Sasuhina supremacy. Сборник.

      Хината бы не сказала, что сильно была привязана к детям, но любила их за наивность и совершенную беззаботность. Когда её попросили устроить вечер шитья, то не была уверена в том, что справится.       Война оставила неизгладимый след в сердцах людей, шрамы еле заживали даже спустя два года. Дети, оставшиеся одни, матери, потерявшие сыновей, все они горевали, все они печальны и грустны.       Хината отчасти их понимала. Родной брат, Неджи, человек, которого она уважала, к которому стремилась. Он был одной из её целей, учителем и дорогим сердцу человеком. Он защитил её, принял судьбу, в которую верил и улыбался. О, эту улыбку она никогда не сможет забыть! Улыбка, что отпускала всё, прощалась с ней, с Наруто, с друзьями, с этим миром. Горечь расползалась, становилась невыносимой ношей, тяжело было на похоронах, рука Узумаки не давала успокоения, но то, что он просто был рядом хоть как-то сглаживало чувство тоски.       Из жизни рождалась другая жизнь — настоящая и наглядная истина. Деревья выцветали, отпускали листву, рождались вновь — круговорот, отражающий саму суть мироздания, и Хината задумчиво смотрела на маленького младенца, которого держала красивая женщина. — Милая, правда? — женщина улыбнулась ласково, замечая взгляд Хьюга. — А? Д-да, — Хината отмерла, она решила прогуляться в небольшом парке после того, как Ирука-сенсей навестил её.       Оказывается, он курировал проект для развития мелкой моторики детей, а Хинату попросил провести небольшую лекцию и попробовать помочь сшить детям что-нибудь. — Девочка?       Хината чуть приблизилась, глядя на маленькое и морщинистое личико. Губы и щёчки пухленькие, чёрные густые ресницы длинные, как и у матери. Она чуть улыбалась, морщась от яркого осеннего солнца. — Да, её зовут Миа, — женщина была настроена на разговоры, — попробуешь подержать?       Хината встрепенулась, а сердце забилось быстро-быстро от такого неожиданного предложения. — Н-нет, что вы. Боюсь уронить, — Хината присела рядом, смущаясь. Бывало, она возилась с детьми из побочной ветви, но никогда не рисковала держать младенцев, которые пополняли клан Хьюга. Такое крохотное дитя — беззащитное, не знающее страданий и боли, вырастит ли оно сильным, или же согнётся от реалий? Хината порою бывала слишком тревожной и ловила себя на несколько грустных мыслях о будущем — оно туманно, пусть и пришёл мир, а она чувствовала себя счастливой рядом с любимым человеком. — Мой муж тоже так говорил, однако, быстро научился, и даже подгузники меняет, — она улыбнулась ласково по-матерински. — Но он на миссии, а я прогуливаюсь. — Ваш муж — шиноби? — Хината склонила голову в вопросе. — Да, специальный джонин.       Хината оказалась достаточно внимательна, чтобы заметить лёгкую нервозность. Можно понять — шиноби всегда рисковали жизнями во благо деревни, скрытые враги, бандиты были везде. Женщине с маленьким ребёнком могло быть одиноко, но она крепко держалась, чтобы не напрячь девушку своими переживаниями. — Я уверена, он сильный человек, не переживайте, — девушка решила подбодрить, а женщина в ответ лишь улыбнулась. — Тебя муж ждёт, — указала она лёгким кивком на человека сзади, и Хината повернула голову.       Около дерева стоял Саске в привычной синей кофте и в штанах шиноби с перебинтованными икрами. Быстро отросшие волосы спадали на правую сторону лица, скрывая риннеган, а рука, обёрнутая в бинты, безвольно свисала, выглядя как рудимент. Оно и не удивительно, ведь Цунаде-сама поставила её лишь недавно. Саске никогда не решался прерывать диалоги Хинаты, всегда немо ожидая. Иногда это даже нервировало, ведь ни она, ни собеседник не замечали его присутствия. — Увидимся, Хината-сан, — женщина чуть поклонилась насколько это возможно с маленьким ребёнком в руках и ушла дальше на прогулку.       Хината задумчиво посмотрела женщине вслед, затем подбежала к парню, и они отправились домой. — Саске-кун, могу я попросить твою помощь? — Хината посмотрела на парня с надеждой. Саске сидел за очередными свитками в их небольшой кухне и вопросительно перевёл взгляд с пергамента на девушку.       Хината рассказала вкратце о просьбе их учителя, и Саске не понимал, чем он мог бы помочь. Дети не казались ему милыми или наоборот уродливыми. Он относился к ним нейтрально, вряд ли он мог бы найти с ними общий язык, ведь совершенно не знал как с ними общаться. Чуть что — слёзы, крики и сопли, а в успокоениях Саске был далеко не профессионалом.       Однако, глядя сейчас на просящий взгляд жены, совершенно не мог воспротивиться. Посему он решил сделать всё от него зависящее.       Ирука-сенсей выглядел по крайней мере счастливым, глядя на пару Учиха. — Как же хорошо! Вы меня выручили, ребята, — он до сих пор обращался с ними как с детьми, пусть они уже давно выросли, но не мог воздержаться от того, чтобы потрепать Саске по волосам. — Вы всегда можете на нас положиться! — Хината выглядела по крайней мере счастливой и увлечённой предстоящей задачей.       Саске же лишь помогал принести необходимые материалы, он не понимал чем мог помочь, но согласился, а отказываться от своих слов он не намеревался. Ирука-сенсей подробно объяснил как пройдёт встреча с детьми и что от них потребуется. Хината с энтузиазмом приготовила всё необходимое, имея опыт в шитье.       Саске не догадывался, в чём она могла быть плоха — готовка, шитьё, хорошо ладила с детьми, внимательна к нему и к окружающим, всегда готова прийти на помощь и протянуть руку. Превосходная девушка. И иногда в нём непростительно возникали мысли, что причинил Хинате боль, заявившись в поместье Хьюга с контрактом.       Наверняка не так она представляла свою свадьбу. Вынужденную. Саске вряд ли мог назвать себя тревожным, но его волновало всё, что касалось Хинаты, пусть и бесконечно верил в неё и в женскую силу духа. Никогда он не чувствовал себя так странно и необычно, по-человечески влюблённым.       Глядя в лавандовые глаза, в которых отражалось детское лицо девочки в пелёнках, он имел возможность представить, будь в них отражение их ребёнка. Живая фантазия об их чаде заставила Саске почувствовать странное удовлетворение.       Он мигом вспомнил момент его путешествия в стране Камня. Саске остановился в небольшой деревушке, чтобы избавиться от грязи после продолжительного путешествия, в котором ему встречалось много бандитов, некоторые узнавали в нём последнего Учиха и пытались убить ради глаз и награды книги Бинго. Сорок миллионов рё. Внушительная сумма, но ни одна жизнь не стоила денег. Это нечто несоизмеримое, которое нельзя просто продать или купить.       Саске ночевал в небольшой гостинице, хозяином которого был мужчина по имени Рюичи, его сын, Иоичи, старался помогать отцу в ежедневных заботах. Мальчик был любознательным и с первой минуты, как увидел Саске, не мог оставить в покое. Просил потренировать его в кендзюцу, увидев тёкуто, затем заметил протектор и задавал множество вопросов. Рюичи-сан краснел перед загадочным гостем, но Саске не чувствовал себя обременённым и спокойно отвечал на все вопросы.       Дети невинны и чисты сердцем, взрослые, как правило, совершенно не такие. Иоичи ярко улыбался, держа в руках тёкуто, что был слишком большим в маленьких детских руках. А вечером мальчик вовсе пропал.       Оказывается, он просто отправился в запутанные горы из скал, чтобы найти подарок для Саске перед тем как он уйдёт. Он помнил, что тогда было дождливо, а оползни были неизбежны, Иоичи чуть было не разбился, если бы Саске не нашёл его вовремя, и затем увидел в его руках блестящий камешек. Он переливался разными цветами даже в темноте, чем привлекал внимание.       Саске не мог понять, почему этот мальчик так старался, но принял подарок и ушёл из той деревушки. Иоичи смотрел ему вслед и просил обязательно навещать. В душе разрасталось странное и приятное чувство. Он и не помнил, когда получал подарки, но это чувство было приятным и незабываемым. Камешек до сих пор хранился среди его вещей как напоминание среди других подобных «следов» его путешествия.       История Рюичи и Иоичи — одна из многих, которые он бережно хранил в своей памяти.                     Детей семеро, они увлечённо слушали Хинату, что показывала им мастер-класс, немного нервничала, пытаясь объяснить им всё доступно и понятно. Саске видел как она готовилась, читая книги про детей и их психику, как продумывала план небольшого урока и с необычайной нежностью смотрела на них. — Хината-сан! — девочка показала результат своей кропотливой работы. Получился небольшой монстрик с большой шляпкой согласно всем уроках девушки.       У некоторых совсем не получалось, но под внимательным руководством всем удалось смастерить что-то уникальное. Хината после всего выглядела по крайней мере воодушевлённой не в силах скрыть улыбку. — Мне так понравилось! — сказала она с восторгом. — Ирука-сенсей даже пригласил меня провести урок в следующий раз!       Саске оказалось приятно смотреть на то, как она гармонично выглядела среди детей и была с ними ласкова, впрочем, как и со всеми. Порою ему казалось, что Хината слишком добра с окружающим, что может обернуться против неё, и будет ли он рядом, чтобы защитить? — Если тебе нужна будет помощь, то ты может всегда обратиться ко мне.       Хината улыбнулась в ответ на добрые слова Саске, глядя на хорошо скрываемое смущение. Для него непривычно вот так просто общаться с кем-либо, а дети не стремились подходить к на вид мрачному взрослому, Саске не умел выражать эмоции, делал это редко и по-своему, по-учиховски неловко. Однако, все эти попытки Хината принимала с улыбкой и воодушевлением.       Саске укрывал пледом, когда она от усталости засыпала за свитками или вязанием. Готовил то, что она любила и ждал возвращения с миссии, помогал с массажем, чтобы расслабить мышцы после тренировки. Он учился быть внимательным и нежным, что совсем несвойственно, вряд ли он такой к кому-либо ещё. Хината чувствовала себя особенной и одновременно жадной, разве она могла так просто смотреть на то, как Саске общался с другими куноичи, увидевшие в Учиха вполне спокойного человека? Он немногословен, спокоен и, конечно, очень красив.       Не удивительно, что он был популярен — загадочная аура, бледное, аккуратное лицо с тёмными глазами. А губы, изогнутые в улыбке, до сих пор заставляли сердце Хинаты стучать быстрее, порою слишком неловко она реагировала на него. Запрещать общаться с другими девушками она не могла и испытывала ревность, стоило увидеть как другие улыбались ему, а он в ответ лишь смотрел в их глаза без единой эмоции.       Только с ней Саске улыбался.       Только с ней Саске смеялся.       Лишь она одна могла делить с ним горести и счастье. Они клялись перед богами, кланялись небесам за этот брак, кланялись её отцу и друг другу. Слушали песнопения священника, но дело далеко не в клятве. Саске не открывался другим, вряд ли кому говорил о своих проблемах. Росший самостоятельным и независимым, он редко говорил о своей тревоге, почему порою сидел с задумчивым лицом, а взгляд совсем не улавливал качающиеся ветки дерева. Он был далеко, но в то же время близко.       Вечером, когда свет оказывается везде выключен, а постель приготовлена ко сну, Хината задумчиво смотрела вперёд, пока Саске помогал ей расчёсывать волосы.       В его руке локоны казались шёлковыми — мягкие, нежные и длинные, а рука Сусаноо позволяла аккуратно ухаживать за ними.       Всякий раз прижимая девушку к себе, Саске ощущал приятный аромат шампуня с примесью чего-то домашнего — выпечки, мяса и овощей. Необъяснимо приятный запах, пробуждающий тоску и печаль, но в тоже время заглушающиеся приятным осознанием, что Хината, Учиха Хината — его законная супруга. Та, что ответила ему взаимностью, полюбила всем сердцем. Та, что готова поддержать в любую минуту.       Это ли чувствовал отец, когда ещё маленький Саске заставал двух взрослых в уединении. Он держал руку матери, смотрел бесконечно заботливо, этот взгляд совершенно отличался от того, как он смотрел на Итачи. Это нежная заботливость, любовь и преданность. Мама краснела и неловко улыбалась, затем тихо смеялась что-то говоря. Саске не смел нарушать их покой, а потому убегал обратно в комнату. — Хи-хи.       Его мысли нарушил тихий смешок, и сквозь настольное зеркальце он смотрел на улыбку. — Никогда не видела у тебя такого серьёзного выражения лица, о чём задумался? — О своей семье, — сказал он честно. — О родителях.       Хината не понимала что могло заставить его думать о прошлом и что могло натолкнуть на такие мысли, но он редко говорил о своей семье. — Ммм, — могла лишь ответить Хината. — Сильно ли ты грустишь о них? — Она встала, чтобы взять в руки большую ладонь, что так мягко касалась её волос пару мгновений назад. — Я не знаю. Те дни, когда я был один, тяжело вспоминать, — ответил он. — По крайней мере потому, что такого никому не пожелаешь. — Саске-кун… — Хината ощущала на своей душе груз, не представляя, как тяжело ему приходилось, что он чувствовал после того, как увидел тела.       Она вспомнила все те мгновения, когда видела Саске одного: словно загнанного в угол, с холодными и мрачными глазами, ожесточённого на брата. — Забудь, — решил сменить тему он, увидев в светлых глазах неприкрытую обеспокоенность. — Всё давно ушло.       Саске долго цеплялся за прошлое, и это привело ни к чему хорошему.       Теперь он в настоящем с любимыми людьми и друзьями. Не хочет вновь стать одиноким, не хочет отрекаться от всего, что приобрёл. Внимание Хинаты приятно, отдёргивало от неприятных дум, что постепенно превращались лишь в грустную ностальгию. — Давай спать.       Хината легла напротив него, держа руку. Её дыхание, запах, смех и улыбки — всё это Саске искренне любил и желал сберечь.       Пусть и со временем воспоминания размывались и не ранили так сильно, после осознания своих чувств, слова отца всё всплывали в голове: «Тебе ещё рано о таком думать, Саске, но влюблённость и взрослого человека способна сделать дураком. Мы любим сильно и благодаря этому приобретаем силу. Дело не только в глазах. Когда-нибудь ты поймёшь.»