Сорок один год

Елена улыбается. Шерики улыбается ей в ответ. — Что нового? — чтобы начать разговор, спрашивает Елена. — Тебе все давно известно, — хмурится Шерики и отворчивается к бумагам. Елена не намерена отступать. Она как кошка подбирается к ней со спины и утыкается носом в лопатки, наматывая одну ее прядь волос на палец. Игриво. Кокетливо. Избито. Шерики перехватывает ее руки и отталкивает от себя. — Мне необходимо твое внимание. Я же не просто игрушка, — злится Елена. Шерики сверкает глазами и тоскливо отводит взгляд. — Не сейчас, Елена. — Ты занята? Шерики вздыхает. Она отбрасывает от себя листы и смотрит прямо в глаза Елены. — Я заменила тебе всех, а ты с такой легкостью нарушаешь мое душевное равновесие. — Раны еще свежи, не начинай, Шерики, — опасно вскидывает голову Елена. Ведьма усмехается и ничего не произносит. Елена опять нарушает ее личное пространство и садится к ней на колени, обвивая шею. — Ты меня любишь? — Елена… — закатывает глаза Шерики. Елена, не получив ответа, хватет со стола перочинный нож и быстро приставляет его к горлу Шерики. — Ты меня любишь? — спрашивает она по слогам, зло сверля взгляд напротив. Шерики только ей позволяет так играть с собой. Но гнев перекрывает иные чувства, она отбрасывает заклинанием от себя Елену на диван. — Ты задаешь глупые вопросы, — произносит она, прежде чем удалиться по своим злодейским делам. Елена улыбается. Шерики улыбается ей в ответ.