Sasuhina supremacy. Сборник.

      Саске не понимает, отчего она такая добрая. Смотрит светлыми глазами не моргая, исподлобья, не боится. Он ловит презрительные и гневные взгляды, Сакура плачет и просит прекратить быть таким равнодушным. Разве она до сих пор не понимает, что Наруто — это последнее, что его связывает с этим миром.       Защитник не просыпается, лежит на больничной койке беспробудным сном, Саске навещает его каждый день. Ни мёртв, ни жив. Бледная кожа смотрится болезненно, но лицо спокойное и безмятежное, будто он видит прекрасный сон. — Он обязательно проснётся, да?        Она сидит напротив него, мягко касается аккуратными пальчиками светлых отросших волос. — Не знаю.       Он ни в чём уже не уверен. Лица некогда близких постепенно забываются, он будто слеп, но вечный мангекьё шаринган никогда не теряет света. Это странно.       Наруто спит, дышит тихо и спокойно. Спит долго, слишком долго для человека, что всегда орёт о дружбе, о мире. Они все ждут, когда он откроет свои синие глаза и накроет этот мир надеждой. «Герой Конохи.»       Саске смотрит на девушку, у неё длинные волосы, она низкая, и глядит на него с неприкрытой жалостью. — Тебе же тоже грустно, Учиха-сан.       Фамилия режет по ушам, и он хмурится. — Зови меня Саске. Чуть улыбается. Она жалеет, но не ненавидит, приносит ему бенто, когда в очередной раз задерживается в больнице рядом с Наруто. — Он же проснётся?       Саске не знает. С каждым днём она становится ближе и ближе, залезает под подкорку сознания, устанавливает свои правила — аккуратно, нежно и ненавязчиво. Она любит своё Солнце, даже если он не проснётся, даже если Цунаде говорит, что не знает, когда. С ней Саске хочет верить тоже — в себя, в людей.       Кажется, надежды нет, годы сменяют друг друга, и Хината становится лишь ближе, распаляет в нём жизнь. — Он же проснётся? — Возможно.       Он ищет её среди толпы десятого октября, стоит около своего клана, машет ему и улыбается. Саске знает, как сильно Хината любит своё Солнце, она смотрит с надеждой на него, затем переводит взгляд на спящее лицо. — Он же проснётся? — Возможно. «Надеюсь, нет.»