Северные звери

Утром Фёдор резко проснулся и быстро вскочил с кровати. Он влетел в комнату Снежного, вспомнив, что его нужно разбудить. Но в комнате никого не было, и она была абсолютно пуста, словно здесь никто никогда и не жил. Федя в недоумении кинулся в комнату Жанны — и там пусто. Он растерянно забежал в свою комнату, нервно захлопнул дверь и с ужасом осознал, что его комната тоже пуста. Неожиданно стало темно, из угла послышалось леденящее душу дыхание. Оно сопровождалось характерным хрипом. Фёдор запомнил навсегда, это был предсмертный хрип… Всё резко затихло, в коридоре послышались тяжёлые шаги, которые быстро исчезли. В комнату постепенно возвращался свет, вскоре начал резать глаза, и Федя стал прикрывать их рукой. Прямо перед ним возник Грим с ехидной ухмылкой, в руках он держал шприц с чёрной жидкостью. Снова откуда-то сверху появилась Лилия. От её рук, ног и головы исходили тонкие, но судя по всему прочные нити. Одна из них с визгом лопнула, и голова безжизненно повисла. Грим противно усмехнулся и воткнул шприц себе в шею, изо рта пошла пена, он развалился, как старый манекен. Затем пол просто исчез, и Фёдор стал падать, пытаясь ухватиться за что-нибудь. Наконец он приземлился на что-то мягкое и опять резко проснулся в своей комнате. Рядом стояла Жанна, видимо, будила его. — Что такое? — с облегчением выдохнул Федя, протирая глаза. — Я не могу разбудить Женю, помоги мне, скорее! — нервно выпалила Жанна, направляясь в коридор. Фёдор последовал за ней. Они вбежали в комнату Снежного. Вместо кровати стоял гроб, какие-то люди в странной форме забивали гвозди в крышку. За ними наблюдал мужчина в той же форме, он облокачивался на лопату и, заметив их, мрачно сказал: — Я его совсем не знал. Как я мог не заметить… Жанна бросилась на него и, выхватив лопату, замахнулась ей. Этот странный субъект растворился в воздухе вместе со своими людьми. Затем она с лёгкостью открыла крышку гроба. Женя спокойно лежал с открытыми глазами: они были неестественно большими, в зрачках видны кровоподтёки. Казалось, он был мёртв. Женя внезапно покосился на Федю. — Разве я жив? Посмотри, разве я жив? — тихо прохрипел Снежный, а затем истерично рассмеялся. И снова пол провалился. На этот раз падение длилось гораздо дольше. Фёдор приземлился на осколки. Вокруг царил полный разгром. Он находился в полуразрушенном здании на самом последнем этаже. Завывал ветер, поднимая с пола пыль и обрывки бумаги. В двух шагах от него сидел Егор, он собирал кусочки разорванной фотографии. — Что ты делаешь? — неуверенно спросил Федя. — Укуськин, почему ты здесь? — раздражённо удивился Егор. — Я не понимаю, что со мной происходит. Это сон или иллюзия? — Это иллюзия, и она в моём подсознании, как тебе удалось сюда попасть? — Не знаю… Неожиданно из воздуха материализовалась Ярославна Владимировна. Она удивлённо подняла бровь и как всегда щёлкнула пальцами. В воздухе образовалась дверь. — Выйди через эту дверь, — указала наставница. Фёдор, не задумываясь, так и сделал и, наконец, очнулся. Он находился в уже привычной больничной палате. Голова жутко болела. Буквально через минуту зашёл Степан Павлович. Вид у него был весьма озадаченный. — Что со мной? — поинтересовался Федя. — Синдром падения. Поздравляю, Закусалов, теперь ты знаешь об этом не понаслышке, — нахмурился врач. — Это отвратительно! — А ты думал? Только вот у тебя болезнь протекает иначе, не как у остальных. — Что? Разве я ещё не здоров? — Нет. Тебя вывела Ярославна Владимировна, потому что ты каким-то чудом забрёл в подсознание Егора во время сеанса терапии. — Я видел очень странные вещи. Как бы ни было это интересно, повторять я не хочу, сделайте что-нибудь! — Послушай, Федя, ты — Посредник. Твою душу мне не понять. За свою длительную практику, я знал всего лишь двух Посредников, и мне не приходилось лечить их от Синдрома Падения. Это ещё не все хорошие новости: ты заразил Женю и Жанну, и я понятия не имею, как лечить их, потому что это какой-то новый виток Синдрома! — Вы сейчас намекаете, что я должен сам во всем разбираться? — Да. И ещё вытащить Женю и Жанну. И начни со Снежного, он то и гляди окочурится и уже на полном серьёзе. — Я не могу. Что мне делать? Я не знаю, мне как минимум нужен Аналитик! — И он у тебя есть, разбуди его. — Жанна хотела позвать Кару… — Она вам не поможет. Кашу, которую заварил Посредник, может расхлебать только Посредник. — Женька начал тихо отъезжать ещё до этого. С чего вы решили, что я смогу ему помочь? — Это не я решил. Он сам так хочет. — Ну да, кто вам сказал такую глупость? Степан Павлович таинственно улыбнулся, и это последнее, что уловило ускользающее сознание Фёдора. Пустая светлая комната, белые стены, за окном темно. Приглушённо слышатся голоса. — Думаешь, он справится? — неуверенно спрашивает врач. — Уверен. Осталось только поверить в себя… — отвечает судя по всему Владимир Михайлович. — А Снежный? — Понятия не имею. — Будем надеяться на лучшее… Голоса слышались всё дальше и дальше, пока окончательно не утихли. Фёдор растерянно сел на пол. На него только что повесили ответственность, к которой он был не готов. Хоть комната была пуста, угадывалось тиканье часов. Напротив него в той же позе появился его подсознательный двойник. — Поговорим? — вяло поинтересовался он. — Ты знаешь, что делать? — Нет. Ты знаешь. Спрашивай меня… — О чём? — У меня много противоречивой информации… — Например? — Теперь ты можешь с лёгкостью попасть в чужое подсознание. Синдром Падения — это своего рода путешествие души. Сейчас ты находишься во временном отсеке своего подсознания, ничего не мешает тебе выйти за его пределы. Только помни, что это состояние между жизнью и смертью, ты не должен терять связь со мной, иначе не сможешь вернуться. — То есть умру? — Твоё тело впадёт в кому. — Ясно. А что насчёт Женьки? У него не так сильна эта связь, насколько я понял? — Он уже один раз оставил своё тело, и чудом вернулся. Но больше шансов нет. Пока он находится в собственном подсознании, всё можно исправить, если выйдет — умрёт. — Как заставить его остаться? — Помоги ему вспомнить! Для этого наладь контакт с его второй стороной личности. Его проблема в подсознании: оно не даёт ему покоя, привлекая внимание к прошлому. — Боюсь даже представить его второе «Я», и с первым-то не в ладах… — Не бойся. Его подсознание опасно только для него, а тебе ничего не угрожает. — Ну ладно, и как же мне туда попасть? — Падай! Не успел Федя опомниться, как пол провалился. Ему уже начало нравиться ощущение свободного падения. Но за этим последовало жёсткое приземление. Темно и холодно. Нервно мигает один из мониторов, повсюду провода. Тяжёлая железная дверь бункера чуть приоткрыта. Он встал и уверенно направился к мониторам. На панели управления множество непонятных кнопок. Фёдор нажал на одну из них. Замигал ещё один монитор. — Как-то он в этом разбирается… Нужно понять принцип… — пробормотал он себе под нос, нажимая кнопки наугад. Наконец, на одном из мониторов замигала надпись «введите пароль», с настойчивым и пронзительным звуком. — Блин, ну Кошак, какой пароль… Пароль… Стало холоднее, Федя поёжился и посмотрел на приоткрытую дверь. Идти туда совсем не хотелось, но другого выхода не было. Положив руку на ручку двери, он глубоко вздохнул, собираясь духом, и резко открыл. Прямо за ней стояло нечто. Фёдор с трудом заставил себя не заорать и не броситься бежать сломя голову. Ему стало жутко от одной мысли, что всё это время он стоял и наблюдал. Эта сторона личности Снежного почти утратила все положительные признаки. Железный обруч со скобами, которые впивались прямо в голову, выбритую с одной стороны. С другой стороны седые волосы, свободно ниспадающие на лицо, длиной до подбородка. Глаза, уже знакомые, неестественно большие с кровоподтёками выражали пугающее равнодушие. На правой руке неизвестное устройство, закрепляющее провода с длинными иглами, просвечивающими сквозь кожу. Но самое главное — его рот был зашит тонкой леской, на которой запеклась кровь. Федя попятился назад, прибывая в шоке. Подсознательная копия, хромая, двинулась вперёд. — Я… помочь… может… ну… это, как бы хочу помочь…. — растерянно промямлил Фёдор. Двойник злобно сжал кулаки. — Поговорить, мы, очевидно, не сможем. Может тогда введёшь пароль? Я немного посмотрю, пожалуйста… Тот отчаянно ударил по панели управления и согнулся, словно испытал невыносимую боль. Затем осторожно опустился на одно из специальных кресел возле неё и безразлично уставился в стену. — Извини, что я тут тебя беспокою. Но это важно… Важно для тебя. И ты знаешь, для нас это тоже важно! Никто ничего не узнает… А потом, потом ты с лёгкостью сможешь заставить меня забыть. Блин, что я говорю, это всё не то… Двойник презрительно покосился на Федю и загадочно постучал указательным пальцем себе по голове. — Ты просто не знаешь, что будет? Это пугает, но хуже, чем сейчас, быть уже не может. Хочешь так просто сдаться? Можно попробовать отпустить. Отпустишь свою боль, дашь себе шанс высказаться и, наконец… Освободишься. Подсознательный двойник изобразил подобие ухмылки и небрежно задрал майку, показывая уродливые шрамы, множество шрамов, словно его пытались разорвать на куски. — Думаешь, свобода тебе уже не к чему? Тот, кто наградил тебя этими шрамами, не стоит того, чтоб ради них выжить. Месть — это последний гвоздь в твоём гробу. А ты все ещё жив! Дай шанс тем, кому ты нужен сейчас. Двойник стал беззвучно истерично смеяться. Казалось, у него припадок. — А ну да, ты же вроде никому и не нужен. Специально отталкиваешь всех, чтобы оправдаться перед самим собой. Как глупо — это и есть слабость. Но и тут ты не смог преуспеть. Там, в реальном мире, есть Жанна. Знаешь, что самое гадкое? Она тебя ждёт. А ты тянешь её в свою могилу, порождаешь цепь. Ну, давай, уходи! Сделай её подсознание таким же уродливым, как твоё. Пусть она себя тоже похоронит. Всё равно, не так ли? Тот спокойно встал и решительно ушёл, захлопнув тяжёлую железную дверь. Федя кинулся за ним и бесполезно пытался открыть её, а потом отчаянно плюхнулся на кресло, где прежде сидел двойник. — И что это на меня нашло. Я всё испортил! — сказал он сам себе. Затем Фёдор, не желая сдаваться, окинул панель управления враждебным взглядом и неожиданно заметил тонкий почти бесцветный провод с иглой на конце. Он нерешительно повертел иглу, а потом стал осторожно вводить себе в вену. На панели поочерёдно засветились некоторые кнопки. Федя поспешно стал их нажимать, пока на одном из экранов не возникла картинка. Знакомая суматоха вокзала. Парень в военной форме разговаривает с расстроенной женщиной. В нём трудно узнать Женю — он выглядит моложе. — Почему я должен учиться в этом подозрительном заведении? Все их правила и уставы противоречат даже обыкновенной человеческой морали, я уже не говорю о собственных взглядах! — возмущается Снежный. — Может, так только поначалу кажется. Разве твой отец занимается чем-то плохим? Разве он не работает на благо государства и мира? — пытается убедить, скорее, саму себя женщина. — Мам, у тебя какие-то странные представления о папиной работе. Я, конечно, понимаю, что он будет счастлив, если пойду по его стопам. Но буду ли счастлив при этом я? — Ты не такой, как он. Я всегда это знала. Понимаешь, я чувствую, что лучше было бы тебе туда не соваться. Однако он говорит, что иначе будет хуже. Меня пугают его слова, но ты поезжай. Отец не позволит, чтобы с тобой что-то случилось. — Хорошо. Не переживай так, всё наладится… Следующий отрывок возник на другом мониторе. Помещение похожее на тюрьму. За решёткой сидит Женя в серой одежде. Выглядит неважно: под глазами синяки, руки в ссадинах. Стены в его камере располосованы следами от когтей. К решётке подходит уже знакомый мужчина в специальной военной форме, в его взгляде страх и ненависть. — Как я мог не заметить! С тобой творилось такое, уму непостижимо. Это у тебя не от меня, может, от матери? Она знала? Молчишь? Это тебе не поможет. Я до сих пор не могу поверить, что не знал собственного сына… Внезапно все экраны погасли, провод с иглой словно растворился. Как будто из воздуха возник Женя, его сознательная сторона. Он недовольно сложил руки на груди и подозрительно спросил: — Так-так, Укуськин, ты какого хрена торчишь в моём подсознании? — Зашёл в гости, а что? — невозмутимо ответил Фёдор. — Что? Ты окончательно обнаглел! — А ты нет? Постоянно лезешь ко всем в подсознание, а мне нельзя. К тому же, у меня Синдром Падения, и у тебя. Самое время пообщаться, ты не находишь? — Нет. Вали отсюда! — Уверен, что хочешь этого? Я знаю… теперь я знаю, кого ты ищешь! Снежный напряжённо покосился на закрытую дверь бункера. — Наверное, у тебя тоже плохо получается с ним общаться. Знаешь, ты оказывается жуткий тип, твоё второе «Я» ужасно. Понимаю, почему ты его в бункере держишь, — спокойно продолжал Федя. — Как тебе удалось? Почему он показал тебе? — злобно спросил Женя. — Я и сам в шоке, Кошак, но если хочешь, чтобы рассказал, что видел, вернись в сознание и помоги мне справится с этим Синдромом! Снежный растерянно оглянулся и растаял в воздухе. Пол снова исчез, и Фёдор продолжил своё падение. Снова очутился в пустой комнате, где его ждал собственный двойник. — Так, я вернулся. Это радует. Что теперь? — бодро заявил Федя. — Продолжай. Отправляйся за Жанной, только будь осторожен. Её подсознание опасно для тебя, так как имеет дело с разными сильными энергиями. — Думаю, меня уже ничем не напугаешь после Женькиного подсознания! — В любом случае, будь осторожен. Пол провалился, опять всё замелькало, и вскоре Фёдор очутился в уже знакомом музее. Здесь было светло и уютно. Он направился к большому столу, на котором лежала открытая книга. Не успела его рука коснуться, как послышался тихий властный голос: — Убери руки. Тебе не стоит лезть в чужие дела, а тем более в чужое подсознание! Федя осторожно обернулся, возле одной из скульптур стояла копия Жанны. Её прямые синие волосы длинной до самого пола, белый свободный комбинезон напоминал форму врача. Она походила на персонажа из японских мультиков. Глаза пугали: один из них был красным, другой — больше по размерам и без радужки, только огромный чёрный зрачок. — Привет. Клёво выглядишь! Я тут болею немного, случайно к тебе попал, ты не подумай… — оптимистично начал Фёдор. Копия молча направила на него руку с длинными когтями. Он почувствовал лёгкое головокружение, и с ужасом заметил, что становится прозрачным. Внезапно появился Женя, он зашёл через главную дверь, как к себе домой. Она обрадовалась и протянула ему стеклянный кубик, а потом неспешно удалилась. — Кошак, ты вовремя! Никогда не думал, что буду так рад твоему приходу! — вздохнул Федя, наблюдая, как прозрачность стала отступать. — Да уж, иначе у тебя не было бы даже шансов. Она гостей не любит… — усмехнулся Снежный. — Ну да, а тебя она, конечно, любит. Мило… очень мило. Знаешь, стоило бы её с твоим подсознанием познакомить, колоритная бы пара вышла. — Они знакомы, кстати, и с твоим Федей-2 тоже. — Что ж, это всё хорошо, рад за них, а как нам-то быть? Что делать надо? — Будем играть, — ухмыльнулся Женя и бросил стеклянный куб на пол. Он разбился, по полу заструился туман, и из него возникла иллюзия. Шахматная доска, на которой вместо шахмат стояли фигурки людей. Справа в белом — это были Белые волки. Слева в чёрном — Дикая стая. Подсознательная сторона Жанны вернулась и села в позу лотоса возле шахматной доски. — Я хочу играть с тобой! — уверенно заявила она, покосившись на Фёдора. Женя небрежно его подтолкнул. — Но я не умею играть в шахматы… — растерянно сказал Федя. — Это немного иная игра, здесь главное интуиция, — успокоил Снежный. — Что нужно делать? — Ты будешь мысленно отдавать приказы своим фигурам. Кстати, твои Дикие, они могут перемещаться только на чёрные квадраты. У тебя есть три попытки ввести в игру новые фигуры. Это должны быть люди из Северных зверей, кроме себя. Нужно выиграть бой. Он будет закончен, если один из королей умрёт, ну Белый волк или Безликий и заместитель, Траппер или Грим. У каждой фигуры свои способности и основное оружие — меч. Его радиус поражения — один квадрат. А вот у способностей разные радиусы, и они остаются неизвестными до тех пор, пока не сделаешь ход. Не забывай прикрывать главные фигуры, для этого есть два воина. У королей есть щиты, поэтому поразить их не так-то просто. Тем временем одна из белых фигур перешла на ближайший белый квадрат. Федя подумал про одну фигуру из первых рядов, и она тут же двинулась вперёд. Белая фигура напустила на неё ледяной вихрь, та замёрзла и взорвалась. — Очень добрая игра! — заметил Фёдор. Через некоторое время чёрных фигур заметно поубавилось. Жанна-2 хитро улыбалась. — Пожалуй, я ввожу в игру Ли! — неожиданно заявил Федя. Над доской появилась летучая мышь. Она сделала вираж над белыми фигурами, и некоторые из них развалились на части, забрызгав игровое поле кровью. Затем приняла человеческое обличие и приземлилась на чёрный квадрат в центре. — Хороший ход! — ухмыльнулся Женя. — Егор! — нервно выпалила подсознательная копия. Рядом с Ли только на белом квадрате материализовался Егор. Он незамедлительно вытащил меч и отрубил ей голову. — Стоп. Он бы не смог! — возразил Снежный. — Ещё как смог! Мои иллюзии не произвольны, они несут частицы души тех, кто в них есть, — уверенно объяснила Жанна-2. — Но мы фигурами управляем? — не понял Фёдор. — Да, мы даём им разрешение на свой ход, а дальше всё зависит от души человека, по чьему подобию она создана. — А откуда мне знать, что ты не жульничаешь? Тут везде твои правила! — Мои правила не могут противоречить общему балансу сил, с которыми я имею дело! — Отлично, посмотрим… Мой ход, и я ввожу в игру… Тебя. На доске появилась фигура Жанны, она подняла руку и вытянула энергию Егора, он медленно растворился в воздухе. — Неплохо действуешь, чутьё? — поинтересовался Женя. — А ты всё сомневаешься в моём чутье? — улыбался Федя. — Я? Нет. Это ты всё сомневаешься. Подсознательная часть Жанны с интересом стала разглядывать Фёдора, хищно улыбаясь. Затем покосилась на Снежного, и на доске появилась его фигура. Он не сделал ни одного резкого движения, но сразу несколько чёрных фигур словно сошли с ума и начали бить друг друга. — Кошак, твою мать! Вот так всегда! — нахмурился Федя. — Хватит психовать, думай! — закатил глаза Женя. — А что будет, если я проиграю? — Не знаю, у нас всегда ничья. — Понял! Фигура Жанны подняла теперь уже обе руки и вытянула энергию из фигуры Жени, но он не исчез, а неохотно вынул меч. — И всё? Ты что его даже не грохнешь? Видимо, я тебя переоценил! — воскликнул Фёдор. — У тебя всё получится, Посредник, в игру! — прищурила свой красный глаз Жанна-2. На доске появилась его фигура, он невозмутимо прошёл мимо оставшихся чёрных фигур и приблизился к квадрату, где стоял Безликий. Тот надменно ухмыльнулся и неожиданно выдохнул на него пламя. Но Федя выставил руку и отразил огонь в сторону Грима, а затем вынул меч и вонзил его в короля. После этого иллюзия растворилась. — Поздравляю! Ты выиграл! Велика сила понимания… — восхищённо объявила Жанна-2, протягивая ему серебристый ключ. — Но я же проиграл? — не понял Фёдор. — Ты всё время думаешь, что проиграл. Идите, пока я не передумала! Женя поспешно выхватил у неё ключ и направился к тяжёлой резной двери. Федя последовал за ним, недоверчиво оглядываясь на подсознательную копию. Они прошли по длинному тёмному коридору к ещё одной двери. Снежный открыл её ключом. Комната походила на тюремную камеру, на полу сидела сознательная часть Жанны и что-то царапала на полу заколкой. — Ты один уже не справляешься с ней? — удивилась она, заметив их. — Ну, это же Федя нам Синдром устроил, вот и отдувается теперь. Пошли! — схватил её за руку Снежный. Они внезапно и очень быстро исчезли. — А я? — возмутился Федя. Не успел он ничего подумать, как пол провалился. Падение непривычно затянулось. Но, в конце концов, он оказался в тёмной комнате своего подсознания. Снова слышалось тяжёлое дыхание с предсмертным хрипом. Оно приближалось. Фёдор в растерянности стал отступать назад, пока не упёрся в стену. Во тьме проявились еле различимые очертания Саши. — Отпусти меня… Я не должен быть здесь… — прохрипел он. — Разве я держу тебя? — не понял Федя. — Да. Я меньше всех ожидал этого от тебя. Даже Ира отпустила. Мне нужно идти дальше, меня ждёт нечто иное… Чего ты хочешь? — Ну как так? Как это могло случиться? — Люди умирают. А тем более на войне, смирись. Так всегда было, так всегда будет… — Но теперь мне известно, что и воскресают тоже… — Ты заблуждаешься. Я понимаю, что это сбивает тебя с толку. Но задумайся, Женя выжил, а Лилия умерла, и никто из них не воскрес! — Ладно, допустим, Кошак просто выжил, в это ещё можно поверить. Но Ли, если она умерла и не воскресла, какого чёрта она разгуливает теперь с Дикими? — Это кукла, не она, оболочка, причём мертвая. Огромная сила заставила её вновь подняться. Дикая стая всегда славилась чёрными делами, они давно уже заключили сделку с дьяволом. И этот случай доказывает, в них не осталось ничего человеческого… — Как мы без тебя? Я даже не вижу никого, кто мог бы возглавить нашу команду. Кому ещё по силам не дать ей развалиться окончательно? И как я могу с этим смириться? — А я вижу. И если ты не можешь поверить себе, верь своей команде. Не держи меня больше, это не приведёт ни к чему хорошему — ни для тебя, ни для меня. С этими словами он начал растворяться, и после его исчезновения ещё слышался этот жуткий хрип, но вскоре затих. Стена позади Фёдора испарилась, и он снова сорвался, казалось, в пропасть…