапы на камне, впечатался глазами в его грудь прямо перед собой.       — Eres gracioso. О чем ты вообще говорил? Хочу ли я тебя съесть? — проурчал волк откуда-то сверху, а затем медленно наклонился ниже. — Съесть тебя…       Горячий нос уткнулся за ухо Кота, двинулся к шее и остановился там, чуть взъерошив шерсть — подобравшись к коже. Кот не сдержал крупную дрожь, когда волк втянул носом воздух один раз, а затем выдохнул и вдохнул еще глубже. Белые лапы сжались на камне; сильные плечи напряглись сильнее, подавшись к Коту.       Пасть Смерти снова открылась с почти непристойным влажным звуком.       — Demonios sí, — прорычал он, и Кот снова почувствовал его жаркий выдох, услышал, как рык выходил из его груди. — Я мечтал об этом каждый миг твоей жизни. Твой запах… Я так хотел забрать тебя, разорвать тебя своими собственными зубами—       Смерть вздрогнул, словно почувствовав какой-то страшный импульс, и подался еще ближе. Зубы щелкнули прямо у шеи Кота, и, вдруг, что-то тягучее и влажное коснулось его плеча — слюна. Резко и неровно вдохнув, Кот открыл рот, но не успел ничего сказать: Смерть вновь открыл пасть с мокрым звуком и, широко и горячо лизнув его плечо, впился в него острыми зубами.       — Агх! Ха… — выдох вырвался из Кота со вскриком.        Укус не пронзил его кожу, а боль не была невыносимой. Она была прижимающей, подавляющей и пульсирующей. Это было то, что нужно.        Его тело инстинктивно напряглось, пытаясь защититься от неожиданного нападения, а шерсть встала дыбом. Одной лапой он схватился за предплечье Смерти, а второй добрался прямо до оскаленной пасти, почувствовав подушечками пальцев и обильную слюну, и ряд гладких, острых зубов. Белая шерсть расплылась перед его глазами, и Кот зажмурил глаза, заполошно дыша. Воздух был тяжелый и влажный, и дыхание через рот давалось с трудом. Но даже сквозь свои хрипы, кажущиеся оглушающими, он смог услышать Смерть — несколько его глубоких, голодных вдохов, а затем и глубокий стон, который из яростного медленно перетек в почти жалобный.        С трудом, но Кот смог усмехнуться: с этим можно было работать. Он знал как с этим работать.       Зубы на его плече едва дернулись, словно в попытке усилить захват, но затем задрожали и разомкнулись полностью. Горячий выдох коснулся плеча, мокрого от воды и слюны. Кот скользнул пальцами к подбородку Смерти и приоткрыл глаза, чтобы взглянуть на него.       Морда волка была слишком близко, чтобы на ней можно было сфокусироваться, но Кот все равно прекрасно видел, каким потрепанным он вдруг стал. Его глаза были зажмурены, а уши отвернуты назад, словно он пытался от чего-то скрыться. Его тело немного дрожало; шерсть на шее стояла дыбом и выглядела невероятно густой. Смерть выглядел потрясенным.       — Твой запах… Increíblemente, он такой же, — еще один неровный выдох послышался у шеи Кота; мягкий язык скользнул из пасти волка и, едва задев чужие пальцы, прошелся по зубам. Смерть шумно сглотнул.       — Por supuesto, — заурчал Кот. — Уверен, он такой же, только потому что ты его слишком хорошо помнишь.       Глаза волка медленно приоткрылись, словно не в силах сбросить пелену. Кот погладил его щеку.       — Да? — ответил Смерть слегка потерянно. Его широкая грудь вздымалась от медленного глубокого дыхания.       — Да, — ответил Кот с улыбкой. Желание поцеловать этого потерянного от желания волка вспыхнуло теплотой в груди.       Вместо этого, Кот провел пальцами по его щеке, привлекая его голову еще ближе. Волк покорно подался вперед и, с очередным тяжелым и горячим выдохом, положил шею на плечо Кота. Белая шерсть под ухом Смерти была мягкой и чистой, и уткнуться носом туда было равносильно блаженству. Под гаснущим запахом крови и пыли уже поднимался знакомый аромат терпкого возбуждения. Кот приоткрыл рот, чтобы вдохнуть феромон глубже, и потерся о щеку волка своей, оставляя свой запах — тот издал протяжный, рокочущий, одобрительный рык в ответ.       Теперь Смерть был в его лапах.       — Ты многое упустил, такой упрямец, — шепот коснулся уха волка; лапа Кота прижала его голову сильнее. — Но теперь я здесь только для тебя.        Облизнув губы в чужой манере, Кот распахнул пасть. Выдох потревожил густой пар вокруг. Он знал, чего волк хотел — возможно, даже лучше, чем тот знал сам. Маленькие, острые зубы впились в шею волка в широком укусе. Кот сильнее сжал челюсти на шерсти и плоти, надеясь пустить каплю крови. Запах волка окружил его, словно в этом мире больше никого и ничего не осталось.        Следующий выдох Смерти вырвался из него с хриплым, скулящим стоном. Кот больше почувствовал, чем увидел, как морда волка поднялась, а пасть распахнулась в потрясении. Белые лапы на каменной бортике дрогнули и подогнулись, и Смерть тяжело опустился на локти, пустив легкую волну по воде и еще сильнее прижав Кота к своей шее и груди.       Кот почувствовал на языке каплю горячей, насыщенной крови. Утешающе проведя обеими лапами по напряженным плечам волка, он разомкнул челюсти и отпустил шею из своих зубов. Это был жест взаимности, которого хотел Смерть — тот, на который раньше не решался сам.       Кровь на кончиках его клыков была терпкой и пьянящей, и Кот быстро слизал ее всю — зрение тут же начало плыть от вкуса. Когти оказались инстинктивно выпущены из лап, и теперь слегка цепляли кожу на плечах волка. Губы Кота все еще касались мягкой шерсти, горячей от его дыхания и капель показавшейся крови. Кот и раньше знал, что кровь волка пахла аппетитно, но и представить себе не мог, что она сделает с ним, на самом деле оказавшись на его языке. Он не сдержал короткого хриплого стона.       Из-за плеча Кота послышался неразборчивый заполошный шепот. Большая лапа вдруг схватила его и сильно и резко прижала к камню, выдавив весь воздух из груди, а горячее тело перед ним наклонилось еще сильнее, бросая тень еще гуще, закрывая приток свежего воздуха в душное и мокрое пространство между их телами.       —  Ты… Sabes lo que haces, ¿verdad? Tú… Gato… — едва разборчиво зарычал волк у его уха, и Кот задрожал, почувствовав этот рокот своей кожей.        — Sí, sé todo eso, — ответил он, едва в силах преодолеть тяжелое давление на своей груди. Его голова кружилась от жары, влаги и спертого воздуха. — А вот знаешь ли ты, Lobo?       Не дожидаясь ответа от застывшего волка, Кот быстро скользнул лапой по напряженным и вздымающимся от дыхания плечам сверху, по крепким груди и животу напротив, еще ниже. Он не смог дотянуться до бедер, но цели все же достиг: головка чужого возбужденного члена оказалась в его лапе, она была совсем близко под водой.       — Нгх! Да… — из пасти волка вырвался громкий, сдавленный стон, и он вновь вздрогнул всем телом.        Кот удовлетворенно выдохнул и облизнул клыки снова, собирая с них последние следы крови. Смерть поднялся выше и напряженно дернул бедрами — его член показался над поверхностью мутной воды и ткнулся в лапу Кота сильнее. Жадный взгляд Кота упал на него: нежно-розовый ствол ближе к заостренной головке уже налился красным от возбуждения, он был большим и красивым. Кот почувствовал, как его пасть наполняется слюной от одного вида. Под его лапой головка был твердой и горячей, а у основания члена, уже почти полностью показавшись из-под мошонки, зрел широкий узел.       — Кому-то не терпится, а? — замурчал он, нежно погладив налитую кровью плоть (очень голодную). Кот пока мог игнорировать собственное возбуждение: перед ним было нечто чуть более интересное, и Смерть был так соблазнительно слаб от одного прикосновения… — Dime, Muerte, ты когда-нибудь это делал?       Внятного ответа не поступило, но Коту он был и не нужен: ему были очевидны и ответ, и причины. Приток жара и возбуждения опять ударил его в голову от мысли о том, что он каким-то образом сумел соблазнить бога. Теперь Кот был обязан не оставить этого бога разочарованным своим падением.       Лапа волка все еще перехватывала его поперек груди, не позволяя делать глубокие вдохи, но ни одной возможности перестать дышать, как раньше, больше не было. Коту необходимо было вдыхать запах волка, пьянящий аромат его возбуждения, теперь такой очевидный и не скрытый водой. Лапа Кота снова нежно погладила головку, спустилась и задержалась на чувствительной нижней стороне, поднялась обратно. Неровные и хриплые стоны, будто страдающие, вырывались из Смерти с каждым выдохом.       — Дай мне свою лапу, Lobo.       Волк полулежал, уперев лоб в свой локоть на каменном бортике за спиной Кота, и громко дышал. Немного запоздало отреагировав на просьбу, он все же отпустил Кота из своей хватки и отвел раскрытую лапу чуть в сторону.       Такой послушный, словно домашний пес — будет ли так всегда? Кот улыбнулся и взял предложенную лапу в свою, а затем направил ее ниже. Большая белая лапа обхватила член, который теперь казался обычного, подобающего размера на ее фоне — совсем не как рядом с рыжими пальцами. Освободившись от захвата волка, Кот теперь имел в распоряжении обе свои лапы, и он поспешил ими воспользоваться, накрыв пальцы волка на его члене своими и медленно толкнув их вниз, а затем вверх.       — Dios, — упоминание несуществующего бога из пасти Смерти звучало как грязное ругательство. — Que haces… Аргх…       Лапа двигалась на члене в медленном ритме, направляемая Котом, и волк продолжал выдыхать и рычать неразборчивые вопросы и ругательства. Влажный воздух становился раскаленным, дышать было все больнее и труднее. Если бы Кот был живым в этот момент, он бы уже умер от теплового удара и недостатка кислорода. Или от перевозбуждения. Интересно, такая смерть устроила бы волка?       — Да… — Смерть уже сам скользил лапой на своем члене, подбирал нужный ритм, сжимал и разжимал кулак.       Кот медленно отстранил свои лапы и вновь поднял их по груди к расслабленным плечам волка. Приподнявшись выше у бортика, он чуть толкнул и отстранил их от себя, чтобы вновь увидеть глаза Смерти.        Волк, потерянно дернувшись, все же поднял голову за спиной Кота и, уперевшись лапой о бортик, навис над ним, как и прежде. Его бедра опустились и вновь оказались укрыты водой, как и движущаяся на члене лапа, и размеренный плеск воды вдруг показался непристойным. Чувства, которые Кот увидел в едва приоткрытых красных глазах над собой, были слишком горячими и смешанными — их невозможно было разобрать.        — Иди ко мне, ну же, — выдохнул Кот, раскинув лапы в стороны.       Смерть не заставил себя ждать, и его горячий нос вновь уткнулся в рыжее плечо. Кот тут же обхватил его шею лапами и прижал к себе, наслаждаясь близостью. Несдержанный стон вырвался из него, когда волк приоткрыл пасть и широко и настойчиво лизнул его плечо, отстранив от себя, затем добрался до шеи, щеки. Неровное дыхание коснулось горячего и чувствительного уха Кота, мягкий язык прошелся по его челюсти. Голова закружилась, и он отчаянно вцепился в плечи волка когтями. Волк лишь рыкнул в ответ, его лапа в воде едва ускорилась, а пасть со сверкающими зубами приоткрылась сильнее.        — Хн… Venga, давай, — Кот откинулся на камень и провел лапой по влажной морде, дразняще коснулся гладких зубов. — Ты же хочешь? Давай—       Не успел он сделать и вдоха, как Смерть, оскалившись, впился в его плечо с громким рыком. Кот вновь ощутил эту боль — тупую, подавляющую, но почему-то нежную. Угрожающее рычание волка прерывалось сдавленными, жалобными стонами. Даже без слов, Кот понимал, что он говорил. Он уже почти привык понимать его подавленные желания.       — Lobo… ¿Te hago sentir bien?— согласный стон в ответ. — Конечно…       Кот опустил свою лапу с шеи волка, скользнул по своему животу. Удовольствие от прикосновения к своему покинутому члену было обжигающим и долгожданным, и он издал совсем неподобающий хнычущий стон.       Смерть вдруг отпустил его плечо и жадно облизнулся. Он не прокусывал до крови, он на самом деле был таким внимательным… Кот открыл рот в жадном вдохе, проводя по своему члену.        — Ты здесь только для этого, Gato, — лихорадочно и горячо прошептал он Коту на ухо. — Чтобы делать мне хорошо, ты здесь для меня… Ты мой.       И он вновь задышал у шеи Кота, впитывая его запах, подобно существу, жадно глотающему воду после засухи. В нем был и голод, и жажда, и желание — и все было только для Кота.        Глаза Кота закатились от этой пошлой мысли, и он закрыл их, когда почувствовал очередной укус на своей шее. Зубы были там совсем недолго, перекрывая кислород, и быстро отпустили его. Морда с горячим носом опустилась ниже, язык жадно проводил по нежной шерсти на шее, груди, плечах. Порывы воздуха от тяжелых выдохов Смерти едва остужали его совсем уже мокрое тело. Размеренный звук плещущейся воды все еще был смущающим.       — Да… Да, для тебя, — ответил Кот немного отчаянно. — Чего ты хочешь?       — Я хочу… — волк вдруг издал скулящий стон, и Кот дернулся от этого звука, будто пронзенный молнией. — Я не… Я не знаю, Gato…       — Подумай лучше, — Кот склонил голову и поцеловал Смерть куда-то в лоб, прихватил ухо зубами на мгновение. — Съесть меня? Ты уже это говорил.       — Sí… sí, — выдохнул волк ему в живот. Мурашки подняли шерсть Кота.        — Что еще? Давай, sé un buen lobito, — дразняще прошептал Кот ему на ухо, надеясь взбесить.       — Ты всего лишь… un pequeño gatito, — рычал волк между вдохами, прижав уши в ожидаемом напряжении. — Хочу… Но ты такой…       — Боишься сделать мне больно? Как это мило, — Кот облизнулся, его лапа на члене ускорилась. — Скажи мне, Muerte, я же здесь для тебя. Зачем мне здесь быть, если я не могу тебя удовлетворить?       Волк горячо лизнул его живот, и язык был так близко от члена Кота, что тот опять вздрогнул и выдохнул рваный разочарованный стон.       — Хочу… насытиться тобой. Тебя. Quiero… это желание… arde… — слова и мысли Смерти потеряли смысл и порядок в удовольствии.       — Ты можешь все, Muerte… — Кот был не особенно лучше. — Я больше не жив, я навечно твой… Ты просто не можешь сделать мне больно.       Ниже, плеск воды усилился: Смерть ускорил движения лапы на своем члене и рычаще выдохнул. Кот так хотел видеть.       — Ты же хочешь трахнуть меня?.. — Кот с бесконечным удовлетворением впился когтями в белое плечо. — Ты можешь, Lobo, мое тело больше не такое слабое, не смертное, как раньше.       — Д-аргх! — волк задрожал, и его спина выпрямилась в резком порыве.       Кот был близок.        — Хочешь увидеть свой огромный член во мне, Lobo? Да? — быстро шептал он на ухо волку, царапая его плечо до крови. — Разве богам полагается такого хотеть?.. Но я здесь для тебя, я не буду судить, я просто возьму его…       Там, под водой, под быстро мелькающей белой лапой, узел уже точно показался полностью. Глаза Кота закрылись сами собой от мысли о том, как этот совсем неподходящий, огромный член каким-то образом войдет в него…       — Gato… — Смерть жарко, жадно вздохнул у его живота, и его язык, с непристойным влажным звуком, наконец коснулся члена Кота, одним движением окутывая его.       Мысли о члене волка резко отошли на второй план, были отправлены в будущее, потому что прямо сейчас Кот кончал. С последним хриплым вскриком, Кот выгнулся и вцепился в волка обеими лапами, всеми когтями. Вспышка оргазма была такой яркой, что ослепила его на несколько мгновений, а затем оставила его в его теле крупную дрожь.       Волк вылизал его несколькими жадными движениями, не оставив и следа. Кот откинулся на камни позади себя, его грудь вздымалась от тяжелого дыхания: вдыхать влажный и горячий воздух все еще было настоящим мучением. Смерть рычал над ним. Кот видел, как быстро двигалась его лапа, как дрожало его плечо от напряжения.       — Давай, Muerte… Кончи для меня, — проурчал он между неровными вдохами. — Покажи мне—       Волк вдруг дернулся вверх и, выпрямившись, сел на колени прямо, больше не нависая над Котом. Порыв свежего ветерка всколыхнул их мокрую от воды и слюны шерсть, свет упал на глаза Кота, ослепив его на мгновение. Белоснежная, отливающая серебром шерсть волка засияла в рассвете, тонкий ореол окружил его силуэт. Забыв о дыхании, Кот наблюдал, как Смерть вытянулся в одну напряженную линию от бедер до шеи. Последние движения лапы на члене — и он начал кончать с задушенным стоном, глядя прямо на Кота.       Вязкое, белесое семя упало в воду, на лапу волка, на живот Кота. Стон Смерти все не прекращался, его тело содрогалось от удовольствия. Тьма собралась за его спиной и расползлась дымкой по поверхности воды, будто в бессвязной панике. Без единой мысли, Кот полулежал, откинувшись на камни, и не смел оторвать взгляда от откровения перед собой.       В последней судороге, волк убрал лапу с члена и снова тяжело упал на локти, к Коту, сразу же уткнувшись в его живот. Его веки и уши коротко вздрагивали от остатков ощущений. Втянув воздух через нос, Смерть вдруг замер.       — Ха… Пахнешь мной, Gato, — выдохнул он с неожиданным облегчением и тут же лизнул Кота. — Así debe ser. Так даже лучше.       Кот, все еще не в силах вымолвить и слова, потрясенно ахнул и снова начал дышать. Он наблюдал, как волк с новым усердием вылизывал его живот. Его язык был мягким и нежным. Только когда Смерть закончил и поднял взгляд к глазам Кота, до того запоздало дошло, что именно он слизывал.       — Т-ты… — Кот запнулся и прикусил язык.       — М-м-м? — волк дернул ухом, его глаза светились от удовольствия.       И что с того? Пусть слизывает, что хочет. Кот выдохнул в смешке и приложил лапу ко лбу в истощении. Сил больше не осталось — он не понимал, откуда они взялись даже на это маленькое рандеву. Сейчас Кот был полностью раздавлен.       — Что, у Пушистого Дон Жуана слова кончаются так быстро? — фыркнул Смерть с усмешкой куда-то ему в плечо. — А сколько обещаний было... Чувствую себя использованным. Сбежишь от меня утром?       Кот откинул голову назад на камень и рассмеялся.        — Куда я сбегу? — пальцы коснулись морды волка и его растянутых в улыбке губ. — На Фазу Жизни? Кем мне там работать, посыльной белкой? Как думаешь, это понижение или повышение?       — Ну, ты уже рыжий, и плащ у тебя тоже есть, и шляпа, — плечи Смерти задрожали от смеха. — И смелость…       Некоторое время они просто тихо смеялись: сильно смеяться сил уже не было. Кот гладил волка по ушам, а тот все так же горячо пыхтел ему в шею.       — Помнишь, зачем мы сюда пришли? — сонно спросил Кот.       — Да, чтобы мыться. Это же ванна, — довольно ответил волк, снова лизнув его шею.       Кот устало вздохнул. Не было никакого смысла спорить с богом о том, что является или не является ванной. Кот был достаточно мудр, чтобы понимать, что в любых отношениях нужно было искать компромиссы. Он ведь просто хотел стать чистым и пойти спать на чистой кровати.       Горячий пар уходил в воздух над ними, и лучи поднявшегося солнца сверкали в нем.       — Ты прав. Давай мыться.       Смерть согласно кивнул, но не перестал вылизывать его за ухом.        Кот смирился. Это быстрое принятие ванны так и не стало быстрым, а про ванну он уже и так все понял.              Через какое-то время, блаженно чистый и уставший, он закрывал глаза на чистой постели в лишь совсем немного удушающих объятиях. И это совершенно точно была новая чистая кровать. Хоть в чем-то они с волком сходились во мнениях.