Сделка со зверем

      С момента, как Алекс присоединился к экипажу, прошло уже немало дней, но его присутствие не ощущалось. Шепард хорошо помнила прежнюю Нормандию, где места было куда как поменьше, и даже если она точно не знала, где заражённый скрывается, невидимый взор его мерещился всюду. То ли из-за большей площади палуб, то ли из-за и без того гнетущего контроля Цербера, после отлёта с Омеги изменения отсутствовали. Никто не спал с пистолетом под подушкой. Даже Миранда. СУЗИ имела достаточно сенсоров и систем мониторинга, чтобы точно сказать, кто и где находится в данный момент. Шепард к её услугам прибегать не спешила. ИИ есть ИИ, да ещё на поводке у Призрака.       Поэтому капитан, как и прежде, проводила свободные часы межзвёздных перелётов за поиском Алекса своими силами. По старинке. Теперь её это даже не раздражало, помогало отвлечься от депрессивных мыслей и выпивки. Гарднер уже начал прятать от неё запасы. Явно тут постаралась Лоусон. Или Чаквас. Сам повар и сантехник в одном лице едва ли пожалел бутылку. По его виноватому выражению лица Шепард сразу всё понимала.       Мёрсер предпочитал места подальше от людей, а единственным пустым пространством на корабле являлась грузовая палуба. Но в целях экономии, большая часть отсека отключена от систем жизнеобеспечения, и едва ли даже такой сложный организм как ходячий вирус согласился бы на такие условия. Шепард под удивлённые взгляды команды приподнимала решётки над техническими каналами, заглядывала в воздухоносные шахты и даже в мужской туалет. СУЗИ тут же её этим пристыдила, и поисковую операцию пришлось свернуть. Никакие суперсилы Шифра, если они и были вообще, не желали помогать. Как только Алекс ступил на борт, связь с его мыслями будто резко выключилась. Утомившись бессмысленностью своего труда, капитан вернулась в каюту, собираясь впервые за долгое время принять душ. Она открыла раздвижную дверь и машинально потянулась за пушкой. Возле слива на корточках сидел Алекс.       Будь он любым другим человеком или инопланетянином, многие его привычки и манеры можно было влёгкую причислить к сталкерству. Но мотивы никогда не подходили под описание. Шепард не знала, как он обошёл СУЗИ. Возможно, просочился по канализационным трубам или той же вентиляции, возможно, знал что-то о её протоколах безопасности, в которых нашлась для него лазейка. Но, скорее всего, Шепард вновь забыла закрыть дверь. Она стала рассеянной в последнее время.       Алекс поднял на неё взгляд. Молча. Будто это не он вломился в её душевую. Шепард скрестила руки на груди:       — Мне нужно ополоснуться, — заявила она как бы между прочим, чувствуя, насколько двусмысленно смотрится ситуация со стороны. Будь Мёрсер чуть больше человеком, дальнейший сценарий описал бы начало среднестатистического фильма для взрослых. Но Мёрсер просто медленно поднялся и вышел, приблизился к кровати и лёг на неё лицом вниз. Шепард восприняла это как знак того, что он не собирается её смущать, и начала раздеваться. Даже закройся она предварительно в душе, это ничего бы не изменило. Алекс видел сквозь стены. Учитывая и то, что он работал над восстановлением её тела, едва ли существовала хоть клетка в её организме, которую он ещё не запомнил.       Она стянула с себя ненавистную микроволоконную футболку, не наклоняясь, сбросила ботинки и начала расстёгивать штаны, поглядывая на кровать. Заражённый не двигался и молчал. Шепард не любила такие паузы, и начала сама:       — И что же привело тебя сюда?       Голос раздался сквозь матрас, но разобрать слова удавалось без труда.       — Твоя каюта самая удалённая от ядра. Гул не раздражает только здесь.       — Ммм, ясно, — протянула коммандер, расстёгивая бюстгальтер. Она зашла наконец в кабинку и включила воду. Ледяной поток окатил плечи, и коммандер шикнула, нажимая на регулировку температуры. Шепард просила Джейкоба заполнить бойлеры доверху, но, видимо, экипаж за эти часы много умывался, и скопившаяся в контуре вода, уже остыла. Когда она стекла, напор увеличился, и капитан прикрыла глаза от удовольствия, наконец согреваясь.       Закончив с водными процедурами, она отжала волосы, постояла какое-то время, провожая взглядом капли воды, и открыла душевую. Алекс стоял прямо тут. Он молча протягивал полотенце, но смотрел не на Шепард, а куда-то в пол. Не от собственного чувства стыда – если таковое у него вообще имелось – а для того, чтобы Шепард было спокойнее. В подтверждение этому, когда она приняла полотенце и снова заговорила, он вернул ей взгляд. Коммандер привыкла, что в армии никто не церемонится. Сказали раздеться - ты раздеваешься. Сказали построиться - ты строишься. Медосмотры в Альянсе проходили скурпулёзные, а потому стеснение заменялось на безразличие довольно быстро. Да и сама Шепард не могла себя назвать кроткой овечкой. Хоть она и вывела веснушки, крепкое словцо, которым могли уязвить старшие по званию или члены банды, давно перестало её заботить. Конечно, разграничение по половому признаку в казармах всё ещё существовало, и Шепард умела расставлять границы, но на данном этапе капитан просто захотела включить пофигиста.       Тяжёлые тренировки и ускоренный метаболизм биотика позволяли ей оставаться поджарой, с крепкими широкими плечами и бёдрами. Линия талии отличалась сглаженностью и едва виднелась. Нагрузка на поясницу, частые повороты корпуса в броне натренировали мышцы. Она была худой, но не хрупкой на вид и не миниатюрной. Некоторые бы сказали, что её фигуре не хватало женственности.       Привычной беготни глазами, даже очень быстрой не случилось. Алекс продолжал смотреть на неё так, будто их разговор вообще не прерывался, а она не обтиралась сейчас полотенцем. От этого Шепард вдруг ощутила эффект Зловещей долины, потому как любой другой мужчина уже хоть как-нибудь бы изменился в лице.       — И долго ты планируешь тут прятаться? — спросила коммандер, обернувшись наконец злосчастным полотенцем, как бронёй от неловкости. Она прошла к своему столу и присела, сложив ногу на ногу.       — До тех пор, пока ты не распсихуешься и не изъявишь желание прогнать. В таком случае, я могу и возле входа подремать.       Он усмехнулся, давая понять, что прекрасно понимает положение вещей, и что Шепард нипочём не прогонит его в коридор. Большую часть времени она всё равно проводит вне каюты, да и, кто знает, может, ей будет спокойнее спать, как ни парадоксально. В первые дни знакомства она бы выставила его вон, это точно. Но теперь Шепард отчаянно нуждалась в поддержке и хоть каком-то присутствии живого существа под боком. Она даже завела хомяка, думая, что его шебуршание и скрип колеса помогут избавиться от страха засыпать в полной тишине.       — Я имела в виду Нормандию. — Она быстро сменила курс, чтобы не углубляться в неприятные мысли. — Ты ещё ни в одной вылазке не принял участия.       Ухмылка сползла у него с лица слишком быстро. Обычно он подстраивал свои эмоции под ситуацию или напротив сохранял безразличие. Но здесь он словно в действительности не обрадовался теме разговора.       — Мы собираемся исследовать подбитый корабль Коллекционеров. Будем на месте меньше чем через час.       — Подбитый?       Она покачала головой:       — Знаю, мне это тоже кажется странным. Но Призрак уверил, что источник информации надёжный, и другого такого шанса у нас не будет.       — Это не странно, Шепард. Это воняет дерьмом. Особенно, если Призрак говорит, что там безопасно.       — Он так не сказал. Но, эй, зачем бы он вкладывал столько денег во всё это предприятие, если хочет нас угробить?       Алекс наклонился к её лицу:       — Если он индоктринирован, то даже он сам может увидеть логику в своих действиях. Может, он и живёт в изоляции, но за последние два года слишком уж много его агентов превратились в хасков. Здешнее ядро создавалось с использованием знаний, полученных при изучении обломков Властелина. Оно издаёт неприятную тональность при работе. Конечно, будь всё настолько тупо и прямолинейно, то твой бродячий цирк уже давно сложил бы алтарь Жнецам. Возможно, здесь и безопасно, а возможно, просто прошло ещё недостаточно времени.       — Разве ты бы не ощутил сигнал Жнецов, исходящий от экипажа? Или самого Призрака?       Алекс отошёл к аквариуму и повернулся спиной. Рисунок на его куртке светился алым в полумраке каюты, а само свечение чуть вибрировало: то затихало, то становилось ярче. Это мерцание необъяснимым образом успокаивало. Шепард поняла, что не первый раз сравнивает его с дыханием или ритмом сердца, присущим разумным расам.       — Я думал, что чётко дал понять: встреть я Призрака лично, он был бы причислен к зверски убитым. Что до тебя или окружающих – нет – я не чувствую в вас сигнала. Но и как работает эта штука на самом деле, не знаю. Даже Серый Посредник не знает.       Шепард направилась к шкафчику и начала наконец одеваться и сушить волосы феном. В этот раз Алекс наблюдал, за процессом, сложив руки на груди, что немного раздражало. Она не могла взять в толк, почему всё так резко меняется между ними и начала жалеть, что не слышит больше его слов в голове, не может уловить мотивы. Может, для заражённого связь протеан являлась слабостью, а потому он резко оборвал её, чтобы скрыть свои мысли? Закончив собираться, капитан приблизилась снова к нему и протянула руку. Алекс быстро понял её намерения, и она ждала, что мутант, как и прежде, отпрянет, будто ужаленный. Но вместо этого он схватил её за запястье, обжигая вечно повышенной температурой тела. Ничего. Никаких видений и эха в голове не последовало.       — Я знаю, что ты пытаешься сделать, Шепард. Но не старайся. Ты не почерпнёшь ничего нового.       — Раньше ведь получалось, — улыбнулась она, высвобождая руку.       — Ничего у нас не получалось, коммандер, — констатировал Мёрсер с долей досады – непривычной роскоши в его вечно бесстрастном голосе. — Шифр неполный. Ни ты, ни я это не контролируем в той степени, в которой это было дано протеанам. Всё, что ты успела узреть и подсмотреть – появилось ещё в первый раз. Это лишь отголоски того, что твой разум пытается воспринять. Всё равно, что пролистать энциклопедию за доли секунды в надежде что-то запомнить.       — Но у тебя же получилось.       — Я уже умею считывать память из генетического материала. Только цель умирает в процессе. Будь у меня весь Шифр целиком или опыт общения с реальным протеанином, я бы подстроил свой геном под новый способ. Только пока что считывание сработало исключительно с тобой. У окружающих Шифра нет. Я пытался применить способность на других. Пока безрезультатно.       Капитан поняла, что неосознанно всё ещё держит себя за руку в том месте, где только что смыкались пальцы Алекса. Это было странно. Даже после всего, что она успела узреть в обеих жизнях. Пока ей снились сны о его приключениях, она будто жила в каком-то ином мире. Она забывала о том, что завтра снова вставать, снова терпеть учтивую улыбку надсмотрщиков и идти на миссию, где от их пристального взора скрывает лишь Гаррус. В этих видениях она будто разделяла какую-то древнюю тайну с заражённым, и чувства, которые возникали в процессе, сложно было описать. Теперь всего этого не будет, и она снова останется наедине с собственным существованием, которое так и не может до конца принять. Будто она так и осталась там на Алкере и лежала в грудах обломков, а какая-то кукла на верёвочках должна вместо неё теперь идти и спасать чёртову галактику.       — К тому же, ты могла просто попросить, — вдруг прервал её мысли Алекс. Могла ли? Мёрсер, который никогда не позволял себя трогать, сказал это всерьёз. Нет, это точно не похоже на правду. Должно быть, она всё-таки умерла, и новая жизнь просто чудится ей, пока угасают клетки мозга. Или религия не врёт, и она оказалась в чистилище. Всё звучит правдоподобнее, чем текущий разговор.       Покинув её и уже стоя лицом к двери, Алекс сообщил, что отправится вместе с ней на корабль Коллекционеров. Наваждение чуть отступило, и Шепард принялась заряжать винтовку.

***

      Огромное осиное гнездо. Обшивка, соты, пол – всё напоминало улей. Кроме мёртвой тишины и гнетущего пустого пространства, коего здесь хватало. По непонятной причине, большую часть транспорта Коллекционеров составляла полость в несколько километров длиной, лишь стены которой использовались под технические туннели и камеры хранения. Лиминальное пространство – вот что заставляло холодок пробегать по коже. И тишина. Будто даже воздух здесь застыл.       Алекс коснулся одной из стен и чуть смял серую массу. Та посыпалась, как трухлявая, оставив у него в руке горсть напоминавшего пергу субстрата. Он сжал кулак, прикрыл глаза и, будто фокусник, раскрыл опустевшую ладонь. Это была органика. Но мёртвая уже не первое столетие. Что-то наподобие хитина и шёлка в перемешку с частичками минеральной пыли. Изначальную структуру ДНК вычислять уже не пришлось. Чем бы ни был этот корабль в прошлом, ныне это просто скелет. Как опухоль, в остов улья врастали синтетические части. Блестящие и тёмные они походили на припорошенный пеплом дёготь или испорченное временем зеркало. Корабль молчал. Системы жизнеобеспечения, если таковые тут имелись, не работали. Даже отдалённый гул ядра не беспокоил пустоту и полное отсутствие форм жизни.       — Не нравится мне это, — уже в который раз сообщил Гаррус, разглядывая далёкие трубы через прицел. Миранда и Джейкоб тоже рассматривали конструкции, время от времени записывая что-нибудь на инструментрон. Они находились здесь уже около четверти часа, и пока не встретили ни живых, ни мёртвых. СУЗИ продолжала творить свою магию над системами корабля, и пропускала десант через шлюзы постепенно.       — Что думаешь? — тихо шепнула Шепард Алексу, когда церберовцы отвлеклись на очередной артефакт. У неё в голове будто дёрнулся змей. Казалось, внутри черепа что-то отозвалось раньше, чем заражённый заговорил. Мёрсер поднял на неё взгляд, и капитану стало немного дурно. Может, он ошибался, и их связь через протеанский Шифр продолжала работать? Но отзвук был едва заметным, возможно, последним в череде неясных видений и ощущений. Алекс, видимо, тоже что-то почувствовал, потому как чуть сощурился и ответил не сразу.       — Это место не то, чем кажется, — сообщил он, отпустив прекративший звенеть висок. Слова давались тяжело, будто он пытался отвлечься от каких-то мыслей. — Принцип построения иной, но вибрации... Думаю, этот корабль был рядом со Жнецом. Сигнал очень слабый, но задерживаться здесь я бы не рекомендовал.       — Считаешь, Коллекционеры индоктринируют своих жертв?       Заражённый покачал головой. Его глаза всё ещё были прищурены, будто он пытался разглядеть что-то сквозь дымку.       — Думаю, они сами жертвы. Их тела слишком сильно специализированы для естественной эволюции. Скорее всего, Жнецы используют их так же, как хасков. Только более автономных и разумных.       Шепард отдала команду двигаться дальше. Она не хотела рисковать, и стремилась побыстрее выяснить, что произошло, и покинуть корабль. Хотя предупреждение Алекса её насторожило. Возможно ли, что Коллекционеры сами поддались индоктринации и поубивали друг друга? Или это всё-таки была умело спроектированная ловушка? Так или иначе, шансов на то, что похищенные колонисты окажутся живы, становилось всё меньше. Не успела она об этом подумать, как в следующем зале обнаружилась груда. Команда замерла, осматривая находку.       Месиво, представшее перед ними, содержало большое количество останков. Здесь лежали фрагменты брони, обрывки одежды, слипшиеся с массой чего-то органического. Напоминало всё это залежавшийся фарш. И пахло насекомыми, гнилью и спёкшейся кровью. Но главная странность состояла в том, что масса не разлагалась. Она будто мумифицировалась, спрессовалась в единый сухой пласт. И то, как небрежно это всё лежало, наводило на мрачные мысли.       Алекс прошёл мимо, в дальнюю часть помещения, где располагались похожие на операционные столы. На одном из них лежал коллекционер без признаков жизни. Будто намеренно помещённый сюда, чтобы его обнаружили. Мёрсер встал над ним и внимательно осмотрел. Прикасаться не стал. Шепард тоже подошла к столу, а Миранда тем временем включила инструментрон и прямой канал связи с Нормандией. СУЗИ начала анализировать данные с медицинского терминала, сообщая всем то, что, по видимому, предполагал Алекс. Коллекционеры являлись протеанами.       Боялся ли Мёрсер того, что увидит в воспоминаниях коллекционера, или того, что Жнецы каким-то образом почувствуют его присутствие, но он всё так же стоял и не двигался. Ни один мускул у него лице не дрогнул, когда как остальные восприняли новость с разной степенью удивления. Шепард стояла напротив заражённого, внимательно изучая его реакцию, когда к ним вдруг присоединилась Миранда.       — Что такое, Зевс? Разве не этого ты добивался? Поглоти первородного протеанина и открой нам всем причину их уничтожения. Не потому ли ты расстался со своим прежним нанимателем? Из-за того, что в последний момент испугался и сбежал.       Алекс, неподвижно стоявший до этого минут десять, резко ударил по столу, на котором лежало тело коллекционера. Эхо потревоженного металла пронеслось по коридорам, а следом искажённое злобой лицо Мёрсера оказалось прямо напротив Миранды. Оперативница старательно изображала безразличие, но не смогла удержаться и дёрнулась в попытке отпрянуть. За доли секунды она вернула себе уверенность, а воздух вокруг наполнился биотической статикой.       Шепард прыжком дикой кошки очутилась рядом и поспешила напомнить о цели миссии:       — Оставим споры для Нормандии. Ты сам только что сказал, что нам не стоит медлить.       Как ни странно, Алекс быстро вернул себе самообладание и, развернувшись на носках, двинулся вперёд. Миранда же успокоилась не так быстро. Её буквально трясло от злобы, и Шепард пока не располагала временем, чтобы разобраться в причинах. Сторонница Призрака и раньше проявляла нетерпимость к мутанту, но при скверном характере она хорошо работала в команде с остальными.       Не прошло и часа, как корабль ожил, и пустые коридоры наполнились коллекционерами и хасками. Похоже, в планы служителей Жнецов входил гиперскачок вместе с Шепард на борту. И если бы не протоколы кибербезопасности СУЗИ, десант Нормандии уже был бы за сотни световых лет в окружении недружелюбных насекомоподобных.       Началось пекло. В прямом и переносном смысле. В туннелях резко возросла температура воздуха, а из всех щелей лезли кибернетически и генетически изменённые подопытные коллекционеров. Не все экземпляры казались удачными, но их объединяло стремление наброситься и содрать лицо. Большинство мутантов бегали довольно быстро, хотя были и медленные куски плоти, напоминавшие ходячие опухоли. Какие-то несли тяжёлое вооружение, а другие сражались когтями. С последними разбирался Алекс. Он разрубал их собственными биолезвиями и пронзал шипами. Некоторых, лишённых панцирей, он просто рвал, словно тряпки, но никого не поглощал. Благодаря его усилиям остальные смогли спокойно прицелиться и вести огонь по дальнобойным единицам противника. Только вот вооружённые коллекционеры стреляли именно в Мёрсера, поскольку тот виделся лёгкой мишенью. Алекс покрыл себя бронёй, и лавировал между колоннами и лестницами, но всё равно получал много повреждений. Миранда и Шепард прикрывали его биотикой, а Мордин осыпал мутантов зажигательными снарядами, пока Гаррус и Джейкоб отстреливали самих коллекционеров.       Один из самых рослых противников вспыхнул снопом искр, на короткий миг укутав себя в биотический барьер. Прежде так произошло на Горизонте, когда нечто через коллекционеров пыталось обращаться к Шепард. Нечто представилось Предвестником разрушения, и имя стало нарицательным, когда коллекционеру размозжило голову биотикой. Но когда уже новый носитель обратился с теми же словами к коммандеру, стало ясно, что Предвестник лишь управлял марионетками, оставаясь недосягаемым. Его голос вызывал неприятное покалывание в черепе, как при встрече с Властелином. Возможно, вибрации голоса тоже призваны подчинять. А поскольку индоктринация работает лучше при длительном или регулярном воздействии, то разумно заставить Предвестника молчать как можно быстрее. — Мёрсер... — неожиданно обратился голос. — Мы нашли тебя.       Алекс кружился среди толпы хасков, вихрем сметая тела. Враги всё не кончались, будто в настоящем улье, лезли и лезли, защищая гнездо. Наконец Шепард увидела окно и, предупредив Джек, перемахнула через терминал, служивший укрытием, и добралась до заражённого. Алекс остановил свои когти-лезвия в метре от капитана и замер, когда она откинула оставшихся вокруг хасков волной биотики. Место было открытое, и термозаряды заканчивались, а наплыв хасков не позволял подобраться к коллекционерам и наконец заткнуть Предвестника.       — Тебе не уйти, Мёрсер. Ты поможешь нам возвысить Шепард и найти ответ.       Реплики и до этого несли мало смысла, и коммандер старалась их игнорировать в надежде, что не слушая, меньше шансов попасть под влияние. Лицо Алекса закрывала пластина безликой брони, но капитан поняла без слов, что он пытался сделать. Когда она приблизилась к заражённому, он приподнял плечи, чтобы заслонить её от выстрелов. Шепард кивнула и подала знак двумя пальцами, командуя ему двигаться, а сама пригнулась и прильнула к его спине, как к укрытию.       Они двигались почти гуськом, но достаточно быстро. Алекс разрезал подбегавших хасков, а Шепард добивала биотикой, экономя заряды винтовки для одержимого Предвестником коллекционера. Остальные члены отряда прекратили огонь, опасаясь задеть союзников и лишь отвлекали мутантов, выбиравшихся из боковых вентиляционных шахт.       Шепард слышала, как свистят пули, как чавкают частицы, врезаясь на большом ускорении в тело Алекса. По вискам у неё градом лился пот, но она сейчас мало чем могла быть полезна. Когда расстояние между ними и коллекционерами сократилось втрое, наступил опасный момент. Жукообразные могли летать, и теперь им ничто не мешало быстро оказаться за спиной у Шепард. Нужно было вступить в рукопашный бой. И быстро.       — Не сопротивляйтесь. Я заставлю вас понять...       Когда до укрытия, из которого раздавался голос, оставалось около четырёх метров, Алекс редуцировал когти, чуть присел и, схватив Шепард за бёдра, усадил её себе на спину. Капитан не сразу успела среагировать на манёвр, вскрикнула, но в следующий миг они уже взмыли на несколько метров вверх, откуда коллекционеры предстали как на ладони. Тот из них, что оказался разговорчивым, выпустил крылья, но слишком поздно – Мёрсер приземлился прямо на него и вырвал тому горло в уязвимом месте между пластин. Шепард откинула остальных биотикой и принялась стрелять. Остальная команда уже начала подтягиваться, и в течение нескольких секунд с коллекционерами было покончено. Эвакуационный шаттл ждал неподалёку.       СУЗИ уже запустила двигатели, и Миранде не требовалось долго копаться. Они с Джейкобом заняли кабину, в то время как остальные ввалились в салон. Места было мало, и Мёрсер поспешил отодвинуться на максимальное расстояние от остальных. Он уже принял свой прежний вид, и скрылся в тени капюшона, пока челнок летел до Нормандии.

***

      По окончании миссии Шепард сразу двинулась в комнату связи, чтобы передать Призраку несколько ласковых слов. Она привыкла рисковать собственной жизнью и поняла бы мотивы, которые двигали главой Цербера, когда он намеренно сдал её коллекционерам. Но рисковать командой без подготовки Шепард не любила. Предупреди Призрак заранее о том, что это ловушка, они бы всё равно раздобыли данные для ретранслятора, но в таком случае Шепард взяла бы меньший отряд для более быстрой эвакуации.       Как и ожидалось, Призрак умело отмахнулся ото всех обвинений и сохранял убеждённость в правоте принятых решений. Никто не пострадал? Значит, всё нормально. Шепард не могла доверять ему, но стоило признать, что пока ещё они были нужны друг другу.       Остальные члены десантного отряда собрались вокруг стола, чтобы обсудить итоги миссии и дальнейшие действия. Коллекционеры, как выяснила в ходе взлома их баз СУЗИ, обитали где-то в центре галактики, там, где, как считала наука, нет ничего, кроме чёрных дыр. Коллекционеры использовали для перемещения туда ретранслятор Омега-4, из которого прежде ещё не возвращался ни один корабль. Для успеха предстояло раздобыть систему "свой-чужой" с обломков Жнеца и хорошенько оснастить корабль и команду, добрать экипаж, обновить вооружение и оборудование.       Даже при самом хорошем раскладе до них никто такого не делал, и существовал большой шанс не вернуться: не пройти ретранслятор или не найти обратный, не говоря уже о множестве других возможных препятствий, о которых не было никаких данных. У каждого нашлись незаконченные дела на случай худшего исхода, и Шепард не могла никого винить. Если она хочет получить полную поддержку и энтузиазм от команды, то стоило прислушаться к их небольшим желаниям.       Алекс на собрании не присутствовал. После эвакуации он сразу исчез где-то за мостиком. Шепард только обрадовалась этому, потому как не хотела разнимать их с Мирандой. К тому же, заражённый наверняка потерял слишком много биомассы, и теперь попросту не мог находиться в окружении живых существ длительное время. Капитан сделала себе пометку раздобыть ему пропитание на какой-нибудь ближайшей планете с фауной.       Когда страсти улеглись, и все разошлись по своим постам, Шепард обошла каждого и поинтересовалась, что им нужно. Просьбы были небольшие, и их вполне реально было выполнить по ходу подготовки к основной миссии. В каюту капитан вернулась уже после отбоя, и Алекс уже ждал там. Он стоял у аквариума и, будто кот, наблюдал за рыбками. В его позе Шепард прочла нетерпение. Словно он так и стоял всё это время, ожидая её возвращения. Она и сама хотела поговорить с Мёрсером, но напряжённость в его голосе ощущалась с первых слов.       — Ну, и? В какую задницу ты нас втянула на этот раз? — спросил он при этом будто констатируя неоспоримый факт. Шепард даже почувствовала укол вины, но не позволила заражённому на этом манипулировать.       — Каждый, кто ступил на борт Нормандии, знал, на что шёл. Мне казалось, что и ты – тоже.       Она поставила чашку с кофе, которую принесла с кухни, на рабочий стол, стараясь не смотреть на перевёрнутую фоторамку с портретом Кайдена. Алекс заметил её дёрганность, но никак не прокомментировал, вместо этого продолжив:       — Дело не в Нормандии. И не в тебе. Рано или поздно они должны были узнать обо мне. У меня полно недоброжелателей, и не все они держат язык за зубами.       Коммандер села на стул, не спуская глаз с заражённого. Она сразу поняла, что конфликт с Лоусон не исчерпан, но её несколько удивило то, как долго и прочно взаимная ненависть укоренилась в головах Миранды и Алекса. Ведь он не отпускал эту тему и ждал возвращение коммандера, чтобы продолжить её развивать.       — Ты про своего предыдущего нанимателя?       Она не отрицала, что ей интересно узнать, что за история привела Алекса в сегодняшний день. Она не лезла с расспросами и, если быть до конца честной, то она надеялась на Шифр. Алекс ответил не сразу. Было видно, что он оттягивал момент.       — Я работал на Серого Посредника, — сообщил наконец Мёрсер. Шепард беззвучно выругалась. Она не знала, как реагировать на это по двум причинам: она частично догадывалась о его интригах, и при этом не знала, когда и при каких обстоятельствах происходило сотрудничество.       — Это не было моральным выбором, — пожал Алекс плечами. — Скорее, вынужденной мерой. У него собрался на меня внушительный компромат, и чтобы информация не просочилась, куда не следует, пришлось создавать созависимые деловые отношения. Он молчит обо мне, я молчу о его секретах. А таковых было много.       — И почему ты решил расторгнуть эти абьюзивные отношения? — с хитринкой спросила Шепард, наблюдая его недовольство.       — Потому что он попросил убить тебя.       Улыбка сползла с лица капитана. Фрагменты паззла быстро сложились у неё в голове в полную картину. Миранда ошиблась. Алекс не струсил. Он просто отказался выполнять приказ, который противоречил его...интересам? Мёрсер ненавидел все разумные расы, и если уж говорить о доверии, то его он не имитировал. Он мог бы действительно поглотить коммандера задолго до этого. Но отказался, и теперь Жнецы знали о его существовании. Из-за Шепард.       — Лоусон в бешенстве, потому что её маленький мирок рушится на глазах. Она одержима Призраком и его идеями. Настолько, что не хочет видеть, как тот сходит с ума. Харпер теряет влияние, деньги и людей. Если он не индоктринирован, то вскоре может стать, если продолжит с таким рвением лезть в технологии Жнецов.       — Когда мы противостояли Властелину, ты, кажется, стремился уничтожить Цербер. Они ведь тоже знают о тебе. Почему же Призрак не раскрыл эту информацию прежде?       Алекс снова развёл руками.       — Думаю, Харпер ищет бессмертия, и с моей помощью он мог бы сильно изменить генокод человечества и в первую очередь – свой. К тому же, он знал о моей связи с Серым Посредником и боялся, что я раскрою его секреты, если он выдаст меня первым. Да и если бы Альянс и галактическое сообщество узнали обо мне, это грозило большими политическими скандалами и конфликтами, не говоря уже о том, что меня пожелали бы поймать и изучить миллионы учёных.       Шепард сжала кулаки, вспоминая то, как Призрак говорил об Алексе. Глава Цербера не видел в нём разумное существо, и при этом не гнушался ни чем в попытках изучить редкие мутации и древние знания.       Разговор не разочаровал коммандера. Не стоило сомневаться в мотивации Мёрсера. Его поступки и слова выглядели ужасно со стороны, но при длительном наблюдении находились закономерности и чёткие принципы, которыми он руководствовался в принятии решений. Он выживал. Он лгал, заключал сделки и союзы, убивал и крал, но как только возникал конфликт интересов, он разрывал отношения. И было бы лицемерием винить его в утаивании информации. Он никому не мог полностью доверять, и прошёл весь путь в одиночку. Уже то, что Алекс раскрылся Шепард и продолжал подставляться ради неё, говорило о многом.       — Кстати, о бессмертии... — продолжила Шепард. — Нет ли у тебя каких-то незавершённых дел, которые ты бы хотел сделать до атаки на Базу коллекционеров? Я с радостью помогла бы тебе с Цербером, но пока что мы вынуждены с ними сотрудничать, так что я обещаю, что постараюсь выполнить что-либо помимо этой просьбы.       Алекс хмыкнул, но не так, как обычно. В этот раз его усмешка заиграла какими-то более живыми красками и почти походила на настоящую улыбку.       — Ты, как всегда, слишком переживаешь за других. Я умирать там не собираюсь, и тебе не позволю. К тому же, теперь, когда Жнецам всё обо мне известно, не имеет значения, когда я расправлюсь с Посредником и Призраком. У меня времени больше, чем у них.       Шепард улыбнулась в ответ, но немного огорчилась. Заметив это, Мёрсер снова заговорил:       — Но, если подумать, есть одна вещь, в которой мне не помешал бы твой альтруизм.