Будьте моим, профессор Цзян.

— Оставь в покое моего брата!!!       Чэн удивленно уставился на ворвавшегося в его кабинет посетителя: — Лань Ванцзи, ты забыл все ваши тысячи правил, особенно из раздела вежливого обращения к людям?!       Старший из братьев Лань недобро посмотрел на мужчину, упрямо стиснув зубы.       Чэн вздохнул: — Ладно, посчитаем, что я пропустил это мимо ушей, но потрудись объясниться! — Прекрати морочить голову Хуаню! — излишне громко произнёс Ванцзи. — Извини, но я до сих пор не понимаю, о чем ты?!— Чэн тоже повысил голос, начиная закипать. — Ты..! — Ванцзи сбился. — Какие у тебя планы в отношении моего брата?!       Чэн в недоумении помотал головой: — Ты в своём уме??? Какие у меня могут быть насчет него планы?! Только чтобы он хорошо защитился и закончил обучение с отличием, но он и без меня с этим отлично справляется! — Вот именно! Ему не нужна помощь, что ты привязался к нему? — Ванцзи в гневе сжал кулаки, сделав шаг к собеседнику.       Чэн уставился на мужчину, не понимая, что его так разозлило, но вдруг что-то щëлкнуло в голове и он, от осознания округлив глаза, уже в ужасе уставился на посетителя: — Ты что такое несешь???? Как в голову-то могло такое прийти!!! — У него только и разговоров о тебе, я еще ни разу не слышал, чтобы брат так много и с теплотой говорил о ком-то!       Чэн устало потер лицо: — Ванцзи, угомонись, у них целый фан-клуб мой, они все только и говорят обо мне. — А тебе это доставляет удовольствие? — саркастически заметил Лань. — Нет, но если таким образом они хотя бы посещают мои занятия, то я готов потерпеть это обожание, в нём нет ничего такого.       Ванцзи опять сжал кулаки: — Сам-то понимаешь, что говоришь? Я пойду к руководству университета! — Руководство в курсе, я никого не поощряю и не поддерживаю этого, но я не в силах это прекратить, хоть и пытался, — Чэн выдвинул ящик стола, показывая его содержимое: там лежали открытки, сердечки, всякие безделушки и ворох записок. Смешанный аромат разнообразного парфюма заставил мужчину отшатнутся. — Зачем ты это хранишь?! —Я не храню, — вздохнул Чэн, — это только за последнюю неделю, если бы я выкидывал каждый раз, когда получаю их, мне бы пришлось жить у мусорного ведра, поэтому собираю и выбрасываю все оптом. — Но с Хуанем ты встречаешься! — Что?! — опешил Чэн. — И переписываешься! — Естественно, я руководитель его диплома, мы встречаемся и обсуждаем проект. К тому же он староста, вся коммуникация со студентами идет через него! — Не слишком ли часто вы обсуждаете его работу?! — Что ты от меня хочешь, — огрызнулся Чэн, — я не преподаватель, это мой первый опыт, студент приходит с вопросами - я отвечаю, у меня нет методички, сколько встреч должно быть у руководителя с учеником до защиты! — Ты водил его на свидание!!! — Что?!!! — Вы ходили в кафе!       Чэн выдохнул: — А, это… — он слегка замялся, Ванцзи сразу же подобрался, — это… Да, действительно, я решил, что там будет удобнее поговорить. — Чем неудобен твой кабинет?!       Чэн вздохнул. — Успокойся, я не совращаю твоего брата. Просто…       Ванцзи нахмурился еще сильнее.       Чэн вздохнул, признаться было как-то неудобно, но и не сказать нельзя, мало ли что еще надумает этот человек. — Сичэнь настолько близок по возрасту к Усяню, что я невольно воспринимаю его как младшего брата и автоматически включается потребность заботиться, тебе ли этого не понять?! В тот раз он был какой-то совсем бледный, сам сказал, что готовился несколько дней к сложному зачету, мало спал, плохо ел, мне захотелось его хотя бы накормить нормально.       Ванцзи более спокойно посмотрел на Чэна. — И всё? — Да, у меня как будто появился второй младший брат, надеюсь, ты сейчас тут сцену ревности не закатишь? — Нет! — окончательно успокоился Лань. — Но ты разве не понимаешь, что он воспринимает все иначе?       Чэн задумался: — Да, наверное, ты прав, я не думал, что он… — мужчина нахмурился, — наверное, да, он мог понять все неправильно. Обещаю, я буду в дальнейшем осмотрительнее.       Ванцзи кивнул. — А-Чэн, что ты сделал… — в кабинет залетел Усянь, но увидев, что брат не один, резко остановился. — Усянь, — устало произнёс Чэн, — сколько раз говорить, чтобы ты не врывался ко мне вот так. Я все-таки твой преподаватель.       Вэй Ин рассеяно кивнул, во все глаза глядя на Лань Ванцзи. Ослепительно улыбнувшись ему, он боком подошёл к брату и дёрнул его за рукав, спросив громким шепотом: — Это кто такой красивый?       Ванцзи нахмурился.       Чэн закатил глаза.

***

— Ты продолжаешь морочить голову моему брату!!!       Чэн устало посмотрел на снова ворвавшегося в его кабинет мужчину. — Лань Ванцзи, ты повторяешься! — А ты не держишь слово!!! — Я не понимаю, о чем ты! Мы с Сичэнем, кажется, даже не виделись с прошлого нашего с тобой разговора! — Чэн задумался. — Точно, не виделись. — Ты утверждаешь, что тебе не нужны его чувства, но при этом пишешь ему любовные письма!!! — Ты совсем охренел?! — Чэн поднялся, во все глаза глядя на разгневанного мужчину. — С чего ты это взял???? — Вот! — Ванцзи шлепнул на стол профессора блокнот в нежно-голубой обложке. — Я. Всë. Знаю. — Не понял… — Чэн недоуменно уставился на блокнот, тот был довольно толстым, с плотной обложкой голубого цвета с едва заметным рисунком облаков. До Чэна вдруг дошёл смысл этой пантомимы, и его глаза недобро сузились: — Только не говори, что это дневник Сичэня!!! — Чэн во все глаза смотрел, как Лань утвердительно кивнул. — И ты его читал?!!! — Мгм, — немного растерял свой напор мужчина. — А как бы я иначе узнал, что моего брата продолжает мучить аморальный преподаватель, который не понимает нормальных слов?!! — Да кто тут еще аморальный?!!! — вскричал Чэн. — Как тебе в голову-то пришло читать столь личное? Поговорить словами через рот никак???? — Извините? — Робкий голос от дверей заставил резко повернуться обоих мужчин. Сичэнь тенью проскользнул в кабинет, прижимая к себе какие-то бумаги. — Хуань! Что ты здесь делаешь???? Я запретил тебе общаться с этим человеком!       Сичэнь подошёл ближе и, неожиданно вытянувшись струной и глядя в упор на брата, твердо произнёс: — Сколько, по-твоему мне лет, чтобы ты мог мне что-то запрещать? — Хуань… — начал старший Лань. — Мне уже давно не 12, я могу сам за себя постоять, а эта твоя опека… — Сичэнь бросил взгляд на злосчастный блокнот. — Это омерзительно!       Ванцзи открыл рот, намереваясь ответить, но Сичэнь перебил его: — Не желаю слушать тебя, ты беспардонно влез в мою личную жизнь, а теперь еще и выставляешь семейные проблемы на всеобщее обозрение, это, в конце концов, противоречит так любимыми тобой правилам семьи Лань. — Но… — опять попробовал ответить мужчина. — Уходи, — твердо повторил Сичэнь, — если тебе это так необходимо, мы поговорим дома, но… — он посмотрел на Чэна, — не здесь!       Ванцзи поджал губы, но направился двери. — Стой, — вдруг остановил его младший брат. — Вот, — он выхватил листок из своего блокнота и припечатал его к груди старшего, — это тебе и писал его не Цзян Чэн. Ванцзи, машинально схвативший лист, молча вышел. — Извините за это, — резко растерял всю браваду Сичэнь и опустил голову. — Тебе не стоит извиняться за другого человека, он должен это сделать сам и в первую очередь перед тобой, — мягко произнёс Чэн. — Я не хотел подслушивать, — Сичэнь протянул бумаги, — я ведомости принёс, а вы… — он отвёл глаза, — так громко разговаривали.       Чэн, вздохнув, взял из рук студента бумаги и положил их на стол, зацепившись взглядом за блокнот. — Полагаю, тебе стоит более тщательно прятать столь личные вещи, — он кончиками пальцев пододвинул дневник к Сичэню. — Кто вообще в наш цифровой век пишет бумажные дневники?       Сичэнь схватил блокнот и прижал его к груди как щит. — Мне так удобнее, легче… Разобраться в мыслях и чувствах.       Чэн кивнул: —Да, зная воспитание твоего брата, с пониманием чувств у тебя могут быть проблемы. — Вы знакомы? — Родители были знакомы, я уже говорил.       Повисла неловкая пауза. — Господин Цзян, — тихо произнёс Сичэнь, вцепившись в свой дневник, как в единственную защиту, — Цзян Чэн, может быть, все-таки мы могли бы… — он запнулся. — Может быть, у нас сможет что-то получиться?       Чэн посмотрел в эти горящие надеждой глаза, влажные от поступающих слез, и почувствовал, что готов сам себя ударить за то, что сейчас скажет. — Сичэнь, ты интересный молодой человек, умный, красивый, вполне возможно, что я бы мог тобой заинтересоваться, встреться мы при иных обстоятельствах, но ты студент, а я твой преподаватель, это неправильно.       Сичэнь судорожно вздохнул: — То есть, если бы я не был студентом, вы бы могли… Могли увидеть во мне не младшего брата, а кого-то большего?       Чэн малодушно кивнул, не желая совсем расстраивать парня. — Я вас услышал, извините, профессор Цзян, мне надо идти.       Он повернулся и вышел из кабинета.       Чэн устало потер лицо: — Что ж все так хреново-то? — Он посмотрел на лежащие на столе бумаги. — А я сразу говорил Минцзюэ, что из идеи сделать из меня преподавателя ничего хорошего не выйдет. — Чэн, что ты опять сделал с Сичэнем? На нём лица нет, — ворвался в кабинет Усянь. — Не твое дело, — привычно огрызнулся Чэн и резко поднял взгляд на брата. — Что значит опять? — Ну, в тот раз, когда ты с его старшим братом был в кабинете, он тоже шёл от вас совершенно никакой. — Понятно, — криво усмехнулся Чэн, — значит, он и тогда нас слышал, неудивительно, что мальчика так перекосило… Постой! — опомнился Чэн, — Ты уже и то, что это был старший брат Сичэня знаешь? — Ну да, — с горящими глазами ответил Усянь, — я не мог не узнать все про такого красавчика. Лань Ванцзи, Лань Чжань, старше Сичэня на 8 лет, фактически растил его с 12 лет, после гибели их родителей. Похоже на нашу историю да?       Чэн привычно отмахнулся, вычленяя из многословности брата главное: — И имя его второе узнал откуда-то. — Так Сичэнь и сказал, — удивился Усянь, — он даже согласился передать ему записку. Я, собственно, увидев его из окна, подумал, что он опять к тебе, наверно, и хотел перехватить и узнать, прочитал ли он её.       Чэн во все глаза уставился на брата, а потом расхохотался, не в силах сдержаться. Вэй Ин во все глаза смотрел на своего обычно хмурого старшего брата.