Insight

      Приятные выходные закончились, началась учебная неделя. Ёнджун сегодня работал, но вечером обещал приехать, а Тэхён засиживался в университетской библиотеке.       Над курсовой омега бился до сих пор, подбираясь к истинности со всех сторон и дошел уже до древних трактатов. Фольклор был не единственной его дисциплиной, что тоже осложняло дело, свободные часы также уходили на подготовку материалов и докладов по другим предметам. По некоторым экзаменов было не избежать, и к ним Тэхён тоже готовился заранее, насколько мог.       Запестревший оповещениями экран отвлек от очередного сборника сказаний. Работать с книгой приходилось в перчатках, высохшие от старости страницы грозились рассыпаться от любого неосторожного движения.       Мобильный не переставая вибрировал, дребезжа на поверхности стола. Тэхён локтем спихнул телефон на колени, аккуратно закрыл книгу и стянул перчатки. Краем глаза отметив, что уведомления сыпятся из общего чата, он быстренько разобрался с пометками в исчерченном блокноте и поднялся из-за стола. Что бы там ни случилось, это было знаком — пора домой.       Бомгю: Алярм!!! Срочно, без лишних вопросов: у меня дома течная омега, что делать???       Ёнджуни: Во что ты вляпался?       Чхве Субин: Универсалка омеге, тебе запас еды и воды.       Хюнини: Комфорт/забота/секс. ПРЕЗЕРВАТИВЫ!       Кан Тэхён: Не уходи, даже если тебя попросят.       Ёнджуни: Слушай свою омегу и делай всё, что необходимо.       Чхве Субин: Закажи вместе с универсалкой смазку, а то натрешь член, тебе не понравится.       Бомгю: Понял-принял, Тэхён, меня не будет пару дней.       Кан Тэхён: Ладно.       Ёнджуни: Теперь-то ты объяснишь, как тебя занесло к течной омеге?..       Бомгю: Мой течный бариста сам ко мне приехал <3              Кан Тэхён: …       Бомгю: Все потом.       Покачав головой над исчезнувшим напротив имени Бомгю зеленым кружочком, Тэхён расписался в библиотечном реестре и вышел в непривычно пустой коридор. В сознании громоздились десятки перечитанных легенд связанных с истинностью, незаконченный конспект по этике, доклады по истории и готике, и поверх всего удивленная мысль — тотализатор на Бомгю и его баристу, выходит, проиграли они все.       Практика закончилась, ставки остальных сошли ещё на той неделе, когда выяснилось, что бета этого баристу все-таки затащил в постель, причем не единожды. Тэхён мысленно потирал ручки, предвкушая выигрыш, но его собственное предсказание только что было безжалостно опровергнуто.       Мобильный изредка вибрировал, бета навел шороху в чате и запустил всеобщее обсуждение. Тэхён написал лишь о том, что своим заявлением Бомгю оставил всех при деньгах, так как победителя нет, и убрал телефон в карман куртки. Переписываться зимой по дороге до дома не представлялось удобным.       Вечернее метро походило на переполненный улей. Люди набивались в вагоны сверхплотной массой, теплые куртки, пуховики и шубы занимали пространство настолько, что Тэхён искренне пожалел, что напрямую до его дома от университета автобусы не ходят. Хотя, скорее всего там было бы точно также. Зиму Тэхён любил, но конкретно этот момент неслабо осложнял жизнь.       Пережив тесную поездку, омега с облегчением вырвался из подземного пресса на освежающую легким морозцем улицу. Зима наступила резко, без предупреждения ворвавшись холодными ветрами и стойкими регулярными снегопадами. Синоптики обещали теплые выходные, но даже так становилось очевидно — снег не сойдет до весны.       План на остаток вечера — домашние дела, немного учебы, отдых и сон. Занимаясь ужином, Тэхён в какой-то момент почувствовал себя образцовым омегой, ждущим альфу с работы. Правда, никаких изысков Ёнджуна не ждало, но сама атмосфера бытовых хлопот и ожидания настраивали на определенный лад. Это казалось немного странным, но закладывая в стирку ворох темной одежды, только половина которой принадлежала непосредственно ему самому, Тэхён мог лишь тихо улыбаться, удивляясь себе.       Влюбленное сознание находило причины для радости в миллионе разных вещей, начиная от легкого мангового шлейфа от шарфа, потому что в последний раз Ёнджун в нем ходил в магазин, и заканчивая совсем не романтичной стопкой для стирки. Тот факт, что это были общие вещи, каким-то странным вывертом мозга свидетельствовал, что Тэхён заботится о своём альфе и заодно чувствует его бытовое присутствие рядом. Хотя это был далеко не первый раз, когда их вещи вперемешку оказывались в стиральной машине, но теперь статусность их отношений словно перешла и на одежду.       Пробуя соус на уровень остроты, Тэхён отвлекся на вновь завибрировавший мобильный.       — Привет, мам, — ответив на звонок, Тэхён убавил огонь на плите и вышел в гостиную.              — Привет! От папы тебе тоже привет, — бодрый мамин голос, несмотря на вечернее время, вырвался из динамика. — Я собрала всё, что у меня было и скинула тебе на почту.              — О, спасибо, — поблагодарил Тэхён. — Посмотрю чуть позже.       Уткнувшись в стену непонимания, что конкретно ему лучше взять для исследований истинности в фольклоре, Тэхён обратился к маме. Пусть среди её архива изученных материалов и не было сказок или чего-то такого, но, возможно, медицинско-исторические справки про ИФГ на что-то натолкнут. Папа время от времени вздыхал, когда натыкался на гору бумаг и записей, сделанных мамой по самым разным поводам, но в таких случаях, как сейчас, Тэхён искренне эту её особенность ценил.       В середине рассказа о недавно посещенном родителями спектакле, хлопнула входная дверь. Тэхён обернулся, помахал Ёнджуну, беззвучно произнес «мама», указав на телефон, и подошел к окну, продолжая слушать. Время от времени в разговор вклинивался отец. Новаторское искажение оригинального сюжета ему не понравилось, но в спектакле снимались любимые актеры и впечатления вышли смешанными.       Когда тема плавно перешла к повышенной учебной нагрузке из-за стремления закрыть все, что можно в предстоящей сессии заранее, переодетый Ёнджун бесшумно подошел и обнял Тэхёна сзади.       — Привет, альфа, — тихо шепнул Тэхён, отвернувшись от телефона.       — Привет, — так же тихо шепнул Ёнджун и ткнулся ледяным носом в сгиб шеи.       — Замерз?       — Мхм. И устал.       Холодные руки пробрались под футболку, Тэхён сдавленно зашипел и состроил возмущенное лицо. Ёнджун молчаливо хихикнул, но руки не убрал.       — Детка? — послышался мамин голос. Тэхён всё-таки отвлекся и пропустил вопрос.       — Да, прости, мам, Ёнджун отвлек.       — О. Он у тебя? Передавай привет.       — Ага. Тебе привет, — сообщил Тэхён Ёнджуну, который и без того все слышал.       — И вам привет, — подал голос Ёнджун, рассматривая их отражение в оконном стекле.       Пользуясь случаем, мама рассказала, что недавно виделась с мамой Ёнджуна и разговор ушел в сторону. Чуть позже послышалась нечеткая реплика отца.       — Папа спрашивает, не слишком ли часто вы ночуете вместе, — повторила мама. — И правда. Как ни созвонимся, так ты с ним.       — Э-э, — Тэхён замер и перевел вопросительный взгляд с отражения Ёнджуна на него самого.       Альфа в ответ пожал плечами и щекотно, очень тихо шепнул:       — Если хочешь, скажи. Если нет — потом.       Внезапно Тэхён заволновался. Пауза затягивалась и момент, когда можно было привычно заворчать, чтобы родители прекратили расспросы, улетучивался с каждой миллисекундой.       — Да, — осторожно начал Тэхён, еще не до конца уверенный в том, что именно собирается сказать, — в последнее время довольно часто. Просто я… Эм. Я с ним ночую…       Омега сбился, почувствовав лёгкий, успокаивающий поцелуй на коже. Ёнджун не настаивал на признании родителям сейчас и явно обозначил, что не против потянуть ещё. С другой стороны, почему Тэхён вообще должен скрывать такие изменения в своей личной жизни от них? Выдумывать непонятные отмазки ради неизвестно чего. Между собой они все прояснили, да и вряд ли родители будут против.       — …потому что мы вместе, мам, — неуклюже закончил Тэхён, от волнения сжав руку Ёнджуна. И на всякий случай добавил: — Во всех смыслах, о которых ты подумала или не подумала, но теперь, наверное, точно подумала. Вот.       — О?.. Оу!       Мама ненадолго замолчала, переваривая информацию, а после донесся плохо скрытый шепот в сторону «Тэхён сказал они встречаются». Через ещё несколько секунд папа что-то неразборчиво ответил, а мама зашипела «Не мог ты ничего знать!».       — Мам? — неуверенно позвал Тэхён, хмурясь и веселясь одновременно.       — Да, да! — бодро отозвалась она, и затараторила: — Мы так рады за вас, милый. Лично я — точно рада. А вы, эм, давно? Твой отец говорит, что так и знал. Он, конечно, преувеличивает, ничего он не знал, иначе я бы тоже знала, но…       — Не особо, — прервал поток слов Тэхён, слабо улыбаясь смотрящему на него Ёнджуну. Альфа улыбался тоже, ровный густой феромоновый фон транслировал приятное волнение, разделенное на двоих. — Вы же, э-э, не против?       — Мы не против. Вы уже целовались? — за быстрым ответом и не менее быстрым вопросом прорывалось слишком очевидное любопытство.       — Ну мам! — возмущённо протянул Тэхён, выпуская Ёнджун из цепкой хватки и прикрывая краснеющее лицо. Альфа, прекрасно слышащий все, что говорила мама, беззвучно смеялся ему в шею.       — А что такого? Я же не спрашиваю о чем-то более интимном, — парировала она, но судя по голосу, это самое «интимное» могло стать следующим вопросом.       — Мама!!!       — Ладно, ладно, — веселый материнский смех был перекрыт неразборчивой отцовской фразой. — Папа говорит напомнить про контрацепцию. И прочитайте внимательно энциклопедию, там есть всякое полезное.       — О боже мой! — застонал Тэхён, мгновенно припомнив все «полезное», что она имела ввиду. — Спасибо, мы уже прочитали.       — Вместе прочитали? Это хорошо. Эм… А-а-а, теперь я поняла, зачем тебе так нужна досрочная сессия. Его гон, как и раньше, сразу после твоей течки?       — Ты меня убиваешь, — по уровню смущения Тэхён дошел до высших значений. Так неловко ему не было даже когда он звонил Ёнджуну с вопросом пара они или еще нет. — Ну, как бы… да…       — Понятненько, — судя по голосу и знакомому шороху, мама явно что-то где-то записала. Тэхён даже представить опасался, где и что именно. — Я вспомнила, что хотела спросить, кстати. Значит, на Рождество вы приедете вдвоём?       — На Рождество? — удивился Тэхён. О том, как они проведут праздники он не думал. Судя по озадаченному лицу Ёнджуна в отражении, ответа у него тоже не было. — Не знаю, мне бы сессию пережить. Да и в лавке в конце года полный аврал обычно.       — Сессию ты закроешь, я уверена. С таким-то стимулом, — мама еще раз хихикнула и продолжила более спокойным голосом: — А насчёт работы да, может и не выйти. Ну, ближе к праздникам тогда посмотрим, хорошо? Если будет возможность, билеты лучше заранее брать, сам знаешь.       — Хорошо, — покивал Тэхён, это была чистая правда. Их родной город находится не так далеко, но в праздничные дни ценник взлетал по всем направлениям.       Скомкано попрощавшись и выслушав вдогонку умиленное «Воркуйте, голубки, не будем мешать», омега опасливо отложил телефон на подоконник и обессиленно откинулся назад, переживая волну эмоций.       — Я не думал, что до этого дойдет именно сегодня, — признался Тэхён, разворачиваясь. — Ты точно не был против?       — Необычное начало вечера, — хмыкнул Ёнджун, отпуская его талию и опираясь руками в подоконник по бокам от Тэхёна. — Но я точно не был против. Я бы тебе сказал.       Легкая улыбка и неторопливый, почти ленивый поцелуй уняли остаточное волнение. Истинность, прочая учеба и другие заботы ненадолго отошли на второй план. В какой-то момент Тэхён усмехнулся прямо в поцелуе — родительское напутствие они сейчас исполняют максимально четко.       — Мм? — издал вопросительный звук Ёнджун, немного отстранившись.       — Подумал, что мы воркуем, как мама и сказала, — поделился Тэхён, обнимая его крепче.       — Точно. Кстати, мне нужно и своей написать. Если она узнает обо всем от твоей, будет возмущаться, почему я ей не сказал.       — Как думаешь, что она скажет?       — Ты же знаешь мою маму, — усмехнулся альфа, достал телефон из кармана и набрал сообщение, не разрывая объятий. — Что-то типа «Окей».       — Меня удивила папина реакция, я думал, что это скорее мама скажет: «Я так и знала», — произнёс Тэхён, уронив голову ему на плечо.       — Он ведь со мной говорил, — задумчиво ответил Ёнджун. — Давно еще, когда ты только на первый курс поступал. Что-то типа разговора альфы с альфой и просьбы присмотреть, чтобы рядом с тобой был кто-то порядочный.       — А… Ну, блин, папа. Он же мне и сказал про тебя «Я рад, что рядом с тобой порядочный альфа». Видимо он начал о чем-то догадываться раньше всех.       — Оу? — Ёнджун самодовольно улыбнулся. — Вот как? Думаю, я должен гордиться, что твой отец одобрил меня уже тогда.       — Да, пожалуй, можешь собой гордиться, — покивал Тэхён. — Ему нравятся не так много людей. В основном — моя мама и я.       Стоять в обнимку у окна и переговариваться было здорово, но желудок недвусмысленно просигнализировал, что время ужина давно наступило, а еды в нем до сих пор нет. Пришлось все же переместиться на кухню.       Оставив переживания, они спокойно поужинали под пересказ будничных событий. В лавке ничего особого не происходило, странных клиентов не появлялось. Даже Субина в лавке, как и Кая в университете, сегодня не было. Немного странно, но так как на призыв Бомгю отреагировали они оба, вряд ли у них что-то случилось. Мало ли, захотелось провести день только вдвоем, почему бы и нет.              Бариста Бомгю беспокоил обоих немного сильнее, редкий омега в течку приедет к бете. Ни Ёнджун, ни Тэхён не слышали, чтобы Бомгю хоть краем слова упоминал, что планирует с этим парнем что-то сверх уже случившегося, но Тэхён предположил, что Бомгю и не планировал, а нашел родственную душу, такую же спонтанную и сумасбродную, как он сам. Сошлись на том, что узнают или не узнают детали в любом случае только когда течка этого омеги закончится и Бомгю вновь предстанет перед внимательным дружеским оком.       Раз Тэхён готовил еду, посуда, по принципу справедливости, осталась Ёнджуну. Пока он натирал тарелки, а Тэхён перечитывал пропущенные сообщения в чате, телефон альфы коротко просигналил.       — Что там?       — Твоя мама ответила, — произнёс Тэхён, заглянув в экран.       Снова вернулось волнение. Да, про них тысячу раз шутили, что они ведут себя как пара, но что, если, узнав о том, что шутки более шутками не являются, мама Ёнджуна не особо обрадуется?..       — Посмотришь? — обернулся альфа, смывая пену с рук.       — Ага. Секунду.       Стоило разблокировать телефон Ёнджуна, все мысли застопорились и вылетели у Тэхёна из головы. За иконками мессенджеров и приложений угадывались знакомые очертания. Пролистнув в сторону, где иконок было поменьше, а изображение видно получше, он удивленно спросил:       — Это что, моя фотка?       — Ну да? — в свою очередь удивился Ёнджун. — Ты что, только увидел? Я поставил ее почти сразу, как ты прислал.       — Я не рассматривал твою заставку.       Растерянность от осознания сменилась смущением. Тэхён поджал губы, безуспешно пытаясь не расплыться в слишком широкой улыбке. Это было мило. Очень мило. Несмотря на около-эротические ассоциации, связанные с фоткой его шеи в засосах, тот факт, что Ёнджун поставил её себе в качестве обоев для рабочего стола, заставлял что-то внутри довольно урчать.       — Мне тоже нравится, — прокомментировал его реакцию Ёнджун. — Так что там мама ответила?       — Сейчас… «Не буду делать вид, что удивлена. Веди себя хорошо.» — прочитал вслух Тэхён и игриво повторил, глядя на закатившего глаза Ёнджуна. — Веди себя хорошо, альфа.       — Чего-то такого я и ждал, — ответил Ёнджун, вытирая руки полотенцем. — Самое главное я сделал — сообщил ей, остальное обсуждение оставим на твою маму.       Мама Ёнджуна, в отличии от мамы Тэхёна, особо разговорчивой не была, но при этом между собой они как-то умудрялись находить общий язык. Тэхён не мог сказать с уверенностью, что они прямо дружат, но вроде и никаких проблем не возникало.       Решив, что на этом тему родительского оповещения можно считать закрытой, они вернулись в гостиную и на пару часов Тэхён все же погрузился в учебные материалы.       Медицинская сводка об особенностях и проявлениях синдрома ИФГ, а также возможных осложнениях и известных способах коррекции здорово затягивали. Тэхён находил и сводил параллели. Не совсем верным было полагать, что при ИФГ существует только один-единственный человек на всем белом свете, чьи феромоны могут подойти капризным рецепторам. На самом деле подходил не кто-то один, а определенный тип сформировавшихся продуктов секреции, который мог встречаться более, чем у одного человека, но крайне редко. В фольклоре подобное упоминалось в форме легенд о том, как истинных проклинали, зачаровывали или что-то еще, и кто-нибудь встречал другого человека, к которому также неодолимо сильно тянуло. Трагедия в подобных сюжетах являлась почти обязательной. В иных историях, потеряв одного истинного, человек впоследствии встречал другого, но подобное стечение обстоятельств было настолько редким, что по праву считалось мифическим. Намного чаще на помощь потерявшим истинных приходили беты. Не раздражающие рецепторы и не реагирующие на секрецию феромонов, только беты позволяли страдающим от ИФГ почувствовать себя любимыми, нужными, важными, и в принципе создавать семьи и размножаться, не встретив или потеряв обретенного истинного. Медицинские справочники также склонялись к тому, что наиболее безопасно обладателям синдрома ИФГ в отсутствие «истинного» партнера, а то и вовсе при отказе от подобной перспективы и переходе на подавители, заводить отношения с бетами.       — Надеюсь, что этот самый бариста Бомгю не страдает от ИФГ, — задумчиво проговорил Тэхён, поворачиваясь к лежащему на диване Ёнджуну.       — Многовато совпадений, — хмыкнул альфа, отвлекаясь от экрана телефона. — Но, всё возможно.       — Я знаю не так много причин, по которым омега в течке может приехать к бете, с которым они не в отношениях.       — А что, если они в отношениях?       — Он бы сразу сказал, — не слишком уверенно произнёс Тэхён, задумываясь. И чем дольше он думал, тем больше понимал, что понятия не имеет, сказал бы Бомгю или нет. — Наверное.       — Узнаем через пару дней. Нашел что-нибудь интересное?       — Ну так, — Тэхён встал из-за стола и подошел к дивану, намереваясь лечь. — В основном, что при ИФГ лучшее «лекарство» в случае всякого нехорошего — это беты. В философии тоже есть такая теория, что беты созданы природой именно для подстраховки, потому как альфы и омеги идеальными не вышли. Немного странно сталкиваться с подобными отсылками в медицинских статьях.       — Это имеет смысл, — возразил Ёнджун, убирая мобильный и поворачиваясь к нему. — Что делать человеку, если у него ИФГ, еще и в той форме, при которой остальные феромоны не просто не воспринимаются, а отталкивают? Такое тоже не редкость. Не оставаться же на всю жизнь одинокими.       — Да, но это как-то… Нечестно. По отношению к бетам. Да и к страдающим от ИФГ тоже.       — Как и многое-многое другое в этом мире. Люди влюбляются вне зависимости от саб-гендера.       — Сейчас — да. Пару столетий назад, не говоря о еще более глубоком прошлом, ситуация обстояла по-другому.       — Ну нет, — снова возразил Ёнджун. — О них не было принято так свободно говорить и не все сочетания принимались социумом, но это не значит, что тогда не было пар влюбленных альф или омег. Были. И беты тоже были, кстати, вот уж кого не притесняли за связь с тем же саб-гендером.       — Зато были гендерные ограничения. Пары мужчин-бет или женщин-бет порицались точно так же, потому что не способны дать потомство.       — Человечество решило эту проблему, бессовестно расплодившись, — усмехнулся Ёнджун, — и теперь ничто никого не ограничивает. Чего тебя так взволновали судьбы прошлого?       — Не знаю, — вздохнул Тэхён и завозился, прижимаясь плотнее. В руках альфы было так уютно и тепло, что возвращаться к статьям не было никакого желания. Да и сил. Зевнув, он продолжил: — Может потому, что у меня самого сейчас все лучше чем-когда бы то ни было, и мне немного грустно, что у кого-то не так.       — Мой сладкий омега-альтруист, — тихо рассмеялся Ёнджун, целуя его в нос. — Так счастлив, что хочешь накормить всех африканских детей?       — Не хочу, я читал статью, почему это невозможно, — увернулся от щекотной ласки Тэхён и добавил: — Я не сладкий.       — Сладкий.       — Нет.       — Эй, — Ёнджун, после недолгой шутливой борьбы, заставил Тэхёна посмотреть на него, — для меня ты самый сладкий и вкусный омега на свете. Ты может, не замечаешь, но, когда ты смущаешься, как сейчас, или возбуждаешься, от твоих феромонов у меня буквально чуть ли не слюни текут. Звучит не очень привлекательно, но это так.       — …ладно, — сдался Тэхён, действительно смутившись. — Может для тебя я и вкусный. У тебя странные предпочтения.       — Очень вкусный. А мои предпочтения — самые лучшие.       — Ты пьешь невозможно горький американо.       — А ты переслащенный макиато. Вот и разгадка, — воскликнул довольный собой альфа. — Из-за того, что для тебя всё, что не способно отправить человека в сахарную кому — не сладко, ты и сам себе таким не кажешься. Я нашел корень проблемы.       — Осторожнее, — сквозь смех осадил его Тэхён, — ты то для меня очень даже сладкий. И вкусный. И вообще…       Легкая перепалка уступила место примирительным поцелуям. Что бы они не делали, о чем бы не говорили, стоило их губам соприкоснуться, Тэхён откладывал все бренные мысли на потом. Зачем думать, если можно целоваться? Страстные и жадные, или наоборот ласковые и нежные, поцелуи мгновенно превращали мозг в ни о чем не думающий орган, состоящий сплошь из романтики.       — Иногда мне кажется, что это всё сон, — едва слышно признался Ёнджун, с десяток минут спустя.       — Почему? — так же тихо спросил Тэхён. — Настолько хорошо, что не можешь в это поверить?       — Вроде того. Так хорошо… Так хорошо, что почти страшно. Как будто, я не знаю, что-то случилось, я попал в кому и мой мозг так пытается вернуть сознание к жизни.       — Вернуть к жизни с помощью романтизации моего образа? — мягко улыбнулся Тэхён. — Типа только я могу пробудить тебя из комы? Ты такой романтик.       — Я не думал, что это прозвучит именно так.       — Прозвучало… очень мило. Не знаю, что делать, — посетовал Тэхён, зарываясь пальцами в волосы альфы. — Как лучший друг я хочу тебя застебать, но внутри меня только что образовалось розовое сладкое желе, и, кажется, я постепенно превращаюсь во влюбленный мармелад. Самое ужасное, что мне это нравится.       — Теперь уже мне хочется тебя застебать, — со смешком произнес Ёнджун, подтягивая не сопротивляющегося омегу на себя. Одна из новых, появившихся у него привычек, против которой Тэхён ровным счетом ничего не имел, как и против несильно сжимающих его бедра ладоней. Поцеловав его еще раз, Ёнджун продолжил: — Или пустить в ход грязный флирт. Мы теперь всегда так будем?..       — Не думаю, — честно ответил Тэхён. — Рано или поздно все перемешается, срастётся и станет неделимым.       — Как мы с тобой? — с намеком протянул альфа, поигрывая бровями и тут же скривился. Тэхён в ответ тоже смешливо сморщился и покачал головой. Ёнджун фыркнул и смирился с поражением. — Бля. Почему если я пытаюсь быть романтичным специально, получается черти что?       — Твоя неспециальная романтичность с лихвой все перекрывает, не волнуйся. И ты устраиваешь потрясающие свидания, — успокоил его Тэхён, и снова зевнул. — Из-за учебы я устаю слишком быстро.       — Кстати, мне прислали доступ ко второй фазе проекта, — вспомнил Ёнджун. — Завтра ознакомлюсь и начну работать.       — К себе поедешь?       — А ты хочешь оставить меня здесь?       — Ну, — Тэхён немного подумал и признал: — да. У тебя выходные в лавке, у меня завтра мало пар. Не хочу терять вечер.       — Окей, — легко согласился Ёнджун. — Съезжу за ноутом и вернусь. Буду изучать проект и ждать тебя с пар, как приличный домашний альфа.       Лениво валяться в обнимку было бесконечно приятно, но они оба действительно сильно вымотались за день и чуть так и не заснули. Если бы не угроза затекшего всего, Тэхён бы и не подумал шевелиться, но пришлось все же переместиться в спальню. Спасаясь от холода постельного белья в теплых руках своего альфы, Тэхён отрубился, едва коснувшись ухом подушки.       Проснулся омега выспавшимся и в наилучшем расположении духа. Осторожно выбравшись из кровати, чтобы не разбудить спящего Ёнджуна, Тэхён бодро умылся, приготовил себе завтрак, и, расположившись на кухне с чашкой сладкого кофе в руках, закопался в материалы.       Где-то между сном и явью ему пришла гениальная в своей простоте мысль, на которую его навели вчерашние разговоры. Синдром ИФГ был рассмотрен со многих сторон, это верно, но если отойти чуть-чуть в сторону, то вырисовывалась интересная картина.       Как в медицине, так и в мифах и легендах, связанных с истинностью, зачастую присутствовали они. Беты. В самых разных качествах и далеко не всегда на вторых ролях. Основной фокус большинства исследований держался вокруг альф и омег, как единственно возможных носителей синдрома ИФГ, но в самом деле, почему бы не посмотреть на проблему под еще одним углом? То, что у бет не случается истинности, не исключает их из истории, и вот на этом Тэхён может попробовать сфокусировать хотя бы курсовую. Насколько подобная тема имеет потенциал для дальнейших исследований подскажет уже профессор, но самое главное — Тэхён знает над чем будет работать сейчас.       Ошарашив сонного, все же проснувшегося Ёнджуна радостной вестью, Тэхён быстренько собрался и умотал в университет. Продолжение работы над докладами по остальным предметам он легкомысленно оставил на вечер. Из важных пар сегодня только готика и на ней ни о каких мифах думать не получится, зато на этике можно подзабить на лекцию, конспект по которой он сделал заранее, и заняться хотя бы сводкой известных источников.              Без Бомгю на парах было непривычно тихо. Тэхён нормально контактировал с одногруппниками, но все же ни с кем, в отличии от беты, не болтал просто так в перерывах. Для этого у него есть Кай. Омега появился в университете только к третьей паре, отписав Тэхёну, что на лексику ему пришлось всё же явиться, хотя и очень не хотелось. Гадая, что такого у него случилось, что нечасто прогуливающий Кай хотел пропустить, Тэхён договорился пересечься на большой перемене.       В столовой Кай появился с опозданием, пушистый ворот темного свитера наглухо скрывал горло, но в целом он не выглядел болезненным, скорее наоборот. Помимо здорового румянца, присутствовала на лице омеги какая-то леность и томность.       — Я думал ты заболел, — без расшаркиваний начал Тэхён, — но больным ты не выглядишь.       — А как я выгляжу? — ухмыльнулся Кай, воруя с подноса Тэхёна ломтик сыра.       — Как будто у тебя только что течка закончилась.       — Ты значительно продвинулся в чтении невербальных знаков, — похвалил его Кай. — Мы решили, что твой совет самый комфортный для нас со всех сторон, и попросту обновили метки.       — Серьезно? — на мгновение Тэхён перестал жевать и осуждающе проводил взглядом еще один исчезающий сырный ломтик.       — Серьезно, — передразнил его омега. — Было довольно больно. На второй раз не сразу накрывает, но опытным путем проверено — накрывает всё равно. И теперь у нас есть красивая история, включающая в себя вечер и ночь полные любви с легким привкусом антисептика.       — Романтично, — оценил Тэхён. — А я придумал тему для курсовой.       Разговор плавно перетек к обсуждению роли бет в культурном фонде истинности. Каю идея понравилась, он вспомнил несколько французских исторических примеров, Тэхён их на всякий случай тоже записал.       Распрощавшись после обеденного перерыва с Каем, Тэхён отправился на последнюю на сегодня пару и мысленно прикидывал, успеет ли заглянуть за консультацией к профессору или стоит дождаться занятия по фольклору.       Принять решение помог Ёнджун. Альфа сообщил, что съездил за ноутом, вернулся и придумал что приготовить на ужин. Настроение при мысли о вечере приподнялось на несколько дополнительных пунктов; Тэхён отложил консультацию у профессора на другой день, и, насвистывая, вошел в кабинет этики.