Травница

Джинши вошел в комнатушку своего дома, которая уже много месяцев была отведена под эксперименты травницы. Он часто ругался, что там невыносимо воняет лекарствами, на что девушка говорила, что с её нюхом дорогущие благовония тоже не совсем приятны. Весна окончательно вступила в свои права, и начался томительный и рутинный для лекарей сезон заготовки целебных трав. Юноша прекрасно понимал, как для девушки это важно, поэтому навещал её в комнатушке, заполненной вениками, не жалуясь на атмосферу. Впрочем, помещение было вполне объёмным, когда господин выделил его своей своенравной служанке, но оно тут же заполнилось жизненно важными шкафами, утварью, склянками, сосудами, жерновами и ещё кучей вещей, которые, по словам травницы, были ей очень нужны. Девушка тщетно строила глазки своему господину, настаивая, что ей очень нужна парочка-другая ядовитых змей для экспериментов, но юноша, зная некоторую несобранность травницы в моменты творчески-экспериментального запала, был категорически против добавления в этот бардак ядовитых змей, хотя и мог их легко для неё добыть. — Как ты тут, травница? — Джинши подошел ближе и навис над девушкой что склонилась в три погибели над жерновами. Та подняла на него глаза, лучезарно улыбнулась с непередаваемым блеском в глазах, а он только и увидел огромные мешки под её глазами. Юноша наклонился ещё немного и поцеловал девушку в губы. Легко и невесомо. После той истории с её отцом их отношения будто окончательно перешли черту. Они от просто дорогих друг другу людей стали бесценными. — Когда ты в последний раз спала? На тебе лица нет. — Понимаешь… Юноша тут же перебил девушку. Он бы с радостью выслушал тираду на несколько часов о том, что какая-то крайне полезная трава вот только сейчас в цвету и что нужны цветки только на этой стадии цветения, только здесь и только сейчас их можно правильно заготовить. У него самого было мало времени. Он выбрался из внутреннего дворца, только чтобы удостовериться, что она спит хотя бы иногда. — Всё понимаю, травница. Когда ты в последний раз ела? — С утра. — Девушка внимательней обычного рассматривала лицо юноши. — Уже скоро ужин. — Джинши только горестно вздохнул и поставил между ними свёрток, который принёс с собой. Глаза Маомао загорелись в надежде, что он принёс ей что-нибудь интересненькое, но это была просто еда. Девушка нехотя выползла с рабочего места и села на пол. Джинши, не смущаясь бардака вокруг, тоже уселся на клочок свободного пола. — Не пристало вам так ужинать, господин. — Маомао уже отправила первую ложку риса в рот. — Просто не хочу вырывать тебя на несколько часов из мастерской, ведь это будет временем твоего сна. — Ну весна же, господин. — Она только плечами пожала, хотя внутренний свет от восторга, что она сейчас испытывает, занимаясь любимым делом, не видеть было невозможно. Джинши улыбнулся, любуясь этой картиной. — На тебе самом лица нет. Наложницы загоняли? Могу стимулятор выдать какой-нибудь повеселее. — А что так видно, что я сегодня не спал? — Девушка внимательно посмотрела на лицо юноши. Жестом приказала покрутить головой, и он сразу повиновался. — Минимум две ночи. Да и когда ты выспавшийся, язык твой куда острее. — Ничего от тебя не скроешь. — Юноша сладко зевнул и тоже отправил ложку еды себе в рот. — Сегодня точно спать, а то скоро начну терять свою красоту. — Хе-хе. — Травница беззлобно засмеялась. — Вот веришь, хорошо иногда быть страшненьким. — Она закрутила локон чёлки, который тоже давно не мылся. — Немного грязи, синяки и бледная кожа не свергают меня с пьедестала, а лишь немного портят картину. — А по мне ты сейчас очень красивая. — Он устало опустил голову на руку, любуясь невыразимым внутренним светом, что сейчас источала девушка. — Фу! — Театрально сказала девушка, прикрывая лицо рукавом. — Да ты у нас мальчик со странностями. Могу в следующий раз перед белой ночью не мыться. — Да уж нет, придётся мыться, если я выкрою в плотном графике из истерик, капризов, требований и уговоров ночку для своей замарашки. И сделай себя там такой же девственно гладкой. — Он лукаво улыбнулся, но девушка проигнорировала его слова. — Ты решил смутить проститутку упоминанием лысого лобка? — Маомао пристально смотрела ему в глаза, произнося это. Миг — и на усталом лице юноши расцвёл румянец, он не выдержал и отвёл взгляд. — Ха-ха-ха, как же просто тебя смутить. Да, в постельных делах ты поднаторел, но врасплох попадаешься как девственник. Он тоже заулыбался, невольно заражаясь её радостью. — Как там твои три капризы кстати? — Все три беременные главные наложницы требуют каждый день тебя в качестве дегустатора. — Даже Лоулань? — Ага. — Джинши отправил в себя ещё ложку еды и продолжил говорить с набитым ртом. Он просто обожал этот элемент в их посиделках в каморках, девушка полностью игнорировала тот факт, что он не соблюдает этикет и ест как деревенщина. Юноша чувствовал себя в такие моменты особенно живым. — Ну, ей же докладывают о просьбах других наложниц, она не хочет от них отставать. — Возникает ощущение, что я модный аксессуар. — Девушка принялась разминать затёкшие плечи. — Не без этого. Гекуё твердит, что из-за выкидыша прошлым летом ей нужен сведущий человек под боком, Лихуа давит на своё отравление белой пудрой. Эх. — Юноша устало принялся разминать виски. — Они меня доконают. — А разве когда родилась принцесса, не было такой же кутерьмы? — Я вступил в должность за месяц до рождения принцессы. Поэтому не застал всего этого чуда. — Джинши, тебе не кажется странным, что все наложницы, как по часам, забеременели. Будь я суеверна, тут же усмотрела бы в этом неладное. — Странно, конечно, но ты смотрела архивы насчет предыдущих императоров и их плодовитости. — А что, там есть на что посмотреть? — Девушка, как ищейка, встала в стойку в ожидании новой загадки. — Нет. У прошлого императора было два сына. — Джинши многозначительно посмотрел на девушку, намекая, что шутка про то, что он не один из них, тут неуместна. А девушка и не думала шутить над столь больной темой. — Всего. Но причины тебе известны. А вот у императора перед ним было всего-то 52 сына и 64 дочери. — Ого! Всего-то? — Ну, у императора перед ним было 68 сыновей и 32 дочки. -Ух. — Маомао искренне удивилась. — И где же сейчас бесчисленные потомки этой оравы? — Мать прошлого императора всех казнила. — Без тени сожаления сказал Джинши. — Дочурки, что были выданы заграничным послам в качестве жеста доброй воли, избежали такой участи, но все сыновья и их потомки были казнены. У девушки глаза стали как блюдца от удивления. — Я думал, ты знаешь об этом. — Народная память скоротечна, господин. — Немного отойдя от шока, разведя по-философски руками, изрекла девушка. — Люди не помнят имена своих дедушек и бабушек, а вы просите от простой дочери проститутки знания политики. — Как дочь проститутки, Маомао, ты ведешь себя только в постели. В другие моменты ты дочь гениального лекаря. — Джинши не вкладывал ничего особенного в эти слова, но отчего-то глаза Маомао намокли, и слезинка была готова вот-вот сорваться с ресниц. — Что я такого сказал? — Ничего. — Девушка спрятала лицо за рукавом и принялась смахивать слезинки с ресниц. — Так, что там дальше. Ты же не просто так завёл речь о плодовитости предыдущих императоров. — Девушка вновь подняла на него глаза будто и не было этих внезапных слез. Джинши немного оторопел от неожиданности, но быстро собрался и продолжил свой рассказ. — Тогда наследники регулярно рождались пачками. По пять детей в один месяц и ни одного в другие месяцы. Девушка нахмурила брови, задумавшись. — А разлёт по датам рождения плюс-минус неделя или от начала месяца и до самого конца? — От начала до конца. — Они уже прикончили свой ужин и Джинши стал крутить головой в поисках сосуда с питьевой водой, травница рассовывала их по всем углам, потому что в творческом запале ленилась вставать, а пить в такой жаре хотелось часто. Девушка молча протянула ему кувшин что стоял возле неё. — Тогда это не синхронизация. — Синхронизация? — Джинши опять почувствовал себя рядом с ней тупым червем, чему был очень рад. — Когда женщины много контактируют, их циклы начинают синхронизироваться. В борделях за этим тщательно следят: плохо, если в один день все уйдут на выходной. — То есть принцессы медяного дома не общаются между собой? — Нет. Но у нас есть группы обычных проституток, которым строго-настрого запрещено общаться друг с другом. Это, конечно, связано не только с циклами, а ещё и с темпераментом, привычками и статусом, но факт остаётся фактом: в борделях есть девушки, что десятилетиями работают в одном доме и не видят друг друга. — Ага. А причем тут рождение наследников в один месяц? — Ни причем, учитывая разлёт от начала месяца до его конца. — Маомао опять задумалась. — Тебе стоит посмотреть в архивах, какие политические события происходили за девять месяцев до рождения. — Я не настолько тупой, травница. Посмотрел, и ясности больше не стало. Один раз это было покушение на жизнь императора. Второй раз — приезд послов из-за границы. В третий — наводнение. Девушка только заулыбалась сильнее. — Я что-то упустил? — Ты просто перенёс свой жизненный опыт на императоров. — Маомао. — Юноша недовольно нахмурился. — Не делай из меня дурака, опять. — Ты, душка моя, любишься только с одной девушкой, и то строго по календарю. Неужели после того, как наложницы весь день гоняли тебя как пса на побегушках, тебе вечером не хочется прыгнуть в кровать к… — Маомао немного задумалась, подбирая слова. — Немного грязной, не совсем красавице. — Ну да, но я же не дурак. Знаю… — В этот момент до него дошло к чему ведет травница, и он устало прикрыл лицо рукой. — Хочешь сказать, что предыдущие императоры просто затрахивали стресс? — Фу. Какой грубый подбор слов для столь прекрасного юноши, но очень верный. Особо не напьёшься, когда завтра опять весь день пахать как лошадь, а объятия девиц расслабляют не хуже крепкого спирта. — Хорошо, но это не объясняет… Девушка, лукаво улыбаясь, перебила его. — Конечно, не объясняет, ведь у императора чуть не умер брат. Так. Просто один евнух решил пожить в борделе. Джинши только улыбнулся её радости от разгадки детективной загадки, положил ладонь ей на макушку и немного потрепал. — Ну и хитрая же ты кошка, Маомао. — Она только демонстративно вылезла из-под его ладони и прикусила мизинчик, зашипев. — Ладно, мне пора. Не знаю, когда снова смогу выбраться к тебе из этой кутерьмы, но будь добра, спи хотя бы иногда. — У меня работы всего на две недели осталось, а потом заслуженный отпуск. — Девушка потянулась и принялась разминать пальцы. — Я сама отнесу посуду на кухню. — Хорошо. — Джинши было так тепло и спокойно в этой комнатушке, что ему хотелось остаться тут навсегда. Юноша встал, поправил подол и уже пошел к выходу. Тут девушка схватила его за руку, но только он обернулся, как она, не говоря ни слова, ввернулась в его объятия, прижалась к груди поплотнее, обвив его талию руками. Он в ответ стал поглаживать одной рукой её голову, а другую положил на плечи, ещё ближе привлекая к себе. Он знал, что она скучает, хотя и не подаёт вида, ей кажется, что если она скажет, что скучает по нему, юноше станет сложнее исполнять свою работу. Чтобы дни были не такие невыносимо тягучие в его отсутствие она и запирается в этой комнатушке, заваливая себя работой. Джинши был почти уверен, что ей просто не нужно такое количество целебных трав всего-то на четырёх обитателей этого дворца. Они бы долго ещё так стояли, но юноша мягко позвал девушку. — Прости, мне нужно идти, Маомао. — Ты ведь спать? — Она с такой любовью посмотрела в его глаза, что сердце юноши пропустило несколько ударов. — Да. — Спи спокойно. Без кошмаров, ладно? — Она встала на цыпочки чтобы поцеловать его, но всё равно не дотягивалась, тогда он наклонился, прикрыв глаза. Мягкие губы девушки коснулись его лба. — Пока. — Она сделала шаг назад. Джинши опять раскраснелся и ушёл, ни сказав больше ни слова. Не было нужды говорить. Он и так знал, что в этой девушке было то, что он так давно неосознанно искал: она принимала его любым и любила его душу, а не божественную внешность.