перестань.

Мария Я сидела за столом и нервно перебирала одной рукой под столом свое платье, такое ощущение будто щас оторву этот несчастный кусок платья. Я не понимала, знает ли что то Боков? Специально наверное притворяется, что бы я сейчас сидела и от нервов сама себя пожирала. Но я очень надеялась что он все таки ничего не читал, это же мои мысли, и тогда я была очень зла, да и сейчас не спешу менять свое мнение о нем. Он сидел сзади меня, но уже не прожигал во мне дырку своим взглядом, а смотрел в какие то документы. Валеры и Наташи не было, что и пугало меня, неужто мы вдвоем поедем?! Нееее, не хочу я такого расклада, мне и тут его хватает, а в морг с ним вдвоем это ужас, я тогда лучше сразу лягу на кушетку и притворюсь мертвой. -Мария, вы готовы? Нам ехать надо. Боков встал из за стола, и направился к моему. -Давайте, в темпе, пальтишко одевайте, шапочку тоже, и погнали, а то сидите тут, а толку от вас? Я посмотрела на него взглядом полным злобы. Мой внутренний фитиль уже вот вот догорел, и кажется, я могу взорваться в любой момент. Не хотелось конечно в морге это делать, да и вообще ехать с ним не хотелось! -Евгений Афанасьевич, а вы не можете как то сами доехать до туда? а я тут посижу, документы посмотрю которые вы так усердно читали на протяжении часа. Он вопросительно посмотрел на меня, и потом отвел взгляд и ухмыльнулся. - Эх Мария, Марфуша. Почему вас никто Марфуша не называет? Его ухмылка стала ехиднее, он облокотился на стол, и смотрел на меня своим прожигающим взглядом. Я сидела в шоке, только мой блокнот знает что мне нравиться когда меня называют Марфуша. Не знаю с чем это связано, но эта версия имени вызывала такие приятные чувства, оно милое, красивое, ласковое. Какого черта он и это знает? Нет, это не совпадение, в этот раз точно. Сердце покололо, я не хотела что бы меня называл этим именем именно этот человек! Это имя мне нравиться, очень, а он оскверняет его своим паршивым языком! Я писала в блокноте что хочу что бы меня называл так только мой любимый человек , с которым хочу прожить всю жизнь! Что за бред он несет? - Евгений Афанасьевич! Все, надоело! Что вы творите? Это же ужас какой то, нервируете меня посреди работы, блокнот личный прочитали! Ну что вы за человек то такой? Надоели мне! На-до-е-ли! Я начала бить руками по его груди, и чуть ли не плакать. -Не смейте называть меня Марфуша, не позволю! Никогда не позволю! Вы изверг, перестаньте изводить меня! Я начала плакать, не ожидала что бомба взорвется именно так, ожидала большого взрыва, который порвет его, а тут стою и рыдаю перед этим извергом. А он стоит ухмыляется, смешно ему! Урод, Скатина! -Ненавижу вас, горите вы в аду Евгений Афанасьевич! Он на секунду стал серьезным, и посмотрел суровым взглядом на меня, плачущую, и стучащую в его грудь, а ему хоть бы хны, эти удары ничего ему не сделали, а даже если посмотреть на лицо кажется что будто массаж ему делаю. Надоел, ну правда, меня никто так не изводил. -Марфуш, успокаивайся, и в машину лезь. Ухмыльнулся он, и пошел к машине. Да что он себе позволяет? Я попросила не называть меня так, как он относиться ко мне? Урод! Я устала злиться, за что мне это? Но я на секунду опомнилась, и поняла что раньше у Бокова не было машины, он же с другого города, откуда машина? Я поплелась к машине, вся в слезах, но уже с гордо приподнятым лицом. Все! Он не посмеет меня больше смутить! Еще что, буду я перед Боковым плакать… Пошел он! А еду с ним, потому что это моя работа. -Ну что Марфуш, успокоилась? Он кратко глянул на меня и ухмыльнулся. Я посмотрела на него глазами, уже полными гнева, а не слез. -Евгений Афанасьевич, заткнитесь. Надоели мне уже, не выводите меня, пожалуйста. Я дальше смотрела на дорогу, с высоко поднятым и гордым лицом, потому что считаю что врасплох он больше меня не достанет. Так что сидела, и ухмылялась, не понятно чему, была рада что он молчит, может и дальше будет молчать? Я бы отпраздновала это! Позову весь отдел, что бы отпраздновать его рожу которую я сейчас вижу! Он посерьезнел, смотрел на дорогу, в глазах даже ярость чуть чуть появилась. Но не долго, потом опять ухмыляется начал как дебил. Бесит. -Ну шо Марфуш, мы приехали, доставайся из машины. Бесит. Просто бесит. Ну как так можно? Уже какой раз прошу, а он глухой видимо. Ладно, в следующие разы пусть с ним Валера или Наташа едут, а я буду сидеть в отделе, пусть подкалывает меня, а мне пофигу. Я вышла из машины и мы направились внутрь здания. Внутри пахло едким запахом ванили, это понятно почему, каждый раз как не приезжаю, воняет ванилью. Этот запах уже если честно тошноту вызывает, а то что щас мы смотреть будем, еще ужаснее. Но я в принципе привыкла, хотя в детстве была еще той трусишкой, боялась крови до ужаса, а щас более спокойно к этому отношусь. Но если у близкого мне человека будет кровь, я до сих пор отношусь к этому с ужасом. Сразу бегу за всеми лекарствами в доме, обрабатываю все на 10 раз, и приговариваю успокаивающие слова, копеек для себя, а не для того человека которому я обрабатываю. -Евгений Афанасьевич, я тут посижу, меня подташнивает. Он посмотрел на меня, и снова ухмыльнулся, наверняка какую то очередную хрень придумал. -Марфуш, ну давай на ты, все таки близкие люди, я как никак твой читатель и фанат теперь. Скажешь когда еще стих какой нибудь напишешь, хорошо? А так, сиди. Можешь кстате меня называть Евгеша, да? Он посмеялся и пошел к кабинету в котором по всей видимости лежал мальчик. Я стояла в шоке, где то минут 5, пока не осознала. Он читал. Скорее всего все. О ужас. Я сидела так еще где то минут 10, и вспоминала что я писала. Я вспомнила. Какой ужас, я писала о своем первом поцелуе! Так как этот блокнот у меня уже давно, я писала там о том как хотела бы в будущем целоваться! И многое другое не совсем приличное… Я сидела в шоке, еще больше перебирая ручками свое пальто, такое чувство что вот вот и я порву его. Для чего ему надо было читать, ну вот зачем! Я сижу мучаюсь, а что мне теперь делать? Надо поговорить с ним, что бы никому не рассказывал! Там слишком много личного. Я ему столько всего наговорила, он точно всем расскажет! Надо извиниться перед ним, или еще что то, притвориться что не ненавижу его. Боюсь что узнают все секреты мои грязные. А я не хочу что бы считали меня не приличной девушкой. Какой же ужас… Боков вышел из кабинета через минут 15. Я все сидела, и перебрала пальто, опустив взгляд на пол. Думала как поступить правильней. Конечно я его ненавижу, но боюсь что расскажет, расскажет все что видел. А мне стыдно будет, ужасно стыдно, я сама по себе довольно стыдливый человек, хотя по мне не скажешь. Я просто внутри себя съедаю, потихоньку, но съедаю. Боюсь всего, боюсь грозы, боюсь насекомых, боюсь темноты. А на людях бесстрашная, пытаюсь по крайней мере, серьезная, не побоюсь ответить на какое то обидное высказывание, а дома в подушку тихо плачу, от того что пацан со двора жирной звал. В детстве я была пухлой, очень даже, но со временем из за травли я похудела, очень сильно, два пальца в рот делала постоянно после того как ела. Я когда ела, то ждала минут 10-15, когда мозг поймет что я поела, а потом два пальца в рот и все. Воду пила только, плохо было ужасно. Щас лучше уже стало, но все равно если без одежды на меня посмотреть, я довольна худая. Я сейчас боле менее довольна своей фигурой, но до сих пор плачу, плачу из за той травли. У меня не маленькая и не большая грудь, как я хотела. Талия тонкая, а бедра пошире. Ростом я где то 165, это не точно, давно не измеряла рост. Волосы у меня длинные, по ягодицы, конечно очень сложно с ними, но я их всегда собираю, так что никто не знает что они настолько длинные. Последний раз я была с распущенными когда мне было лет 12, я пришла на день рождения к своей лучшей подруге, тогда волосы были практически по ягодицы, я их сейчас просто подстригаю что бы всегда были похожей длины. Мы сидели у нее дома, там было довольно много людей, и был один мальчик, который жутко травил меня. Я боялась его. Всю жизнь мечтала отомстить, столько боли он принес в молодости. Он сидел и смеялся надо мной на том день рождении, я сначала не обращала внимание, но потом услышала как он сказал -Да она подстилка местная, хотя не знаю кто ее такую ебет, она же жирдяйка! еще космы эти отрастила, надо бы подрезать ей их когда то! И все разлились смехом, всем было очень смешно, даже моей подруге. Это и был для меня переломны момент. С тех пор никто не видел моих волос, я обычно собираю их либо в хвост в котором почему то не заметно длины волос, либо в пучок. Боков сел рядом, и начал рассматривать мое лицо, он будто посерьезнел, смотрел минуту где то, а я думала, не замечала взгляда. А потом как заметила , сразу встала. -Евгений Афанасьевич, простите пожалуйста. Я смотрела в пол, перебирая пуговицы на своем пальто, чуть ли не отрывая их. -За шо? Ты шо то сделала? Убила шо ли кого то? Он ухмыльнулся и посмотрел мне в лицо, я сразу перевела взгляд на его лицо. Я раньше не смотрела на его лицо, ну не присматривалась к нему. У него довольно грубые черты лица, и стрижка хорошая в принципе. Глаза темненькие, ухмылка бесящая. Если честно, не будь бы он таким какой он есть, я бы даже может на свидание с ним сходила. Но, что есть то есть, а есть злой и бесящий Евгений Афанасьевич. -Что вы несете? Я хотела извиниться за то что я писала в блокноте. И хочу попросить вас о кое чем. Я сново убрала взгляд в пол. Стыдно было, боялась что он посмеется надо мной, скажет что я глупая, убежит и расскажет всем какая я. К горлу опять подкатывал не приятный ком. Сново хотелось укрыться в подушку и заплакать. Как я могла так облажаться? Уронить блокнот, что бы именно Боков его поднял. Ненавижу себя, какая я глупая. -Ну давай, шо там у тебя, спрашивай. Я посмотрела ему в глаза, и увидела что он серьезно настроен на разговор, и надеялась что он поймет меня, и никому ничего не покажет и не скажет. Он встал надо мной, и он был выше, значительно выше. Не знаю сколько он ростом, но разница в росте явно была видна. -Вообщем, я очень прошу вас, Евгений Афанасьевич, никому не рассказывайте что я писала, пожалуйста, я готова умолять вас. Я очень извиняюсь за то что оскорбляла вас там, но вы правда со стороны выглядите так, уж простите меня. Я готова сделать все что вы попросите взамен на то что вы никому не расскажете. Он смотрел на меня, и слушал. Как только я договорила, он ухмыльнулся, мне показалось это странным. -Только давайте без пошлостей, хорошо? Он засмеялся от моего заявления, наверное это было глупо говорить ему такое -Марфуш, я никому ничего не собираюсь говорить. Но если ты уж просишь, то у меня есть к тебе несколько просьб, не пошлых, а обычных. Первая, это слушаться меня на работе, если говорю поехали, едешь, если говорю идти домой, идешь. Вторая, это очень важная для меня просьба, так получилось, что моя мама больна, и прогнозы плохие. Я видела как ему больно говорить это, мне даже стало жалко его, ведь мама святое -Вообщем, съезди со мной к ней в больницу, притворись невестой, она мечтала увидеть меня с женой. Я на минуту впала в шок. Почему я?! Мне конечно очень жалко его и маму, но просто почему я? Конечно деваться некуда, я соглашусь, но это очень странно. -Хорошо, Евгений Афанасьевич. Он смотрел на меня еще минуту, и затем обнял. Я не поняла этого. Зачем? Я конечно обняла его в ответ, но для меня это было странно. Хотя он довольно теплый, и большой. Но это не меняет сути дела. -Называй меня Женя, хорошо? Я посмотрела на него удивленными глазами. Чего? Он фактически старший следователь, мне не положено. Как это так? -Я не могу. По уставу не положено. Он отпустил меня из объятий, и сказал. -Да срать на устав, Марфуш, я сказал так. Я посмотрела на него ошарашенными глазами, что за хуйня?! Что происходит? Я надеюсь я ему не нравлюсь. Потому что он меня не привлекает, максимум внешностью. -Ладно. Давайте мы уже в отдел поедем? Я устала. Он посмотрел на меня с ухмылкой, и пошел из морга, а я молча за ним. Мы доехали в тишине, которая для меня была пожирающей, а для него комфортной. Столько вопросов, и так мало ответов.