Северные звери

На следующее утро Федя проснулся от какого-то постороннего звука. Он с трудом открыл глаза. Звук исходил от будильника, который мгновенно замолчал. Фёдор зевнул и снова закрыл глаза. Но будильник зазвенел громче прежнего. Федя попытался его выключить, но, осмотрев будильник, не нашёл ни единой кнопки. Вскоре он сам замолчал. Фёдор решительно схватил своё расписание со стола и мельком просмотрел его. — Да уж, явно не вписывается в мой старый распорядок. А медосмотр-то зачем? Вскоре Федя вышел из своей комнаты в полной готовности, по крайней мере, к завтраку. Дверь в комнату Егора была распахнута. Он заглянул туда, но никого не увидел. Вещи были хаотично разбросаны, окно открыто. — Егор, ты что, не с той ноги встал сегодня? — позвал Федя. Затем он проверил туалет и ванную, но там его тоже не оказалось. Наверное, ушёл и даже не пожелал ему доброго утра. Странно, вроде как, он решил с ним нянчиться. Федя посмотрел на входную дверь, она по-прежнему была закрыта. А может он и сквозь стены ходит? Неожиданно послышался шум на балконе. Фёдор заглянул туда. Большой пушистый песец старательно царапал пол. — Ты что там роешь? — поинтересовался он. Песец испуганно обернулся. — Только не говори, что там нагадил! — усмехнулся Федя. Неожиданно Егор начал перевоплощаться то в песца, то в человека, это напоминало мерцание голограммы. — Да что с тобой такое? Он, наконец, остановился на человеческом обличье. Глаза были распухшими и красными, шея расцарапана до крови. Егор дёрнулся, словно его ударило током, а потом снова обернулся песцом. Он с лёгкостью вскочил на борт балкона, а затем прыгнул на карниз соседнего окна и чуть не сорвался. У Феди перехватило дыхание. — Егор, ты куда? Егор! — заорал он в оцепенении. Тем временем песец прыгнул на следующий карниз. Федя кинулся в коридор и постучал в соседнюю дверь. — Иду, иду уже, хватит меня торопить! — послышался недовольный голос Ивана. Федя нетерпеливо открыл дверь. Иван что-то усердно искал под диваном. — С Егором что-то не то! — выпалил Федор. — А, это ты, я думал Диана… — высунулся Иван. — Егор разгромил свою комнату, пытался сделать подкоп на балконе, а когда я его застал за этим занятием, стал хаотично перевоплощаться и смылся по карнизам. Надеюсь, он всё же не сорвался… Иван мысленно связался с Михалычем, Федя это почувствовал, но не смог вклиниться в это сообщение. — Иди в столовую, я тебя догоню, — твёрдо сказал Иван. Фёдор не решился возражать. За завтраком все были весьма неразговорчивы и мрачны. Федю также удивило отсутствие Жени. Но он не стал задавать вопросов и поддерживал всеобщую тишину. После он вместе с Жанной отправился в медицинский корпус. — Ты что-нибудь знаешь о вчерашнем их разговоре? — решился спросить Федя. — Откуда? Я же тоже волк, забыл, — нервно выпалила Жанна. — Просто ты с ними давно дружишь, ладно я, но тебе-то они должны были что-то сказать… — Я не хочу об этом говорить, ты ведь прекрасно знаешь, каково это чувствовать себя волком даже среди друзей! — Я думал у вас всё не так… — Так везде, мне иногда кажется, что волкам не суждено быть принятыми ни людьми, ни другими зверями. Во всей истории истины не найти случаев охоты на каких-либо других зверей! — Но, заметь, волкам всё нипочём, хоть я ещё и не знаю, что такое история истины, но могу точно сказать, что волков по-прежнему много! — Ну, допустим, что ты прав, но ведь от этого не легче. — А мне пофигу! — Я вижу, но ведь так было не всегда… — Куда ты клонишь? — Видишь ли, мы с Женей за тобой следили по поручению Вована Михалыча. Я помню, как тебе было плохо, как ты постоянно винил себя и последней каплей оказалось нападение Охотников. — А какое вы имеете право вмешиваться в мою жизнь? Я понимаю там, следили, чтоб выяснить кто я, но вот так… я не думал… как пить дать, это всё Кошак… кстати, где он? — Не называй Женю Кошаком, иначе будешь огребать. Я понимаю твоё возмущение. Сама злилась, ведь меня тоже выслеживали, но это важно: любая деталь из жизни влияет на развитие души! — А ты здесь давно? — Уже четыре года. — А я то, наивный, надеялся свалить отсюда через несколько месяцев… — Когда я сюда попала, надеялась свалить через неделю, а потом сама родителей упрашивала, чтоб они меня здесь оставили. В том мире намного сложнее и опаснее. — Ну, это как посмотреть, мне кажется, вероятность нападения Охотников как-то снижается. — Не скажи, может от людских Охотников в городе легче скрыться, но вот от Диких просто невозможно, они охотятся по психоволнам. — Как это? — Узнаешь на душеведении. Они шли по длинному коридору. Было тихо, как в морге. Внезапно Жанна остановилась. — Ты иди по коридору до конца; увидишь дверь, тебе туда, к нашему главному врачу. Он немного долбанутый, ты не обращай внимания, специфика профессии, — сказала она. Федя продолжил путь к заветной двери, а Жанна куда-то испарилась. Он несколько раз оглянулся, не понимая, куда она свернула. Послышался тихий шорох. Фёдор увидел приоткрытую дверь. Он посмотрел на дверь главврача и снова на ту дверь. Любопытство победило, и он осторожно открыл её. Комната была похожа на больничную палату. Там было две кровати. Одна из них пустовала, на другой кто-то лежал. Федя подошёл ближе. Это был Женя. Он лежал в странно неудобной позе, словно после падения с высоты. Глаза открыты, зрачки расширены. — Жень! — позвал Федя. Никакой реакции не последовало. — Женька… Снежок… — продолжил попытки Федя. Он подошёл еще ближе. На тёмных волосах Жени было белоснежно-пепельное напыление, а в серых, почти прозрачных, глазах застыло выражение равнодушия и пустоты. — Кошак! — не выдержал Федя. Рука Снежного чуть заметно дёрнулась. Фёдор ехидно улыбнулся. — Кошак, хватит отдыхать! Но больше никаких признаков жизни не было. Следующие события Федя не мог осмыслить, на его сознание стало что-то давить, словно кто-то бесцеремонно копался у него в голове и выкидывал всё ненужное, да и нужное тоже. Его тянуло удариться головой о стену, хотя он усиленно сопротивлялся. Через секунду Фёдор со всего размаху сам врезался в стену. Затем упал на пол и начал сам себе выкручивать пальцы. Также внезапно всё прекратилось, и он ощутил всю боль, которую успел себе причинить. Федя попытался встать. — Не дёргайся! — услышал он хриплый голос. Над ним склонился мужчина в белом халате. — Тебе, по-моему, ясно сказали идти прямо по коридору. Какого чёрта тебя сюда потянуло? Я Степан Павлович, врач, сейчас я тебе помогу, — сообщил внезапный спаситель. Он поднёс к Фединому носу платок, смоченный в какой-то дурно пахнущей субстанции. От этого запаха Фёдор моментально вскочил на ноги. — Что за…? — не понял он. — Это запах Жизни, — сообщил Степан Павлович. — Это какая должна быть жизнь, чтоб она так смердила! — возмутился Федя. — Энтузиаст! Лучше пошли отсюда скорей. Они вышли из этой комнаты, и врач закрыл дверь на ключ. — Как ты умудрился открыть дверь? — поинтересовался он. — Вообще-то она была открыта. — А я ведь запирал… Что ж, превосходная сила мысли! — У меня? — У него. Снежный очень сильный телепат, ещё чуть-чуть и он бы тебя раздавил. — Что с ним, я думал, он без сознания валяется? — Синдром падения. — Что? — Это болезнь, довольно тяжёлая, к тому же, заразная. В принципе, все душевные болезни очень опасны. Надеюсь, он тебя не заразил… — Как такое возможно, я же… — Эта болезнь передаётся телепатически, а возникает обычно из-за серьёзных душевных потрясений. У него Синдром, я не могу вылечить вот уже пять лет. Кажется, с каждым днём всё лучше и лучше, а эти обострения продолжаются. Да ведь он нам ещё и других заражает…очень сильный телепат… — Тогда у вас тут все уже должны быть больны, и Вы тоже. — Видишь ли, Федя, заразить возможно лишь тех, у кого в душу закралось уныние и разочарование. А так как такое бывает иногда с каждым, все периодически болеют. Что касается меня и прочих наставников, мы уже, так сказать, этим давно переболели, уже не берёт нас эта хандра. Надо, конечно, это искоренять. Если бы он был здоров, нам было бы легче бороться с Синдромом падения. Я работаю над этим… У Фёдора голова дико болела, он не мог пошевелить пальцами, они почти все были вывихнуты. Кабинет Степана Павловича походил на лабораторию по испытанию особо секретных веществ. Кругом банки, книги со странными названиями, ящики с кодовыми замками, и всё это в определённом порядке. Феде здесь понравилось. Врач выдвинул одну из полок огромного шкафа и извлёк оттуда папку, на которой значилось — «Фёдор Закусалов». — Так, душевных потрясений не имеется… ну ладно… — говорил сам себе Степан Павлович. Федя приметил, что папка была довольно толстой. Значит, следили за ним долгое время. — Давай, ложись вон туда, — указал врач на кушетку странного вида с ремнями для фиксации рук и ног. — Вы бы лучше Кошака привязали! — заметил Фёдор. Новая волна боли захлестнула его сознание. Он схватился за голову и с удивлением обнаружил на ладони кровь. — Чёрт, я разбил себе голову. На этот раз по-настоящему! — Федя, не нервируй меня, ложись, сейчас я всё тебе вылечу! — заверил Степан Павлович. — Звучит угрожающе, — засомневался Фёдор, но отправился на кушетку. Не успел он почувствовать какие-либо действия со стороны врача, как сознание плавно отключилось.