Insight

      Шершавый скрип мела по доске терялся в гомоне студенческих голосов. Семестр только начался; к концу второй учебной недели все, даже иногородние, студенты вернулись в альма-матер и теперь наперебой делились летними новостями.       Тэхён, разлегшись на парте, абстрагировался от внешнего шума, не имея ни сил, ни желания присоединяться к активно болтающему с однокурсниками Бомгю. Бета сидел рядом и непрерывно крутился туда-сюда, успевая поддерживать диалог со всеми сразу.       Преподаватель истории народного фольклора — сухощавый, бодрый дедок, увлеченно расписывал на доске план семестровых тем, начисто игнорируя галдеж за спиной. Солнечные лучи забавно подсвечивали седую шапку волос, время от времени пуская по стенам зайчики от усеянного металлическими пряжками ремня. Тэхён отстраненно подумал, что дед на деле тот еще модник, несмотря на преклонный возраст. Омега не перестает быть омегой, даже если ему идет восьмой десяток.       — Таким образом, в этом семестре мы с вами сосредоточимся на изучении основ, а именно — легенд и сказаний! — радостно оповестил преподаватель.       — Будем писать курсовые по сказкам? — с задних рядов донесся веселящийся голос. Всеобщий гомон немного убавился, студенты заинтересованно притихли.       — Именно так.       Однокурсники одобрительно загудели. Тэхён поморщился от смешения звуков и нескольких слишком громких возгласов. Течка подступала, концентрироваться на чем-либо кроме собственного дерьмового состояния выходило с трудом. Шум и солнечные блики раздражали и вызывали фантомный зуд во всем теле.       — Ты норм? — толкнул его в бок Бомгю, ненадолго отвлекшийся от болтовни с окружающими.       — Угу, — лениво промычал в ответ Тэхён.       — Звездишь, — прищурился друг, перетягивая отросшие волосы узкой чёрной резинкой.       — Не мешай слушать.       — Ты так внимательно слушаешь, что ничего не записал, — хмыкнул Бомгю, с намеком покосившись на девственно чистую тетрадь перед Тэхёном.       — Гю, — Тэхён вздохнул. — Что ты хочешь?       — Чтобы ты перестал имитировать жизнедеятельность и не приходил в уник, когда с тебя вот-вот потечёт, — хмыкнул Бомгю. — Ты, может, и не обращаешь внимание, но на тебя пялятся.       — Перепялятся.       — Почему ты вообще сегодня здесь?       — Я тебе уже говорил.       — Нихрена ты не говорил.       — Хорошо, я расскажу еще раз, — меланхолично кивнул Тэхён. — Так вышло, что я с самого детства интересовался искусством и всем, что с ним связано…       — О, нет! — недовольно фыркнул Бомгю и закатил глаза. — Тэхён, не будь задницей.       — И когда наступило время выбирать специальность, — невозмутимо продолжил омега, — я без сомнений подал документы на факультет культурологии. С тех пор прошло два года и одно лето. Сегодня утром, пятнадцатого числа девятого месяца по григорианскому календарю, я проснулся, умылся, позавтракал, переоделся и направился в университет…       Бомгю прикрыл глаза рукой, вытянул из кармана телефон и спешно начал что-то печатать.       — …уточнил у тебя в смс номер аудитории, дошел до нее, и вот так я оказался здесь. — закончил рассказ Тэхён. Налюбовавшись на кислую физиономию друга, он дернул уголком губ и довольно прикрыл глаза.       — Я пожаловался Ёнджуну. Он должен знать, с каким ужасом мне приходится иметь дело, когда он так неосмотрительно пускает тебя в уник прямо перед течкой.       — Думаешь, он не в курсе? — Тэхён изогнул бровь и приоткрыл один глаз. — К тому же, он не может меня отпустить или не отпустить. Он мой лучший друг, а не мой альфа.       — Да-да.       Внимание беты переключилось на экран смартфона, и Тэхён вернулся к пассивному ожиданию конца пары. В чем-то Бомгю был прав, но остаться дома было бы еще большей ошибкой.       Пустая тетрадь мозолила белым пятном, Тэхён постарался собраться и взялся за ручку. Преподаватель зачитывал обстоятельные пояснения к каждой будущей теме. Зычный, вовсе не старческий голос заставил притихнуть даже самых громких. Фольклор являлся профильной дисциплиной и Тэхён мимолетно порадовался, что ведёт его человек, явно увлеченный своим делом.       К концу пары Тэхён успел переписать с доски только половину. Несмотря на прикладываемые усилия, мысли то и дело разбегались, щелканье чужих ручек отвлекало, и если Бомгю хватило одного выразительного взгляда, чтобы он перестал баловаться, то на всю аудиторию влияние Тэхёна не распространялось.       Преподаватель объявил окончание занятия немного раньше расписания, толпа однокурсников ломанулась в коридор, шумно сталкиваясь под увлеченную болтовню. Бомгю выскочил одним из первых. Тэхён слышал громкий смех беты, пока неспешно собирал принадлежности. Дождавшись, когда аудитория опустеет, он сфотографировал исписанную доску и поплелся к выходу.       — До свидания, — вяло попрощался Тэхён, проходя мимо учительского стола.       — До свидания, молодой человек! — дедок повернул к нему облачно-седую голову и, помешкав, добавил озабоченным тоном: — Выглядите болезненно. Идите-ка лучше домой, не стоит напрягаться почём зря. Особенно в начале цикла.       Коротко кивнув, Тэхён вышел из аудитории и, не сдержавшись, скривился. Да, омеги перед течкой, как и во время неё, были уязвимы, чувствительны и так далее, но конкретно Тэхён в эти периоды девяносто процентов времени просто чувствовал себя раздраженным. Для оставшихся десяти у него был сон.       Однокурсники разбрелись кто куда, коридор опустел за считанные минуты. Бомгю не было ни видно, ни слышно. Тэхён для приличия оглянулся пару раз в поисках блудного беты и медленно направился к выходу из корпуса. Впереди его ждал целый час отдыха, после которого необходимо отсидеть еще две пары.       Вышагивая по университетскому коридору, Тэхён все сильнее хмурился. Яркое сентябрьское солнце, хлопанье дверей аудиторий, собственные кроссовки с дурацкой красной полоской — бесило буквально всё. Мятно-арбузная свежесть неприятно защипала рецепторы, омега недовольно цокнул и ускорил шаг.       Две самые большие проблемы Тэхёна во время течки заключались в откровенно хреновом физическом состоянии и в том, что его угнетали собственные феромоны. Врачи говорили, что это психосоматика, психолог мягко советовал подыскать альфу.       Тэхён не хотел никого искать.       На улице настроение омеги слегка улучшилось: теплый осенний ветер позволял дышать полной грудью, а солнечные очки перекрасили мир в темно-синий.       Обеденный перерыв они с Каем и Бомгю чаще всего проводили в одной из беседок, расположенной недалеко от главного корпуса. Полу-парковая зона обеспечивала некоторую уединенность, что нравилось Тэхёну, дикорастущие кустарники снискали благосклонность Кая, а Бомгю ценил превосходный сигнал вай-фая, выгодно отличавший эту беседку от остальных.       — Вас тоже отпустили? — спросил Тэхён, закидывая рюкзак на лавку.       — Хуже, — Кай сдул со лба прядь тёмных волос и перелистнул страницу небольшой потрепанной книжки. — Препод отбыл в министерство и совершенно случайно забыл нам об этом сообщить.       — Засранец.       — Мягко говоря. Я мог спать еще целых полтора часа.       Кай учился на лингвистике на курс младше и тоже был омегой. Год назад Тэхён вместе с Гю, обязанные деканатом помогать первокурсникам, выбрали первого попавшегося тихоню-омегу своим единственным подопечным и только через несколько дней узнали, что Хюнин вообще с другого факультета. Впрочем, декан удовлетворился их видимой занятостью, а с омегой, оказавшимся вовсе не тихоней, парни крепко сдружились. Потом было знакомство Кая с Ёнджуном, через него — с Субином, и так в маленькой компании образовалась каноничная парочка альфы и омеги.       Присев рядом, Тэхён убрал очки в рюкзак, уткнулся другу в плечо и умиротворенно вздохнул. От Кая приятно веяло вишнево-цитрусовой смесью с легкой травянистой горчинкой.       — Как ты себя чувствуешь? — Кай немного опустил плечо, чтобы Тэхёну было удобнее.       — Нормально.       — А если честно?       — Что читаешь? — Тэхён заглянул в текст книги, но понял только, что она на французском.       — Историю Жюльетты. Не переводи тему.       — Все нормально.       — Кан Тэхён.       — Кай Камал Хюнин.       Кай отвлекся от книги, выпрямился и повернулся к нему лицом. Тэхён тоже выпрямился и сложил руки на груди.       — Ты слишком бледный и слишком нервный для того, что обычно подразумевается под «нормально».       — Как будто ты перед течкой выглядишь по-другому.       — К тому же, — продолжил Кай, — ты только что буквально снюхивал с меня феромоны моего альфы, следовательно, тебя уже бесят твои собственные, следовательно, течка у тебя если еще не началась, то начнется в самое ближайшее время.       — Я не снюхивал феромоны, а просто дышал чем-то, что не я, Шерлок, — Тэхён откинулся на спинку лавки и закрыл глаза.       — Именно об этом я и говорю, — Кай мягко похлопал его по плечу и вернулся к книге.       К шелесту мелких кустарниковых листьев время от времени примешивался шорох переворачиваемых Каем страниц. Условная тишина расслабляла, Тэхён малодушно порадовался, что Бомгю, видимо, потерялся где-то по пути в университетскую столовую. Эти двое запросто могли бы объединиться и в два голоса начать увещевать его пойти домой, а уходить с пар Тэхён не собирался из чистого упрямства. Тем более Ёнджун освободится только к вечеру, а без него собственная квартира превратится для Тэхёна в удушающую камеру.       — Я могу попросить Субини, чтобы отпустил Ёнджуна пораньше, — не поворачиваясь к Тэхёну произнес Кай минут через двадцать.       — Я знаю.       — Но ты не хочешь, — прозвучало скорее утвердительно, чем вопросительно.       — Нет, — Тэхён с неохотой разлепил веки и повернулся к Каю. — Потому что, во-первых, я все-таки не валяюсь полутрупом, а во-вторых, ты не хуже меня в курсе, что им нужно закончить как можно быстрее.       Кай в ответ лишь вздохнул, но от дальнейших препирательств воздержался. Родители Субина владели антикварной лавкой и большую часть года проводили в разъездах. Время от времени они партиями присылали добытые по всему миру раритеты, и тогда для альф наступало самое страшное в их работе — инвентаризация.       На этот раз все совпало особенно неудачно: во вторник внезапно прибыл почтовый фургон и выгрузил перед лавкой три десятка коробок, в четверг они всей компанией отмечали день рождения Ёнджуна, а в субботу у Тэхёна начиналась течка.       Маркировка, перестановка, учет — все свободное время, невзирая на похмелье и прочие неудобства, парни разбирались с поставкой и наводили в лавке порядок. Именно поэтому Ёнджун ночевал у себя, хотя обычно за день до начала течки он оставался с Тэхёном, заранее наполняя квартиру своим запахом.       Сквозь деревья послышался громкий голос Бомгю. Тэхён повернулся на шум и тут же непроизвольно нахмурился. Бета шел не один. И это было совсем не по плану.       — Так ты не хотел, чтобы я писал Субини, потому что сам ему написал? — уточнил Кай, бросив короткий взгляд на подошедших.       — Нет, — цокнул Тэхён, и обратился к невесть откуда появившемуся Ёнджуну: — Ты пришел, потому что Субин тебя выгнал? Или ты решил бросить работу?       — Я же говорил — дело плохо, — смешливо фыркнул Бомгю, и сел напротив. Проигнорировав возмущенно-подозрительный взгляд Тэхёна, он с видом вселенского довольствия зашуршал пачкой чипсов.       — Я тоже так рад тебя видеть, — съязвил Ёнджун, усаживаясь рядом.       Поразмыслив, Кай тихонько вздохнул, пересел к Бомгю и не глядя утянул из пачки пару чипсинок. Бета возмущенно запыхтел, но Кай тут же пообещал ему поделиться своей едой. Обеды Кай всегда носил с собой отменные, так что Гю сдался без боя.       — Ты реально приехал, потому что он, — Тэхён кивнул в сторону беты, — тебе нажаловался? У меня еще пары вообще-то.       — Не поэтому. Иди-ка сюда, — Ёнджун закинул руку ему на плечо и не слишком аккуратно притянул к себе. Тэхён возмущённо дёрнулся, но альфа придержал его за затылок. Не обращая внимания на раздраженное сопение в собственное ухо, Ёнджун продолжил:       — Во-первых, мы с Субини всю ночь разбирали коробки, и я черто-о-овски, — он душераздирающе зевнул, — хочу спать. А во-вторых, похрен на пары, тебя вообще тут не должно быть сегодня.       — Как и тебя.       С каждым вдохом Тэхён впадал в медленно растущее оцепенение. Пряный, терпкий аромат манго с корицей в считанные минуты осадил разбушевавшуюся арбузную мяту — альфьи феромоны среагировали на растревоженные омежьи. Тэхён длинно выдохнул и заворочался, устраиваясь поудобнее. Злоба на все и вся отступила, но вместо неё появилась чудовищная усталость.       — Тебя тоже покормить? — спросил Кай Ёнджуна, выуживая из рюкзака ланч-бокс. Бомгю заинтересовано повёл носом и протестующе запыхтел.       — Э-эй! Ты слишком расточительный, Хюнини, — Бомгю поправил несуществующие очки и продолжил поучительным тоном: — Не стоит подкармливать всех встречных-поперечных, особенно тех, кто имеет работу…       — Не, спасибо, — посмеиваясь, отказался Ёнджун и прикрыл зевок ладонью. — Сейчас мне нужно только одно — сон.       — Как хочешь. Да и в самом деле, — Кай покосился на бету. — Я вдруг осознал, что ты прав и делиться собственной едой вовсе не обязательно.       — Но это не значит, что стоит нарушать свои обещания, — Гю потянул бокс обратно, — Ты не оставишь голодного друга с пустым животом, ты ведь не такой! — под горячие увещевания Бомгю полностью перетянул заветную коробочку к себе.       Оценив воинственный настрой друга, Кай покачал головой и махнул на него рукой. Тэхён со слабой улыбкой наблюдал за развернувшейся перед ним «битвой». Подобное повторялось с определенной периодичностью: Бомгю жил один и почти не готовил, а Кай всегда носил с собой великолепные домашние обеды. Омега не сидел на диете, но частенько позволял опустошать свои запасы вечно голодному бете. Тэхён подозревал, что Кай делает это по каким-то смутным внутренне-омежьим порывам, вроде как покормить бесхозного котенка.       — О!.. — Бомгю, перевел на Тэхёна косой взгляд, и боднул Кая в плечо: — Смотри, оно живое.       — Это ненадолго, — хмыкнул Кай, перелистнув страницу. — Ешь, пожалуйста. Или ты передумал?       — Нет-нет! Читай и не отвлекайся, Хюнини. Красиво оформленная домашняя еда вызвала у Бомгю шумный вздох радости за себя любимого. Кай, не отвлекаясь от книги, довольно усмехнулся, а Тэхён почувствовал, что им пора. Насыщенный аромат еды вызывал чувство, противоположное аппетиту.       — Ладно, — он заставил себя выпрямиться и встать. — Поехали?       — М? — Ёнджун пальцами протер покрасневшие веки и встал следом за ним. — Ага. Чао, студентики, — он махнул на прощание Каю с Бомгю и потянул Тэхёна за рукав по дорожке к центральному выходу.       — Мфка, — нечленораздельно попрощался бета, Кай ограничился кивком и сочувственной улыбкой.       Если бы у Тэхёна были силы, он бы повозмущался, что Ёнджун настолько внаглую поломал его планы, но всё, что он сейчас мог — переставлять ноги и идти следом.       Когда в шестнадцать Тэхёна настигла течка, у него не было как такового кризиса принятия, но в подобные дни он искренне начинал жалеть, что не презентовался бетой. Насколько бы стала проще его жизнь… Он тряхнул головой и поравнялся с Ёнджуном, который все еще цепко держал его за рукав. Сожалеть о капризах природы, избравшей для него такой путь, не имело никакого смысла. Пусть он и был вынужден несколько раз в год испытывать слабость и сопутствующие сложности, Тэхён принимал себя со всей осознанностью.       — Такси? — с сомнением предложил Ёнджун.       — Ни за что, — Тэхён поморщился. В обычные дни у него не возникало никаких проблем с машинами и поездками в них, но сейчас… Лучше не рисковать. — Прости, но уже — только метро.       — Ладно, — альфа вздохнул. — В такое время там хотя бы не сильный наплыв людей.       Редкий забор Университета остался позади. Они сократили путь, срезав пару переулков и наконец вышли к наземной станции. В ожидании состава на платформе действительно стояли всего несколько человек. Ёнджун в очередной раз зевнул и обессиленно повис на Тэхёне.       — Я щас сдохну.       — Хочешь поговорить об этом? — хмыкнул омега. В присутствии альфы ему было значительно легче, чем в его отсутствие, но растущая усталость и не думала сбавлять обороты.       — Приедем и завалимся спа-а-ать…       — Пошли, — Тэхён скинул с себя чужие руки и потянул альфу к остановившемуся вагону.       Сиденья порадовали свободным пространством. Тэхён выбрал угловой край; Ёнджун сел рядом и сразу же прикрыл глаза. Механический шум, запах машинного масла и отголоски чужих ароматов провоцировали легкую тошноту. Тэхён склонил голову к плечу альфы, концентрируясь на успокаивающем коричном манго и едва заметной отдушке одеколона.       Через мгновение Ёнджун прижался щекой к его виску и устало вздохнул. Тэхён видел их отражение в стекле напротив: со стороны милейшая картина — альфа и омега, едва ли не в обнимку.       На следующей станции свободных мест в вагоне вовсе не осталось. Тэхён развернулся, спасаясь от новых раздражителей в вороте альфьей рубашки и нервным, рваным движением поддел замочек молнии на рюкзаке. Еще раз. И еще раз. Ёнджун на ощупь перехватил его руку и сердито стиснул пальцы. Тэхён из сиюминутной вредности попытался их вывернуть, но альфа крепко его держал.       От дальнейших действий омегу отвлек случайно пойманный взгляд мелкой девчонки-подростка. Та держалась за поручень у дверей — явно собиралась выйти на следующей — и, казалось, наблюдала за ними уже какое-то время. Тэхён уставился на неё в ответ и беззлобно усмехнулся. Несколько секунд спустя она застенчиво улыбнулась в ответ, покраснела, и отвернулась в другую сторону.       Зачастую окружающие принимали их за пару, которой они не являлись. Когда-то Тэхёна это смущало, но после он привык. Ёнджуна же это не заботило никогда. Лучший друг — альфа — был рядом с самой первой течки и не допускал никакой неловкости. Если бы между ними и было возможно что-то романтическое, над чем так любит пошутить Бомгю, оно бы проявилось давным-давно. Технически, Тэхён мог бы сказать, что любит его. Как лучшего друга, определенно — да.       Фактически Тэхён полагал что он из тех самых асексуальных типов личности. Возбуждение появлялось у него исключительно физически и ни разу ни один альфа своими феромонами его не вызвал. Романтические чувства также оставались за бортом.       Возможно с ним было что-то не так, возможно Тэхён просто еще не встретил кого-то особенного. Однако, у него никогда и не возникало потребности кого-то искать. Даже метафорической. Тэхёна вполне устраивал текущий расклад: у него есть друзья, у него есть Ёнджун, и даже если — когда — альфа заведет с кем-то серьезные отношения и Тэхёну придется справляться с течками самостоятельно, он что-нибудь придумает. В конце концов, всегда можно обратиться к подавителям.       Перед нужной станцией Тэхён разбудил задремавшего Ёнджуна. Тот встрепенулся, как обычно, хмуро проморгался и размял шею. Количество людей вокруг увеличилось, к выходу пришлось проталкиваться сквозь рассеяную по метрополитену толпу. Омега улавливал множество чужих раздражающих запахов. К сожалению, даже присутствие рядом альфы не могло волшебным образом отключить ему рецепторы. Одно хорошо — за всей этой мешаниной он почти не улавливал собственную арбузную мяту.       На эскалаторе Ёнджун снова на нём повис. Тэхён поморщился, в спину неприятно уперся углом один из учебников, сложенных в рюкзаке.       — Дотерпи до дома, а, — он покосился на альфу.       — Я не могу.       — Смоги.       — Какие мы злые.       С неохотой Ёнджун отлепился. Тэхён повел плечом, в спину перестало давить, но с каждой секундой становилось всё тяжелее. Он шумно выдохнул и поджал губы, по всему телу обманчивой щекоткой прошлись мурашки. Мысли путались на ходу. Стоило бы зайти в супермаркет и запастись питьем и продуктами, но Тэхён с сожалением признавал — это он уже точно не выдержит.       После душной подземки легкий осенний ветер показался благословением. Ёнджун тоже взбодрился, перехватил Тэхёна за руку и потащил по присыпанным желтыми листьями улицам. Омега бездумно пошел следом, до конечной точки оставалась всего пара кварталов.       Когда Тэхён только поступил, родители сразу позаботились о жилье. Его мама и папа имели достаточно средств, чтобы позволить омеге не ютиться в общаге, а еще, он был уверен, втайне надеялись, что собственные метры поспособствуют его личной жизни. Тэхён понимал их озабоченность, но за все время порог его квартиры в течку переступал лишь один альфа — Ёнджун, и вовсе не для того, о чем можно было бы подумать.       Спустя два десятка минут омега пропустил альфу вперед и с силой захлопнул за ними дверь. Всю дорогу внутренности крутило вязкой, болезненной спиралью — фантомным порождением атакованного гормонами мозга.       Ёнджун успел разуться, метнуться в ванную, чтобы умыться перед сном, поцокать над пустующим холодильником и даже переодеться. Всё это время омега сидел на кровати в спальне и пялился в одну точку, сосредоточенный на равномерных вдохах и выдохах.       — Тён, отомри и ложись, — переодетый в домашнее, альфа похлопал его по плечу и со стоном вытянулся на постели. — О мой бог, как же хорошо лежать…       Тэхён молча покачал головой и выудил из шкафа стопку чистой одежды.       — Ты серьёзно? — спросил Ёнджун, уже завернутый в одеяло по самый нос, — Может сначала поспим? Обещаю, я переживу небольшой разлив по соседству.       Тэхён скривился, представив как просыпается посреди ночи с липкой влагой между ног. Обычно его организм выделял рекордно малое количества смазки, и все же он не хотел проверять, сколько её окажется, если он не наденет специальное белье.       — Нет. Ни за что, — отрезал Тэхён. — Душ я как-нибудь переживу. А ты спи.       — Как хочешь, — Ёнджун поднял ладони в сдающемся жесте. — Откуда у тебя только силы…       Сил у Тэхёна не было, но было упрямство. На чистой тяге этого самого упрямства он смыл с себя тяжесть прошедшего дня, кое-как обтерся полотенцем и натянул специальное белье.       Плотные, эластичные трусы для омег в течку взорвали рынок лет десять назад, и Тэхён искренне радовался, что не презентовался до этого знаменательного момента. Возможно, будь он исправным омегой, как например Кай, его бы это не волновало так сильно. Но лично для Тэхёна данное изобретение, почти ничем не отличавшееся от обычных боксеров, существенно минимизировало всякий дискомфорт. Валяться три дня с влажными бедрами — полбеды, но валяться с влажными бедрами и чувствовать приторно-сладкий запах собственной смазки — было бы для него слишком.       Посвежевший, переодетый в легкие пижамные штаны и футболку, Тэхён забрался в кровать, без зазрения совести стянул с Ёнджуна покрывало, успевшее напитаться нотками коричного манго, и кинул на него второе. Присутствие альфы работало безотказно — Тэхён едва улавливал за сгустившимися, тяжелыми феромонами Ёнджуна свои собственные. Вне зависимости от происходящего или не происходящего между альфой и омегой, в этом плане их природные механизмы работали как часы.       Правда, как часы работали и другие природные механизмы. Тэхён морально приготовился к грядущей стойкой, но умеренной — благодаря Ёнджуну — лихорадке. Иногда ему везло и течка проходила относительно легко. Может эта течка получится как раз такой… Он зевнул и усмехнулся собственной наивности. Подобные надежды никогда не оправдывались. Даже если потом ему казалось, что недавняя была легче предыдущих, в саму течку он неизменно чувствовал себя противно разбитым, слабым и оттого раздраженным.       Вечернее солнце тонкой полоской пробивалось сквозь плотные шторы. Тэхён хмуро рассматривал подсвеченный участок ламината и пытался вспомнить последнее записанное на лекции. Кажется, в списке изучаемых историй была парочка его любимых…       Жаль, что на пару по готике он так и не попал. Тэхён зевнул ещё раз. Глаза слипались, Ёнджун мирно сопел рядом.       Вскоре беспокойный сон незаметно утянул омегу в душные объятья.