Феи тоже могут быть жестокими

      Время текло медленно, словно вязкий мёд, прилипший к ложке. Но с каждым днём оно неумолимо приближало к зиме. Морозный ветер уже играл в стёклах Алфеи, оставляя на них лёгкую рябь инея. Учебный год, начавшийся для Блум чем-то невообразимо чужим и непривычным, вдруг стал обыденностью. Но даже в этой рутине жизнь умудрялась подбрасывать испытания.       Надвигались зачёты.       Особенно важным был экзамен у профессора Палладиума. Его занятия с симуляциями стали не только главной темой для разговоров среди студенток, но и настоящим кошмаром для многих из них.       Сегодня Палладиум проводил лекцию в просторной комнате симуляций, где каждый угол сиял каким-то техническим магическим светом, а воздух был наполнен ароматом озона и металла. Перед ним, на центральном пульте, светился экран, окружённый множеством рычагов, кнопок и переключателей, выглядевших так сложно, будто они могли управлять не только симуляциями, но и всей вселенной.       — Итак, — начал Палладиум, его голос, как всегда, был мягким, но сдержанным, — у вас будет выбор из двух сценариев.       Он щёлкнул рычаг, и перед студентками развернулись два изображения.       Первое изображение показало группу ведьм, выплескивающих свою разрушительную магию. Земля горела, деревья чернели, а воздух был наполнен удушливым дымом.       — В этом сценарии вам предстоит противостоять последствиям их магии, — пояснил Палладиум. — Задача: спасти себя, а если возможно, то и окружающую среду.       Щёлк. Изображение сменилось. Теперь на экране была пустынная, безжизненная планета. Каменистая поверхность, пересохшие русла рек, мёртвое небо.       — Второй сценарий, — продолжил профессор, — требует более тонкого подхода. Вы должны будете восстановить эту планету, используя свои магические и интеллектуальные способности.       Блум нахмурилась, вглядываясь в изображения. В каждом из вариантов было что-то, что ей не нравилось. Спасение от магии ведьм означало прямое столкновение с хаосом и разрушением, что, казалось, было слишком уж знакомо для её жизни. Но восстановление планеты… Это выглядело как нечто утомительное, изнурительное и, что важнее, требующее безупречной концентрации.       — У вас есть время до завтрашнего дня, чтобы принять решение, — завершил Палладиум, снова щёлкая рычаг. Изображения исчезли. — Будьте внимательны. От вашего выбора зависит, насколько успешно вы справитесь с задачей.       Студентки зашептались, раздавались тихие возгласы и фырканья.       — А что ты выберешь? — спросила Стелла, наклонившись к Блум.       Рыжая задумалась, но ответить сразу не могла. Её взгляд всё ещё был прикован к тому месту, где только что мерцали изображения. Оба варианта не сулили ничего лёгкого, и всё внутри протестовало против того, чтобы выбирать вообще.       «Как будто у меня есть выбор в этой жизни», — мрачно подумала она.       С другой стороны, мысль о том, чтобы противостоять магии ведьм, вызывала у Блум тяжёлое ощущение в груди. Стоило ли снова погружаться в этот хаос, который она уже начала ненавидеть? Слишком часто её жизнь превращалась в борьбу с разрушением, и хотя в этом была своя доля адреналина, сейчас ей хотелось чего-то… другого.       Может, стоило выбрать планету?       Пустынный, мёртвый пейзаж, требующий заботы и восстановления, почему-то отзывался в ней странным откликом. Возможно, потому, что и она сама чувствовала себя иногда именно так — истощённой, выжженной, мёртвой. Может быть, этот выбор стал бы не просто задачей, а своего рода метафорой для её собственной жизни?       Но Блум пока не знала, какое решение ей принять.       Она понимала, что успеет подумать. До завтрашнего дня ещё была целая ночь, и, возможно, за это время придёт ответ.       Стелла, заметив её задумчивое выражение, лишь пожала плечами.       — Ты слишком серьёзно это воспринимаешь, Блум. Выбирай то, что проще, и не заморачивайся. Я, например, точно не стану мучиться с этой пустынной планетой. Развлекать себя, спасая мир от ведьм, куда веселее.       Рыжая хмыкнула, но ничего не ответила. Ей казалось, что для Стеллы это очередная игра, возможность блеснуть своими умениями, а не что-то значимое.       Когда урок закончился, все начали расходиться, обсуждая свои планы на вечер. Блум шла молча, размышляя. Может, ей стоит спросить совета у кого-то? Но от кого? У Музы? У Флоры? Или… у себя?       «Хм. Какая ещё планета? У меня своя едва не разваливается», — подумала она, направляясь к своей комнате.       Когда уроки наконец закончились, Блум направилась в город. Рабочая смена в кофейне была для неё единственным местом, где можно было не только заработать денег, но и хоть как-то сбежать от всех этих «магических» мыслей. Мир людей — даже если это были существа из Магикса, а не Земли, — казался ей более реальным, более привычным.       Тихий шум кофемашины, ароматы свежесмолотого кофе, звуки разговоров и смеха клиентов — всё это странным образом успокаивало. Она встала за стойку, приняла заказ от очередного посетителя и почувствовала, как её мысли постепенно растворяются в этой повседневной суете.       — Эй, рыжая, отвлеклась? — бросил на ходу её коллега, Трейс, подмигивая. — Очередь растёт, не тормози.       Она едва заметно усмехнулась и покачала головой. Работа спасала. Здесь всё было понятно и логично: если кто-то хочет латте, то делаешь латте. Если эспрессо — делаешь эспрессо. Всё просто, никаких сложных решений, никаких магических симуляций.       «Почему я так напрягаюсь из-за этих зачётов?» — подумала Блум, вытирая стойку. — «Это ведь всего лишь урок, всего лишь задание. Но почему я чувствую себя так, будто от моего выбора зависит всё?»       — Блум, ты сегодня не с нами, — заметила старшая смены, ставя на стойку поднос с кружками. — Не слишком ли много работаешь? Может, возьмёшь выходной?       — Нет-нет, всё нормально, — поспешно ответила она. — Просто много дел в школе, вот и всё.       Женщина посмотрела на неё пристально, но ничего не сказала.       Клиенты один за другим приходили и уходили. Блум смотрела, как они улыбаются, болтают, делятся своими историями. И чем больше она наблюдала за ними, тем больше её беспокоили собственные мысли.       «Может, я просто переигрываю сама с собой? Почему я вообще думаю об этом, когда вот он — реальный мир, передо мной? Работа, люди, живые эмоции. Всё остальное кажется таким… искусственным».       Но даже эти мысли не приносили полного облегчения. В глубине души Блум знала, что её выбор важен. Но вот для кого? Для неё самой? Для других? Или для тех, кто ожидал от неё действий?       Её перерыв подошёл к концу, и она вновь занялась делами, откладывая эти размышления на потом. В конце концов, кофе был важнее всех философских терзаний.       Следующий день настал неожиданно быстро. Блум долго лежала в кровати, уставившись в потолок и мысленно взвешивая свои шансы. Решение принималось тяжело. Логика подсказывала, что нужно выбирать второе задание: восстановить пустынную планету, проверить себя в роли созидателя, а не разрушителя. Но в душе всё кипело. Какой смысл обходить страх стороной? Ведь если сейчас не разберётся с этим, то ведьмы будут висеть над ней тяжёлым грузом.       Собравшись с духом, она поднялась и направилась в аудиторию.       — Кто хочет быть первым? — голос Палладиума раздался в полной тишине.       Блум подняла руку.       — Я.       Профессор внимательно посмотрел на неё.       — Хорошо. Ты уверена в своём выборе?       — Да, — ответила она твёрдо, хотя руки слегка дрожали.       — Какой вариант?       — Первый.       Лёгкий шум прошёл по аудитории, будто студенты пытались понять, то ли она смелая, то ли безрассудная. Блум не обращала внимания. Её решимость была непреклонна.       «Лучше я сейчас выбью из себя этот страх, чем буду вечно их бояться,» — думала она, входя в комнату симуляции.       Янтарные панели вокруг начали светиться мягким светом. Палладиум за пультом управления спросил ещё раз:       — Ты готова?       — Готова, — ответила она, выдохнув.       Панели засияли ярче, и мгновение спустя всё исчезло.       Блум очутилась посреди полуразрушенного города. Небо над головой было тёмно-серым, будто накануне грозы, здания стояли расколотыми, местами ещё дымились руины.       «Хорошо, начнём с восстановления,» — подумала она, собирая силы и поднимая руку. Потоки магии начали выстраивать сломанные стены и мосты, заживлять следы разрушения.       Но внезапно тишину разорвал знакомый смех. Её магия осеклась, и она обернулась.       Трикс.       Айси, Дарси и Сторми стояли у края площади, освещённые бледным светом умирающего дня. Их присутствие было настолько внезапным, что Блум не сразу смогла поверить своим глазам.       — Ну здравствуй, малышка, — насмешливо протянула Айси. — Скучала?       — Что… что вы тут делаете? — Блум отступила на шаг назад, чувствуя, как паника поднимается внутри.       Дарси закатила глаза:       — Как думаешь, зачем? Решили проверить одну маленькую теорию.       — Ах да, — вмешалась Сторми, ухмыляясь. — Мы тут подумали: зачем гадать, если можно просто заглянуть в твою головку? Ну, или симуляцию.       Блум почувствовала, как её сердце колотится в груди.       — Вы взломали симуляцию?       Айси лишь усмехнулась:       — А тебе не всё ли равно? Теперь это не симуляция, Блум. Это твой личный ад.       И с этими словами тёмная магия заполнила пространство, заставляя разрушенный город оживать по-другому. Тени вокруг начали двигаться, словно кто-то или что-то пыталось вырваться наружу.       — Ну, покажи нам, что у тебя есть, — голос Айси звучал как вызов. — Если ты действительно носительница Огня Дракона, ты это докажешь. Или сгоришь.       Блум ощутила, как страх парализует её. Она бросила взгляд на панели, но те не реагировали. Всё будто отключилось. Теперь это был её бой, её вызов.       «Лучше сейчас, чем никогда,» — подумала она, с трудом подавляя страх. Блум подняла руку, собирая свои силы, и ощутила знакомый жар, поднимающийся из глубин её существа.       Изнутри поднималась злость. Яркая, кипящая, необузданная. Паника и страх больше не имели власти над ней. Все эти месяцы, что Трикс пытались загнать её в угол, шантажировать, манипулировать её страхами, – всё это теперь улетучилось. Осталось лишь одно: пизда им.       — Хорошо, — тихо сказала она, её голос звучал неожиданно твёрдо. — Вы хотели увидеть Огонь Дракона? Получите.       Сквозь шум нарастающей магии раздался громкий треск, будто трещала сама реальность. Ослепительный свет озарил площадь, и в следующее мгновение Блум преобразилась.       Полупрозрачные крылья, будто сотканные из света и пламени, вырвались за её спиной, по форме напоминая крылья дракона. Светло-голубые доспехи, лёгкие, гибкие, но прочные, будто являлись частью её самого существа, покрыли тело. В правой руке появился меч – массивный, переливающийся алыми и золотыми бликами, словно каждый удар этим клинком оставлял за собой шлейф огня.       Айси чуть прищурилась, но даже её ухмылка выглядела напряжённой.       — Хм, я впечатлена. Но знаешь, этого недостаточно.       Блум ничего не ответила. Она уже шагала вперёд, каждым шагом вбивая злость глубже в свою магию.       Первой атаковала Сторми. Её вихри, сверкающие молниями, ударили в Блум с неистовой силой. Но в последний момент крылья феи раскрылись, отразив атаку с громким раскатом, как от удара грома. Блум подняла меч, и в следующий миг Шторми отлетела на несколько метров назад, как тряпичная кукла, её тело врезалось в стену симуляции.       — Что за… — только и успела выдавить ведьма, прежде чем магия парализовала её.       Дарси попыталась обмануть её иллюзиями, но Блум чувствовала их как на ладони. Вихрем она прорвалась сквозь дюжину теней, оставленных Дарси, мечом срезая магические преграды, пока не добралась до самой ведьмы. Блум ударила её щитом из магии, сбивая с ног, и выбила мечом из рук остатки концентрации. Дарси отлетела так далеко, что светящийся силуэт её тела растворился, оставив только дымку.       — Серьёзно? — хмыкнула Блум. — Это всё, на что вы способны?       Айси явно не собиралась сдаваться. Её холод заполнил всё пространство, превращая руины в ледяные скалы. Блум почувствовала, как мороз пробирается к её коже, но злость в ней горела слишком ярко, чтобы его почувствовать.       — Давай, покажи, на что способна, драконья потаскушка, — бросила Айси с усмешкой.       Блум взмахнула мечом, выпустив поток пламени. Огненная волна ударила в ледяную стену Айси, заставляя её трещать и рушиться. Ведьма метнулась вперёд, но Блум уже была готова. Мгновение, и её меч нашёл цель – точный удар отбросил Айси назад, ломая её защиту и заставляя её упасть на колени.       — Ты проиграла, — ледяным тоном произнесла Блум, поднимая меч для последнего удара.       Но в этот момент пространство вокруг вспыхнуло багровым светом. Ведьмы исчезли, а вместо них остались лишь дымящиеся силуэты.       Клоны.       Блум тяжело дышала, оглядывая разрушенное пространство. Огонь вокруг неё постепенно угасал, доспехи растворялись, оставляя её наедине с пустотой.       — Трикс… — прорычала она, сжимая кулаки.       Голова гудела, тело дрожало от усталости, но злость внутри была неутолённой. Они снова использовали её как игрушку, снова играли на её страхах. Но она видела: страх больше не был её врагом. Она сломала их иллюзии, как и их планы.       Пока янтарные панели начинали возвращать её в реальный мир, Блум прошептала:       — Я вас достану. Где бы вы ни были.       Когда янтарный свет начал тускнеть, и симуляция наконец прекратилась, Блум оказалась в том же месте, откуда всё началось. Комната дрожала, пульт управления искрил, а профессор Палладиум выглядел так, будто его только что ударили молнией.       — Этого… не должно было произойти, — пробормотал он, поспешно нажимая кнопки на своей панели, но результата это не давало. Комната продолжала мигать тревожными огнями, словно сама магия системы пыталась переварить случившееся.       Блум, всё ещё тяжело дыша, обернулась к Палладиуму, с трудом удерживая равновесие. Голова кружилась, тело ломило от напряжения, но злость не отпускала.       — Я… сдала? — выдавила она, стараясь не упасть прямо там.       Палладиум ошарашенно кивнул:       — Сдала? Да… да, вы определённо справились. Однако… — Он оглянулся на пульт управления, который вдруг заискрил ещё сильнее, прежде чем полностью отключиться. — Думаю, экзамены для остальных придётся отложить. Система… вышла из строя.       В аудитории воцарилась тишина, нарушаемая только треском из последних работающих механизмов. Когда же дверь открылась и в неё заглянула Фарагонда, её выражение стало крайне серьёзным.       — Профессор Палладиум, объясните, что здесь произошло?       Блум внутренне сжалась, но старалась выглядеть как можно более спокойной. Она понимала, что сейчас начнётся разбор полётов, и это было последнее, чего ей хотелось.       Палладиум, всё ещё выглядывавший из-за своего пульта, беспомощно пожал плечами:       — Директор, система была взломана. Я бы сказал, вмешательство третьей стороны. Возможно, внешняя магия.       Сзади послышался вздох облегчения. Несколько девушек, наблюдавших за симуляцией, переглянулись и прошептали друг другу:       — Ну, хоть сдавать теперь не надо. Пусть чинят сколько угодно.       Блум их прекрасно слышала. Она была готова выпалить что-то острое, но удержалась.       — В любом случае, мисс Блум, — продолжала Фарагонда, обратив на неё свой строгий взгляд, — вы справились. Но я попрошу вас задержаться. Нам нужно обсудить произошедшее.       Когда остальные начали покидать комнату симуляций, некоторые шептались, кидая на Блум косые взгляды. Одни были благодарны за неожиданную отсрочку, другие – скорее раздражены её участием.       Она тяжело вздохнула.       «Пиздец. Нельзя было просто спокойно сдать зачёт? Ну, конечно, нет. Мне даже экзамен превращают в цирк.»       Она обернулась к Фарагонде, готовясь к очередной порции вопросов, отчётов и упрёков.              Фарагонда жестом указала Блум на свободный стул, сама села напротив и сложила руки на столе. Её взгляд был не осуждающим, но явно обеспокоенным.       — Блум, — начала она, тщательно подбирая слова, — мне нужно знать, что происходит. Ты, очевидно, скрываешь что-то важное.       Блум тяжело вздохнула, чувствуя, как раздражение внутри снова поднимается. Её тело всё ещё гудело после боя, голова болела, а эта ситуация только усугубляла её состояние. Она уважала Фарагондy, но сейчас ей хотелось просто уйти в свою комнату и рухнуть на кровать.       — Со всем уважением, директор, но я не понимаю, о чём вы.       Фарагонда чуть наклонилась вперёд.       — Тогда я скажу прямо. Почему ты не сообщила, что Трикс охотятся на тебя? Это стало очевидно ещё на соревнованиях в Магиксе, а сейчас они каким-то образом взломали нашу систему. Это не простое совпадение.       Блум посмотрела в сторону, стараясь скрыть раздражённый выдох.       — Я не хотела беспокоить вас. Всё под контролем.       Фарагонда мягко покачала головой.       — Если бы было под контролем, этого разговора бы не случилось. Ты подверглась нападению в рамках экзамена, и не только ты. Это затронуло всех студентов.       Блум резко посмотрела на неё, и в её голосе прорезались нотки раздражения:       — И что я должна была сделать? Прибежать и пожаловаться? Если каждый раз, когда Трикс что-то выкидывают, я буду сообщать об этом, у вас ни на что больше времени не останется.       — Это не вопрос того, сколько у меня времени, — твёрдо ответила Фарагонда. — Это вопрос твоей безопасности и безопасности других.       Рыжая сжала кулаки, борясь с желанием просто уйти.       — Слушайте, — начала она более спокойно, но с заметным напряжением, — я ценю вашу заботу. Правда. Но я справляюсь. И если вам нужно знать, почему Трикс выбрали именно меня… я сама не до конца понимаю. Может, я их раздражаю.       Фарагонда всмотрелась в её лицо, как будто пыталась уловить скрытые смыслы за словами.       — Ты уверена, что это всё? — спросила она, слегка приподняв бровь.       — Да, — отрезала Блум, чувствуя, как в горле встаёт ком. — Уверена.       На несколько секунд в комнате повисла тишина. Фарагонда, казалось, взвешивала, стоит ли продолжать.       — Хорошо, — наконец сказала она, слегка смягчая тон. — Но если что-то изменится, если ты почувствуешь, что больше не справляешься… Приходи. Я хочу, чтобы ты знала: здесь есть люди, которым не всё равно.       Блум коротко кивнула, чувствуя смесь вины и раздражения.       — Спасибо.       Она встала, чтобы уйти, но остановилась у двери и обернулась:       — И всё же, я справлюсь. Обещаю.       Фарагонда только кивнула, но в её взгляде читалось сомнение.              Блум шагала по коридорам Алфеи, с каждым шагом чувствуя, как злость буквально выжигает её изнутри. Холодные каменные стены школы будто сжимались вокруг неё, усиливая раздражение. Её кулаки были сжаты, ногти впивались в ладони, но она даже не замечала этого.       Трикс. Эти сукины дети. Они снова вылезли, снова испортили ей жизнь. Почему именно она? Почему они не выбрали кого-нибудь другого для своих игр?       Блум замедлила шаг, останавливаясь у одного из окон, и уставилась на заснеженный двор Алфеи. Она пыталась успокоиться, но ничего не помогало. Мысли вновь и вновь возвращались к Фарагонде.       Фарагонда, которую она уважала, как никого другого. Для Блум она была чем-то вроде мудрой бабушки, которая всегда знала, что сказать, чтобы успокоить. Её забота была искренней, и, чёрт возьми, Блум знала это. Знала, но всё равно не могла выносить этот разговор.       «Как будто я сама этого не знаю!» — мысленно кричала она.       Пальцы прошлись по оконной раме, задержались на холодной поверхности стекла. Её дыхание замерло, когда она прошептала себе под нос:       — Гребаный Огонь Дракона.       Вот что было причиной всего. Вот откуда пошли её проблемы. Если бы не эта проклятая сила, если бы не её наличие в её теле, Трикс бы и внимания на неё не обратили. Она могла бы жить спокойно, ходить на занятия, работать в кофейне, пусть даже варить этот чёртов кофе до конца своих дней.       Но нет. Она была Блум, хранительницей Огня Дракона, этой древней силы, которую все хотели. Или уничтожить, или украсть.       Блум оттолкнулась от окна и двинулась дальше, чувствуя, как злость начинает перерастать в нечто большее.       — Чёрт бы их всех побрал, — прошипела она, не замечая, как звук её голоса отразился эхом от стен.       Она всегда справлялась сама. Всегда. И сейчас не время было распускать сопли или искать поддержки. Но что-то внутри неё кричало, что она больше не выдерживает. Что этот груз становится непосильным.       Она не хотела этого признавать. Ненавидела саму мысль.       Впереди показалась дверь её комнаты. Она остановилась на мгновение, набирая полную грудь воздуха, чтобы не срывать злость на Флоре. Флора не виновата. Никто не виноват, кроме неё самой.       — Твою мать, — прошептала она, прежде чем толкнуть дверь.       В комнате было тихо, лишь слышался лёгкий шелест листьев, когда Флора осторожно перебирала стебли своих растений. Она сидела на полу, окружённая горшками и открытыми книгами, и, казалось, была полностью поглощена своим занятием.       Блум остановилась на пороге, смотря на подругу. Флора всегда умудрялась создать вокруг себя атмосферу спокойствия. Её движения были плавными, почти медитативными. На секунду Блум даже почувствовала лёгкий укол зависти к её умению сохранять гармонию даже в такие моменты.       — Ты вошла, чтобы помочь или просто посмотреть? — Флора улыбнулась, не отрывая взгляда от растения, которое аккуратно пересаживала.       — Если есть место для ещё одного помощника, — пожала плечами Блум, заходя внутрь.       Флора кивнула в сторону стола.       — Тогда принеси мне те маленькие ножницы. Они вон там, рядом с горшком с орхидеей.       Блум быстро нашла ножницы и подошла ближе. Сев рядом, она начала внимательно смотреть, как Флора ухаживает за своими зелёными подопечными.       — Что с ним? — кивнула Блум на небольшое растение с обвисшими листьями.       — Немного пересохло. Я не уследила. Но ничего, — ответила Флора с тёплой уверенностью. — Растения всегда можно вернуть к жизни, если проявить терпение.       — Покажи, что делать, — сказала Блум.       Флора мягко улыбнулась и передала ей ножницы.       — Вот эти листья нужно обрезать. Они уже не восстановятся, но остальная часть растения получит больше энергии.       Блум начала работать, чувствуя, как её мысли постепенно освобождаются от гнева. Уход за растением требовал внимания, и это помогало отвлечься.       — Кстати, — нарушила тишину Флора, — что сказала Фарагонда?       Блум на секунду застыла, продолжая держать ножницы в руках.       — Да ничего особенного, — бросила она небрежно, отмахиваясь.       Флора подняла взгляд, чуть прищурившись.       — Ты уверена?       — Абсолютно, — Блум старалась звучать убедительно. — Обычные разговоры. Она просто переживает за нас, как всегда.       Флора ничего не сказала, но её взгляд был слишком понимающим. Она не стала настаивать, лишь слегка кивнула и вернулась к своим растениям.       — Ну ладно, если что, ты можешь мне сказать.       — Знаю, — коротко ответила Блум, стараясь сосредоточиться на обрезке листьев.       И хотя её руки были заняты, в голове всё ещё крутились слова, которые она слышала в кабинете Фарагонды.       Флора погрузилась в свою стихию полностью. Она рассказывала Блум, как каждое растение требует особого ухода, будто перед ней были не просто ростки, а живые существа с характерами.       — Вот это, например, тенелист, — объясняла она, указывая на кустик с серебристыми листьями. — Он боится прямого света, поэтому я всегда размещаю его в углу.       Блум кивнула, внимательно слушая.       — А это что за странное? — она показала на растение с длинными, извивающимися стеблями, которые, казалось, пытались дотянуться до лампы.       — Это цепляка, — Флора усмехнулась. — Она растёт быстрее, если её чем-то занять. Попробуй поднести руку ближе.       Блум осторожно протянула руку, и стебель действительно дёрнулся к ней, как будто искал опору.       — Забавная штука. А если её не отвлекать?       — Тогда она начнёт тянуться к другим растениям и путать их листья.       Блум покачала головой.       — Это звучит как мой типичный день.       Они обе рассмеялись, и атмосфера разрядилась.       Время текло незаметно. Блум орудовала ножницами, подстригая мёртвые листья, Флора осторожно пересаживала свои ростки, объясняя, как подбирать почву. В какой-то момент Блум даже поймала себя на мысли, что ей нравится это занятие. Руки заняты, в комнате пахнет свежей зеленью, а разговоры с Флорой дают редкую передышку от постоянного хаоса её жизни.       — Знаешь, Блум, растения учат нас терпению, — неожиданно сказала Флора, аккуратно протирая листья орхидеи. — Они не реагируют на гнев или поспешность. Всё, что им нужно, это время и забота.       Блум задумалась над этими словами, но ничего не ответила. Возможно, Флора хотела её утешить, но об этом Блум пока не думала.       Часы на стене показывали уже за полночь, когда они, наконец, закончили. Комната выглядела как маленький оазис. Везде были аккуратно расставленные горшки, блестящие листья и запах влажной земли.       — Спасибо, что помогла, — улыбнулась Флора.       — Да ладно, — пожала плечами Блум, чувствуя приятную усталость. — Это было… Не так уж плохо.       Флора усмехнулась, явно довольная её словами.       Когда Блум легла в кровать, она надеялась, что устанет настолько, что заснёт мгновенно. Но тишина ночи снова вернула её к мыслям. Слова Фарагонды, злость на Трикс, вечное напряжение, которое она носила в себе. Она ворочалась, пока не начала считать тени на потолке, надеясь хоть как-то отвлечься.       — Почему всё так? — пробормотала она себе под нос.       Сон всё-таки настиг её ближе к рассвету, но он не принёс успокоения.              Сон вновь обрушился на Блум, будто волной. Белое пространство окружило её, отрезая от реального мира. Оно было всё таким же бесконечным и пустым, как в прошлый раз.       — Блум… — голос раздался, будто из ниоткуда, мягкий и зовущий, но на этот раз он её не удивил, а моментально выбесил.       — Да какого хера тебе от меня надо?! — крикнула она, оглядываясь, хотя никого не видела.       — Блум… — голос стал ближе, мягче, но от этого только раздражал её сильнее.       — Нет, серьёзно, ты издеваешься? У меня и так проблем по горло, так ты ещё и во сне меня донимаешь! Ты кто вообще такая?! — её голос эхом разлетался по пустоте, но никто не отвечал.       Впереди появилось то самое золотое свечение, напоминающее человеческий силуэт. Оно потянулось к ней, как будто звало ближе.       — Да отвали ты, мать твою! — Блум отмахнулась, будто этим жестом могла прогнать светящуюся фигуру.       Но фигура не отступала.       — Блум… — голос звучал почти умоляюще, будто пытался что-то донести.       — Слышь, звезда ты недоделанная, я не собираюсь участвовать в этом твоём квесте по доведению меня до нервного срыва! У меня и без тебя жопа полыхает!       Фигура замерла на месте, как будто её обескуражили эти слова. Но голос продолжал звать.       — Хватит меня звать! — Блум сжала кулаки, её раздражение переполняло. — Сказала отъеб… — она не договорила, потому что фигура внезапно исчезла.       Всё пространство вокруг зашаталось, как будто сон начал рушиться. Свет стал слепящим, а затем мгновенно погас, утянув её в темноту.       Она резко открыла глаза. Сердце колотилось, дыхание было прерывистым. Блум села на кровати, провела руками по лицу и бросила взгляд на спящую Флору.       — Я схожу с ума, — пробормотала она, откинувшись на подушку и уставившись в потолок.       Теперь она точно знала, что это что-то важное. Но будь это хоть самый могучий дух, она всё равно не собиралась просто так терпеть, пока её доводят до бешенства.              Утро началось с грохота. Сначала Блум подумала, что это просто гром среди ясного неба. Потом — что кто-то, возможно, Трикс, напали на школу. Но, окончательно проснувшись и услышав громкий голос Стеллы, она поняла, что всё намного хуже.       — Где мои блёстки?! Нет, не те, эти слишком мелкие! И диадема! Диадема! Она должна быть на моём столе! Почему её там нет?!       Блум, неохотно выбравшись из-под одеяла, сонно потёрла глаза. Шум доносился из комнаты напротив — Стелла громила свою территорию.       — Боги, дай мне сил, — прошептала она, опуская голову обратно на подушку.       Но было бесполезно. Грохот не стихал, а, наоборот, усиливался.       — Ладно, всё, хватит. Надо выяснить, какого хрена, — пробормотала Блум, натянув халат и босиком отправившись в сторону комнаты Стеллы.       Дверь оказалась приоткрыта, и Блум осторожно заглянула внутрь. Картина была… впечатляющей. Комната выглядела так, будто её обрушили вместе с гардеробом принцессы. Везде валялись туфли, платья, косметика и блёстки, словно случился мини-ураган.       — Стелла, мать твою, ты что здесь устроила?! — Блум упёрлась руками в дверной косяк, с трудом веря своим глазам.       — Конкурс! — воскликнула Стелла, поднимая голову из вороха вещей. Её лицо сияло энтузиазмом. — Сегодня начинается Мисс Магикс!       — И что? — нахмурилась Блум, с трудом подавляя желание прикрыть уши от очередного громкого восклицания.       — Как это «и что»? Это главный конкурс красоты во всем Магиксе! — Стелла с укоризной посмотрела на подругу, будто та только что оскорбила её самое святое. — Я должна быть на высоте.       Блум закрыла глаза, мысленно молясь, чтобы это оказался какой-то кошмар.       — Ты что, всю ночь к этому готовилась?       — Конечно! — ответила Стелла, вытаскивая из кучи платьев очередное блестящее творение. — Ты даже не представляешь, сколько сил нужно, чтобы всё спланировать. Вот скажи, в каком из этих платьев я выгляжу лучше?       Блум тяжело выдохнула и подошла к кровати Стеллы, усаживаясь на её край.       — Стелла, я даже не знаю, с чего начать. Но, может, для начала ты перестанешь громить комнату, а?       — Не громлю, — невозмутимо ответила та, крутясь перед зеркалом в очередном наряде. — Я вдохновляюсь.       Блум провела рукой по лицу, пытаясь скрыть раздражение.       — Ты вдохновляешься так громко, что внизу уже, наверное, подумали, что тут кто-то умер.       — Никто не умер, пока я не нашла свои серьги! — отрезала Стелла, снова переворачивая ящик с аксессуарами.       — Знаешь, я молилась, чтобы это оказалась Дарси, громящая твою комнату, — заметила Блум, кидая взгляд на хаос. — Хотя бы могла её за это избить.       — Ты слишком драматизируешь, — отмахнулась Стелла.       — Это я-то драматизирую? — усмехнулась Блум, глядя, как принцесса меняет очередное платье. — Ладно, скажи мне честно: ты вообще спала?       — Неважно, — бросила Стелла. — Блум, ну правда, в каком платье я лучше: в синем с пайетками или в золотом с перьями?       — В том, что ты быстрее всего сможешь надрать задницы конкуренткам, — усмехнулась Блум.       — Никакой поддержки, — вздохнула Стелла, но всё равно продолжила возиться с нарядами.       Блум опустила голову в руки. Это утро обещало быть длинным.       Соседки отнеслись к затее Стеллы без особого энтузиазма. В последние дни перед каникулами у всех были одни мысли — как бы выжить, сдать зачёты и хоть немного отдохнуть. И вот, когда казалось, что можно выдохнуть, начались приготовления главной звезды их общежития.       Муза, едва выглянув из-за своей кровати, пробормотала:       — Только не это. Я думала, мы сможем поспать.       Текна, не отрываясь от планшета, сухо добавила:       — Участие в конкурсе красоты требует больших усилий, но я предпочла бы, чтобы оно не нарушало общее спокойствие в общежитии.       Флора, как обычно, попыталась найти компромисс:       — Стелла, может, ты сделаешь всё немного… тише? Ты же знаешь, мы все устали.       — Да вы что, совсем бездушные?! — всплеснула руками Стелла, обиженно глядя на подруг. — Это же Мисс Магикс! Это не просто конкурс, это возможность показать всем, какая я потрясающая!       — А мы этого ещё не видели, — пробурчала Муза, натягивая одеяло на голову.       — Ты слишком критично относишься к себе, — сухо заметила Текна, внося какие-то данные в таблицу.       — Спасибо, что оценили мой труд, — надулась Стелла, но её настрой не пошатнулся. — Ладно, вы отдыхайте. Мне всё равно не привыкать справляться в одиночку.       Блум лишь вздохнула, глядя, как Стелла продолжает копаться в нарядах и громко обсуждать с собой каждую мелочь.       — Ладно, мне на работу скоро, — сказала она, поднимаясь с кровати.       — О, а ты не хочешь пойти со мной на конкурс? — спросила Стелла, бросив взгляд через плечо.       — Как зритель? — усмехнулась Блум. — Спасибо, но я лучше отдохну.       — Никакой поддержки, — снова пробурчала Стелла, и Блум покачала головой.       «Она никогда не меняется», — подумала рыжая, выходя из комнаты.              Когда Блум пришла на работу, в кофейне было неожиданно многолюдно. Обычно утро начиналось медленно: пара студентов, заполняющих свои дневники, и преподаватели, которые держались за кружки, как за спасательный круг. Но сегодня всё было иначе. Воздух буквально звенел от возбуждённых разговоров, столики заполнялись быстрее, чем Блум успевала взглянуть на них.       Она натянула фартук и встала за стойку. Готовить кофе было её отдушиной: звуки молочной пенки, ритм кофемашины, мягкое постукивание стаканов — всё это успокаивало. Но стоило ей только сосредоточиться, как в её уши ворвался шум обсуждений.       — Ты видела? Она точно выиграет, — пробормотала девушка у окна, почти утопая в телефоне. — Её платье — просто шедевр!       — Думаешь? А мне кажется, принцесса Солярии слишком самоуверенна, — возразила её подруга.       Блум закатила глаза, аккуратно передавая заказ клиенту.       — Что-нибудь ещё? — спросила она, пытаясь сделать голос как можно более дружелюбным.       — А вы что думаете о конкурсе? — неожиданно спросил мужчина в строгом костюме, пока Блум подавала ему латте.       Она замешкалась, борясь с желанием ответить как-нибудь язвительно. Но в конце концов выдавила:       — Кажется, всем это очень интересно.       — Ещё бы, — вмешалась другая клиентка. — Это ведь не просто конкурс, это настоящий праздник красоты и магии!       На одном из экранов заиграл репортаж. Журналисты вещали прямо из центра Магикса, где кипели приготовления к конкурсу. Камера плавно двигалась по площади, показывая сцены, декорации, участниц, проходящих регистрацию. Все это сопровождалось яркими вспышками магии и громкими приветствиями зрителей.       — А это принцесса Стелла из Солярии, — объявил репортёр, и Блум едва не уронила стакан, услышав это имя.       На экране показали её соседку, которая уже успела облачиться в яркое солнечное платье, украшенное драгоценными камнями. Она уверенно улыбалась, махала зрителям, и на фоне её сияющего образа даже дневной свет казался тусклым.       — О, какая грация! — восхищённо произнесла одна из женщин, стоявших в очереди.       Блум с трудом сдержала насмешливую улыбку. Она могла поклясться, что Стелла репетировала эту улыбку перед зеркалом не меньше часа.       — Следующий! — позвала Блум, пытаясь отвлечься.       Но разговоры о конкурсе преследовали её повсюду. Клиенты обсуждали, кто мог бы стать победительницей, ставили ставки, спорили о платьях и талантах участниц. В какой-то момент одна женщина, видимо заметив усталое выражение на лице Блум, наклонилась к ней через стойку и спросила:       — А вы не участвуете?       Блум даже рассмеялась от неожиданности.       — Нет, — ответила она с кривой улыбкой. — Это не совсем моё.       — Ну, вы бы точно произвели впечатление, — заметила женщина и подмигнула.       «Спасибо, конечно, но я тут, чтобы кофе разливать, а не в платьях красоваться», — подумала Блум, разливая очередную порцию капучино.       К полудню её раздражение достигло пика. Казалось, конкурсу красоты было посвящено абсолютно всё: от бесконечных разговоров клиентов до декораций на витринах. Блум чувствовала себя пленницей этого праздника, который ей совершенно не был нужен.       — Блум, ты в порядке? — тихо спросил коллега, проходя мимо.       — Да, — пробормотала она, стискивая стакан в руке. — Просто… устала.       Она быстро закончила смену, оставив коллегам разобраться с остатком толпы. Когда она вышла на улицу, то почувствовала, как будто сбросила с плеч тяжёлый груз. Но даже воздух Магикса был пропитан этим конкурсным безумием.       — «Ну и пусть Стелла там корону себе добудет», — мрачно подумала Блум, направляясь в сторону школы. — «Главное, чтобы это быстрее закончилось».       Клиенты в кофейне, словно под гипнозом, уставились на экран. Блум, с наигранным интересом подливая очередной стакан капучино, следила за общей реакцией.       На экране начался показ купальников: участницы выходили одна за другой, демонстрируя не только изящество, но и уверенность. Стелла сияла, будто она не просто конкурсантка, а сама идея красоты во плоти. Её ярко-жёлтый купальник с солнечными акцентами точно выделял её среди других.       — Вот это фигура, — кто-то из клиентов восхищённо присвистнул.       Затем пошли вечерние платья. Камера скользила по участницам, подчёркивая их наряды, лица и осанку. Однако больше всех выделялась девушка по имени Люси. Её платье, тёмное, с элегантными линиями и нежным блеском, идеально подчёркивало её фигуру. Но это было не главным.       — Это она, — произнёс кто-то у стойки, словно в трансе. — Смотри, как она двигается.       И действительно, когда началась демонстрация талантов, Люси затмила всех. Она выбрала балет. Свет погас, и на сцену выплыл одинокий луч прожектора. Люси, будто тень, начала танцевать. Её движения были настолько плавными и грациозными, что казалось, время остановилось. Пируэты, изгибы, взмахи рук — всё это выглядело, будто магия.       Даже Блум, которая изо всех сил старалась не обращать внимания, невольно залипла. Это действительно было красиво.       — Ей точно первое место дадут, — сказала кто-то из клиентов.       — Ну не знаю, Стелла тоже хороша, — осторожно возразил другой.       Блум фыркнула, убирая очередную кружку. «Да уж, Стелла в жизни не сделала бы ничего подобного», — подумала она, хотя не могла не признать, что подруга тоже старалась.       Когда подошёл момент награждения, зал затаил дыхание. Все ждали, кого назовут победителем. Люси стояла в центре сцены, чуть склонив голову, её глаза блестели от волнения. Стелла, напротив, выглядела так, будто уже знала, что корона её, и только терпеливо ждала момента, чтобы её получить.       — Первое место достаётся… — ведущий сделал паузу, растягивая момент, — Люси!       Зал взорвался аплодисментами, но тут же все замерли. Стоило ведущему вручить корону и ленточку победительницы, как на сцене произошло нечто неожиданное. С Люси начала слетать магия. Сначала медленно, как мерцание света, затем полностью исчезла, оставляя зрителей лицезреть её настоящую внешность.       Девушка оказалась совсем не той красавицей, которую все видели до этого. Её волосы были тусклыми, лицо — угловатым, и вместо изящества в её осанке теперь читалась неловкость.       Зал ахнул.       — Магия была строго запрещена, — громко объявил один из членов жюри, поднимаясь со своего места. — Это нарушение правил!       Люси растерянно пыталась что-то объяснить, но её никто не слушал. Корона тут же была снята, и её дискоординированно вывели со сцены.       — Победительницей становится… Стелла из Солярии!       Стелла встала, как будто именно этого и ждала. Её улыбка была настолько широкой, что, казалось, могла ослепить. Она приняла корону и ленту с таким видом, будто этот исход был предначертан звёздами.       — Ещё бы, — пробормотала Блум себе под нос, вытирая руки полотенцем. — Конечно, кто ещё мог выиграть после такого.       На экране Стелла счастливо размахивала руками, принимая поздравления. Её искренность или, возможно, наигранная радость заполнили зал.       — А ведь могло быть интересно, если бы Люси выиграла, — задумчиво сказала одна из клиенток, отвлекаясь от экрана.       — Только не с магией, — мрачно возразил кто-то другой.       Блум только усмехнулась. «Конечно, Стелла, молодец. Но мне бы отдохнуть от всех этих «праздников»».